Arvustused raamatule «Мы», 335 ülevaadet

Сюжет тут очень оригинален, но мне не понравился стиль написания книги. Он сам по себе плохо, тяжело читается, с частым уклоном в математику. Основной текст тут, как констатация факта. Хотя в общем-то вся книга является дневником главного героя. Много недосказанностей.

Все люди тут именуются буквой и цифрами. События схожи некоторым образом с книгой 1984 Оруэла. Писать про это не буду, ведь это антиутопия и вам будет самим интересно погрузиться в особенности этого мира.

Иногда было интересно, иногда мысли мои терялись, уходили от событий книги. Может быть я был не сосредоточен и невнимателен, а может книга просто не смогла меня захватить.

Именно Евгения Замятина и его роман "МЫ" считают прародителем жанра "антиутопия". Книга была написана более ста лет назад, а таких последователей писателя как Оруэлл и Хаксли не раз обвиняли в плагиате как раз с этого произведения.

"Мы" повествует о далёком будущем, где все люди равны, все законы и действия можно объяснить математически, где жизнь череда установленных правил, где всё чётко, понятно и логично. Но так ли идеален этот мир, где вместо имён у людей номера, душа и любовь остались в далёком прошлом, а сны считаются болезнью?

Если вдуматься, что книга написана в 1920 году, в голове создаётся эффект "вау!", а писателя можно в какой-то мере считать провидцем. Но стиль написания тяжёл для восприятия. Словно ты смотришь не на живописный пейзаж, а на абстракционную картину. Текст прерывист, рван, метафоричен. Порой скачки сюжета заставляют перечитывать страницы вновь, чтобы поймать мысль автора.

Интересно было прочесть ради знакомства с родоначальником жанра, но в любимые книги роман к сожалению не попадает.

Что мне больше всего понравилось в романе Замятина "Мы", так это игры с языком: математические термины смешиваются с метафорами, эпитетами, гиперболами и получается что-то потрясающее! Не всем заходит. В одних совместных чтениях жаловались на "непроходимый" язык и бросали. Но все люди разные: я лично люблю, когда текст ковыряет мне мозг)

Кстати, смешение терминов и всевозможных тропов логично и оправдано. Поясню. В книге описано общество, представители которого стремятся стать машиноподобными и отрицают чувства, но те пробиваются через навязанные принципы поведения. В результате главный герой мечется, начинает поступать иррационально и сам себе не понимает. То есть у нас два ярко выраженных полюса в мыслях и поступках героя: МЫ и Я. Им соответствуют два полюса языка: один изобилует терминами, другой — всевозможными эпитетами, метафорами, гиперболами и прочими богатствами великого и могучего.

Судите сами, но, как по мне, это прекрасно:

"...увидел в зеркале исковерканную прыгающую прямую бровей..." (прыгающий — метафорический эпитет)

"...стеклянные стены распустились в тумане..." (олицетворение)

"...лег — и тотчас же канул на сонное дно..." (контаминация: "кануть в лету" + "лечь на дно")

"...промычал тот и затумбовал назад в свой кабинет..." (затумбовал — внетиповое образование)

Последнее вообще топ — одно слово, которое характеризует походку, но даёт описание всему герою: сразу представляешь и рост, и комплекцию, и движения персонажа с его тяжёлыми шагами.

Интересное наблюдение: среди моих знакомых многие читали "1984" Оруэлла, и гораздо меньше — "Мы" Замятина. Кто читал и то, и другое, отмечают, что романы похожи: любовная линия, дневниковые записи. Между тем, роман Оруэлла впервые был опубликован в 1949 году, Замятина — в 1924.

Да Оруэлл и не скрывал, что читал замятинский роман, и даже писал на него рецензию. Ее без проблем можно найти в сети.

"Мы" я читала в издании с комментариями. Там была одна примечательная сноска: мир романа похож на мир из рассказа "Новая утопия" Джерома К. Джерома (автор "Трое в лодке, не считая собаки"). Я не поленилась, нашла рассказ и прочла его. По моему субъективному неправильному мнению, мир в текстах всё-таки отличается. Да, есть то, что их объединяет — равенство, доведенное до абсурда. Если же раскладывать по кирпичикам, то тексты совсем разные.

