Loe raamatut: «Отравленные страстью», lehekülg 4
Она с надеждой взглянула на него. За окном царила ночь, следовательно, Кэймрон беспрепятственно может выйти на улицу. Было бы прекрасно пройтись с ним по узким улочкам так, словно это обычная прогулка. У нее есть два дня, чтобы насладиться его обществом.
А потом ей нужно принести себя в жертву.
– У меня есть идея получше. Ты когда-нибудь купалась ночью в океане? – поинтересовался Кэймр
Глава 5
В зачарованном лесу, скрывавшем в себе храм трех мойр, можно было оглохнуть от звенящей тишины. Ни шороха листьев, ни треска ветвей, ни журчания воды. Анхель поморщилась, остановившись посреди зеленой поляны, и поправила маску из сияющего синего шелка, плотно прилегающую к лицу.
Кибела, как всегда, опаздывала. Возможно, вообще забыла о встрече.
Закатив глаза, Анхель топнула ногой и проорала, обращаясь в гущу леса:
– Жрица! Сколько можно опаздывать?
– Хватит орать, – Кибела появилась на поляне так резко, что королева волшебниц вздрогнула. – У меня от твоих воплей несварение.
– Ты не ешь, – рявкнула сердито Анхель, поворачиваясь лицом к жрице. Устало потерла ладонью лоб и осведомилась: – Ну? Ты хотела меня видеть.
– Я? – изумленно распахнула голубые глаза Кибела.
Анхель вздернула бровь и поджала губы.
– Ах, да, хотела, – спохватилась жрица. – Как дела? Что новенького во внешнем мире?
– Ты издеваешься?
– А что такого? – Кибела удивилась еще больше. – Я думала, мы с тобой поболтаем, ну, знаешь, как старые друзья…
– Как старые – может быть. На счет друзей – сомневаюсь, – категорично ответила Анхель и села прямо на землю. – Хватит притворяться сумасшедшей, со мной этот трюк не пройдет. Что произошло?
– А должно что-то произойти? Ладно, ладно, я поняла, – Кибела рассмеялась и склонила голову набок, мгновенно став серьезной. – Я позвала тебя, чтобы поговорить о грядущей войне.
Анхель скептически уставилась на жрицу.
– У нас перемирие.
– Финниан считает иначе.
– Чтоб ему провалиться, – ругнулась волшебница и встала, отряхивая плащ.
В Алвиане существовало пять Демонархий. Каждая из них обладала собственной территорией – волшебным измерением, посещать который могли лишь его жители, и естественно, у каждой из Демонархий был правитель.
Финниан, являющийся предводителем крылатых демонов, вот уже восемьсот лет вполне удачно правил Хэвенли Маунт. Между ним и волшебницами не существовало особых конфликтов, поскольку их интересы не пересекались. Крылатые демоны, которые больше походили на ангелов благодаря массивным крыльям и прекрасной внешности, редко покидали свое измерение, не участвовали в войнах, и не имели привычки без разбору убивать других алвианцев.
– Какого хрена ему надо? – спросила Анхель. Она даже не могла припомнить, когда в последний раз видела кого-то из крылатых демонов.
– Ему рассказали о древнем пророчестве. Согласно ему, если Финнниан не нападет на волшебниц, то умрет в течение года.
Анхель недоуменно моргнула.
– А это так?
– Пророчество верно на сто процентов.
– И кто ему рассказал? – Анхель враждебно уставилась на Кибелу, которая невозмутимо пожала плечами. – Ты? Не ожидала такой подлости.
– Я жрица Клото, а не личный наперсник волшебниц, – отрезала та. – Я сохраняю баланс среди алвианцев, и мне все равно, что ты там думаешь. Скажи спасибо, что я тебя предупредила.
– О, спасибо, – язвительно произнесла Анхель. – Мне поклониться?
– Побереги силы для Финниана. Он настроен решительно.
– Ты можешь произнести пророчество целиком?
– Конечно. Слушай: если тень от крыльев Хэйвен не накроет, если кровь волшебниц лицо демона не умоет, то к концу года он примет заклятие, и унесется к Смерти в объятия.
– Звучит как дурацкий стишок, – отметила Анхель. – Так ему обязательно нападать? Я могу одолжить немного кровушки, пусть умоется и полетает над Хэйвеном.
Кибела покачала головой.
