Клубок судьбы

© Ева Дымкова, 2020

ISBN 978-5-4493-1317-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Клубок судьбы

 
Позиции свои не сдам до срока,
Хотя стою у бездны на краю…
Судьба и милосердна, и жестока —
Кому я, впрочем, это говорю?..
 
 
Она меня ломала и кружила,
То в полымя кидая, то в огонь,
Но кровь текла, а не вода по жилам,
Спасая от побегов и погонь!
 
 
Не обмануть судьбу, хоть рвись на части,
Всему назначен отведённый срок.
Не знаю, счастье это иль несчастье,
Когда любовь ступает на порог…
 
 
Так помоги мне, Господи, расплесть
Клубок судьбы, пока ещё я здесь…
 

Пролог

Удар, ещё удар, а ведь всё так хорошо начиналось.

Часть первая. Русалочка

Конец 80-х начало 90-х

– Да, Ирка, жаль, что ты не поехала с нами! Много потеряла! Такие были парни, особенно из 8-го А!

Иринка не жалела, что весь июль провела с родителями на Черноморском побережье в пансионате, а не вместе со всем классом в Трудовом лагере, на благо колхоза собирая помидоры или лук, или кабачки. Она всю зиму проболела, обычная ангина дала осложнения, так что родителям настоятельно рекомендовали отвезти летом дочь к морю, для оздоровления.

Морские воздух и вода определённо пошли девочке на пользу. Она загорела, окрепла. Время пролетело незаметно. Иринка завела много друзей, было весело, вернее раньше ей казалось, что она прекрасно провела время, но вот сейчас, слушая лучшую подругу Ленку, ей почему-то стало жаль, что её маме удалось получить освобождение Иринки от трудового лагеря и тем самым избавить дочь от трудовой повинности. Иринка не горела желанием работать в поле, но судя по всему, её одноклассникам в лагере понравилось, и они не скучали, видимо, главную роль в этом сыграли те самые незнакомые мальчики из 8-го-А класса. Особенно одно имя срывалось с Ленкиных губ постоянно – Саша Скворцов: Скворцов играл на гитаре, Скворцов пел, Скворцов зажигал на лагерной дискотеке, Скворцов у костра учил их находить созвездия Большой медведицы. Иринку уже заинтриговал этот таинственный Саша Скворцов, захотелось увидеть воочию обладателя стольких талантов.

– Ленка, ты ведь знаешь, где он живёт? – робея от своей невысказанной просьбы, – обратилась Иринка к подруге.

– Ну, знаю, через два двора, в девятиэтажке. И что?

– Давай туда прогуляемся.

– Зачем?

– Хочу посмотреть на твоего Скворцова. Может он гуляет рядом с домом, ты бы мне его и показала.

– Так! Заинтересовал, значит?!

– Лен, ты о нём весь день говоришь, рта мне не дала раскрыть. Я только вчера вернулась с моря, сегодня после завтрака сразу к тебе помчалась, хотела поделиться своими впечатлениями. А ты мне с порога начала о Скворцове рассказывать.

– Во-первых, не о Скворцове, а о том, как мы были в лагере. Думала, что тебе будет интересно.

– Ну конечно мне интересно, – перебила её Иринка.

– А во-вторых, я упоминала и других мальчиков, это ты только про Скворцова слышала.

– Ленка, не заводись, – примирительно улыбнулась Ира, – ну, пойдём, пройдёмся.

– Мимо дома Скворцова? – понимающе подмигнула Ленка.

– Ну, хочешь не туда, хочешь в канцтовары «Солнышко» сходим, для школы всё купим.

– В «Солнышко» это ты неплохо предложила, – задумчиво кивнула головой Ленка. – Ладно, идём.

Они вышли из Ленкиного дома и медленно двинулись по улице, болтая о том о сём. Имя таинственного Скворцова Ленка больше не упоминала.

Вот и знакомая Иринке с детства девятиэтажка, сто раз она мимо неё проходила, без всякого интереса, но почему-то сейчас почувствовала, как учащённо забилось сердце. Ноги отчего-то подогнулись. Словно сквозь вату до девочки донеслись слова подруги:

– Ну вот, Ирка, смотри, это и есть Саша Скворцов. Собственной персоной.

Иринка уже и сама об этом догадалась. Из подъезда вышел мальчик, взглянув на которого Ира сразу поняла – это и есть Скворцов! Вот только таким он и может быть! Настоящий принц!