Но из-за глобальной идеи, которая одна во всех антиутопиях, и предсказуемого конца, я не очень люблю их. Однако читать "Мы" однозначно стоит. Хотя бы затем, чтобы проникнуться необычным языком книги (если вы, конечно, такое любите).

Ещё одна антиутопия о тотальтарном обществе

«Я – это дьявол, мы – это Бог».

Таков главный тезис антиутопии, которую живописует Евгений Замятин в далеком 1920 году, пытаясь предвосхитить футуро-строй будущего тоталитарного коммунизма, который строится у него на глазах вовсю создаваемого СССР.

Что в замятинской антиутопии стоит во главе угла? Разум, логика, цифры, некто без индивидуальности, абсолютно счастливый нумер, прославляющий Единое Государство и высшего Благодетеля, который заменил собой Бога.

Повествование в виде конспектов ведется от имени Д-503 - главного героя, с одной лишь буквой вместо имени, «нумера», носящего «юнифу» (униформу), ходящего стройными ассирийскими рядами по четыре, строящего Интеграл (ракету для космического полета), живущего в квартире, как и все, с прозрачными стенами, принимающим еду по часам и занимающегося по талонам сексуальными утехами.

Д-503 – математик, который описывает происходящее вокруг и свое отношение ко всему, как очевидец. И с первых страниц, на которых он обращается напрямую к неким читателям то ли прошлого, то ли будущего, чувствуется, что называется «промывка мозгов». Удивительно предчувствие замятинского гения того, что потом опишет Бернейс в своей книге «Пропаганда» как утилитарного способа обработки мозгов отдельного индивидуума, чтобы сделать из него молекулу (кстати, этот вывод делает и главный герой). По сути, замятинская антиутопия – описание матрицы.

Что мы узнаем из романа о месте и времени действия? Только, что после давней Двухсотлетней Войны Единое Государство, где живет главный герой, оградили Зеленой Стеною, выход за которую жителям Государства строго запрещен. Однако есть артефакты прошлого, как например, Древний Дом, который герой посещает со своей неожиданной возлюбленной I-330. «С полочки на стене прямо в лицо мне чуть приметно улыбалась курносая асимметрическая физиономия какого-то из древних поэтов (кажется, Пушкина)». Можно догадаться, что так Замятин ненавязчиво проводит аналогию с бывшей (советской) Россией.

Эрудит-Замятин часто отсылает читателя в прошлое, которое почему-то знает его персонаж довольно углубленно. Например, сравнения с Ассирией: «Мы шли так, как всегда, т. е. так, как изображены воины на ассирий¬ских памятниках: тысяча голов — две слитных, интегральных ноги, две интегральных, в размахе, руки. В конце проспекта — там, где грозно гудела аккумуляторная башня, — навстречу нам четырехугольник: по бокам, впереди, сзади — стража…». Почему так? Справка: Новоассирийская держава (750–620 годы до н. э.) считается в истории человечества первой империей, с идеально организованным войском, в котором, как и в Государстве из романа Замятина, культивировалась красота геометрического единообразия.

В чем причина того, что главный герой вышел из-под контроля? Может потому, что у него осталось что-то от древних корней, проявившихся в физическом, как считает Д-503, недостатке: «Терпеть не могу, когда смотрят на мои руки: все в волосах, лохматые — какой-то нелепый атавизм». Таким образом, он невольно выделяется из дистиллированного единообразия мужским, животным магнетизмом. И может потому, что это неосознаваемое в нем есть в бессознательном пласте его природы, однажды ему суждено вырваться: «Я чувствовал на себе тысячи округленных от ужаса глаз, но это только давало еще больше какой-то отчаянно-веселой силы тому дикому, волосаторукому, что вырвался из меня, и он бежал все быстрее».

И хотя главный герой имеет регламентированные и одобренные государством встречи с некой О-90, которая для него синеглазая и розовая, округлая и приятно-привычная, тригером для этого стала встреча с другой – непохожей, с Х-образным выражением лица, острыми зубами и будоражащей улыбкой. Трансформация происходит, естественно, когда он прикоснулся к необузданной и неопределенной, не вычисляемой цифрами, стихии, дикой и свободной, - Любви. «Значит – любишь. Боишься – потому что это сильнее тебя, ненавидишь – потому что боишься, любишь – потому что не можешь покорить это себе. Ведь только и можно любить непокорное».