– Это так не работает, ты же знаешь. Кроме того, я подозреваю, что Бастиан присоединится к нему.
Бастиан, король самой огромной Демонархии, был заклятым врагом волшебниц. Именно его кузен напал на Хэйвен двести пятьдесят лет назад, обманув юную Софи, и был убит Анхель. Бастиан, взошедший на трон после смерти Брана, поклялся отомстить, и с тех пор Эш-Дезерт вел непрерывную войну с Хэйвеном.
Вот почему ежемесячно Анхель тратила целое состояние, чтобы ведьмы обновляли магический барьер вокруг замка, не говоря уже о покупках всевозможных артефактов и амулетов.
– Отлично. Что-нибудь еще?
Кибела округлила глаза, мрачно оглянулась и прошептала:
– Ходят слухи, что некий старый вампир собирает вокруг себя других обращенных.
– Зачем?
Вампиры всегда существовали сами по себе. Как правило, новообращенные не могли сдерживать жажду крови, и сходили с ума, становясь упырями уже через несколько лет после обращения. Таких убивали, чтобы держать в тайне существование Алвиана. Те немногие вампиры, кто ухитрялся сохранить разум, жили поодиночке, прячась от солнца, и среди других алвианцев не пользовались уважением.
Если ты один – ты слаб.
– Ну, – Кибела облизала губы, – может быть, он просто хочет завести друзей?
– Бель.
– Ладно. Его зовут Димитар, но он любит, когда к нему обращаются согласно титулу.
– Это как? – заинтересовалась Анхель.
– Князь Димитар, – охотно поведала Кибела. – И он уже собрал внушительную армию.
– Из упырей?
– Они принимают только сохранивших разум, и строго следят за этим. Солдатам Димитара запрещено убивать своих жертв.
– И зачем ему армия?
На ум пришла нехорошая мысль.
– Он хочет того же, что и у других рас. Место в Совете, собственное королевство и уважение.
Уважение? К пиявке? Мир сходит с ума.
– А хорошие новости будут?
Кибела задумалась, постучала пальцем по подбородку.
– Дай-ка подумать… Ага, ну вот: скоро одна из волшебниц умрет.
Анхель покачнулась. Ее рука непроизвольно сжалась в кулак, удерживая внутри встрепенувшуюся силу.
– По-твоему, это хорошая новость? Что это значит? Кто из волшебниц?
– Не могу сказать, – Кибела замотала головой, ее ярко-голубые глаза стали тусклыми, почти бесцветными. – Не могу, не вижу…
Жрица вдруг охнула, и, выставив вперед руки, сделала неровный шаг назад. Завертела головой – на ее лице появилось выражение детской обиды и недоумения.
– Ничего не вижу…
– Бель, – Анхель ухватила ее за локоть, не давая упасть. Махнула рукой перед глазами жрицы. – Что с тобой?
Услышав знакомый голос, Кибела медленно моргнула. Раз, второй, третий. Цвет глаз снова стал насыщенным, как летнее небо.
– В последнее время я чувствую что-то нехорошее, – призналась она.
– В каком смысле? – насторожилась Анхель.
– Кто-то пытается обмануть судьбу. Исправляет нити, связывает их воедино, или вовсе уничтожает.
Лицо Анхель окаменело от ужаса. Кибела – жрица Клото, Прядущей Нить Жизни, видела всю жизнь любого человека с момента его рождения и до самой смерти. Знала, что его ждет и когда, и могла влиять на судьбу с помощью подсказок и намеков.
– Жизнь состоит из числа мелких решений, – забормотала Кибела. Губы ее затряслись. –Мари опаздывала на работу и решила взять такси. Но поехала на автобусе, опоздала и была уволена. В кафе она познакомилась с мужчиной, они влюбились друг в друга и сыграли свадьбу. У них родился сын, который в будущем станет великим врачом, и спасет множество жизней. Но если бы Мари поехала на такси, она бы осталась на прежней работе, и никогда бы не родила мальчика, который станет гениальным врачом.
– То есть она бы не познакомилась с тем мужчиной? – уточнила Анхель, которой было все равно на неизвестную Мари. Гораздо больше ее тревожило состояние жрицы.
Черт возьми, Кибела иногда казалась реально чокнутой.
