Loe raamatut: «Удача в кармане»

Мотив этой книги родился, благодаря удивительной и талантливой Кате Гро. С радостью делюсь историей с вами…

Лори

Только ленивый не сказал, что Долорес Пресли – девушка тридцать три несчастья…

К слову, мне как раз исполнилось тридцать три, и надеюсь, что это не станет каким-то очень дурным знаком… С летальным исходом.

Людям-то хорошо клейма расставлять: «неудачливая», «ротозейка», «неуклюжая», когда эти самые несчастья лично их не касаются.

А неприятности прилипают ко мне чаще, чем я руки мою или в зеркало смотрю… Впрочем, любоваться собой, гордо вертясь перед зеркалами – это не про Долорес Пресли. Ибо нечего там разглядывать. Эх, не свезло и с внешностью, с природными данными…

Но я уже давно свыклась с тем, что мои волосы не густые-блестящие, а нос по форме напоминает батат. Кроме того, еще эти круглые щеки… Да и кожа постоянно подкидывает проблемы в виде непонятной сыпи.

Но вот с чем я никогда не свыкнусь, так это со своей фигурой! Честно-честно, испробовала массу диет, но и тут не срослось. От овощей и фруктов – изжога, от молочных продуктов – расстройство желудка. В общем, всё, что полезно я плохо перевариваю. Так же как и саму эту скудную до яркости вкусов и красок, жизнь…

С физическими нагрузками это вообще отдельная тема! Дома заниматься неохота, да и места, откровенно говоря, маловато. Комната моя крохотная: кровать, шкаф, книжный стеллаж и тумбочка как встали лет пятнадцать назад на места, так и продолжают стоять. Менять мебель местами – дело бессмысленное. Те же яйца, только в профиль. А в гостиной заниматься дискомфортно. Из-за мамы. Она каждое мое действие комментирует. В основном, с критикой и негативом.

Была еще такая история: решила я основательно заняться собой и на первой же неделе хождения в фитнес-клуб, упала с беговой дорожки. Да так, что получила смешение коленной чашечки. Засмотрелась тогда на тренера Эрни с идеальной фигурой атлета…

А потом, после нескольких месяцев лечения, решила пойти на, казалось бы, безобидную и такую полезную йогу…

В больницу я ехала с травмой шеи, а потом пять месяцев ходила с бандажом и выглядела как посмешище в этой штуковине.

Затем, пришла идея о бассейне…

Плохая идея и как следствие – трещина в копчике. Поскользнулась у самой кромки бассейна, а затем грохнулась, уронив заодно и какого-то мужчину, когда искала руками точку опоры.

В общем, если Долорес Пресли начнет играть в шахматы, то даже там получит травму какую-то. Поэтому в принципе не стоит рисковать и делать какие-то телодвижения и размышлять о новых хобби. Ведь к тому же, я не достаточно умная для интеллектуальных игр и звезд с неба не хватаю. Не одарил боженька талантами…

Вот и мама постоянно говорит, по привычке качая головой, что я вечно создаю ей почву для волнения. А тахикардия у нее именно из-за меня развилась. И язва желудка, которую она подозревает, но не спешит к врачу за подтверждением. Ну и депрессия у нее тоже из-за меня. У мамы целый список недугов, но самый главный – это ипохондрия. Точнее, есть такая у меня догадка, что она часть проблем со здоровьем себе навыдумывала. А жить с таким человеком не сахар, прямо скажем. У нее вечно настроение скачет туда-сюда, не успеваешь подстраиваться…

А еще, мама говорит, что я такая потому, что родилась в пятницу тринадцатого. Мама любит припоминать еще и о том, что на собственных крестинах я орала громче всех остальных младенцев. Так истошно вопила, что пастор то и дело сбивался в ритуальной речи. Не знаю зачем мама эту историю именно под Рождество любит припомнить…

В общем, есть подозрение, что меня кто-то сглазил. Ну, а может даже проклял, поэтому я орала в храме божьем. Мама ходит в церковь, а я – нет, потому что чувствую там себя скверно. Там про грехи разные говорят, люди каются. А мне обидно, ведь я толком-то нигде не нагрешила, если не брать во внимание чревоугодие в виде любви к кексикам и пирожным…

Короче говоря, к тридцати трем годам я не преуспела ни в чем, кроме выпечки домашнего яблочного пирога и разгадываний судоку в туалете.