I-330 не только открыла для него магнетизм дикой страсти, но и вывела за Зеленую Стену, туда, где леса и природа, и где, оказывается, есть люди – настоящие, а не те, которые созданы в Едином Государстве по трафарету: окультуренные разумом, следующие законам логики, молящимся вместо Бога – Благодетелю, слушающие музыку, созданную по канонам логарифмических уравнений и воспроизводимых музыкальными заводами.

Кстати, можно провести параллель с обретением индивидуальности через свою сексуальность героя романа Джорджа Оруэлла «1984». А что же произошло с Д-503? Диагноз, который ему поставил доктор: «Плохо ваше дело! По-видимому, у вас образовалась душа.» Из состоянии первых глав конспекта: «Я люблю — уверен, не ошибусь, если скажу: мы любим — только такое вот, стерильное, безукоризненное небо. В такие дни — весь мир отлит из того же самого незыблемого, вечного стекла, как и Зеленая Стена, как и все наши постройки», герой меняется радикально, его рассуждения и разговоры с самим собой становятся живыми: «Весна. Из-за Зеленой Стены, с диких невидимых равнин, ветер несет желтую медовую пыль каких-то цветов. От этой сладкой пыли сохнут губы — ежеминутно проводишь по ним языком — и, должно быть, сладкие губы у всех встречных женщин (и мужчин тоже, конечно). Это несколько мешает логически мыслить». Д-503, обретший душу, и пишет душевно: «Раньше — все вокруг солнца; теперь я знал, все вокруг меня — мед¬ленно, блаженно, с зажмуренными глазами…».

Кульминация романа – взрыв разделительной стены, встреча с Благодетелем, пытка возлюбленной. И благодаря новейшим разработкам медицины, нумеры, и в их числе главный герой, подвергнутся операции, лоботомии фантазии и воображения, чтобы никакие «глупости» и «некондиционные желания» не мешали принимать по распорядку отформатированное и нормированное «счастье» - одно на всех, Д-503 «приходит в себя», как ему кажется, точнее его привели к нормативности, он снова перестал быть «я» и влился в «мы» - геометрически-проволочную действительность, которая передана в последних словах романа: «Но на поперечном, 40-м проспекте удалось сконструировать временную Стену из высоковольтных волн. И я надеюсь — мы победим. Больше: я уверен — мы победим. Потому что разум должен победить».

Когда писатель работал над романом «Мы», по словам Замятина, он таким образов посылал «сигнал об опасности, угрожающей человеку, человечеству от гипертрофированной власти машин и власти государства — все равно какого». Лично меня поразил стиль языка в романе: логичность и выверенность форм изложения, уверенность в каждом бронебойном слове и утверждении, железобетонные конструкции истины вначале: «Знание, абсолютно уверенное в том, что оно безошибочно, – это вера», «Это потому, что никто не «один», но «один из». Мы так одинаковы…», «Единственное средство избавить человека от преступлений – это избавить его от свободы».

Падение и свободный полет во время борьбы и признания необратимости любви внутри, описание себя и мира через чувство, обрывки фраз, когда хочется сказать-выразить-так-много, а не хватает выражений-способов-способности, которая атрофировалась годами стерилизованного воспитания не индивидуума мыслящего, а нормального нормированного статиста для разумной структуры социального мироустройства по образу и подобию Разума без чувств: «И что это за странная манера — считать меня только чьей-то тенью. А может быть, сами вы все — мои тени. Разве я не населил вами эти страницы — еще недавно четырехугольные белые пустыни». «Тут странно — в голове у меня, как пустая, белая страница». «Кто тебя знает… Человек — как роман: до самой последней страницы не знаешь, чем кончится. Иначе не стоило бы и читать…», «И я еще лихорадочно перелистываю в рядах одно лицо за другим — как страницы — и все еще не вижу того единственного, какое я ищу…»

