Девица начала верещать спросонья:
– Да что ты себе позволяешь? Явился с дружками посреди ночи на бровях, устроил переполох. Соседкам-то повезло, приятели твои культурные, чай до субботы будут в покоях отдыхать. А ты? Все шампанское вылакал, сделал свое дело и захрапел до утра. Обращаешься со мной как с патаскухой трактирной. А я, между прочим, куртизанка благородных кровей! Чтоб ноги твоей больше тут не было!
Ответом был смачный удар дверью о косяк.
От дома на озере, где обитали распутные девки, ведьмачок покатил в контору. Там нагло не досыпали монет, оценив вес добытого чёрта лишь в полтора пуда. Однако он не стал тратить силы на бесполезные споры.
Именно сегодня, в четверг, несмотря на лютый перепой, Бронко твердо решил заняться спасением эльфийского князя.
Свернув к болотам, притомившийся ведьмачок полностью доверился лошади. Растянувшись на телеге, он задремал.
Лошадь остановилась у пруда. На берегу ловил рыбу мальчик в белых штанах.
Бронко пристроился рядом. Воспоминания нахлынули потоком. В детстве рыбалка была самым любимым занятием. Как это хорошо, сидеть у края подземного озера и слушать отцовские байки про звезды!
– Клюет, пацан?
– Случается, дядечка.
– Откуда будешь? Кто батя, мать?
– Мать в городе на базаре торгует. А бати нет, утонул.
– Ох, поплохело мне, пацан.
– А ты дядечка, молочка отведай, полегчает, – мальчик указал на кувшин, стоящий рядом. – Пей до дна, не стесняйся.
– И вправду отпустил бодун… Слушай, пацан, а почему молоко зеленит и с привкусом?
– Оттого, дядечка, что на хуторе коров кормят заморским фруктом. Киви зовется. Там такого добра завались, девать некуда.
– Ясно, пацан. Бывай.
***
Лежбище Василишека располагалось на свежем воздухе под тысячелетним дубом, что стоял на болоте. Самого монстра не было видно. Оно и к лучшему, ибо Бронко чувствовал себя совсем не готовым к битве. Молоко помогло ненадолго.
Неподалеку стоял большой амбар, где он обнаружил клетку из массивных металлических прутьев. За решеткой чах небритый дед с заостренными ушами.
– Чего надобно, ведьмачок?
Бронко еще раз оглядел помещение туманным взором.
– Где огнедышащая тварь? Где колдун?
– По делам свалили на пару дней. Оба. Зачем пожаловал-то?
– Супостатов убивать, тебя освобождать, Имин, князь эльфийский.
– Дело благородное. А твой интерес?
– Имею, княже, серьезные намерения к твоей дочке внебрачной. Как-то так.
– Алиция, ага, давно пора. Я не против. В курсе про Предназначение?
– По факту – да, по сути – нет. Растолкуй, Имин, будь великодушен.
Ведьмачок, обессиленный, уселся у клетки.
Старый эльф начал свой рассказ:
– Мой народ много веков жил уединенно на плоскогорьи, пользуясь теми дарами, которые приносила нам натура. Мы охотились на зверей и птиц, ловили рыбу, собирали ягоды и грибы. Моему народу неведомо земледелие, скотоводство и ремесло. Но времена меняются в худшую сторону. То, чем раньше мы питались и пользовались, вырождается и пропадает. Оскудевают дары матушки земли. Эльфам плоскогорья грозит медленная и мучительная гибель от голода и холода. Надежда лишь на древнее предсказание про искру, которая зажжет пламя новой жизни для нас.
– И что это значит, княже?
– Вот и я не понимал. Будучи уже в летах, встретил в людском зимовье женщину по имени Офелия и полюбил ее. У нас родилась девочка. Тогда старый маг и распознал, что Алиции предназначено стать той искрой. А пламя – новый эльфийский город у подножья горы, среди человеческих поселений… Только представь, ведьмачок, сворачиваешь к горе, а издалека видно, как начертано у въезда, Эльфград, скажем. А у истоков того – Алиция, моя кровинка.