Ну и разумеется, стеллаж в моей комнате забит книгами в мягких обложках про страстную любовь и искрометные чувства. Мне не стыдно признавать, что я черпаю оттуда впечатления, потому что совершенно не состоялась в личной жизни, а единственный ужасный-преужасный секс у меня был в лагере скаутов с парнем по имени Чарли. Он, заговаривая зубы, затащил меня в лес, ну а там… Короче, никакой романтики в том, что тебе в зад колют сотни еловых иголок и веток нет.

Ну и как можно догадаться, у меня – почти старой девы, есть две кошки Мирра и Карма, я думаю, они в прошлой жизни точно были цыганками – обе умеют гипнотизировать, когда им что-то нужно. К слову о прозвищах, моя «добрая» бабуля, которая сейчас находится в доме престарелых, говорит так: «Лори – перезревшая тыква». Она вообще всегда была о-о-очень честной и прямолинейной. Наверное поэтому моя маман напротив, любит ходить кругами и делать намеки.

Но не всё так плохо… К примеру, у меня есть любимая работа. С детьми. Да-да, я веду творческие занятия в городском центре раннего развития. И кстати, это еще и место моей силы. В «Светлячке» я ни разу ничего не сломала и не испортила, ну а с детьми – одно удовольствие заниматься. Особенно под прослушивание аудио-сказок, где существуют настоящие благородные рыцари, а девушки обязательно находят любовь и счастье…

Скай

– Эй, Скайлар? – хмуро окликнул меня Рэй.

– Чо надо-то? – я отжал курок авто-мойки, которую ласково зову «Сучкой».

Пар и микроскопические капли воды устремились к бетонному полу и легли тонким блестящим слоем на мои сапоги.

– Завтра надо выйти в смену… – начал он, шагнув в сторону Порше, который я пидорил уже битый час.

– Э-э-э нет уж, хера c два! – не дал ему договорить и безжалостно вдавил палец в курок, создав привычный ухам шум. – Завтра я занят! – крикнул Рэю, который что-то там бурчал, наверное, на матах. – Мне нужно вести дорогую маменьку ко врачу, – безбожно врал и мой начальник прекрасно об этом догадался, но причина норм – не подкопаешься.

Я принялся присвистывать мотив «Невозможно не влюбиться» незабвенного Элвиса и мечтательно прикрыл глаза…

О да! Уже завтра мы с пацанами устроим грандиозную гулянку с бурным весельем, кутежом и морем бухла. И если наутро мне будет стыдно, херово и конец вечерка я не вспомню, значит – отрыв прошел славненько!

«Как течет река

Конечно, к морю

Дорогая, так оно и есть

Некоторым вещам суждено быть*,» – пропел на грандиозно-парадных интонациях. – Гулянке суждено быть, мать твою!

Лори

– Ну как же так?! – выдохнула теплый пар в ладони и покрепче прижала мобильный плечом к уху. – Неужели совсем некого попросить?

– Нет, увы, – ровно ответила моя начальница. – Тони заболел, а Саймон опять в запое.

– Но почему я? – разразилась, уже догадавшись, почему незавидная доля рухнула на меня!

Лишние сорок пять фунтов – вот причина избрания на роль, где нужна, так сказать, определенная комплекция. Мой вес опять сыграл со мной злую шутку, пока этот везунчик Тони попивает чай с лимоном и смотрит бейсбол, а дурацкий алкаш-Саймон спит в дупель пьяный.

– Ясно, – прошипела я, силясь не заплакать от обиды и досады.

