Перед выбором. Часть 2

ГЛАВА 1

Когда все вышли из здания аэропорта, Григорий чуть замедлил свой шаг. И тут вновь он услышал детский Голос с небес:

– Ты сделал всё правильно…

Это очень обрадовало Григория.

– Я хочу сказать, Григорий, что тебе ещё придётся кое-что сделать… И я почему-то верю, что ты сумеешь справиться и с этим, – продолжил Голос. – Тебе в начале июня следующего года придётся пройти ещё одно испытание. А некоторые дни для тебя даже будут просто невыносимыми. Ты должен и это выдержать. Но это нужно обязательно сделать! Это очень важно и сложно одновременно. Предупреждаю тебя, Григорий: постарайся быть послушным и последовательным! И не ошибаться. Ошибок не должно быть вообще! Иначе тебе будет очень плохо. Это слишком опасно… Это равносильно смерти. И от этого много чего зависит.

Со страхом в сердце Гриша внимательно слушал, что говорит ему Голос с небес. Он видел перед собой встречающих его близких, которые на миг забыли про него. Проанализировав то, что сказал появившийся голос ребёнка, он вдруг почему-то посмотрел на свою любимую Веронику. От услышанного Григорий вдруг замер на месте и спросил, одолеваемый сомнениями:

– Но ты ведь сказал, что всё будет хорошо? И я долго буду жить.

– Вот от этой поездки и зависит, долго ли ты будешь жить на земле или нет, – продолжал тем временем Голос. – Именно поэтому я и сказал тебе, что ошибок не должно быть… А что ты вдруг так испугался? Ведь ты уже немало знаешь, и всё зависит только от тебя!

Григорий от услышанного впал в глубокое размышление. Потом, немного обдумав сказанное Голосом, он произнёс:

– Я не знаю, что я должен сделать… Но почему-то верю, что всё будет хорошо!

И тут неожиданно идущая впереди Ангелика обернулась – посмотреть, почему отстаёт Григорий. Она улыбнулась ему вдруг так искренне и тепло, совершенно не скрывая своего светлого чувства. При виде Ангелики, смотрящей на него с улыбкой, Гриша тут же спросил осторожно у Голоса. – А как же Максим? Он будет жить? Или…?

Он, конечно, рассчитывал услышать что-то другое. Но Голос с небес ответил:

– Такая у него судьба, Григорий. Ты же слышал, что он уже кое-что понял. А перед уходом он должен будет раскаяться искренне и поверить в Бога. И это даже не обсуждается! Так вот, – продолжал Голос, – не вздумай что-либо предпринимать. Потому что этим загонишь Максима в ад, и сам туда же за ним последуешь – за то, что знал, видел и усомнился.

– Я буду молчать, – убедительно произнёс Григорий. – Обещаю, что ничего предпринимать не стану.

– Ну, вот и правильно! – подытожил Голос.

– А что я должен сделать ещё? – поинтересовался Гриша.

– В конце мая ты всё узнаешь. А теперь отдыхай. Скоро у вас с Вероникой родится дочь, и ты назовёшь её Ангеликой.

Григорий, конечно же, обрадовался этой новости. Он старался сдерживать свои эмоции, продолжая смотреть вслед идущей чуть впереди Веронике.

– А когда это случится? – спросил Григорий.

– Пятнадцатого августа, – произнёс Голос. – А у Максима пятого августа родится сын. И имя его ты уже знаешь.

Григорий обрадовался ещё больше. Он чуть не подпрыгнул от восторга, ещё раз убедившись, что, действительно, сделал всё правильно… Но, сдержав себя, только с великой благодарностью посмотрел вверх и тихо произнёс:

– Спасибо тебе огромное.

