Loe raamatut: «Манипулятор. Глава 041», lehekülg 2
– Что, все… расплатился за квартиру? – войдя, буркнула агрессивно мать.
– Да, все, расплатился полностью… – сказал я, ожидая начала нападок.
– Ну вот теперь, наконец, съедешь в свою квартиру и живи там! – произнесла мать, насыпая дергающейся в руках ложкой кофе в чашку, не мытую уже пару недель и оттого бывшую всю в липких кофейных потеках.
– Буду жить там, – нарочито нейтрально сказал я, зная по опыту, как чувствительна мать к любой другой интонации.
– Вот и молодец, нечего сидеть на шее родителей! Заселяйся, женись, только оставь меня в покое! – произнесла та с хорошо знакомой эмоцией, за которой обычно следовал срыв на крик и истерику.
– А я тебя и так не трогаю… – аккуратно выдал я.
– Да конечно, не трогаешь… – мать налила в чашку кипяток и начала помешивать ложкой напиток. – Ни ты, ни твой папаня! Хорошо оно, против матери-то вдвоем, да!?
Маховик истерики запустился. Я приготовился терпеть.
– Да никто против тебя ничего не делает, ма, – сказал я, стараясь не встречаться с испепеляющим злобой взглядом матери.
– Конечно, не делаете! Только и ждете… ты, да твой любимый папаня, что я сдохну! Вот вам!! Видел!! – сунула мать дулю почти мне в лицо. – Хер вам я сдохну!! Понял, ты!!?
Я молчал. Мать, постояв несколько секунд так, качаясь из стороны в сторону то ли от напряжения, то ли от слабости, развернулась и побрела в комнату. Аппетит пропал. Я ковырялся вилкой в тарелке и думал, что если и существует ад на земле, то он именно в нашей квартире. И где-то вдали, на расстоянии года для меня мерцал маленький огонек света – своя квартиры. «Дотерпи один год и все, – думал я, – получишь квартиру, сделаешь ремонт, переедешь и все забудешь. А там, глядишь, и все наладится». И я думал о том, что мать и отец уже не уживутся вместе, что разъехаться надо и им, всем нужно разъехаться, чтоб потом жизнь сама определила, как семье быть дальше. Я, будто для спасения своего душевного равновесия, нарисовал в голове некую счастливую картинку из будущего – я и Наташа, счастливо живем в моей квартире и впереди только прекрасное. Я глянул на часы – пора было идти встречать ее после работы. Я натянул куртку и вышел из дома.
В полдесятого я вошел в павильон. Завидев меня, Наташа улыбнулась мне, и я тут же почувствовал, как ощущение проблем в наших отношениях вернулось в мою душу.
– Все, сегодня отдал последние деньги за квартиру, – поделился я радостью.
– Все!!?? Последние!!?? Теперь квартира твоя!? – восторженно расплылась в своей шикарной улыбке Наташа и, едва я утвердительно кивнул, захлопала в ладоши. – Ура!
Мы обнялись. Я улыбнулся, но внутри меня зазвенел тревожный колокольчик – я всматривался в глаза Наташи, а та продолжала их прятала от меня. Я сел на стул и был рад естественной передышке – Наташе надо было готовиться к закрытию, и она вернулась к работе. Я погрузился в мысли, изредка перебрасываясь с девушкой короткими фразами.
– Мне кажется, в наших отношениях какой-то застой, – оказавшись рядом со мной и опершись коленом на соседний стул, произнесла Наташа. Я вышел из раздумья.
– Ты так думаешь? – посмотрел я на нее, понимая прекрасно, что так думаю и я.
– Да, мы последнее время как-то реже встречаемся, бываем вместе… – добавила Наташа спокойным тоном и тут же отвлеклась на что-то по работе. Я остался один в углу павильона на стуле. Было о чем подумать. Наши отношения и вправду застряли в точке безразличия. Я гнал от себя самую очевидную мысль, но она вновь и вновь липла к мозгам – мы оба остыли друг к другу, так и не разгоревшись.
– Знаешь, я подумал… – начал я, цепляясь за отношения. – Я понимаю, ждать долго пока квартира достроится, еще год, потом ремонт… в общем… я подумал, мы можем снять квартиру и начать жить вместе. Поживем год на съемной, а потом переедем уже в мою…?
Я произнес фразу с неким трудом, но при этом твердо, приняв для себя решение.
– Да нет, я думаю, это совсем ничего не решит, – сказала Наташа спокойно, мотнула головой и принялась мять пальцами обивку спинки кресла.
Меня как холодом обдало. Я понял, что пути преодоления застоя в отношениях я и Наташа выбрали диаметрально разные. И сразу стало легче. Словно что-то самому себе навязанное и записанное в важное вдруг разом отвалилось за простой ненадобностью.
– Ну… если ты так думаешь, тогда пусть будет все как есть… – выдавил из себя я, посмотрел на Наташу, улыбнулся. – Подожду тебя на улице… подышу воздухом…
Девушка понуро кивнула и торопливо вернулась к работе. Я вышел на улицу. Прохладный воздух окутал мое лицо, заставив меня поежиться и сунуть руки в карманы джинсов. Я втянул голову в воротник и начал мерить шагами кривую тротуарную плитку. «Может, оно и к лучшему, – думал я, – снова ничего не вышло… отношения завяли… и, что странно, бороться за них и не хочется… а толку бороться одному? Пора уже заканчивать с этим идиотизмом… странно… хотя, что странного? Ни я, ни она друг друга не любили изначально… На что рассчитывал, не понятно…»
Дверь павильона распахнулась. Наташа и еще девушка вышли на улицу, закрыли павильон. Рольставни двери поползли вниз. Наташа стояла подле них и смотрела на меня, я на нее. Жужжание прекратилось, Наташа повернула ключ, вынула его, распрощалась с коллегой, подошла ко мне, произнесла: «Я все».
– Молодец, – улыбнулся я. – Ты завтра работаешь?
– Да, завтра тоже работаю, – сказала она, поеживаясь от осенней зябкости.
– А послезавтра в субботу? – сказал я, понимая, что нам лишь нужно оформить как-то итог отношений, например, честным разговором. Не хотелось вот так… на остановке…