– Нет, нет, познакомилась. Мы всегда встречаем нашу истинную любовь – хоть раз в жизни. Но было уже слишком поздно. Они бы встретились только через пять лет, а за полгода до знакомства Мари попала в аварию, из-за которой не могла иметь детей.
– Это очень печально, но зачем ты это говоришь?
– Я пытаюсь объяснить. Кто-то, и я не знаю, кто, – Кибела нахмурилась, – подталкивает бессмертных на такие решения. Ты знаешь, что жизнь и судьба алвианцев отличается от людей, хотя бы потому что мы способны жить вечность.
– И этот кто-то пытается изменить историю? – ахнула Анхель. – И ты не можешь на это повлиять?
Кибела покачала головой.
– Судьбы пропадают, будто их и не было. Все резко меняется. Я не вижу будущее некоторых алвианцев… Будь осторожна, Анхель. Это все, что я могу сказать.
Взмахнув рукой, Кибела растворилась в воздухе – в зачарованном лесу она могла делать все, что позволяла ей фантазия. Силы жриц были неограниченны здесь, но за пределами леса они были слабы и беспомощны, поэтому никогда не покидали храм.
Оставшись в одиночестве, Анхель повернула на пальце кольцо – мощный артефакт, создающий порталы, достался ей по наследству от погибшей Ирины, и перенеслась в Хэйвен. Подошвы ее тяжелых сапог из грубой кожи глухо стучали по каменной плитке главного зала замка, где за длинными столами сидели волшебницы, занимающиеся кто чем. Не обращая внимания на любопытные взгляды, Анхель приблизилась к Глафире, разговаривающей со своей младшей сестрой. При виде королевы Софи побледнела и отступила в тень, а затем и вовсе скрылась в одном из коридоров.
– Идем за мной, – кивнула Анхель Глафире.
Волшебница безмолвно повиновалась, следуя за королевой на третий этаж, в ее личные покои. Оказавшись внутри, Анхель стянула с плеч длинный плащ, оставшись в свободной блузе и обтягивающих черных брюках, выдернула из волос позолоченные иглы. Светлые, чуть вьющиеся волосы водопадом устремились до талии, и волшебница с облегчением вздохнула, избавившись от тяжелых заколок.
– Что-то произошло? – спросила внимательная Глафира, сузив темные глаза.
– Пока нет. Но совсем скоро…
Анхель вздохнула и указала подруге на место рядом с собой.
– В мое отсутствие было что-нибудь необычное?
– Нет. Ничего, кроме…
Глафира замялась, думая, стоит ли упоминать пиявку. Анхель терпеливо ждала, пока Фира решится.
– К замку приходил вампир.
– Упырь?
– Сохранивший разум.
– Как он нашел Хэйвен?
– Жрица Клото рассказала ему.
Анхель вскочила, дрожа от ярости.
– Кибела раскрыла пиявке местонахождение Хэйвена? Да она рехнулась!
Пол под ногами королевы завибрировал, стены задрожали. С полок посыпались амулеты, на столе звякнули и рассыпались в стеклянное крошево бокалы.
Сделав глубокий вздох, Анхель призвала свою силу обратно. С каждым днем все труднее контролировать Дар. Ничего, когда Финниан нападет, она устроит ему теплый прием, а заодно выплеснет излишки силы.
– Этот вампир утверждал, что Яффа Сломанная – его невеста, – тихо произнесла Глафира.
Анхель скривилась от отвращения.
– Невеста кровопийцы? Боги, я думала, этой девочке хотя бы в любви повезет. Ладно, и где он сейчас?
– Ушел. Я сказала, что Яффы здесь нет.
– Жаль, что я вернулась так поздно, иначе бы уничтожила пиявку. А как ее миссия? От Тлалока уже остались кости и кожа?
– Она работает над этим, – уклончиво ответила Фира. – Завтра ночью Яффа прибудет в храм, где состоится очередное жертвоприношение.
Анхель кивнула.
– Сообщи мне, когда Тлалок будет изгнан. И объяви всем, что нас ждет война. С крылатыми демонами.
– Что? – Глафира побледнела. – С какой стати? Они решили напасть?
– Финниану было дано пророчество. На мой взгляд, полнейшая чушь, но ты же знаешь, как старомодны эти древние демоны. В ближайшее время он планирует атаку. Не исключено, что с ним будет армия Бастиана.