Воодушевлённый Григорий тут же поспешил вслед за своими близкими. Один только вопрос начал терзать его: «Что же нужно будет делать в конце мая?» Агасси, тем временем проводив Душмана, направился в сторону племянника. И хотя задумчивый Григорий уже практически прошёл мимо него, пытаясь догнать всю компанию, Агасси успел сказать ему пару слов:

– Что с тобой, Гриш? Я смотрю, ты какой-то не такой стал… Совершенно не похож на себя прежнего! И эта твоя фраза: «Подожди два года…» Что ты этим хотел сказать? – продолжил Агасси. – Может, я что-то не понимаю? Так ты скажи – объясни мне, чтобы я понял.

– Дело в том, Гасси, что ты всё равно не поймёшь! – ответил племянник.

– Что я, дурак что ли?! Почему это я не пойму? – возразил дядя.

– Это ты так сам себя назвал, но не я.., – продолжил Григорий. – И вот если я тебе сейчас скажу, что через два года «твоя правая рука» Николай убьёт антиквара, ползущего по асфальту прочь от горящей машины, ты поверишь?

– Нет конечно! – воскликнул Агасси, не понимая, что племянник имеет ввиду. – Я этого антиквара раньше убью! На днях буквально! И машину его к чёртовой матери сожгу!

– Вот видишь, Гасси, ты не веришь моим словам, – развёл руками Гриша. – Да и в том, что ты на днях «завалишь» его и машину сожжёшь, тоже ведь сам сомневаешься, верно? Так что будем ждать. Время покажет!

– Да… Сильно вскружила твою бескомпромиссную голову эта баба. Вижу, ты просто с ума сходишь из-за неё! Ну надо же.., – проворчал Агасси.

– О разном говорим, Гасси, – промолвил Григорий, взглянув ему прямо в глаза. – Вот подожди два года, и тогда посмотрим, кто из нас был прав, ты или я.

– Посмотрим, посмотрим.., – буркнул в ответ Гасси. – Два года… Да за два года или хозяин умрёт, или его осёл сдохнет. Два года! Слушай, ты, случайно, не заодно ли с этим антикваром? Слишком уж ты убедительно говоришь – так, будто знаешь, где он находится сейчас… Может, ты его скрываешь от меня?

Григорий в ответ лишь улыбнулся. Агасси продолжал:

– Гляди, а то я не посмотрю на то, что ты мой племянник! Ты понял? – сказав это, дядя сел в машину, где за рулём его уже ждал Николай, его «правая рука».

Григорию эта фраза очень не понравилась. Он нахмурился, почувствовав на душе нехороший осадок от недоверия со стороны своего родного дяди.

– Я на свадьбу не приду! – вдруг неожиданно для дяди заявил Григорий.

– Это почему? – спросил Гасси, выглянув в окно авто.

– Уж слишком ты далёк стал от меня после своих последних слов.

– Ты не ко мне идёшь на свадьбу, во-первых, а к своей сестре, – возразил Агасси. – А, во-вторых, если это всё не так, то тогда тебе и нечего бояться и переживать о том, что я сказал.

Агасси закрыл окно. Машина завелась и выехала за пределы «Шереметьево».

Встревоженная и уже замёрзшая Вероника стояла одна посреди тротуара и терпеливо ждала мужа.

– Гриш, что опять случилось? – спросила она.

Они сели в машину. Григорий просто негодовал:

– Надо же, уже и сказать ничего нельзя! Сразу же начинаются подозрения: откуда знаешь, кто сказал? Иди и объясняй ещё каждому…

– Не пойму… В каком смысле? – спросила Вероника.

– Да вот, уже не знаешь, как и что… Тут же начинаются вопросы! Где видел? Откуда знаешь? Где прячешь?! Кто сказал?.. Да, нехорошо знать наперёд, – размышлял Гриша, сидя за рулём машины. – Очень нехорошо!

– В смысле? – спросила Вероника, не отрывая от любимого своих прекрасных глаз.

Григорий лишь нежно улыбнулся ей в ответ и, успокоившись, сказал ласково:

– Не волнуйся, Вероника. Не переживай! Всё нормально. Поехали! – произнёс Гриша, в своём репертуаре. Он очень не хотел загружать Веронику своими проблемами с дядей.