– Да ладно, Лори, это ведь не за бесплатно. За три часа заработаешь премиальные триста долларов, – попыталась утешить меня начальница успокоительным тоном.

Хотелось сказать, чтоб она себе эти «деньжищи» в одно место засунула, но увы, не умею я грубить и права отстаивать. Да и к тому же, для меня работа – самое ценное в жизни, поэтому грубить нельзя. Я без ребят жить не смогу…

– Кста-а-ати! – дрогнула я и улыбнулась хитро.

– Что? – откликнулась начальница.

– Не-не, ничего, я согласна. Жду инструкций, – быстро нажала «Отбой».

Это же замечательное совпадение и удача, если так подумать! Ведь именно завтра мама запланировала тащиться по магазинам, а это, надо признать, настоящая пытка! Потому что она продукты часами выбирает, изучая их состав на предмет «разной отравы». Мама так высоко ценит свою жизнь, что везде видит заговоры и подлецов, которые покушаются на ее здоровье. А ты, как дура плетешься за ней, проклинаешь всё на свете, пока ноги и спина отваливаются.

Так что, да! Мне несказанно повезло…

Хо-хо-хо!

Скай

– Да ну, не пизди! – как следует двинул Нику по спине.

– Клянусь, слышь! Пацаны, я вам отвечаю, – Ник принялся искать поддержку и веру в глазах остальных братков: Брайана и Лео. – Она работает на Ким Кардашьян.

Ник говорил убедительно, и я уже почти поверил в то, что моя бывшая, моя школьная подружка Дина действительно поднялась. А вот мы с пацанчиками – простые работяги. По школе гоголями ходили, в бейсбол недурно так играли, девок щупали, а теперь, Ник – работник склада и такой жирный стал, что скоро в двери бара не войдет. А Брайан так и остался тощим, но к тридцатнику с небольшим как-то обрюзг и поседел. Правильно, трудиться в службе по уничтожению грызунов и насекомых – работенка та еще, не для слабонервных. Зато там платят хорошо, поэтому Брайан пьет самый дорогой вискарь, ну и нас им щедро угощает. Лео так ваще смех один – аниматор на детских праздниках. Он клянется, что просто обожает свою работу, но я-то по глазам вижу, что будь его воля, он бы… Ну сделал на празднике что-то очень незаконное.

– Прикиньте, пацаны? – будто считал мои мысли Лео и растянул свою смазливую, чуть бабью физиономию в улыбочке.

– Чо, плюнул имениннику в торт? – вклинился я, опрокинув стакан.

Да, Лео обожает свою работу вовсе не из-за доставленной соплякам радости, а из-за разных мелких пакостей и подлян, которые можно устроить пока никто не видит. Поэтому Лео с нами. Он чувак не промах, хоть с виду на педика похож.

– Не, не про торт история, – хмыкнул Лео. – Прикиньте, вчера я чпокнул одну из мамашек, даже костюм не сняв…

– О-о-о! – разом затарабанили мы с пацанами по столу, испугав подошедшую официантку.

– Ага, – самодовольно кивнул Лео. – Баба пиздец зачот. А сиськи, так ваще отпад полнейший. Короче, в туалете жарить не очень удобно, ну и душно разумеется, но она так стонала: «О, Марио!», что я чуть не сдох по финалу.

– Марио? – разоржался я.

– Ну да, – кивнул Лео. – Марио из видео игры старинной. Щас еще мультик сняли. Я смотрел, чтобы в образ войти…

– Иисусе! – раздухорился Ник. – Да у тебя реально работа мечты, чувак! Возьмешь меня этим… вторым… Луиджи.

– Не-не-не, – надул щеки Лео и горделиво расправил плечи. – У тебя талантишку не хватит. Это ж целое ремесло.

