Loe raamatut: «Мусенька», lehekülg 2
Пока я вытаращив глаза смотрел на этот комок, переводя взгляд то на Жанну, то на детей, она, знакомая, мигом исчезла, слегла хлопнув дверью. На меня, из Жанниных рук посмотрело самое прекрасное чудовище… Я был твёрд, приводил миллионы, как мне казалось причин и доводов, вспоминая и придумывая случаи с животными. Но, на меня уже никто не обращал внимания. Все они смотрели на ЭТО, с ушками и хвостиком, на ЭТИ синие глаза на тёмной мордашке, тянули руки, пытаясь погладить. Я стоял позади них, качал головой из стороны в сторону и пыхтел, слов у меня не было. Я был против.
Жанна, быстрым движением, достаёт кошачий корм, насыпает, ставит рядом с уже налитой в блюдце водой, поворачивается, пальчиком поправляет очки и говорит – «Ты же ведь сам сказал, что на пару дней, Два дня пройдёт и отдадим». Мудрая женщина, мне с ней повезло, правильно, как сказал, так и будет, два так два. «Так, ну-ка, отошли от неё, что не видите, ей надо освоиться, привыкнуть. Как назовём? Я же вам говорила, как её по паспорту зовут.».
Дети, перебивая друг дружку стали предлагать имена. И тут я понял, вот тормоз-то, это всё спланировано: корм, вода, кошачий паспорт какой-то, лоток (уже находившийся в туалете). Дети были в диком восторге. «Так, ДВА ДНЯ!» – медленно, но твердо произнёс я и удалился, к компьютеру. Они все, дети и жена были счастливы, я – настороже. Вечер пролетел, для них. У них же появился предмет величайшего обожания. Конечно. Я тут причем, я же ведь против…
Мда, вечер для меня был мучительно долгий, я остался один… Утро. Утро обозначилось, как обычно и привычно, за минуту до прозвеневшего будильника. Такая особенность появилась с тех времён, когда наш первенец практически не спал. Поэтому, чтоб не прервать его очень чуткий сон, я перед тем как заснуть, представлял стрелки часов того времени, когда надо было проснуться. Получалось. Почти всегда. Итак. Тихонько поднимаюсь. Иду. Туалет. Включаю свет, толкаю дверь и передо мной, на ободке унитаза, свесив туда куда надо попу, поднявши хвостик сидит она. Мы встретились глазами, я прошептал «пардон», притворил дверь, но свет оставил, на всякий случай.