Машина выехала со стоянки и направилась в сторону дома.

ГЛАВА 2

На свадьбу Григорий всё-таки пошёл. Он совсем не хотел расстраивать свою тридцатипятилетнюю сестру, которую очень любил и уважал. Она ведь всегда к нему хорошо относилась. И, наплевав на подозрения дяди, он решил, что это не должно стать причиной огорчения дорогой сестры.

Они с Вероникой купили шикарный подарок. Григорий очень хорошо знал вкус своей любимой двоюродной сестры. Она много лет заботилась о нём, как родная мать, и была всегда хорошим понимающим другом. Столько раз она готовила для него, гладила и приводила в порядок его вещи. А когда он ссорился с своей бывшей женой, сестра всегда предлагала остаться у них на ночлег… Порой Гриша целыми месяцами жил у неё, когда приходилось совсем тяжко. Конечно, он не мог не пойти к ней на свадьбу, не поздравить её, такую любимую надёжную!

Как всегда стойкий характер Григория сумел превозмочь обиду. И хотя на свадьбе он ни разу не подошёл к дяде, не обмолвился с ним ни единым словом, Гриша чувствовал, как Агасси весь вечер следил за ним, высматривая его в толпе гостей. Он понимал, что дядя тоже переживает и жалеет о сказанном. Но оба они старались не подавать вида, что есть какие-то сложности. Ведь праздник портить нельзя! Григорий это очень хорошо понимал. Он готов был на любые жертвы, лишь бы не испортить праздник сестры…

А потом через несколько дней наступил Новый, 2014-й, год. Он привнёс много радости и веселья в жизнь наших героев. За новогодней суетой Гриша с Вероникой даже не замечали, насколько они сейчас счастливы. Любовь их обладала настолько великой силой, что не было ничего, способного нарушить их счастье.

Послушный и воспитанный дядей Григорий понимал всегда Агасси с полуслова. Каждая его фраза имела огромный смысл для Гриши. Но сейчас, находясь рядом с любимой женщиной, он действительно просто потерял голову. Он не мог думать ни о чём плохом.

Агасси, естественно, думал по-своему и несколько злился на племянника. Но поделать ничего не мог. Он всё грешил на Веронику, что это она виновата в странностях племянника. А то, что нужно ждать два года, его просто сбивало с толку. «Что это? Крыша что ли у Гриши поехала? Может эта баба ему что-то в еду подсыпает?» – недоумевал Гасси.

После Нового года супружеская пара жила беззаботно и спокойно. Они принимали гостей, ходили в гости сами. Таким образом, Гриша с Вероникой и прожили свой медовый месяц. Вместе со всеми дочерями они посещали торговые и развлекательные центры, водили их по магазинам и … всё стеснялись сказать им, что скоро у них родится ребёнок.

Наступила весна. Ближе к восьмому марта они поехали в шикарный торговый центр и накупили девочкам столько одежды, что те только благодарно улыбались в ответ. Дочери уже втайне догадывались о происходящем и решили просто пользоваться ситуацией, хихикая между собой. А Вероника и Григорий всё искали момент, когда же удобно будет объявить детям о прибавлении в семье.

Вероника, всегда отличавшаяся добротой и щедростью, одаривала девочек заботой, вниманием, своей невероятной улыбкой и красотой. Девчонки просто обожали её. И тут старшие дочери Вероники и Гриши, очень сдружившиеся за это время и чувствовавшие себя практически сёстрами, потому что были так воспитаны, не вытерпели и сказали, улыбаясь: «А мы знаем…»

От неожиданности Вероника засмущалась и покраснела. Она посмотрела на себя в зеркало и произнесла с улыбкой:

– Что, уже сильно видно?

