В сердце Антарктики

Люди отправляются в дальние, неведомые страны по разным причинам: одних побуждает к тому просто любовь к приключениям, других - неутомимая жажда научного познания, третьих, наконец, увлекают с проторенных путей манящие эльфы, таинственность и очарование неизвестного.

Человек, когда он голоден и испытывает недостаток пищи, быстро становится очень примитивным.

Мы находимся в удивительном, еще никому неведомом краю, и я чувствую, что не могу описать его. На всем здесь лежит печать безграничного уединения, и когда мы бредем так - несколько темных точек, затерявшихся на снежной равнине, и новая земля возникает перед нашим взором,- невольно охватывает ощущение собственной ничтожности перед величием природы.

Кому не приходилось несколько месяцев подряд проспать на льду и на снегу, тот не может, конечно, себе представить, каким роскошным кажется судовая койка с простынями, одеялом и подушкой, в уютной маленькой каюте.

Мало кому из людей выпадает на долю увидеть землю, которой никогда еще не видал глаз человека; поэтому не только с захватывающим интересом, но и не без некоторого внутреннего трепета наблюдали мы эти новые хребты гор, возникающие среди великой и неведомой страны, расстилавшейся впереди. Это были могучие пики, покрытые вечными снегами у основания и высоко поднимающиеся к небу. Кто скажет, что еще откроется нам на пути к югу, какие чудеса могут там таиться. Воображение разыгрывалось вовсю, пока какое-нибудь препятствие на пути, острое чувство голода или ощущение физической усталости не возвращали нас к непосредственным нуждам действительности. Когда день за днем перед нами вырисовывались в мрачном величии все новые и новые горы, нас все сильнее охватывало сознание собственного ничтожества. Мы были всего лишь крохотным черным пятнышком, медленно и с трудом ползущим по белой равнине, напрягая свои слабые силы в попытке исторгнуть у природы ее тайны, сохраненные неприкосновенными в веках. Все же стремление узнать, что лежит дальше, не остывало, и долгие монотонные дни пути по поверхности барьерного льда были наполнены впечатлениями от постоянного проявления новой горной страны на юго-востоке.

Мы шли на веслах с хорошей скоростью,как вдруг какое-то тяжелое тело выскочило из воды и, задев матроса, сидевшего на корме, с шумом шлепнулось на дно лодки. Оказалось, что это был пингвин Адели. Трудно сказать, кто был более удивлен - пингвин ли, который без сомнения считал, что прыгает на скалу, или мы, неожиданно приняв на борт этого забавного пассажира. Матросы на вельботе решили, что это счастливое предзнаменование. У моряков есть поверье, будто бы после смерти души старых матросов вселяются в тела пингвинов или альбатросов. Впрочем, это не мешает моряку изготовить превосходный обед из грудки пингвина.

9 января.

Последний день нашего пути вперед. Закончили свое предприятие. Крайняя точка, достигнутая нами, находится под 88`23` ю. ш. и 162` в. д . ... Странно и непривычно не чувствовать за спиной неотступных, как кошмар, саней. На крайней точке своего пути мы подняли фраг, врученный нам ее величеством королевой, и второй второй английский флаг и именем его величества короля объявили это плоскогорье британским владением. Ледяной ветер, пронизывающий нас до костей, гордо развевает наши флаги.

... Мы твердо уверены, что цель, которой нам так и не удалось достичь, лежит именно на этой равнине. Мы пробыли там несколько минут, затем сняли флаг королевы, чтобы взять его с собой, и, глотая на ходу скудный завтрак, поспешили назад.

... Как ни велики наши сожаления, но большего мы сделать не могли.