Увы, поиск персонажа оказался безуспешным. Как и предчувствие писателя, 100 лет назад написавшем о будущем мире, где победит Разум, пока оказалось нереализованным. Впрочем, Искуственный Интеллект уже вошел в нашу действительность и отвоевывает пространство и время у людей, развиваясь в геометрической прогрессии и покоряя все новые и новые сферы. А мы – нынешние мы – какие? Кто мы? Все вместе и каждый отдельно? Одно пророчество Замятина, как и братьев Стругацких гораздо позднее после него в романе «Волны гасят ветер», сбывается: человечество разделяется на две неравные части – массовый и уникальный человек. Этот разрыв, как мне кажется, будет нарастать с продвижением технологий, которые одних будут все больше примитивизировать и оцифровывать, а других превращать в странных, непонятных – далеких. И может быть где-то живет и творит новую антиутопию последователь Евгения Замятина, места которому нет в мегатоннах и мегабитах интернет-пространства, как живо мыслящему и индивидуально творящему нечто Иное.

У автора очень рваный способ повествования: постоянно сбивается с текущей мысли, перескакивает на технические метафоры и аллегории, что полностью оправданно и соответствует образу мышления Д-503, но от этого лично для меня восприятие фрагментов отяжелялось перевариванием дополнительных иносказаний. К тому же, так как я начинал слушать аудиокнигу, то с такой манерой подачи было очень трудно улавливать ход повествования на слух, не всегда даже были понятны заглавия конспектов и где они кончаются. Плюсом к минусам аудиоверсии за авторством Александра Клюквина можно добавить то, что чтец не всегда интонационно выделял участвующих в разговоре людей, что тоже сбивало с прослушивания и слегка озадачивало. Д-503 - отличный персонаж с прекрасной проработанной линией внутренних изменений- от истинной уверенности (веры) в святое могущество наследия и праведные действия Единого государства до всполохов сомнений и активных контрдействий. Ты абсолютно согласен с его внутренними метаморфозами, ими легко удается проникнутся в полной мере, и не сомневаешься ни на секунду в его прописанной эволюции. От того и испытываешь искреннее сожаление на последних страницах, оттого сдавливает сердце в последнем конспекте, но тем не менее ты понимаешь, свое, как минимум, удовлетворение он обрел. Пару слов про финал. Аудиенция с Благодетелем чем-то напомнило по вайбам финал фильма " Сквозь снег", где также незримый правитель открывает перед героем горькую истину, что текущее положение - отчасти меньшее из зол и его остается лишь принять. А двойственность Хранителя S дает надежду на продолжение "бесконечных революций".

Я читала эту книгу еще в школе и остался в памяти лишь каркас: антиутопия, тоталитарное государство, где человеку не свойственно чувствовать и есть зеленая стена, ограждающая Человека Разумного от дикарей. Пожалуй что все... Перечитав ее сейчас, мнение изменилось ровно как и его оценка.

Перед нами предстает общество, где каждого зовут ...Номером, нет имен и фамилий, а лишь цифры в системе. Они ходят на работу, при желании посылают другому Номеру заявку на встречу, где могут приобщаться к дикарским отголоскам предков, а могут просто беседовать. Причем они Должны и не имеют права отказаться.

Единственное средство избавить человека от преступлений – это избавить его от свободы.

Сам сюжет строится в форме записок одного из жителей, и тут сразу первый минус: Слог! Для меня вот эти вечные урывки были хуже пытки. Я понимаю, что, возможно, автор хотел показать, что люди в системе становятся похожими на роботов, но с другой стороны - а где же тогда идеальные формулировки мыслей и идей? Нет.

Помню: я улыбнулся растерянно и ни к чему сказал: - Туман... Очень. - Ты любишь туман? Это древнее, давно забытое "ты", "ты" властелина к рабу - вошло в меня остро, медленно: да, я раб, и это - тоже нужно, тоже хорошо. - Да, хорошо...- вслух сказал я себе. И потом ей: - О ненавижу туман. Я боюсь тумана. - Значит - любишь....

По сути Евгений Замятин пытался показать читателю свой вариант советской фантастики, но вышло скорее сыро, очень не законченно, чем отличное и качественное произведение.

В то время, когда я его читала в школе, как раз вышел фильм "Эквилибриум" и он отчетливо напоминал основу, но если задуматься, у режиссера вышло все значительно эффектнее.