– Мы очень рады за тебя, Веро! – искренне произнесли девочки, называвшие её теперь так после возвращения из Италии. – Ты даже не представляешь, насколько…

Вероника наконец-то успокоилась и, облегчённо вздохнув, с нежностью посмотрела на сидевшего рядом в кресле Григория, дав понять своим взглядом, что всё нормально, и больше им уже не нужно прятаться и переживать. Григорий вздохнул с облегчением, вытер пот со лба и довольно усмехнулся. А девочки обняли Веронику и поцеловали.

ГЛАВА 3

Дни летели так быстро, что не успели наши герои моргнуть, как наступило уже двадцатое апреля. В то утро они с Вероникой, как всегда, ехали на работу, и Григорий неожиданно спросил:

– Веро, вы же тогда с мужем в Италию вместе полетели? А ты зачем его потом на вокзале ждала, если вы поссорились? Как так?

– А это сейчас важно? – спросила в ответ Вероника.

– Нет, конечно. Ну… Я хочу знать, если можно, – сказал Гриша.

– Дело в том, что мы из Италии должны были отправиться в Минск к его родителям… Потому я и ждала его возвращения на вокзале, предварительно переписав расписание поездов. Я просто тогда срочно улетела в Москву из-за всего произошедшего. А он должен был через несколько дней только полететь в Минск и вернуться потом обратно в Москву на поезде. Я действительно ждала его возвращения, а потом… я встретила тебя. И ничуть не жалею об этом! Я же снова увидела тебя! – и она продолжила с грустью. – А что ты вдруг об этом вспомнил, Гриш?

– Да, нет… Просто так, – ответил Григорий.

– Просто так ничего не бывает! Ты же сам всё время это повторяешь, – возразила Веро.

Григорий задумчиво вздохнул. Немного помолчав, он произнёс:

– Дело в том, что я скоро должен буду уехать…

– Куда?! – удивилась Вероника.

– Я ещё и сам не знаю. Но Голос, о котором ты знаешь, сообщил мне, что в конце мая я должен буду снова что-то делать… Но вот что именно, мне не известно.

Вероника призадумалась, а Григорий продолжил:

– Веро, ты меня действительно любишь или просто одинокой боишься остаться?

Этим вопросом Гриша сильно задел Веронику, сам того не желая. Ему просто важно было это знать. Она же раздражённо спросила:

– Как это понимать?! Что за глупые вопросы?

Вероника, не скрывая удивления, внимательно посмотрела на мужа своими прекрасными глазами, начинающими уже блестеть от волнения, в ожидании ответа.

– Дело в том, что если я вдруг уеду, а твой бывший неожиданно снова объявится… Что ты тогда будешь делать, Веро? – с сомнением в голосе спросил у неё Григорий.

– Ты что, ревнуешь? – спросила Вероника, взглянув прямо в глаза мужу.

Про себя же она вдруг подумала: «Неужели он хочет обратно к своей бывшей вернуться?!»

– А можно встречный вопрос? – произнесла Вероника немного язвительно. – Неужели ты, Гриша, сомневаешься во мне? Ты что ли совсем не чувствуешь, что я тебя люблю, как я отношусь к тебе?

Слёзы от бессилия потекли из глаз Вероники. Она даже не вытирала их. В это время они уже подъехали к офису, и Веро выскочила из машины. Продолжая плакать, уже стоя на улице, она обратилась к Григорию со словами:

– Если у тебя палец заболит, Григорий, у меня всё тело болеть будет. Я это сразу почувствую! Ты понимаешь?

Грустная Вероника, скрепя сердце, осторожно прикрыла дверцу машины и медленно направилась в сторону офиса, обдумывая всё сказанное мужем. Григорий тут же вышел из машины и крикнул:

– Стой! – он быстро подошёл к ней и обнял. – Я пошутил, Веро… Я просто так сказал, не подумав…

Слёзы продолжали безмолвно катиться по её щекам. Вероника стояла, облокотившись о Гришу. А он всё повторял:

– Не плачь. Ну, не плачь, Веро. Не волнуйся. Я тебя прошу.

Через некоторое время, чуть успокоившись, беременная женщина произнесла:

– А я уж было подумала, что ты к своей бывшей хочешь вернуться.

