Беззвездный Венец

Матерь Снизу не была всегда обращена ликом к Отцу Сверху – в прошлом она сама тоже вращалась, подставляя солнцу всю свою поверхность. Канте презрительно фыркнул. Подобная мысль не просто кощунственна – это немыслимая чепуха. Принц попытался представить себе непрерывно вращающийся мир, солнце, попеременно пекущее то с одной стороны, то с другой. Мир согревается, затем снова остывает. От одной этой мысли у него голова пошла крýгом.

Подойдя к Никс, буйвол опустил свою здоровенную голову, и девушка обняла ее, прижимаясь щекой ко лбу

Когда ты вошел в каменоломни, произошло землетрясение. Возможно даже, твое присутствие сыграло судьбоносную роль

Раскрыв рот, Райф в ужасе созерцал происходящее, понимая, кто устроил эту огненную бурю. Только теперь до него дошло, как же сильно он недооценил своего противника. Определенно, Ллира не удовольствуется тем, чтобы сжечь один-единственный дом терпимости в попытке выкурить свою добычу. «Она готова спалить дотла все Гнойники!

За это двунеделье страх женщины просочился Райфу в кости. Он чувствовал, что нельзя просто отмахнуться от ее предостережения. «Но что может сделать мелкий воришка из Наковальни?» Вот почему Райф решил освободить чааена с железным ошейником, обладающего познаниями в алхимии. Ему требовался союзник, чтобы понять, что` он украл, и, возможно, разгадать тайну, погребенную в бронзовом сердце женщины.

Впереди скопление фигур с татуировками на лицах, в залитых кровью рясах, стоящих вокруг алтаря, на котором бьется, брыкается огромное существо, порожденное тенями; крылья его прибиты железом к камню. – Нет!.. – сдавленно кричит она, чувствуя, как в груди пылает огонь. Погруженные в тень лица поворачиваются к ней, сверкают кривые кинжалы.

Боль ее не пугала, однако руки помогали ей видеть мир лучше, чем затуманенные глаза. Ладони чувствовали вибрацию трости. Кончики пальцев раскрывали подробности, недоступные взгляду. Сейчас ей угрожали не просто переломом нескольких костей, а увечьем, которое сделает ее совершенно слепой. И все-таки эта судьба не была самой страшной.