Tsitaadid raamatust «Пирог от сапожника»
Надя, мужик не должен красиво говорить, если только он не актер и не политик, – остановил Бровкину Иван Никифорович. – Мужик обязан молча свою семью обеспечивать и на работе не сидеть у последней батареи.
Маргарита Филипповна подняла указательный палец. – Хочешь что-то получить? Перестань хотеть, и
Амалии. Но мы пока ни на йоту не продвинулись в деле Игиных
– Все нервничают, – подвела итог мама Ивана Никифоровича. – Имма здоров физически, анализы прекрасные! Почему он писает в кресло? Понимаю, вы привыкли беседовать с кем-то одним, но мы непременно передадим членам семьи нашу с вами беседу, я одна могу забыть часть нужной информации. – Ладно, – согласился Роман, – раз тут все близкие люди… Но тогда стоимость моего визита слегка подорожает
ку десерт, который выглядел как две «таблетки», и забыла о сладком
коил ее психотерапевт. – Татьяна, не останавливайтесь, стучите дальше. Я продолжила барабанить по тугой резине, но эффекта никакого не было.
– Да вот, пристали, – фыркнула его жена, – обозвали, к … матери раз десять отправили. – Она врет! – возмутился Кирилл. – Ваша жена сейчас сказала неправду, – смягчила я резкое выражение. – Мы не ругаемся площадными словами. Просто попросили водички
я. – Люблю свою работу. Мне в этой жизни больше
организму. Слева «Антиозверин», справа «Антиглупин». Следует принимать по два шарика каждого пять-шесть раз в день.
Амалии стало плохо. Повара там все были французами, они улетели домой. Официантов было четверо, работали посменно