– Демоны Пепла и Смерти? Но нам не справиться…
Глафира осеклась, заметив яростный взгляд королевы. Тоном, не терпящим возражений, Анхель уверенно ответила:
– Я сотру эту мерзость в порошок. Любой, кто нападет на Хэйвен, будет убит. И мы будем не одни. Я планирую воспользоваться своим местом в Совете Двенадцати и попросить помощи у союзников.
– У ведьм?
– Не только. Ведьмы, феи и некоторые стаи ликанов. Кстати, Фира, не могла бы ты в знак нашей дружбы с волками освободить того бедолагу, которого замуровала в склепе?
– Это обязательно? – поморщилась Глафира.
– Боюсь, что без этого ликаны не станут на нашу сторону, – развела руками Анхель. – Ты хотя бы помнишь, где его оставила?
– Приблизительно, – пробормотала Фира.
– И подготовь всех волшебниц, чей Дар бесполезен в битве, для эвакуации в Ла-Рошь. Они будут жить там до конца года.
– Почему до конца года?
– Потому что именно столько времени осталось Финниану, – вздохнула Анхель. – Но я помолюсь, чтобы он умер пораньше.
Глава 6
Кэймрон перенес ее к океану. Когда Яффа закрыла глаза, то ощутила небольшое головокружение и толчок, а когда распахнула их, перед ней простирались темные волны, плещущие о мягкий песок. И сотни, нет, тысячи звезд в ночном небе, освещающие бескрайние просторы океана.
Поразительное зрелище.
Ноги ее утопали в песке, впитавшем за день так много солнца, что он оставался теплым. Волосы раздувались от ласкового бриза, ноздри щекотал сладковато-соленый запах.
– Я не верю своим глазам!
Радостно вскрикнув, Яффа бросилась вперед, к океану. Едва ее ступни омыла вода, она заливисто расхохоталась, и закружилась на месте.
– Ты никогда не была на отдыхе? – пробормотал Кэймрон, когда они вдоволь накупались и развели костер прямо на уединенном пляже. Вампир сказал, что в это место невозможно добраться пешком или на машине, поэтому их никто не мог потревожить.
Яффа задумалась. Языки пламени извивались, вытягиваясь вверх так, словно хотели приблизиться к темному небу. Отдых?
– У волшебниц нет отпуска, если ты об этом, – ответила она. – Ну, конечно, я отдыхала.
В своей комнате. В Ла-Рошь – измерение, куда можно было попасть через портал в замке Хэйвен. Но на родине волшебниц нет теплых морей и океанов. Это долина, с одной стороны которой высится лес, а с другой – горы с водопадами. Никаких открытых водных просторов. Никаких пляжей, баров или других развлечений по той причине, что все измерение размером с небольшой городок на Земле.
Что поделать, волшебниц всегда было мало.
– Но этот отдых был домашним, – продолжила Яффа. – Знаешь, посиделки с родственниками, уютные вечера у камина… Я редко покидала Хэйвен.
А если и покидала, то исключительно ради заданий. И никаких развлечений.
– Странно, – Кэймрон удивленно посмотрел на нее. – Я думал, волшебницы… Любят веселье?
– О, мы любим! Просто вкладываем в это слово немного другой смысл.
Анхель, например, очень веселилась, когда убивала вампиров. А уж если выпадал случай прикончить наемных убийц, которых посылал Бастиан, демон Пепла и Смерти, то и вовсе билась в экстазе, трогательно вырезая на их коже сердечки и отправляя тела назад.
Она называла это «смертинка для Бастиана».
В конце концов, веселиться ведь означает получать удовольствие, верно?
– А ты? Что любишь делать ты? – Яффа бросила в огонь листик, принесший ветром.
– Мы с братом живет в собственном доме, на окраине Лондона, – Кэймрон пожал плечами.
– О, суровый вампирский особняк в готическом стиле?
– Нет, обычный дом. Ничего такого… Вампирского. Кроме плотных штор и автоматических жалюзи, конечно. Дарк занимается… У него есть дело всей жизни, которое он пытается завершить вот уже несколько сотен лет.
Найти и прикончить ублюдков, которые прикончили их. Ну, почти прикончили, если бы не Грег.
– А я обычно провожу все время в доме, за работой. Иногда с Дарком выбираемся куда-нибудь. Как в тот раз, когда я встретил тебя.
Они с Дарком как раз преследовали информатора, который должен был рассказать брату чуть больше о его убийцах.