Иринка до сих пор зачитывалась сказками и мифами и Саша Скворцов как нельзя более подходил под описание принца: черноволосый, голубоглазый, с аристократическими чертами лица, высокий, стройный, подтянутый. Обычная белая футболка и джинсы сидели на нём как влитые, придавая флёр небрежной элегантности всему облику парня. Во всяком случае, так показалось Иринке.

На ходу Саша кивнул Ленке, скользнул взглядом по Иринке, она утонула в его синих глазах и почувствовала, что пропала. В голове крутилась сегодня услышанная в «Утренней почте» песенка:

«На него, на него я смотрю и понимаю – пропадаю я

Без него, без него, без него судьба другая, не моя»

Саша давно обогнал девчонок и поспешил дальше, а она всё стояла как зачарованная и смотрела ему вслед.

Помимо сказок Иринка читала зарубежную классику: Драйзер, Золя, Бальзак, Мопассан, Флобер, Ромен Роллан не обходила своим вниманием и русских поэтов и писателей, она вообще с детства очень много читала. Преимущественно «про любовь». И сейчас всё прочитанное ожило в голове, приобрело смысл, так вот о чём писали любимые авторы! А Саша Скворцов вылитый Клайд Гриффитс или Фрэнк Каупервуд. Иринка так рыдала, когда читала про суд над Клайдом. Она всегда была очень чувствительна, и грустные книги заставляли её проливать потоки слёз от сочувствия к героям.

Когда-то родители подарили ей «Хижина дяди Тома», после прочтения этой истории девочка проплакала несколько дней подряд, горюя над судьбой доброй девочки Евы, Тома и других героев, подвергающихся издевательствам и гонениям.

Иринка настолько ушла в себя, что не замечала, что Ленка вот уже несколько минут тормошит её:

– Ирка! Березина! Очнись! Да что с тобой? Он уже ушёл. Околдовал тебя Скворцов, что ли?

– Да? Что случилось? – вздрогнув, повернулась к ней девочка.

– Что случилось?! Да я уже полчаса тебя в чувство привожу. Пойдём скорее, а то канцтовары закроются. Пол дня ведь сегодня работают. И так крюк из-за твоего Скворцова сделали.

– Ничего страшного, закроются, завтра придём, – философски заметила Иринка, – до школы ещё уйма времени. Сказала и задумалась: какая школа? Ведь у неё же – любовь! Хотя школа-это хорошо, даже прекрасно! Ведь Саша тоже будет в школу ходить, она сможет его там видеть и кто знает…

От мечтаний её отвлек вопрос Ленки:

– Ну и как тебе Скворцов?

– Кто? – нарочито равнодушно переспросила Иринка – Скворцов? Да ничего особенного. Парень как парень. А ты мне все уши прожужжала Скворцов да Скворцов. Такой красивый, такой необыкновенный! Я и подумала… А он… самый обычный! Вот какой! Небось, сама в него влюбилась! – подколола Иринка подругу.

– Нет, – серьёзно ответила Ленка.– Мне больше его друг понравился, Вовка Сидоренко. Его тебе тоже показать? – её тон был насмешливым.

– Ну, как-нибудь покажешь, – без интереса ответила Иринка. – Вот мы уже пришли.

Купив всё, что надо для школы, девочки разошлись по домам.

Поднимаясь по ступенькам своего подъезда, Иринка неожиданно столкнулась с одноклассником Димкой Колышевым, жившим этажом ниже, чем она. Увидев Иринку, Димка смущённо заулыбался, он был рад её видеть.

– Привет, Иринка! Ты уже вернулась?

– Да, Димка, вчера ещё.

– Здорово! А я как раз хотел сегодня вечерком к тебе заскочить, спросить у твоей бабушки, когда ты приезжаешь.

– Вот видишь, а я уже тут.

– Да – Димка стушевался и замолчал огорчённый тем, что сейчас Иринка попрощается и уйдёт.

– Димка, а ты ездил с нашими в трудовой лагерь? – спросила девочка.

– Да, ездил, – обрадованный, что Иринка подкинула новую тему и можно ещё побыть рядом с нею, оживился Димка.

– И как там?

– Нормально, помидоры собирали.

– А ещё?

– И кабачки.

– И всё?

– И лук.

– А ещё?

– Да вроде всё.