– Ой, да ладно?! – отмахнулся Ник. – Не загибай! Работенка-то не бей лежачего…

Ну и дальше пацаны начали спорить, кем тяжелее работать: сборщиком заказов на складе или аниматором. А я потягивал вискарь, поглядывал на них и думал о том, что мы, бля, стареем. Что традиция уходить в отрыв перед Рождеством превращается в банальные посиделки и год от года становится какой-то всё более хилой, что ли. Мы стали какими-то осторожными, робкими и бережливыми в плане своих задниц…

Но ведь тогда, вроде бы еще совсем недавно… нам всем стукнул долгожданный двадцать один год и мы не дотянули до Рождества, до 25 декабря, и устроили такое, что вспомнить пиздато! Мы весь город на уши тогда подняли. Пошли в такой разнос, что чудом не загремели в турягу…

– Харэ языками чесать! – прервал перебранку Лео и Ника. – Гоним наводить кипишь.

Пацаны разом заткнулись и глянули на меня с недоверием и растерянностью.

Да уж, стареет моя братва…

Лори

– Что за нах…?! – я чуть не выругалась вслух и едва не выронила объемный пакет с дурацким красно-белым костюмом.

Неподалеку от моего места каторги, расположилась…

Ведьма?!

Но ведь это кощунство какое-то! Канун католического праздника. Верующие во всем мире готовятся, молитвы всякие читают, мысленно отчитываются перед Господом за хорошие и плохие поступки.

А тут, на тебе!

Ведьма в черном платье в пол, в широкополой шляпе сидит за столом, который прикрыт блестящей синей тканью, карты типа таро перебирает, а рядом – магический шар и куча склянок с какими-то зельями. Я напрягла зрение, чтобы распознать, что написало на темных бутылках и баночках…

«Мистерия»

Ага, понятно! Это какой-то косметический или парфюмерный бренд. Идея, признаться, прикольная. Все любят ореол тайны и всякие там эликсиры-снадобья. Я бы тоже точно повелась, не прошла бы мимо…

Но!

Сегодня мой день! Время Санты! И пришедшие в торговый центр дети должны бежать ко мне, чтобы заветное желание рассказать и получить в подарок сахарную тросточку.

Да уж, подстава!

Я еще переодеться не успела, грим наложить, а та молодая красивая ведьма с надменным взглядом сверху вниз отложила карты и уже вовсю рекламирует свой товар. Дает понюхать волшебство, упакованное в искусно сделанные флаконы с ботаническими наклейками.

Я поймала себя на том, что ужасно завидую ведьме! Ее внешним данным: большим глазам, пухлым губам и идеально стройной фигуре. Такую магиню любой мужчина захочет с жаром брать, а перед тем, с невероятным любопытством глянув, что скрывается там, под ее платьем…

Проклятье!

Снова-здорова. Опять лютое невезение. А виноваты эти дурацкие жадные владельцы торгового центра! Но ведь моя начальница еще пару месяцев назад договорилась с ними на бартер: с них – место в центре зала, с нас – бесплатный Санта. Мы баннер с рекламой нашей конторы на заднем фоне размещаем, кресло приносим и елку, а они – радуются тому, что не пришлось всё это арендовать и самим пыхтеть над организацией. Всем же хорошо?!

Но не-е-ет!

Эти деляги пошли дальше и додумались подсунуть мне под бок не какого-то там зеленого Гринча или эльфа, а ведьму, которых католики так усердно истребляли в Средневековые времена. Но а самое ужасное заключалось в том, что я стояла и тайно мечтала стать именно ведьмой. Красивой, загадочной, знающей себе и своим зельям, цену…

Скай

– Да ладно?! – я придерживал вусмерть набухавшегося Лео. – Пацаны, Санта, гляньте-гляньте!

– «Звените колокольчики, звените колокольчики. Звените всю дорогу*,» – вдруг затянул Лео, не подняв головы.

– «Как же здорово: ехать на санях запряженных лошадкой, ебать!» – пробасил я и разоржался.

Ник и Брайан подхватили мотив присвистами и улюлюканьем.

Что ж! Наконец-то быть веселью!