– За работой? Работающий вампир? – Яффа подняла брови. – И чем ты занимаешься?
Кэймрон смущенно потер подбородок.
– Ну, что-то вроде специалиста по компьютерной безопасности. Создаю программы, которые предотвращают утечку данных.
– О, – Яффа подалась вперед, ее глаза заблестели. – Так ты еще и умный? Серьезно, я не могу даже нормально скачать игру, не нахватав вирусов.
Хотя она мало времени проводила за компьютером. Когда ты владеешь настоящим волшебством и умеешь создавать уникальные яды, кому будут интересны виртуальные игры? Тем более стрелялки. Анхель в таком случае предлагала просто поохотиться на вампиров.
Кэймрон улыбнулся.
– Я могу тебя научить.
– Обязательно, – кивнула Яффа. Сердце тут же заныло. Ничему он ее не научит. Уже через семнадцать часов она уйдет, оставив после себя только шлейф воспоминаний.
Но она хотя бы может дать ему это. Хоть что-нибудь.
Серьезно, не будь у нее ее Дара… Она бы осталась с ним. Потрясающе красивый и умный мужчина, который готов ее оберегать и вечность смотреть на нее с неприкрытым восхищением в глазах? Заверните, я беру.
Даже сейчас, когда она, в безразмерной футболке и мокрых шортах, со спутанными волосами сидела у костра, он глядел на нее, как на богиню. Непроизвольно Яффа сделала глубокий вздох, встретившись с зелеными глазами Кэймрона.
Вампир сглотнул и неуверенно протянул к ней руку. Это приглашение?
Ее сердце билось в три раза чаще, чем обычно. Затаив дыхание, она протянула руку в ответ, и тут же оказалась в его объятиях. Ощущение прохладной кожи, сильные и грубые ладони, сжимающие ее талию – она застонала, стараясь запомнить как можно больше, чтобы потом холодными ночами эти воспоминания грели ее сердце.
Не разрывая поцелуй, Кэймрон прошептал в ее полуоткрытые губы:
– Ты такая сладкая… И губительная, как яд.
«О, ты даже не представляешь, насколько прав», – с горечью подумала Яффа. И попросила:
– Перенеси нас в номер.
Они оказались в ее номере через пять секунд. Рухнули на кровать, нетерпеливо стаскивая с себя одежду.
Одна ночь. Разве она так многого просит? Если это все, что можно получить, она воспользуется шансом по полной программе.
– Только… Одно условие, – Яффа задыхалась, чувствуя, как мужские губы требовательно ласкают ее грудь. – Никаких укусов.
– Хорошо, – согласился Кэймрон, хотя его глаза почернели от желания. Пить кровь своей невесты естественно для вампиров. Это – их великий соблазн и жизненная потребность. И все же он согласился.
Яффа испытала нежность к этому мужчине. На что еще он готов ради нее?
Положив руку между ее ног, он начал ласкать ее медленно, постепенно наращивая темп.
– Тебе это нравится?
В ответ она застонала, качнувшись вперед и шире раздвигая бедра. Кэймрон застыл в напряжении, видя, как его невеста бесстыдно запрокидывает голову, двигаясь в такт его руке.
– Еще! Я хочу… Кэймрон, пожалуйста…
Она бессвязно что-то бормотала, выгибая спину с каждым движением его пальцев. Когда он убрал руку, недовольно распахнула свои прекрасные глаза, жалобно простонав.
– Сейчас, – пообещал он. Ему нужно быть осторожным, нужно сохранить контроль.
«Боги, как я хочу оказаться внутри нее!». Его тело покрылось потом, содрогаясь от желания, мышцы напряглись до предела. Головка скользнула внутрь, во влажную шелковую плоть.
Такая тугая. Он зарычал, двигаясь неглубокими толчками. Нельзя… Просто держись.
– Я хочу еще!
Яффа подалась вперед, насаживаясь на его член сама, и закатила глаза, почувствовав, как он пульсирует внутри. Удовольствие. Чистое и незамутненное. С каждым толчком она словно рождалась заново.
– О, только не останавливайся!
– Ни за что, – хрипло прошептал Кэймрон.
***
Они уснули вместе, когда за окнами забрезжил рассвет. Кэймрон зарылся носом в ее черные волосы, и жадно притянул ее к себе, словно боялся, что она исчезнет. И это было… Приятно.