Мир, где людям прополоскали мозги на столько, что они видят лишь жизнь вокруг, живя в вакууме, не думая, не осознавая как разнообразно бытие, о том, что Природа - это неизвестность, но прекрасная неизвестность.

Секундная скорость языка всегда должна быть немного меньше секундной скорости мысли, а уже никак не наоборот.

Да, автор показал, что невозможно очистить мозг всему человечеству и будут свободолюбивые люди, те, кому претит мысль идти по линии без отклонений в сторону, без использования воображения. Всегда были, есть и будут революционеры. Другой вопрос: какие последствия за эту борьбу их ждут?

Всегда найдутся те, кто будет осознавать как не комфортно жить по чужой указке и хочется, душа требует свободы. Весьма понятно, почему книга критиковалась в свое время - советское государство - это не текущее российское, тогда цензура была значительно сильнее. Естественно, и сейчас, как бы нам не говорили о свободе слова, контроль есть, но не столь откровенный. Поэтому Замятин и высказался, что любовь и ненависть запрещены, они как бы и не нужны, важно лишь одно - стремление к Общей Цели.

Другой вопрос: насколько качественно написан сам роман? У меня сложилось ощущение, будто автор боялся цензуры и выпустил, чтобы успеть, сырое, не до конца оформленное чтиво. Тот же Оруэлл и  Андрей Тарковский в свое время "прошлись" довольно не лицеприятно, жестко по тексту. Почему у Александра Солженицына был восторг - также ясно по его жизни.

Нет, я полностью понимаю "душу", суть книги, ее посыл и причины, повлиявшие на автора, но сама книга получилась с тяжелейшим слогом, длинным повествованием и довольно простым сюжетом.

105 лет первой публикации...

На мой взгляд, солидное время для, я уж прощу прощения за то, что может показаться неким высокомерием, а именно: солидное время для солидного разбора полетов. Тем более - есть, о чем поразмыслить.

Только на этом ресурсе цифры читателей, одолевших роман - впечатляют. Количество рецензий - тоже. Мой отзыв - капля в море, но хотелось бы уйти от публицистики, такой, любительской немного поверхностной; от обличительсва того, что вчерашние и нынешние, склонные к моральному плебейству, называют "совком". Исключительно плебейством объясняется пренебрежение к истории предков и той непростой жизни, которой они, предки, прожили. Кстати, здесь и такой аргумент подойдет: можно ли представить английского аристократа, с презрением относящегося к прошлому своей страны? Невозможно. Кромвель вырезал каждого третьего аристократа. Сколько положил Наполеон уже не только сословие дворян, но и людишек - собьетесь со счета. И? Где покоится его тело? В святая-святых: Пантеоне. Вот так вот, господа и госпожи-специалисты-совковеды.

Теперь к делу.

Конечно, главная мысль романа, стержень его - идея о рациональности, идея об абсолютно правильном устройстве общества. Идея рациональности, описанной, сформулированной лучше и четче в сравнении с интеллектуальными системами иных цивилизаций, конечно же - идея европейская.Так сложилось, что именно европейцы, оттесненные на совершеннейшую окраину Евразии, нашли, как оказалось, совершено гениальную мысль о рациональности всего сущего (вспоминаем Гегеля: всё сущее - разумно...). О сути это ведь о другой европейской идее - теории Дарвина: выживают приспособившиеся. Гегель и Дарвин говорят об одном и том же разными словами.

Итак, европейцы поймали чрезвычайно плодотворную идею, поймали и развили: рационализм и, как его разновидность - оптимизация. Давайте вспомним идеи разумного, рационального устройства бизнес-процессов как формализованных концепций? Откуда они практически все родом? Всё правильно - оттуда. Невероятная эффективность Западной цивилизации на определенном временном промежутке - следствие отсутствия ресурсов.Если их нет, а жить хочется - ты придумаешь правовое государство, заморские колонии и рациональное устройство жизни и бизнеса.

Это - в теории. Что в социальном аспекте? Насколько Русская Революция, Великая Октябрьская социалистическая революция, была оригинальной или - органичной европейской Идее общественного устройства? Конечно, "европейская Идея общественного устройства" - это перебор, скорее, нужно говорить о разных концептах. В том числе - утопий, возникших много раньше анти-утопий. Так вот, в практическом плане большевики черпали огромными ладонями идеи и наборы практических действий у....правильно! Великой Французской буржуазной революции. Чего, кстати, большевики и не срывали, более того - гордились этим.