– А вот щас мы и проверим: настоящий дедушка или как?! – Я стравил подступивший хмельной рыг, передал Лео Нику, оправил куртку, снял влажную от растаявшего снега шапку и довольно бодро, для чела который почти в говно, зашагал в сторону Санты…

Лори

– Спасибо дедушка, – ко мне прижалась девочка по имени Дженни и ловко спрыгнула с коленей.

– Э-м-м, с Рождеством, – еле пролепетала своим голосом и быстро откашлялась. – Счастливого Рождества, милая! – тут же поправилась, придав голосу густоты.

Твою мать!

Скайлар Донован!

Он!

С закадычными приятелями! Все пьяные, разболтанные и не сулящие ничего хорошего. Потому что по из кривлянию с песней: «Звените, колокольчики» я сразу поняла…

Опять невезение, проклятье!

А этот Скайлар – звезда школы и первый тогдашний красавчик уже топал в мою сторону…

И пока я съежившись, обливалась потом под чертовым костюмом, Донован приближался с нахальной гримасой на красивой роже, которая с годами стала еще мужественнее и скуластее. Да, он даже будто бы еще выше стал, шире в плечах…

Офигеть, оказывается бывает и такое, что кого-то десяток с лишним лет только красит. Как говорится, мужчина в самом соку, если бы не… пьяный вид?

– Хо-хо-хо! – выдохнул волну омерзительного перегара прямо мне в бороду склонившийся Скайлар Донован и моя голова закружилась так, будто я сама приняла на грудь, пока в этой самой груди неровным боем тарабанило сердце!

И я почувствовала себя совершенно голой, беззащитной, полностью растерявшейся, когда он бухнулся мне на колени, с силой приобняв за лопатки.

– Дорогой Санта, – торжественно начал этот псих под смех дружков и недоуменные взгляды редких прохожих с ворохами подарочных пакетов. – В этом году я был очень плохим мальчиком…

– Мамочки! – пролепетала, призывая маму, которая сейчас точно-точно устроила бы скандал из-за неприличного поведения быдла и позвала бы охрану.

Но увы, мама ходила по другому ТЦ, по продуктовому магазину и обиженная на то, что я не смогла составить ей компанию…

– Санта? – чуть оттянул мою бороду этот красивый урод и прищурился. – Что же полагается плохим детям, а?

Дерьма кусок полагается!

Донован хмыкнул и поерзал на моих коленях, которые жутко затекли под его нехилым весом.

– Ты не знаешь, что полагается, потому что не настоящий! – Он рывком содрал с меня бороду, да так, что кожа на затылке загорелась от лопнувшей с треском, резинки!

– О-о-о! – разом присвистнули его дружки. – Погляди, это ж баба!

Скайлар Донован дрогнул от неожиданности и въелся в мое лицо чуть протрезвевшим взглядом.

– Баба? – В какой-то рассеянности проговорил он.

И если до этого я ощущала себя голой, то теперь вовсе обмерла! Потому что взрослый, пипец какой мощный мужик давил своим весом. Потому что он, в желании изучить «бабу», приложил ладонь к моей…

Груди!

Скай

Охренеть не встать!

Да у меня реально встал!

Ага, я будто бы протрезвел и тут словил охренеть какое возбуждение, когда под личиной Санты оказалась аппетитная щекастая бабенка с вздернутым носиком и удивленно хлопающими серыми глазами…

По глазам-то я сразу усек, что передо мной не старик, а скорее молодой мужик и даже хотел прервать шоу, чтобы не выглядеть педиком, но игра есть игра… Тупая, кретинская и доказывающая детям, что Санты не существует. Сперва я реально чувствовал себя нетрезвым правдорубом и разоблачителем сказочных мифов. Но когда понял, что сижу на коленях у пухленькой девчонки, у которой щеки неестественно румяные от грима, я представил, будто хватаю эту незнакомку в охапку, валю на пол, рву ее эти шаровары и трахаю прямо под елкой!

Вот уж сказочный подарок плохому мальчику на Рождество!