Лежа в объятиях вампира, Яффа почувствовала что-то вроде паники. Нет, она не может в него влюбиться. Это исключено. Это неправильно, абсолютно, категорически невозможно.
И все же она никогда не чувствовала себя более спокойной и счастливой, чем в объятиях вампира на краю света. Пугающее чувство. Они знакомы… Сколько? А она уже мысленно представляет их дом и совместных детишек.
Стоп. Интересно, какие у них будут дети? При образе маленьких клыкастых ангелочков Яффа содрогнулась.
Ну уж нет. Она знала, что вампиры не могут иметь потомства, пока… Не встретят невесту. И она была столь глупа, что совершенно забыла об этом факте.
Возможно ли, что сегодня ночью в ней зародилась новая жизнь?
Кэймрон сквозь сон погладил ее по плечу и вздохнул, утыкаясь лицом в подушку. Яффа осторожно, чтобы не разбудить, притронулась к его волосам, мягко погладила темные пряди.
У них могла бы быть вечность впереди. Если бы не три «но»: ее Дар, ее королева и Тлалок.
Спустя полчаса Яффа все же смогла уговорить себя немного поспать – впереди ее ждала бессонная ночь. Ей нужно проснуться раньше Кэймрона, и двинуться в путь до того, как стемнеет. Он не сможет преследовать ее под солнцем, и эти пять часов станут форой для нее.
Когда будильник на ее часах сработал, время приближалось к шести. Зевнув, Яффа перевернулась на другой бок и обнаружила, что Кэймрон не спит.
Черт, весь план коту под хвост. Ладно, она придумает что-нибудь другое.
– Доброе утро, – шепнула Яффа, и погладила его по щеке. Он поймал ее ладонь и поцеловал, мягко ведя губами по коже. – Как спалось?
– Как никогда лучше, – признался он. – Ты голодна?
– Немного.
В животе тут же предательски заурчало. Когда она ела в последний раз? Кэймрон улыбнулся, с пониманием глядя на нее, и поднялся, чтобы дойти до телефона.
– Я закажу еду в номер.
Любуясь его обнаженной спиной, Яффа расслабленно откинулась на подушки, но через секунду нахмурилась. А когда в последний раз ел вампир? И голоден ли он?
Ее глаза в панике сузились. Закончив говорить, Кэймрон повернулся к ней и озадаченно спросил, заметив, что она в ужасе:
– Яффа? Что такое?
– Кэймрон, ты… Голоден? – с трудом выдавила Яффа.
Поняв причину ее тревоги, он поспешил успокоить невесту:
– Немного крови бы мне не помешало, но тебе ни о чем беспокоиться. Я не трону тебя, Яффа. Пока ты сама не разрешишь.
– Х-хорошо, – согласилась она.
Используя свою скорость, он оказался возле нее, и ласково убрал прядь волос с лица.
– Ты мне доверяешь? Яффа – ты самое ценное, что было в моей жизни. Я не причиню тебе вреда. Ведь, – он взглянул на нее, и у Яффы защемило сердце, – ты тоже это чувствуешь?
Связь. Он говорил о связи, которая существует между вампиром и его невестой. В большинстве случаев они оба являлись вампирами, но бывали и исключения – например, как они с Кэймроном. Вампир и волшебница.
И да, она тоже это чувствовала.
– Да, – нерешительно ответила она. – Я чувствую.
Кэймрон улыбнулся ей с такой нежностью, что она ощутила себя последней стервой в мире. Этот ответ заставил его поверить, что у них есть будущее.
Черт, да она реально стерва.
Позавтракав, Яффа взглянула на часы. Почти семь. Кэймрон разговаривал по телефону – очевидно, со своим братом, поскольку он обращался к мужчине «Дарк». Проскользнув мимо вампира в ванную, Яффа сосредоточенно уставилась в зеркало. Ей нужно одеться в одежду для похода, собрать свой рюкзак и успеть на корабль до девяти. Иначе она рискует опоздать на собственное жертвоприношение.
И как ей отвязаться от вампира?
Яффа осторожно выглянула в номер, приоткрыв дверь. Кэймрон озабоченно ходил по комнате, что-то объясняя брату о том, почему он задержится. Судя по всему, Кэймрон не планировал расставаться с ней ни на минуту. И он ясно выразился, что в храм они пойдут только вдвоем, что нарушало все планы Яффы.