– Димка я же не про урожай спрашиваю.

– А про что?

Иринка задумалась. Да и в самом деле про что? Про Сашу Скворцова? Ну не с Димкой же его обсуждать. Да и что Димка расскажет; он либо его не помнит либо скажет ну, был парень, на класс старше, на гитаре играл… Нет, глупо. Кстати о чём это Димка говорит? Математический класс! Об этом она совсем забыла; вначале курортные радости, потом мысли о таинственном Саше Скворцове совершенно вытеснили эту важную тему из Иринкиной головы. Дело в том, что с этого учебного года все седьмые классы подлежали распределению, какая-то очередная реформа. Было создано 4 класса, каждый с определённым уклоном: математический, английский, географический и физико-химический. Сделано это было для того чтобы углублённое знание того или иного предмета в дальнейшем помогло при поступлении в институт.

Дома давно было известно, что Иринка после 10-го класса пойдёт в экономический, родители считали, что подобная профессия самая подходящая, а она и не возражала, так что ей прямая дорога была в математический. Несмотря на отсутствие трудностей с математикой, этот предмет девочка не любила и вообще была гуманитарием, но углублённый английский вроде бы был ей без надобности, к географии девочка была равнодушна, хотя всегда получала по ней «пятёрки», физика и химия даже не обсуждались, с этими предметами она «не дружила». Иринка с удовольствием пошла бы в «литературный», но, к сожалению такого класса не было. Димка Колышев, чуть ли не с пелёнок влюблённый в математику, другого выбора для себя не видел, и он очень радовался, что они с Иринкой будут вместе. Они всю жизнь были вместе. Иринка родилась на три месяца позже Димки и их мамы дружили с самого рождения детей. Вначале вместе гуляли с колясками, потом вместе водили детей в детский сад, вместе забирали, также вместе отвели в первый класс, а потом Димка и Иринка просидели вместе до 7-го класса за одной партой и Димка искренне верил, что так будет и дальше. Иринка всегда относилась к Димке, как к брату.

К выбору уклона девочка отнеслась безразлично, ей было всё равно: математический так математический. Но это было раньше, а сейчас Иринка с тревогой подумала, что Ленка и все знакомые девчонки идут в английский. У Ленки с английским всегда было не очень, но Ленка мечтала быть переводчицей или стюардессой. С кем же она будет говорить о Саше Скворцове, если они с Ленкой будут в разных классах? Конечно, можно встречаться после уроков, но это не то, совсем не то. А Димка всё бубнил:

– Ну вот, Ирка отучимся мы с тобой, а потом рванём вместе в экономический. Правда, если я не уеду.

Иринка заставила себя вернуться к разговору.

– Уедешь? Куда уедешь?

– К отцу. Насколько Иринка знала, у Димки была одна мама, отца и в помине никогда не было. – Ах да, Ирка, ты же ничего не знаешь!

– А что я должна знать? Иринка нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, хотелось поскорее прийти домой, наскоро поообедать, взять книжку и пойти на лоджию. Сесть в шезлонг и мечтать. О Саше Скворцове! А тут Димка то с математическим классом, то с какими то новостями. Да ещё сумка с купленными школьными принадлежностями оттягивала руку. Иринка перехватила её поудобнее.

– Ирка, у меня объявился отец, – торжественно провозгласил Димка.

– И где он был всё это время? – без особого интереса спросила девочка.

– Он давно женат на другой женщине, у неё дочь.

– Так у тебя есть сестра, Димка! Поздравляю!

– Спасибо, но она мне неродная, она не дочь моего отца.

– А-а, ясно. А ты его совсем не помнишь?

– Кого? Отца? Нет, он бросил маму, когда мне два года было.

– И что?

– А сейчас приехал, сказал, что хочет общаться, я ведь его единственный сын.

– А ты что?

– Ну,…пообщались.

– А мама твоя?

– А что мама? Она мне не запрещает. Это ведь мой родной отец!

– Но ведь он тебя бросил!

– Так пришёл же, вспомнил! Даже забрать с собой хочет!

– Забрать? Куда?

– Отец эмигрирует в Израиль, он же еврей.

– Да? А почему у тебя фамилия не еврейская?

– По маме.

– А у отца какая?

– Левнер.

– Необычно. Значит, ты Дмитрий Левнер?

– Нет, – рассмеялся Димка, – я Дмитрий Колышев.