Иисусе!

Жарить бабу в костюме Санты – самая охерительная сексуальная фантазия, и Лео-аниматору до такого никогда не докумекать!

– Боже, – пролепетала девчонка одними губами. – Божечки…

И я понял, что моя ладонь совершенно внаглую растирает большую сочную грудь девчонки, а пальцы так и норовят проникнуть туда, между пуговиц синтетической шубы…

А эта Санта, вместо того, чтобы вырваться из моих рук, в оскорблении выкрикнуть что-то, запрокинула голову и часто-часто заморгала.

Иисусе!

Это было так пикантно, так завораживающе и великолепно, что я забыл об окружающих, впал в какую-то сладкую кому…

Лори

Скайлар Донован впился в мои губы, проник языком в рот и меня обдало таким жаром, что ни вдохнуть, ни выдохнуть!

– О-о-о, – загоготали его дружки и мигом привели меня в чувства своими издевательскими смешками.

Тут-то я и почувствовала вонь перегара. Тут-то я и осознала, что пьяный подонок-Донован устроил представление на потеху зевакам. Он воспользовался сюрпризом с «бабой» в костюме Санты. Но самым обидным было то, что он точно не впечатлился мной как девушкой. Будь на моем месте хоть супер-красотка, хоть самая страшная уродина, он бы всё равно полез сосаться. Ради прикола и ярких рождественских воспоминаний «плохого мальчика».

Я пыталась, честно пыталась вырваться, но Донован увлекся. Он со звериной мощью зажимал меня, давил всем телом и продолжал работать языком…

И меня раздирало от двух, совершенно противоположных чувств! Я ненавидела его всем нутром за его насмешливость и грубость. А с другой стороны… тонула, да, захлебнулась от того, какой он сильный, решительный, и, властный. Дерзкий. Нахальный. Берущий то, что захочет…

– Отойти от нее, нечестивец!

Я дрогнула от звука бархатного, но строгого голоса. Скайлар Доновал тут же прервал поцелуй и резко обернулся в сторону источника звука. А я приметила, что вены на его шее вздувались то ли от злобы, то ли от…

Желания?

Боже, нет-нет-нет!

– Нечестивец? – с насмешкой хмыкнул Скайлар и медленно поднялся.

Перед нами стояла та самая красивая ведьма. Она скрестила руки на груди и топала мыском сапожка.

– А то чо будет-то, колдунья? У-у-у! – начал паясничать этот придурок и уже не выглядел сексуальным мужиком, а каким-то придурковатым подростком.

– Ты научишься спрашивать разрешение, прежде чем тронуть деву, – произнесла очередную чудную фразу девушка и вскинула черные тонкие брови.

– А если, нет? – он издевательски подмигнул мне и от этого стало мерзко; будто я какая-то шлюха, которая отдается по первому требованию. Словно он уже брал меня сто тысяч раз, а я – его рабочая жалкая подстилка.

– Подойди, – повелительным жестом подозвала меня пальцем ведьма.

Я безропотно встала, на слабых ногах приблизилась к ней, чувствуя такой мощный поток энергии, который от нее исходил, что сама силенками подпиталась и даже горделиво приподняла подбородок. Ведь две объединившиеся в борьбе за честь и достоинство молодые женщины – это вам не хухры-мухры.

– Вот, – она достала из кармана какой-то микроскопический флакон. – Выпей, а бутылочку носи при себе. Это принесет тебе удачу, дева. А ты, нечестивец, – обратилась она к Доновану, который стоял молча и хлопал своими зелено-карими глазищами. – Ты получишь свою плату и научишься быть… хорошим мальчиком.

Она произнесла это так, что мои кости мороз пробрал! Так уверенно ведьма сказала то ли пророчества, то ли заклинания.

Скай

– Она тебя сглазила, точно говорю, – не унимался Ник. – А хороша девка, я бы ей вдул.

– Кому? Санте той? – Я совсем размяк после очередного глотка и еле-еле улавливал смысл его слов.

