Loe raamatut: «Парейдолия», lehekülg 13

Капитан отхлебнул кофе и поставил чашку на стол.

– Смотрю, Анатолий, ты в замешательстве. Понимаю. Наверное, я тоже. Ну ведь мы предполагали, что её запретом дело не кончится, или тебя это удивляет?

– Да я тебя умоляю, Гриша, это же грёбаный интернет! Я всегда говорил, что запреты там, это всё равно что тряпочкой укутывать текущую батарею в надежде, что заткнул дырку. Здесь закрыл, там просочилось. Проще его совсем отрубить, чем пытаться бегать и ловить в нём вшей.

В следующий миг пустой зал кафе заполнил резкий пиликающий звук и капитан потянулся рукой к своему телефону.

– Тьфу ты, звонок бы хоть сменил! – выругался майор, но капитан уже быстро выходил из-за столика, прижимая телефон к уху.

– Так, ага, ну-ка, ну-ка… – доносилось от уходящего вглубь зала Алексеенко.

Анатолий остался на своём месте продолжая потягивать кофе, но уже через минуту Григорий вернулся и рухнул в кресло, с видом, как будто бы он только что убежал от медведя.

– Гриша? – удивлённый Горчаков поднял округленные глаза.

– Толя, это точно она. Нью мать его, Вижн!.. Только что, свои люди сообщили мне: сотрудники МВД задержали на въезде в столицу угадай, что?.. Цементовозы. При тщательном осмотре в них обнаружили контейнеры с «незадекларированной субстанцией». Собаки отреагировали на героин. Два часа назад, в МВД раздался звонок, в котором некто неизвестный сообщил, что в Москву движется караван с наркотой, были переданы координаты и номера машин. А также сообщили, что по всей видимости, в деле замешаны сотрудники федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков. Всё, как и было изображено на слитой недавно в Твиттере картинке.

Вот такие дела, Толя…

Горчаков на какое-то время замолчал, сцепив пальцы и уставившись в стол, затем резко вскочил из-за стола:

– Так, быстро! – выкрикнул он, и схватив барсетку и плащ, направился к выходу. Алексеенко не говоря ни слова последовал за ним. Двери БМВ хлопнули, мотор завелся, и машина двинула вперёд.

– Куда, почему Следственное управление? – спросил Григорий.

– Забрать кое-какие документы, скрытую карманную камеру, диктофон и пистолет. Мы едем на место происшествия, Гриша.

– Нахрена?

– А чтобы повеселиться! – заорал Горчаков и вдавив на газ выехал на проспект.

Машина неслась вперёд, попав в «зелёную» волну, порыкивала утробным моторным звуком, плавно обтекая соседние автомобили и даже не притормаживала на лужах, обдавая рядом идущие легковушки и зазевавшихся пешеходов на тротуарах потоками грязной воды.

– Ты больной, Толя, что мы там забыли? Какой смысл, а?

– Смысл, Гриша в том, что надо ковать железо, пока горячо, а никакого другого железа и никакого другого горячо кроме этой ситуации у нас нет. Будем выяснять на месте, что там вообще произошло, потому как о ТАКОЙ ситуации нам никто информацию больше не предоставит. Или у нас есть выбор?

– Да это понятно, но вот лезть в этот междусобойчик между наркомусорами и эмвэдэшниками совсем бы не хотелось! Это ж каждый на себя начнёт одеяло тянуть и нас переманивать, а ещё быть свидетелями, случай чего давать показания, это ж геморрой, о боже!

– Спокойно, Гриша, спокойно. Мы делаем своё дело они своё, не забывай, мы тоже на задании. Наше дело, это сбор информации о программе и это нас касается напрямую. Мы никому ничего не должны, просто ведём следственные мероприятия.

– А вот все эти прослушки, подглядки, ты это серьёзно?

– Серьёзно. А кто и чего нам сможет предъявить, Гриша? Кто они, а кто мы, а?

Горчаков улыбнулся в сторону капитана и ещё сильнее надавил на газ.

– Я в юридическом смысле уж посильней тебя по роду деятельности, так что нюансы беру на себя, если что. Ладно, приехали почти. Я бегу к себе, забираю всё, что надо, а ты беги и захвати табельное. На всякий случай. И быстро рвём туда. Твои ребята знают, куда цистерны отогнали?

– Да, на базе, рядом с развязкой за МКАДом, место известно.

– Ну вот и славно. А от твоих сплетней бывает толк, кэп!

Майор и капитан вышли из машины и вскоре скрылись внутри здания. Через несколько минут они снова оказались в автомобиле, который тут же тронулся с места. На заднее сиденье Горчаков бросил документы и ноутбук.

– На, цепляй. – сказал он капитану, протягивая маленькое устройство.