Она нырнула обратно в ванную, лихорадочно оглядывая пространство. Здесь нет ничего, что помогло бы ей сбежать. Ее кольца с ядом у Кэймрона – будет странным потребовать их прямо сейчас, и глупо надеяться, что он попадется на ее уловку в третий раз.
Черт, ну почему у нее вечно все не получается?
Яффа в раздражении потерла лоб и села на бортик ванной. Хорошо, пока Кэймрон занят, она потихоньку соберет рюкзак. Большинство вещей можно оставить в номере: ей потребуется короткий клинок, подходящая одежда, телефон, наличность, кольца и медикаменты. К сожалению, волшебницы вполне могут умереть от обычной раны, если она окажется достаточно серьезной.
Половина нужных вещей находилась тут же, в ванной. Остальные – в комнате, под присмотром бдительного вампира. Прикусив губу, Яффа сложила все, что требовалось, и выпрямилась, собираясь с силами. Если она будет достаточно убедительной, то сможет вернуть кольца. Может быть, ей стоит соблазнить его? Поддавшись искушению, Кэймрон вряд ли заподозрит, что она собирается отравить его и сбежать…
Занятая мыслями о побеге, она даже не заметила, что прокусила губу до крови. Хлопнув дверью ванной комнаты, Яффа вошла в номер, бросая рюкзак на кресло. Услышав ее, Кэймрон обернулся, убирая телефон в карман, и… Замер на месте, потрясенно выдохнув. Его глаза стали черными, как бывало при сильном влечении или голоде, клыки удлинились, показавшись из-под верхней губы.
Яффа отступила назад.
– Кэймрон? – неуверенно позвала она и облизнула губы. Почувствовав солоноватый привкус во рту, охнула и метнулась обратно, в ванную, но он был быстрее ее. И сильнее.
С молниеносной скоростью Кэймрон переместился к ней, упираясь одной рукой в дверь, тем самым захлопывая ее.
– Остановись, – крикнула Яффа. Она оказалась вжата лицом в дверь, спиной к Кэймрону, и чувствовала на шее его жаркое дыхание.
– Твоя кровь…
Он шумно сглотнул, в его голосе слышалась боль и неуемная жажда.
– Не могу сдержаться…
Наклонившись к ней, он лизнул ее шею. Яффа задрожала. Немыслимым образом страх в ней смешался с желанием. Часть ее боролась, призывая его не делать этого, но другая молила о том, чтобы он вонзил свои клыки в ее плоть.
По рассказам некоторых алвианок, это было великолепно.
– Ты обещал, – она шумно дышала, ощущая, как он колеблется. – Сказал, что не укусишь.
Если он выпьет ее крови… Яффа прикусила губу, не осознавая, что делает. Старая привычка сыграла против нее. Из ранки выступила алая капля, и в это же мгновение Кэймрон взревел, рывком разворачивая ее к себе и впиваясь жадным поцелуем в ее губы.
Она охнула под его напором, растерявшись всего на секунду, но этого хватило, чтобы немного крови попало ему в рот. Потянувшись, он прижал ее руки к двери, держа их над ее головой, и наклонился к шее.
Он собирался ее укусить. Хотел использовать ее.
Прежде, чем он успел вонзить свои клыки в ее шею, яд распространился по его венам. Тело Кэймрона напряглось, пронзенное острой болью; пальцы впились в ее запястья так, словно хотели раздавить их. Он зарычал, теряя контроль над собственным телом, навалился на нее всем весом, уткнувшись лбом в дверь.
– Что… Что со мной? – мучаясь от невыносимой боли, прохрипел Кэймрон.
Осторожно Яффа высвободилась из его хватки. Без ее поддержки вампир просто свалился на пол, упав на спину. Теперь он лежал, корчась в агонии, и смотрел на нее с молчаливым вопросом в глазах.
«Он сам виноват».
– Это мой Дар, – произнесла Яффа. Слезы подступали к ее глазам. Боги, она не хотела, чтобы он мучился!
Собравшись с силами, она продолжила:
– М-мой Дар заключается в моей крови… Она ядовита для всех существ. От такой маленькой дозы ты не умрешь. Но будешь мучиться, пока твое тело не исцелится от яда.