Григорий очень удивился от этих слов и тут же понял, как она любит его. Он никак не ожидал, что так получится. Он ещё раз извинился и продолжил:

– Ты слишком красивая женщина. Поэтому я и подумал, что если я потеряю тебя, то сойду с ума. Ведь я так тебя люблю, Веро! Это не поддаётся никакому объяснению. Ты понимаешь?

Вероника, чуть успокоившись после этих слов, стала гладить его по щекам и сказала дрожащим голосом:

– Не дай Бог, если что-то с тобой случится… Знай, я сразу за тобой пойду!

Григорий почему-то всегда ассоциировал эту хрупкую красавицу с принцессой Дианой. Он любовался ей и не верил своему счастью. Своими словами Вероника тронула его до глубины души. И его детская ревность вмиг улетучилась, освободив его мысли от сомнений. Григорий смотрел ей вслед, пока она поднималась по лестнице в офис, и благодарил небеса:

– Господи, спасибо тебе! Ты, как никто, умеешь держать слово своё. И прости меня, если я ненароком её обидел.

Гриша вернулся в авто с уже хорошим настроением и, ожидая Веронику, окунулся в свои воспоминания.

В один из первых дней его работы водителем Вероники, он вспомнил, как она с лёгкостью птички впорхнула в салон автомобиля, где он её уже ожидал. Она улыбнулась ему и, характерно жестикулируя рукой, повторила несколько раз «Поехали! Поехали!… И включите музыку!» У неё было прекрасное настроение.

Тогда он решился спросить у неё:

– Вероника, а сколько Вам всё-таки лет?

Она, не долго думая, абсолютно не комплексуя, прямо ответила:

– Пятьдесят… Пятьдесят! А что? – улыбнулась Вероника своему водителю, ожидая, видимо, какого-то комплимента.

Григорий сделал вид, что сильно удивился, и воскликнул:

– Да, ну! Этого не может быть!

Вероника просто засияла от счастья. Ей понравился комплимент, сделанный водителем, что она не выглядит на свой возраст… Очень довольная собой, она продолжала слушать музыку. А Григорий вдруг, выдержав значительную паузу, произнёс с подколкой:

– А я подумал, что максимум – сорок девять…

Вероника сдержанно улыбнулась. Но видно было, что эта шутка ей не по душе, ведь она не ожидала от Григория такой дерзости. Поэтому она отвела свой взгляд в сторону, осознавая, что этот человек уже нравится ей. А Григорий добавил:

– Да… Тяжело содержать такую красивую женщину! Очень тяжело…

– А я замуж и не собираюсь, – ответила она резко и иронично. – Тем более за Вас!

– А у меня и денег-то нет, – ответил Григорий тихонечко, – чтобы содержать такую!

После этого мимолётного воспоминания, всплывшего в памяти Григория, из офиса вышла его красавица, которая в свои пятьдесят выглядела не старше тридцати пяти лет. Об этом, действительно, говорили все окружающие. Даже Агасси, недолюбливающий Веронику, как-то раз спросил у него с нескрываемым любопытством: «Сколько твоей лет?». Григорий ответил ему: «Если скажу, всё равно не поверишь!» Агасси, сощурившись, взглянул оценивающим взглядом на Веронику и сказал: «Максимум сорок… Не больше!» Гриша рассмеялся и ответил: «Ну, надо же, Гасси! Ты почти в точку попал… Ей тридцать девять!» Ему очень нравилось держать эту интригу. «Ну, подумаешь, на один год всего ошибся!» – похлопав племянника по плечу, сказал Агасси. – «Ошибки у всех бывают»… Григорий продолжал любоваться Вероникой, спешащей к автомобилю. «Надо же, как судьба в итоге распорядилась! Кто бы мог подумать тогда? Слава Богу», – думал Гриша, наблюдая, как Вероника легко и грациозно подходит к машине. Григорий открыл дверь Веронике, посадил её в салон, поцеловал и сказал:

– Едем! Я тебе подарок хочу сделать.

