Loe raamatut: «Речь о Ю. Ф. Самарине»
Мм. Гг.
Вы знаете, о ком и о чем должно быть, да и не может не быть наше первое слово. Вот уже целый месяц, как во всем русском обществе, у всех, кто только не совсем заглох душою и способен жить не одною личною, но и общею жизнию, – у всех, и на устах и в памяти, одно дорогое и любезное имя… Да, завтра 19 апреля, ровно месяц, как убыло в России человеком, которому нет замены, с которым ушло от нас целое богатство духа – убыло Самариным Юрием.
Говорить о нем трудно, потому что чего сказать – слишком много. Но входить в тщательную оценку этого сокрывшегося от нас богатства, распространяться о нем подробно, как о мыслителе, писателе и гражданине, было бы еще не своевременно и не уместно, да едва ли теперь в том есть и надобность: еще стоит в воздухе, еще не стихло то красноречивое надгробное слово, которое, можно сказать, само общество, всею своею совокупностью, промолвило ему в единодушном взрыве сочувствия и скорби при первой вести об его кончине. Явление знаменательное, на котором стоит остановиться мыслью, тем более знаменательное, что общество, захваченное этою вестью врасплох, еще не могло и успеть отдать себе ясный отчет в значении понесенной утраты. В самом деле, кто такой, чем, казалось бы, мог быть для большинства русской публики Юрий Федорович Самарин? Кого и что почтило в нем общество? Не высокопоставленное лицо в официальной государственной иерархии, потому что он не занимал в ней никакого видного места, по лестнице чинов стоял на низкой ступени, не пользовался от государства ни почестью, ни почетом. Не государством, стыло быть, и не по почину государства вызвано было со стороны общества такое гласное, торжественное воздаяние.