Евгений Замятин написал прекрасный роман, прекрасный. Не забудем: 1920 год! 1920 - представляете, сколько вещей он предсказал! Не буду повторять сказанного неоднократно до меня. В "замечательное" замятинского произведения я с огромным удовольствием "заношу" эстетизацию. Например, великой и вечной математики! Вы посмотрите: русский космизм (уважаемый мной Виктор Олегович, который Пелевин, неоднократно и с.... ну, иронией, горькой иронией писал о нем, например, в "Последней битве...")....как это по-русски! Сколько духа в идее космоса - от миссионерства Циолковского до кораблей Королева! Какой размах мысли! Сколько бесстрашия и какова высота горизонта мысли русского человека. Который...ну, как сказать...как инженер-техник - просто рукожопый, почти, прошу у всех причастных прощения - никчемный (подушку безопасности для авто сделать не могущий; лемеха для оборотного плуга - есть такая тема в агрономии - не, рукожопый). А космический корабль, названный "Интеграл" - до слёз. А теперь представьте как выглядит знак интеграла: вы оцените утонченный, офигенно симметричный ствол-штрих с двумя округлыми завитушками знак интеграла.

Умница Замятин (да простят меня любящие автора за вроде как панибратство оценочного суждения): энтропия, энергия. А гипотеза Пуанкаре и сферическая Вселенная, "доказанная" в последней части романа каким-то из номеров! Поразительно! Эстетизм точных наук - не знаю, был ли автор позитивистом, наверное, нет, он был марксистом и, видимо, не сторонником Маха. Вспомним искусство начала ХХ века в России. Восторг перед абстракционизмом и кубизмом. Вспомните, сколько прямых, параллельных, пересекающихся линий на авангардных полотнах тех времен! Время такое было, такое время.

Конечно, 100 лет назад, да и много позже, много позже, в фокусе читательского интереса было совсем иное: на первый-второй рассчитайсь! На зарядку по порядку. на зарядку по порядку становись! Не по номерам, но по порядку. Для многих это -отрыжка "совка", а как насчет ЗОЖа? С его упорядоченным питанием и как бы спланированным образом жизни? И это только первое, пришедшее в голову. Из замятинского "позитивного" не только "Интеграл", но и, конечно, стена. Которая потом и в жизни, и в искусстве была ещё тем событием, - всё так. Но прошло 100 лет! Должно же открываться что-то новое и действительно вечное! У кого поднимется рука и повернется язык сказать об устаревании романа? Нет таких! Или: некоторые блогеры-затейники мутят тему какая антиутопия круче. Зачем? Нет других идей? Мне кажется плодотворной в литературоведческом плане делать исследования раскрытия определенных тем в разных произведениях. Например, "приход новой Евы в мир вечного и повсеместного счастья". Классно! Замятин в романе вообще красавчик: несколько женщин с разным отношением к главному герою! В романе хватает штрихов, обозначающих известную тему. Много штрихов. Здорово!

Ну, вот, наверное, и всё. Здорово, просто здорово. Конечно, роман к прочтению, конечно!

Ставлю 4, только потому что не было «вау» эффекта. Впринципе большинство антиутопий похожи между собой, но мне данный жанр всё равно нравится. Самое весёлое, что обычно, в данных романах мировоззрение героя на сложившиеся обстоятельства/мир меняются после встречи с какой-либо женщиной. Любовь спасет мир хе-хе-хе.

В общем у нас здесь тотальный контроль. Стеклянные дома, чтобы все было открыто и людям скрывать друг от друга нечего. Люди работают по 15 часов, есть 2 часа в день на личные какие-то желания. Например написать свои мысли в дневник, заняться каким-нибудь творчеством или заняться сексом по талончику. Да, все принадлежат всем и равенство означает то, что любой человек может воспользоваться любым другим и тот не имеет права отказаться. Только заранее так скажем надо все документировать и записаться, к кому ты хочешь пойти заняться сексом.

Концовка была неожиданная, я надеялась, на крах системы, но увы и ах, снова грустная безвыходная реальность. Книжка небольшая, прослушала за 3 часа, смело советую!