– Лучший мой подарок – это ты! – ответила Вероника на это и улыбнулась. – Я уже это тебе не раз говорила. Поехали лучше домой, Гриш. И давай по пути ещё заглянем на кладбище к Фаруху.

И снова потекли слёзы из её прекрасных глаз. Григорий грустно вздохнул:

– Это его судьба, Веро… Ничего тут не поделаешь.

– Ты знаешь, Гриш, почему я плачу? – всхлипывая произнесла Вероника.

– Почему?

– Если бы он тогда нас с тобой не примирил, понимаешь, я не знаю, что бы со мной было.., – произнесла она с огромной печалью в голосе. – Я подумала, если ты не вернёшься, то я…

Вероника внезапно замолчала и просто продолжала вытирать слёзы, так и не закончив свою мысль. Григорий в очередной раз убедился в том, что «Богатство и наследство – от родителей, а хорошая и верная жена – от Бога». Он спросил у неё осторожно:

– Вероника, ты знаешь, что такое настоящая любовь?

Григорий немного помолчал и, сделав глубокий вдох, продолжил, посмотрев с нежностью на Веронику:

– Это когда кроме жены ты никого не видишь. А если кого-то ещё всё-таки замечаешь, то это уже похоть, а не любовь. Так что я без тебя себя не представляю. И прости меня, если я что-то не так сказал тебе.

Вероника, обняв его нежно, с улыбкой произнесла:

– Гриша, родной, давай не будем ругаться, даже по мелочам! А то мы, право, как дети… Ну, что нам осталось жить? Максимум двадцать пять – тридцать лет если Богом и отведено нам, то половину из них мы просто спим. Что там остаётся? Двенадцать – пятнадцать лет каких-то.

И они долго в тот день колесили по Москве, слушали музыку, разговаривали по душам, пытаясь загладить эту нелепую детскую ревность, возникшую внезапно у Григория. И ему это удалось лишь благодаря жизненному опыту. Григорий извлёк хороший урок. «Вот как бывает! То, что ты думаешь, очень часто не совпадает с тем, что думает другой», – размышлял Григорий про себя.

 Супруги не заметили, как быстро пролетел день. Когда они зашли домой, Вероника сразу же пошла на кухню готовить ужин со словами:

– Я даже не знаю, Гриш, где сейчас мой бывший. Жив он или нет? Как будто его и не было в моей жизни вовсе. И детям он ни разу не позвонил за это время, – немного помолчав она добавила, нарезая овощи. – А ты знаешь, кто к нам приедет сегодня?

– Кто, Веро?

– Скоро увидишь, – ответила Вероника, лукаво улыбаясь.

– Ну, не тяни! Скажи, кто? – нетерпеливо стал донимать её Григорий.

– Твой любимый друг Максим и не менее любимая Ангелика твоя!

ГЛАВА 4

Григорий слегка удивился, почему он не в курсе, но не стал на этом заострять внимание. Вместо этого он решил помочь жене порезать мясо и серьёзно произнёс:

– Вероника, не говори больше так. Я тебе уже объяснял и ещё раз повторю: Ангелика никогда не была моей и не будет…

– Я верю тебе, Гриш, – ответила Веро, нежно улыбаясь. – И так же прошу, чтобы и ты никогда не сомневался во мне.

– Ну ты и мстительная, – сказал ей Григорий, шутя.

– Я не мстительная.., – серьёзно промолвила Вероника, – но тебя я никому не собираюсь отдавать! Знай это!