– А почему мама дала тебе свою?

– Понимаешь, Ирка, – замялся Димка, – быть евреем в нашей стране…

– Да я поняла, – прервала его девочка, – не продолжай. – А почему твой отец выбрал именно Израиль? Можно ведь было в Америку?

– Туда легче всего, а оттуда уже можно и в Германию, и в Америку, даже в Австралию!

– Здорово! – искренне порадовалась Иринка за Димку. – А что там в Израиле?

– Там? – Димка задумался. – Тель – Авив, море.

– Ну, так и у нас море, в Крыму, Чёрное.

– Тут Чёрное, а там Средиземное, – глубокомысленно ответил Димка – И ещё Мёртвое и Красное!

– И чем они отличаются? – поинтересовалась Иринка. Ей стало любопытно. На короткий миг мысли о Саше Скворцове вылетели из её головы.

– Не знаю, – ответил приятель. – Вот если поеду туда, увижу, напишу или фотки пришлю.

– А твой отец когда уезжает?

– Он подал документы, нужно ждать.

– Сколько.

– По-разному, – вздохнул Димка – Могут и не выпустить.

– Почему?

– Разные случаи бывают. Какой-то факт в биографии не понравится или ещё что, и всё, не выпустят.

Они помолчали.

– Димка, – решила спросить Иринка, – а если его выпустят, он тебя с собой возьмёт?

– Ну, не сразу, – подумав, ответил Димка, – вначале сам поедет, с женой и с дочкой, обустроится, потом мне вызов пришлёт.

– А ты в это веришь? – скептически спросила Иринка. – К тому же там его жена, она может быть против.

– Так ведь это не сейчас, – разумно заметил Димка, – пока школу окончу здесь, а когда приеду к отцу, буду подрабатывать, чтобы не жить за его счёт, может, и жить буду отдельно.

– А учиться будешь?

– Буду, конечно.

– А как же язык? Там же этот как его… идиш?

– Иврит, – поправил девочку Димка. – Начну понемногу учить.

– Да, ну и дела тут произошли в моё отсутствие! – воскликнула Иринка. – Слушай, Димка, мне уже домой пора. Я побегу, ладно?

– Хорошо, беги, конечно, меня тоже мама за хлебом послала, а я с тобой заболтался. Ир, можно я к тебе завтра зайду? Кассету новую принесу послушать.

– Заходи, конечно, – отмахнулась Иринка. Она с детства привыкла, что Димка торчит у неё дома чуть ли не целый день, да и её родители тоже ничего странного в этом не видели. Иногда и она забегала к нему. Торопливо помахав Димке рукой, Иринка устремилась вверх по лестнице к себе на пятый этаж.

– Дочка, ну почему так долго? – встретила её мама, – блинчики почти остыли.

– Блинчики, – протянула Иринка, – да я вообще-то не голодна.

– И слышать ничего не хочу, мой руки – и за стол.

– А с чем блинчики? – поинтересовалась она.

– Твои любимые: с творогом и с мясом.

– Ну, хорошо, положи мне парочку, – поняв, что от обеда не отвертеться, ответила девочка.

– А на первое рассольник, будешь?

– С перловкой?

– Да.

– Нет, я её терпеть не могу, мне только блинчики.

– Ну, как там твоя подружка? – поинтересовалась мама, когда Иринка, покончив с одним блинчиком, приступила к другому. – Что рассказывала?

«О Скворцове» – чуть не ляпнула девочка, ибо этот парень владел всеми её мыслями. – Да так о том, о сём. – И чтобы перевести разговор, заговорила о другом. – Мама, я встретила Димку, у него отец нашёлся!

– Знаю, – ответила мама, – я разговаривала по телефону с его мамой, она поделилась.

– И Димка уезжает в Израиль, – продолжила девочка.

– Ну, это ещё не скоро, – ответила мама, – успеете за одной партой посидеть. Хорошо, что будете в одном классе, и математика вам пригодится, и всё таки столько лет дружите.

– Мама, кстати о математике, – решившись, начала Иринка.

– А что такое?

– Я передумала идти в этот класс, – отложив вилку, громко объявила девочка.

– Так, и куда же ты пойдёшь?

– В английский.

– И откуда такие перемены?

– Мама, ты же знаешь, я терпеть не могу математику, – Иринка чуть не плакала, так ей казалось важным убедить маму – а английский знать нужно, мне это интересно, знание иностранных языков всегда поможет.