Кэймрон был ошеломлен ее словами. Ее кровь… Отравлена? Всегда?
Постепенно боль в его взгляде сменилась бешенством. Она знала, что он никогда не сможет попробовать ее кровь? Укусить ее, как положено всякому, кто нашел свою пару? Знала и молчала об этом?
– Прости, – выдавила Яффа. Она наклонилась, чтобы обшарить его карманы – он наградил ее еще одним острым взглядом, сулящим неприятности. Кольца обнаружились в переднем кармане; когда она надела их, то почувствовала облегчение.
Теперь она защищена.
Оставшиеся вещи Яффа сложила в рюкзак и направилась к двери. У самого выхода она обернулась и с сожалением произнесла:
– Мне нужно идти. Через семь-восемь часов ты полностью исцелишься. Не ходи за мной.
Она приоткрыла дверь и выскользнула в коридор, оставив его одного. Слезы, которые Яффа старательно сдерживала, наконец прорвались. Размазывая соленую влагу по щекам, она вихрем вылетела из гостиницы, направляясь к речному порту.
***
До этого момента Кэймрон наивно полагал, что, будучи умершим и обращенным в вампира, он знает о боли все. Однажды он случайно оказался под солнечными лучами – его кожа плавилась и горела, причиняя невыносимую боль; и он думал, что нет ничего хуже.
Кровь Яффы оказалась в стократ хуже.
На вкус она была божественной. Едва его язык коснулся ее губ, как он испытал немыслимое удовольствие. Горячая, сладкая, пряная кровь невесты была раем. Не в силах контролировать себя, он склонился к ее шее, желая испить еще немного.
Если он не попробует ее, то умрет.
Но ему было не суждено укусить Яффу. Теперь, извиваясь от боли на полу, он благодарил Богов за то, что не успел сделать этого. Кто знает, может быть тогда он действительно бы умер.
Кровь его невесты – яд. Опасная, смертельная отрава.
Боги, должно быть, издеваются над ним.
Вампир не может пить из своей невесты.
Кэймрон снова застонал. Боль была невыносима. Казалось, что по его венам течет лава, медленно выжигая внутренности. Каждая клетка его тела болела; он не чувствовал рук и ног, не мог встать даже чтобы защититься.
А его невеста сбежала. Бросила его в муках. Опять.
Проклятье, как она могла?!
Он пролежал на полу не менее пяти часов, прежде чем смог пошевелить правой рукой. Затем – левой. Собрав остатки сил, он дополз до телефона, чтобы вызвать администратора в номер. Ему нужна кровь, чтобы восстановиться. Сейчас. Немедленно.
И пусть его невеста оказалась лживой предательницей, в данный момент она бродит где-то в опасных лесах в одиночестве. Инстинкт в нем требовал найти и защитить ее от любой угрозы, даже ценой собственной жизни.
Администратор – милая загорелая девушка с сотней косичек в черных волосах, нашла его на полу возле двери. Пораженно ахнув, она бросилась к нему, что-то вереща на ломаном английском. Кажется, она планировала позвать врача.
– Никаких врачей, – прохрипел он. Его клыки болезненно пульсировали. – Помогите мне встать.
Когда администратор присела, чтобы помочь ему сесть, он дернул ее на себя. Потеряв равновесие, она тоненько вскрикнула, но тут же замолчала, обмякнув в его руках. Глотая чужую кровь, Кэймрон чувствовал отвращение. После божественной крови его невесты эта казалась помоями, но он заставил себя сделать несколько глотков, после чего аккуратно положил девушку на кровать.
Раны на ее темной от загара шее были отчетливо видны. Чертыхнувшись, он провел ножом, аккуратно разрезая кожу так, чтобы не навредить ей еще больше, но скрыть четкие проколы от клыков. Теперь нужно позвать на помощь.
Спустившись вниз, Кэймрон обратился к другой девушке в форменной серой жилетке, попросив вызвать врача. Та метнулась по направлению к номеру, и Кэймрон беспрепятственно покинул гостиницу.
Солнце уже скрылось. Голова Кэймрона все еще гудела, а во всем теле он ощущал невероятную слабость. Пожалуй, таким беспомощным в последний раз он был, когда умирал от рук тех подонков в подворотне вместе с братом. Но упрямо шел вперед, держась возле стен зданий – запах Яффы, слабый, но вполне различимый, вел к речному порту.