Веро нежно взглянула на мужа, улыбаясь. Григорию очень понравилась её последняя фраза. Но тут же он понял, что жена досталась ему слишком уж красивая и не менее ревнивая, и улыбнулся ей в ответ. В этот самый момент в дверь позвонили. Вероника пошла открывать, а сама всё следила за реакцией мужа. Григорий, снова подметив её ревность, сам себе сказал:

– Язык мой – враг мой! Ну, надо ж было мне про её бывшего вспомнить…

Гости зашли в квартиру. Григорий вышел в прихожую для того, чтобы поприветствовать любимых друзей. Максим, увидев Гришу, тут же крепко обнял его. Григорий хотел и Ангелику обнять, но воздержался… Ангелика же, не раздумывая, прыгнула в объятия Григория, расцеловав его на глазах у Вероники.

На лице Веро застыла улыбка гостеприимства, а в голове сразу всплыла та памятная встреча Ангелки и Григория на вокзале… Когда Григорий крикнул «Ангелика! Ангелика!», и та, не заставив себя ждать, побежала ему навстречу. Вероника так ярко вспомнила, как девушка тогда расцеловала её нынешнего мужа. Всё это случилось на её глазах почти год назад, когда Вероника ждала поезд из Минска.

Григорий взглянул снова в глаза жены после объятий Ангелики… Как много сказали ему глаза Веро! Гриша тут же опустил свой взгляд и пригласил гостей пройти в зал за стол. По телевизору в это время шёл знаменитый фильм «Эмигрант» с участием Чарли Чаплина.

Вероника вдруг решила сесть напротив мужа, чего ранее никогда не делала. Ангелику же, которая совершенно не догадывалась о происходящем, она посадила рядом с собой. Ужин начался. Вероника, не сводившая с Григория глаз, попросила его наполнить бокалы. Она пристально наблюдала за ним и всё думала: «Кому же Гриша нальёт вино первой?»

Григорий недоумевал от ревности жены. Он не знал, как себя вести в данном случае. И тогда он решил обратиться к другу, чтобы тот налил вино. Максим счёл, что так вести себя в гостях неправильно, и ответил, улыбаясь:

– Гриш, мы у вас в гостях – сам и наливай, как хозяин.

Бедный Григорий, видя напротив внимательные и такие ревнивые глаза жены, подумал про себя: «Если я налью сначала Веронике, то это будет некрасиво. Если – Максиму, то это будет неправильно. А если – Ангелике налью…» Тут же Григорий вспомнил рассказ Вероники, как она в Италии из-за ревности начала всё крушить, когда застала своего мужа на гулянке с девицами. «Она меня тогда точно выбросит ночью с седьмого этажа!», – подумал Гриша.

И только эта мысль промелькнула у него в голове, как Ангелика сказала:

– А давайте я налью!

В голове у Григория снова зароились мысли: «Если Ангелика первой нальёт Веронике, то будет нормально – всё встанет на свои места. Но если она мне нальёт первому, то всё – конец!» Не успел он об этом подумать, как Ангелика, искренне улыбаясь Григорию, начала наливать вино в его бокал. Бедный Григорий не смог даже «спасибо» сказать Ангелике. Он видел перед собой глаза жены, которая уже несколько минут смотрела на него, не моргая.

Григорий тут же перевёл взгляд на экран телевизора – как раз в тот момент, когда герой Чаплина наблюдал за пьяным спящим клиентом в ресторане, у которого не хватало два цента, чтобы расплатиться с официантом. Официанты разбудили мужчину и требовали, чтобы он срочно заплатил. Клиент же их оттолкнул и стал бранить за то, что они нарушили его покой, а потом благополучно уснул дальше. Официанты позвали на подмогу ещё одного сотрудника, самого крупного, похожего на нынешних «вышибал».

В итоге, два официанта держали беднягу, а здоровяк его лупил с такой силой, что тот болтался, словно тряпка. После нескольких ударов бедолагу вышвырнули на улицу. Летел он очень красиво! Григорий, ранее неоднократно видевший этот эпизод и смеявшийся над этим моментом, как ребёнок, сейчас даже не смог улыбнуться. Он лишь с каменным лицом наблюдал, как герой Чарли шарит по своим карманам и, обнаружив что денег там нет, теряет сознание от страха, что и с ним так же обойдутся. В мгновение ока комедия, идущая по телевизору, обернулась для Григория трагедией. Он не мог придумать, что же ему делать дальше.