– А как же твой экономический? – сдаваясь, спросила мама.– Тоже передумала?

– Не знаю, до поступления ещё есть несколько лет, – разберусь. А в английском Ленка и все подруги, а в математическом никого.

– А Димка?

– А что Димка? Он весь в своей математике.

– Ладно, я поговорю с папой, – подумав, ответила мама.

– Мамочка, спасибо, – Иринка чмокнула мать в щёку и поспешила на любимое место – шезлонг на лоджии. По дороге девочка вытащила из шкафа книгу. На этот раз выбор пал на роман Сомерсета Моэма «Театр» Иринка давно хотела прочитать эту вещь, но сейчас ей не читалось. Прикрыв глаза, она грезила, вспоминая Сашу Скворцова, его взгляд, всё, что она о нём услышала от Ленки. Она мечтала, как какой-нибудь благоприятный случай сведёт их вместе. Она гнала воспоминания о словах подруги, что Саша Скворцов меняет девочек, как перчатки, в лагере у него каждый день была новая. «Просто он в поиске, ищет идеал», – подумала Иринка.Неожиданно она встала и направилась к большому трюмо в прихожей.

Никогда ещё она так пристально не рассматривала себя. Из зеркала на неё смотрела худенькая девчушка с русыми, заплетёнными в косичку волосами. Большие широко расставленные глаза смотрели немного печально, глаза у Иринки были светло-карие с наивным и немного детским выражением, глаза оленёнка Бэмби. Иринка с грустью вынесла вердикт, что фигура у неё плоская, по подростковому угловатая, не то, что у Ленки, приятные округлости которой начали волновать мальчишек, когда подруге едва исполнилось 14. Ленка вообще была яркая с голубыми глазами, пепельными волосами, этакая кукла, высокая, выше Иринки почти на голову.

От грустных размышлений девочку отвлёк громкий разговор родителей на кухне. Пока она предавалась своим мыслям, с работы вернулся отец и сейчас сел обедать. Может и заглядывал к ней, она этого даже не заметила. Иринка всегда была ближе к маме, настоящая мамина дочка, с отцом общалась только «по делу». Что получила и как дела.

– Коля, ну, не хочет она идти в математический. Давай пойдём девочке навстречу, пусть переведётся в английский, там её подруги! – раздался голос мамы.

– Подруги? – папа слегка повысил голос! – Из-за подруг наша дочь испортит себе будущее, потеряет прекрасный шанс. Нет, это просто блажь! Если мы пойдём у неё на поводу, она лишится нужных знаний при подготовке в институт. Пусть учится в математическом, потом оценит прекрасную подготовку этого класса, ещё и благодарна будет. Я всё сказал!

Едва сдерживая подступившие слёзы, Иринка бросилась в свою комнату, упала на кровать, и горько разрыдалась.

– Ириша, я поговорила с папой, – начала вошедшая мама, – он считает… Доченька! Что случилось? Почему ты плачешь?

– Мама, я слышала ваш разговор! Я не могу пойти в математический! Мне там будет плохо! Я буду ходить в школу из под палки! Вы этого хотите, да?

– Ну, ладно, Ирочка, успокойся, я попробую переубедить папу. Слёзы постепенно высыхали.

– Правда? – с надеждой спросила Иринка.

– Правда, – подтвердила мама.

Иринка так и не узнала, какие доводы нашла мама, чтобы убедить папу, но через несколько дней мама пошла в школу и попросила перевести Иру в другой класс. Иринка ликовала, несмотря на то, что папа не разговаривал с ней три дня. И Димка Колышев, узнав новость, заметно расстроился и даже обиделся на подругу детства.

Оставшиеся до школы деньки пронеслись незаметно, Иринка проводила их в грёзах и мечтаниях по своему кумиру. Сашу Скворцова она больше не видела, хотя почти каждый день прогуливалась мимо его дома, всегда одна, лучшая подруга Ленка коротала остаток каникул на даче. Неожиданно для себя Иринка начала писать стихи и все свои надежды и тревоги доверяла тетрадке, которую тщательно прятала. Поделиться с мамой она не могла. Нет, с мамой у неё были довольно доверительные отношения, но в свои чувства Иринка её не посвящала, стеснялась, да и казалось немыслимым произнести вслух то, что копилось в душе! Иринка уже считала оставшиеся до начала учебного года дни, никогда ещё ей так не хотелось скорее в школу! Дело, конечно, было не в учёбе, а в Саше Скворцове; в школе шанс его встретить и не один раз был значительно выше. Перед самым началом занятий вернулась Ленка, загоревшая и похорошевшая, с полным багажом дачных впечатлений. Ленка очень обрадовалась, узнав, что подруга будет с ней в одном классе.

