Tsitaadid raamatust «Ги Дебор. Критические биографии»

В 1968-м люди требовали невозможного, но уже вскоре их поглотит "конец истории".

Если базилику Сакре-Кёр кое-кто привык связывать с разгромом Коммуны, то Центр Помпиду можно считать символом поражения бунтарей 1968 года. (Дебор презирал Центр Помпиду. По иронии судьбы, именно здесь в 1989 году состоялась большая ретроспективная выставка, посвященная Ситуационистскому движению, и устроители пригласили на нее Дебора в качестве почетного гостя. Он отказался.)

На полках книжного магазина "Жибер-Жён" на бульваре Сен-Мишель по-прежнему стоят книги Дебора, вышедшие в респектабельном издательстве "Галлимар" и ставшие едва ли не современной классикой. Разумеется, они продаются и находят своих читателей - их, как правило, изучают, правда, довольно механически, будущие культурологи и специалисты по СМИ. В кругах рафинированных интеллектуалов "Общество спектакля" воспринимается как академический сборник хлестких выражений, а отнюдь не как олицетворение революции.

Как следует из медицинской энциклопедии, периферический неврит, или алкогольный полиневрит, — это заболевание, вызванное токсическим воздействием алкоголя на нервные ткани. Это болезнь алкоголиков. Она может привести к химическому отравлению организма и воспалению нервов, поражающему мускулатуру рук и ног. Сначала больной теряет чувство осязания, затем конечности затекают, а в более тяжелых случаях немеют и отнимаются; при этом больной испытывает сильнейшие боли в суставах и мускулах. Заболевание нередко приводит к бессоннице и подагре, по своим симптомам оно походит на гибрид артрита и рассеянного склероза. Болезнь излечима, если выявлена на ранних стадиях. Для выздоровления необходимы минеральные добавки, физическая терапия, гимнастика и прежде всего отказ от алкоголя.

Дебор, разумеется, не делал ничего из вышеперечисленного. Более того, он поступал ровно наоборот, всячески возвеличивая своё влечение к спиртному, превращая его в разновидность лирической поэзии. Спиртное стало спутником его творчества, проводником в величественный и ужасный мир. Ему, единственной материи, в которой он, по его словам, чувствовал себя как рыба в воде, Дебор посвящал целые страницы в "Панегерике".

«Писать надо редко, – советует он в “Панегирике”, – поскольку мастерство достигается беспробудным пьянством».

Быть может, исходя из сказанного выше, подлинное наследие Дебора состоит не столько в ситуационистских сенсационных изысканиях, сколько в том уроке стоицизма, который он нам преподал, показав, как сохранить верность своей природе в безнадежные времена.