– Это что, камера?

– Да, камера и диктофон, глазок должен быть вот здесь. Видишь? Почти незаметно.

– Ох, Толя, ещё больше ты кого-нибудь этим раззадоришь, если спалят. Да и к чему они?

– Так, на всякий случай, да и просто удобно, память вещь ненадёжная. Ствол при тебе?

– Всё на месте.

– Отлично. А теперь газу, газу!..

Машина ревела и рычала, билась колёсами о бордюры и перепрыгивая через «лежачих полицейских», проламываясь сквозь дворы и нагло выезжая на пешеходные тротуары. Затем, выехав на шоссе она набрала скорость и юрко просачиваясь между другими автомобилями, быстро продвигалась к цели. Время на внутренних часах Горчакова и Алексеенко начало замедляться, что бывает всегда, когда торопишься. Образовавшаяся впереди пробка растянулась на несколько километров и Горчаков, мгновенно сориентировавшись, развернул машину во дворы. Там, проехав ещё пару кварталов, они вышли на небольшую, но более свободную улицу, идущую вдоль шоссе, затем свернули в переулок и снова оказались на основной магистрали, миновав пробку. До развязки МКАДа было уже совсем близко.

Медленно проехав мост над кольцевой дорогой, БМВ снова ускорила ход, обгоняя и перестраиваясь из ряда в ряд.

– Вот, сюда. – сказал капитан, указывая пальцем в окно и одновременно глядя в навигатор. Машина завернула, проехала по дороге вниз, затем ещё раз свернула, оказавшись в районе с административными и складскими зданиями. Чуть проехав вперёд по переулку, она уткнулась в металлические ворота, за которыми виднелись высокие блочные ангары, а перед воротами стояла полицейская машина. Вышедший из машины полицейский выставил ладонь вперёд и на всякий случай потянулся к кобуре. Горчаков и Алексеенко одновременно вышли из машины с удостоверениями в руках.

– Сюда нельзя, кто такие? – нагловато спросил полицейский загораживая вход.

– Спокойно, сержант, все свои. Где цистерны?

Сержант внимательно всматривался в удостоверения, затем попятившись назад, показал на дверь:

– Туда.

Сотрудники ФСБ быстро проникли во двор через неприметную калитку.

Уже по пути к корпусам они нацепили петлички с видеоустройствами, прикрыв их воротниками. Попав на внутреннюю территорию они прошли мимо административных корпусов к тому месту, где возвышался ангар и стояло несколько полицейских машин. Подойдя ближе, они увидели заслонявший проход служебный автомобиль ФСКН и автозак. Войдя внутрь ангара, их взору предстали четыре грузовых машины-цементовоза, несколько полицейских по периметру, три сотрудника в форме ФСКН, двое людей в наручниках за длинным столом и две собаки-овчарки на поводках у полицейских. Одна из собак обернулась и залаяла в сторону только что появившихся Горчакова и Алексеенко, которые направлялись к стоящим возле стола с задержанными водителями сотрудникам ФСКН и МВД. Уже издалека было заметно, что все люди в форме выглядят довольно напряжённо и говорят друг с другом на повышенных тонах. Отвлечённые лаем собаки, они развернули голову в сторону подходивших к ним неизвестных людей.

– Кто такие? – гневно выпалил майор МВД поворачиваясь к новоприбывшим.

– ФСБ России. – спокойно сказал Горчаков и они вместе с капитаном протянули удостоверения.

Возникла секундная тишина, все присутствующие переглянулись и чуть разошлись в стороны.

– По какому поводу здесь, кто послал? – после неловкой паузы сказал майор МВД. – Здесь идёт следственное мероприятие и мы попросили бы другие службы без соответствующих на то санкций нам не мешать!

– Никто не мешает, товарищ майор, мы тут по заданию Службы Безопасности. И оно связано с данным происшествием. Теперь позвольте поинтересоваться, что тут произошло?

Майор и лейтенант переглянулись, затем майор нарочито вытянулся и как под диктовку начал:

– В связи с поступившей информацией по ГУВД московской области, в которой было сообщено о факте незаконной транспортировки наркотических веществ были приняты меры по…

– Да бросьте вы! – перебил его Алексеенко махнув рукой. – Давайте без официальщины. Мы знаем про звонок. Нас интересует личность звонившего – есть сведения или какие предположения?

– Насколько мне известно, звонок был анонимным.

– Может быть, есть догадки, почему именно вам, а не сразу ФСКН? – спросил Горчаков приподняв брови и осмотрев всех присутствующих. Подполковник Наркоконтроля словно немного попятился назад, потом быстро опомнившись, сказал:

– Это мы и пытаемся выяснить, товарищ майор Федеральной службы. Это дело по нашей части, сотрудники МВД должны были нам переадресовать вызов и не предпринимать никаких самостоятельных действий. Вместо этого, мы прибываем на место происшествия позже всех, узнаём об этом через третьих лиц, что есть нарушение процессуального плана действий между сотрудниками силовых служб.