Вот наконец-то встреча с учителями, знакомство с новой классной руководительницей Мариной Николаевной, совсем молоденькой, почти девчонкой, она же будет вести английский. Прежняя классная руководительница строгая и неулыбчивая Алевтина Александровна осталась в физико-химическом. Ребята узнали, что английский будет теперь их основным уроком, ему уделялось по 3—4 часа каждый день: грамматика, фонетика, чтение, письмо, разговорная речь. Узнали они и ещё об одном новшестве: с этого года отменили школьную форму, можно ходить в школу в обычной одежде. Эта новость вызвала у одних девчонок ликование, например, у Ленки, у других смущение. Иринка подумала, что школьное платье было таким привычным, хоть и надоедливым, а теперь нужно придумать, в чём ходить. Для мальчиков эта проблема была менее актуальной; для них почти ничего не менялось: неизменные брюки и рубашка. В новом классе большая часть осталась из прежнего Иринкиного класса, только часть мальчиков ушла в математический и в физико-химический, и, конечно, в географический, но было и несколько новеньких. Ленка с удовольствием крутилась по сторонам, кому-то улыбалась, с кем-то перешёптывалась. Иринка сидела отрешённая, ни на кого не обращая внимание, она почти не слушала, что говорила Марина Николаевна, все её мысли были лишь об одном: скорей бы пролетел сегодняшний день, и началась школа, уроки, а главное перемены, где можно увидеть Сашу Скворцова. Со дня их первой встречи прошёл уже месяц, и Иринка мечтала вновь увидеть предмет своих грёз.

По дороге из школы Ленка болтала без умолку и не могла наговориться, тем была масса. Иринка шла, задумавшись, почти не слушая трескотню подруги.

– Как тебе наша Маринка? – спросила Ленка.

– Это ты про Марину Николаевну? – растерялась девочка, – она милая, но Ленка, какая она тебе Маринка?

– Да ну, на Николаевну она тоже не тянет, но, по крайней мере, вроде не зануда, как наша прежняя Алевтина. И костюмчик у неё стильный! Ир, а как тебе новенькие?

– Да вроде ничего.

– Березина, что-то ты какая-то скучная, о чём думаешь?

– О том, в чём идти в школу.

– Нашла проблему! Проблемой скорее было это коричневое платье! Слава богу, что форму отменили.

– Может и так. Ладно, Ленка, я пойду, до завтра.

– До завтра, встретимся в школе, я тебя подожду у входа. Какой у нас первый урок?

– Английский, – ответила Иринка.

– А второй?

– Английский, – и обе девочки дружно расхохотались.

Дома, пересмотрев весь свой гардероб, Иринка остановила выбор на плиссированной юбке в серую и белую клетку и белой рубашке с коротким рукавом. Время, казалось, замерло на месте, вечер становился бесконечным. Ну вот, наконец, можно идти спать. Надо поскорее заснуть, чтобы быстрее наступило завтра. Но сон как назло не шёл. Перед глазами стояло лицо Саши Скворцова, мысли были лишь об одном «Завтра, завтра, вернее уже сегодня». Заснуть удалось почти под утро. Несмотря на бессонную ночь, вскочила Иринка утром легко, даже без будильника. Одевшись, заплетя неизменную косу, при этом напевая весёлую песенку, наскоро проглотила бутерброд с сыром, запивая чаем, схватила школьную сумку и, поцеловав маму, отправилась в путь.

На школьном крыльце Иринка неожиданно заметила… Сашу Скворцова. Саша был не один. Возле него стояли какие-то пацаны, и крутилась рослая девица, одетая в короткую джинсовую юбку и красный топ, открывающий голый живот. Щёки Иринки заалели, ноги подогнулись, она боялась поднять глаза на своего кумира. Поднимаясь по ступенькам школы, девочка споткнулась и непременно упала бы, если бы кто-то не поддержал её. Из-за смущения Иринка не видела, кто это был, но так хотелось верить, что от позора её спас Саша Скворцов. Да и у кого ещё могла быть такая тёплая ласковая рука, только у него!