И тут ревнивая Вероника попросила его произнести тост. «Она точно хочет меня убить на месте!» – подумал Григорий. Он решил опять попросить Максима:

– Макс, скажи ты тост!

– Ну как, Гриш? Мне неудобно. Мы же у вас в гостях… Ты и говори.

Бедный Григорий! И смех, и грех. Он не знал, куда деваться в данной ситуации. Как же выйти из этого сложного положения, усугубляющегося с каждой минутой.

– Пойду-ка я руки помою.., – решительно сказал он, пытаясь исправить хоть что-то таким образом.

Но Вероника, обуреваемая ревностью, попросила его:

– Ты скажи сначала, пожалуйста. А потом пойдёшь руки мыть.

Ангелика, видя эту ситуацию (она ведь ничего не подозревала), снова предложила:

– А давайте я скажу!

Зная эту чистую открытую душу, Григорий, прямо как герой Чарли, чуть не потерял сознание от сказанного. Он молил небеса, чтобы Ангелика сказала что-то хорошее про Веронику. Но Ангелика внимательно посмотрела на него и, подняв бокал, снова послала ему свою лучистую улыбку. Вероника тут же среагировала на это, нервно сжав в руках салфетку. Губы её растянулись в напряжённой улыбке, но было видно, какое пламя бушует в её глазах… Видя это, Григорий был готов провалиться сквозь перекрытия всех семи этажей из-за ревности жены. «Может, это всё из-за беременности?», – терялся в догадках он. Гриша впервые в жизни не видел выхода из ситуации, сложившейся так неблагоприятно для него, абсолютно на ровном месте. «Из ада мне легче было выйти!» – в сердцах подумал он.

Ангелика тем временем начала говорить:

– А давайте…

Григорий кинул резкий взгляд на телевизор, в надежде, что герой Чарли Чаплина поможет найти ему выход из данной ситуации. Но Гриша не смог вспомнить ни одного похожего эпизода в этой старой комедии.

– Выпьем за Григория! – громко крикнула Ангелика и посмотрела на него. Повисла мёртвая тишина. Максим, тоже поднявший свой бокал, ждал, когда Вероника и Григорий поднимут свои. Вдруг Вероника улыбнулась и произнесла:

– Извините, я выйду на минутку…

– Куда ты? – спросил Гриша.

– Пойду руки помою!

Он захотел тоже выйти, но тут же передумал. Они дождались, пока Вероника вернётся за стол. Гриша видел, что жена вернулась заплаканная, но решил не предавать этому значения. Он хотел что-нибудь сказать Ангелике, но не мог – рядом сидел её муж. И с собой тоже ничего не мог поделать. Ангелика тем временем продолжила свой тост:

– Я рада, что мне пришлось в жизни встретить Гришу, – она посмотрела на Григория, сияя от счастья.

Гриша посмотрел на Веронику. Всё! Он труп.

– Выпьем за то, что Григорий объединил вокруг себя всех нас. Я рада, что у тебя, Гриша, есть любимая супруга Вероника. И я уже, – произнесла Ангелика, повернувшись к Веронике, – люблю тебя, Вероника, как сестру. У меня ведь нет ни брата, ни сестры. Я очень рада, что вы есть в моей жизни. Я пью, Вероника, за твоего мужа потому, что если бы не он, меня бы уже не было в живых.

Ангелика вдруг заплакала. Вероника была очень растрогана её словами. Продолжая свой тост, девушка произнесла следующее:

– И если бы не Гриша, то я бы не встретила своего мужа Максима. Я благодарю Бога за то, что сижу с вами и люблю вас!

После этих слов ревнивая Вероника окончательно пришла в себя и успокоилась. Она произнесла в ответ:

– Я тоже тебя люблю, Ангелика.

«Неужели, Веро? Вот увидим, какую песню запоёшь, когда гости уйдут», – про себя подумал Григорий.