– Не-е-е, ведьме той! Ну и девка, ну и дьяволица! Такой душу продать не жалко, лишь бы она ножки раздвинула, – мечтательно закатил глаза браток.

– Не мечтай, такие бабы… – я поежился. – У таких баб между ног не райские прерии, а клыки вурдалачьи, – попытался отшутиться, хотя меня та ведьма знатно отметелила своей метлой. А ее слова в башке отложились, и, чтобы побыстрее их забыть, я решил усиленно заливаться вискариком.

Лео лежал в отрубе рядом, на лавке и что-то невнятно мямлил. А предатель Брайан свинтил домой, к жене и двум отпрыскам. Сучоныш женатый!

Хорошо, что Ник холост. Нормальная компания мне разведенному.

Я сглотнул, припомнив моего Джека.

Как он там, сынок мой?

Скучает ли по батяне нерадивому или уже привык к уродцу Гарри – новому бывшей?

Нет, ну в принципе-то я ничо так отец, если разобраться… Да, не богач и не такой успешный, как этот Гарри…

Мда, бабки всё портят. Луиза свалила, когда я сильно просел по финансам. Приносил не столько, сколько она хотела…

Да и черт с ней!

Главное, завтра я увижу Джека моего. Он точно скучает. Я его уже две недели не видел из-за подработок. Ну ничего, зато подарки ему заготовил знатные. Гарри хер меня переплюнет в этом году. А Луиза пусть видит, что бывший ее не такой уж пропащий. Не бездельник и лоботряс какой-то.

– Пусть-пусть, – зевнул я. – Слушай, – неуклюже поднялся. – Давай-ка это тело до дома донесем, а-то еще отморозит яйца, – растер руки и кивнул в сторону Лео.

– Да, брат, пора, – согласился Ник. – А бы всё-таки вдул той ведьмочке.

– А я – Санте, – припомнил щекастую девчонку. – У нее там точно медком намазано, говорю тебе.

– Ну хер знает, мне бабы постройнее нравятся, – заключил Ник, который сам очень далек от Аполлона.

– Ничо ты не понимаешь, – перед моими глазами тут же встала картина, как я грудь девчонки гладил. – Ни хера не смыслишь в таких делах…

Лори

– Ну конечно он меня не узнал, – бурчала под нос, быстро удаляясь от торгового центра, будь он неладен!

Разумеется Скайлар Донован не вспомнил, что вообще-то мы учились в параллельных классах вплоть до выпускного, на котором он блистал вместе с красоткой Диной.

Стоп!

Я резко остановилась и сунула руку в карман старенького, но любимого пальто.

Крохотный пузырек из темно-синего стекла загадочно поблескивал в свете фонаря и я распознала выпуклый рисунок в виде трех фаз луны.

В задумчивости, смешанной с опаской, огляделась по сторонам. Улица как улица, люди как люди – ничего особенного. Но на фоне рождественской атмосферы склянка, горлышко которой было запечатано черным воском, казалась диковинной вещью из другого мира, где в лесах обитают древние духи, а миром правит магия…

– Ну нет, – помотала головой.

Это всего лишь какой-то травяной бальзам или настойка. Может даже на спирту, что очень хорошо для поднятия настроения перед встречей дома с уставшей и раздраженной мамой, которая пол вечера будет рассказывать, как провела время в продуктовом…

– Ну что ж, – я решительно сковырнула мини-пробочку и с осторожностью поднесла склянку к ноздрям.

Хм, жидкость отдавала горчинкой и чем-то пряным. Приятный необычный аромат, который очень хотелось распробовать и на вкус. И быстро выгнав мысль о том, что ведьма подсунула мне яд, я отсалютовала светящимся гирляндам на крыше одного из домов и залпом выпила волшебное зелье.

– Это принесет удачу! – повторила слова красивой ведьмы и, почувствовав невероятную бодрость, даже игривость, зашагала в сторону дома.