– Наконец-то! – выскочила откуда-то Ленка, – где ты гуляешь, Березина? Наши уже давно в классе, Маринки, правда, ещё нет. Видела Скворцова?

– Не знаю, – промямлила Иринка, – может быть.

– Ну как же, на крыльце с Вовкой, Витькой и Людкой.

– Людкой?

– Да, Людка из шестого класса.

– А ты уверена, что из шестого, – недоверчиво спросила Иринка, – может из девятого? Она понимала, что с головой выдаёт себя, давая понять, что обратила внимание на эту компанию, но так хотелось узнать о таинственной Людке, которую Саша интимно обнимал за талию.

– Не, Людка из шестого. Просто она вот такая, акселератка!

– А ты откуда знаешь?

– Так она с моего двора, со Скворцовым её иногда вижу.

– Так они любят друг друга? – упавшим голосом спросила Иринка.

Ленка согнулась от хохота.

– Ну, ты даёшь, Березина, еле отдышавшись от смеха, – сказала она, – любят! Как в романах 18- го века!

– А что тогда?

– Да ничего, просто гуляют, компанией. Вовка, Витька, Скворцов и Людка, ну и другие иногда к ним прибиваются. Людка она такая, оторва в общем. Ладно, Березина, хватит болтать, пошли в класс. Маринка, наверное, уже там. Кстати, а чего ты так скромно оделась? Учти, Березина, скромностью Скворцова не завоюешь. Людку видела, вот наглядный пример!

– Ну не могу я, как ты, – пробормотала Иринка. На Ленке было жёлтое в крупный чёрный горошек платье с большим бантом сзади и открытой спиной, – всё – таки это школа, а не дискотека. Ладно, пошли, уже звонок.

На уроке, Иринка почти не присутствовала, она глазами подгоняла стрелки часов на стене, мечтая о перемене и думая увидит ли она опять Сашу Скворцова. О Людке старалась не думать, хотя внимание Саши к другой было ей неприятно. Но ведь Ленка сказала, что они просто из одной компании. Скворцова она увидела сразу, как только вышла из класса на перемену, у его класса был урок рядом с классом Иринки. На этот раз он был без Людки, о чём-то беседовал с пацанами из своего класса, на Иринку никакого внимания не обращал. Ленка отошла по каким-то своим делам, но Иринка была этому рада. Ничто не мешало ей стоять, рассматривая Скворцова. В ярко-синей рубашке под цвет глаз и в белых брюках он показался ей ещё красивее, чем при первой встрече, принц, настоящий принц! Иринка не думала, что её поведение может привлечь внимание любопытных, она не сознавала, что выдаёт свои чувства с головой и они буквально написаны у неё на лице. Тем временем, 8-й «А» зашёл в аудиторию, Иринка печально вздохнула. В этот день она видела Сашу ещё несколько раз, он и не взглянул на неё.

Уроки закончились. Иринка и Ленка вместе вышли из школы.

– Ир, ты сейчас ко мне, да? – спросила Ленка. – Надо же сценку придумать. Марина Николаевна разбила класс на пары и дала задание придумать небольшую сценку. Это делалось для того, чтобы развить разговорную речь.

– Конечно, к тебе, бабушке от тебя позвоню, предупрежу, что задержусь.

– Хорошо. Когда пришли к Ленке, дома у неё никого не было, подружки пообедали и пошли в Ленкину комнату придумывать сценку. Иринка стояла у окна, созерцая, начинающий желтеть, тополь.

– Ленка, я влюбилась! – вдруг вырвалось у неё.

– Это что тема для сценки? – спросила Ленка. Тогда давай на английском. Ты говори:" I love Sasha Skvorsov!» А я отвечаю: Really?

– Ленка, перестань, – отмахнулась Иринка, – я действительно влюбилась!

– В Сашу Скворцова?! – скорее утвердительно, чем вопросительно сказала подруга.

– Ну да, в кого же ещё!

– Действительно, кто ещё достоин любви самой Ирины Березиной! Да я знаю, что ты в него втюрилась, сразу поняла, как только показала. У тебя же Ирка не лицо, а книга, всё прочитать можно. Если так и дальше пойдёт, скоро и он узнает.

– Правда? – испугалась Иринка. – Ленка, я не знаю, что мне делать. Я постоянно думаю о нём, представляю, стихи пишу.

– О, стихи! Дашь почитать?

Иринка смутилась.

– Ленка, что мне делать? Со мной такое впервые!

– Ну что делать? Подойди к нему и скажи: Я Вас люблю, чего же боле. Что я могу ещё сказать? Теперь я знаю в Вашей воле меня презреньем наказать!

– Ленка, перестань, – рассмеялась Иринка, – у Пушкина я к Вам пишу, чего же боле…

– Ну можешь и написать. Письмо, как Онегинская Татьяна. А если серьёзно, Ирка, то скажи, ты хочешь с ним познакомиться?

– Я не знаю, – смешалась Иринка.

– Времени у тебя не так много, – глубокомысленно изрекла Ленка, – всего год!

– Как год? – испугалась Иринка, – разве не три?

– Три, это если он в девятый пойдёт, а если нет? Если после восьмого поступать будет?

– А он собирается поступать? – помертвевшими губами прошептала девочка.

– Да откуда я знаю?! – пожала плечами Ленка, – меня Скворцов в свои планы не посвящает. Но такой сюжет не исключается, согласись?

– Да…

– Слушай, Березина, не расстраивайся. Есть вариант!

– Какой?

– Ритка!

– Ритка? А она при чём? Ритка была девчонка из их класса, Иринка находилась с ней в приятельских отношениях, но не более того.

– А при том, влюблённая моя Березина, что Саша Скворцов Риткин сосед, они на одной лестничной клетке живут, квартиры напротив!

– И? – не понимая, к чему клонит подруга, спросила Ирина.

– И у Ритки есть телефонный аппарат, а у Саши в квартире его нет, и он иногда заходит к Ритке позвонить!

– А ты откуда знаешь?

– Ритка в лагере рассказала, увидела его и говорит: «Привет, сосед». Я спросила вы что, соседи? А она и сказала, что да, и что он звонить приходит.

– Ну, хорошо, Лен, пусть так, и чем это поможет?

– А тем, что придёшь ты к Ритке в гости, а тут он: «Соседушка, а можно позвонить?» а тут ты, и Ритка говорит, познакомься, Скворцов, это Ира Березина из нашего класса, между прочим, она от тебя без ума!

– А Ритка откуда знает? – с ужасом спросила Иринка.

– Да ниоткуда, шучу я так! Вот, знакомитесь, а дальше… Ну, ты поняла?

– Да. А как я к Ритке домой приду? Мы с ней не такие близкие подруги, это будет странно выглядеть. Да и Саша может к ней не зайти в тот день.

– Не зайдёт в тот, зайдёт в другой, – философски рассудила Ленка.

– Там мы что, к Ритке каждый день ходить будем?

– Ну, не каждый, иногда. Да и вообще она классная, давно пора было подружиться, а тут ещё и твой Скворцов её соседом оказался. Иринка улыбнулась: Так приятно прозвучало – «Твой Скворцов» – Ладно, хватит мечтать, Березина, – отвлёк её голос Ленки, – давай сценку придумывать.

– Давай, – со вздохом согласилась Иринка.

Совместными усилиями сценку придумали быстро, про поход в кино.

– А Ритку я беру на себя, – сказала Ленка, когда Иринка собиралась домой.

Иринка молча согласилась. Она чувствовала, что одна подруга бросилась решать её судьбу, скоро подключится вторая, а ей остаётся только плыть по течению. Идя домой, она размышляла о том, что Саша Скворцов все эти годы учился в её школе, возможно, она видела его. Но не замечала! Как это возможно?! Нет, это невозможно, немыслимо!

На следующий день на перемене Ленка взяла Иринку за руку, и они подошли к Ритке.

– Рита, ну вы даёте! – воскликнула Ленка, – прямо актёры! – Ритка с одноклассником Толиком Афанасьевым разыграли семейную сцену: Рита хотела новое платье, Толик в качестве мужа ей отказывал, утверждая, что у «жены» шкаф и так забит. Английский ребят был несовершенен, но они играли так эмоционально, что весь класс и Марина Николаевна вытирали слёзы от смеха- Вы точно как муж с женой! Неожиданно Ритка покраснела, и это не укрылось от Ленки. – Слушай, Рит, – сказала она, – я тут новое гадание выучила- старинное, цыганское, хочешь, погадаю?