– Товарищ подполковник, не забывайтесь, мы действовали согласно инструкции! – быстро вставил майор МВД. – Сам факт задержание груза вполне в компетенции сотрудников полиции, а расследование и ведение этого дела это уже по вашей части, так что не стоит нас обвинять в превышении служебных полномочий. Я, между прочим, тоже действую не по доброй воле, а по приказу.

– Вы отреагировали, как типичные полицейские, не думая о последствиях! Задержав груз, вы нарушили цепочку курьер-получатель, который теперь конечно, залёг на дно. Или ваша служба будет его потом искать? Задача ФСКН, напомню вам, не тупо перехватить груз, но и проследить весь трафик от производителя до конечного заказчика, вычислив всех участников цепочки. Тем более, такой груз! В лучшем случае вы были обязаны тайно, подчёркиваю – тайно! – сопровождать груз до тех пор, пока вас не заменит по пути следования служебный автомобиль ФСКН.

– Товарищ подполковник, не стоит говорить со мной таким тоном, хоть я и младше по званию. – напряжённо ответил майор полиции. – Мы сделали то, что нам велит приказ, времени на реагирование совсем не было, автоколонна была почти в Москве, нужно было действовать оперативно. Пока бы мы вас дожидались, уже потеряли их из вида или они бы слили товар.

– Не слили бы и не потерялись. Это водилы транспортной компании, к грузу вообще не прикасаются, типичный подложный трафик. И дергаться уж точно бы не стали, так что ваши опасения напрасны. Лейтенант, – обратился подполковник ФСКН к своему помощнику указав на скованных наручниками водителей, – уведите этих двоих в автозак и оформляйте их в кабине, нечего им тут уши греть. В любом случае товарищ майор, – продолжил подполковник, – вы своё дело сделали, теперь можете быть свободны.

– Мы-то освободимся, конечно. Но пока дождёмся быстрой экспертизы, оформим всё, составим акт передачи и передадим вам дело официальным запросом через приёмную федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков, с приездом понятых и следователей ФСКН… – спокойно ответил майор МВД.

– Да вы издеваетесь! – взбесился подполковник. – Я на вас в суд подам за нарушение межслужебной субординации, хамству старшему по званию и препятствованию раскрытию преступления! А также за неисполнения своих обязанностей и профессиональную некомпетентность, в результате которой служба ФСКН упустила конечного заказчика! Майор, – не скрывая злобы поглядел на него подполковник, – ещё раз повторю, можете быть свободны и забирайте своих людей. Сейчас уже едут наши, и мы всё равно эвакуируем грузовики в свой ангар, хотите вы того или нет.

– Наша тоже едет, подполковник, и вообще, перестаньте кричать и нервничать, а то я тоже много что про вас могу написать. Я обязан составить процессуальный акт, и вы мне в этом сейчас препятствуйте, почти физически, свидетели есть, такое обращение недопустимо, так что прошу, не стоит мне мешать. Груз от вас всё равно никуда не денется и это дело тоже, оформим всё по протоколу, передадим, как надо, и мирно разойдёмся. – отвечал МВДэшник уже с явным напряжением в голосе.

Горчаков и Алексеенко какое-то время молча смотрели на перепалку силовиков, но даже не напрягая внимания видели, как сильно нервничает подполковник и его подчинённые. В перерывах между словесными выяснениями подполковник и его лейтенант постоянно куда-то отходили, звонили по мобильному, потом возвращались, снова осматривали грузовики, потом снова звонили, препирались с майором и опять по новой. Влезать в их разборки у Горчакова совершенно не было желания, и поэтому приходилось быстро ориентироваться в ситуации, получать из неё максимум информации и уходить.

– Простите, что вмешиваюсь, – прервал их спор Анатолий, – можно нам оглядеть задержанные машины? Мы не будем составлять протокол и как-то беспокоить ваши ведомства, у нас с этими цементовозами свои дела.

– Можно… – неуверенно произнёс майор МВД.

– За меня решаете? Нет, нельзя, я запрещаю! – вяло пошутил подполковник ФСКН. – С каких это пор ФСБ спрашивает разрешения?

Горчаков и Алексеенко разбрелись по ангару. Побродив вокруг автомобилей и осмотрев их со всех сторон, они встали у первого в колонне и Анатолий достал фотоаппарат.

– Вот так он был примерно сфотографирован… с этого ракурса, но с большего, конечно, расстояния.

– Слушай, Анатолий, давно одна версия у меня в голове вертелась! Вот все эти обработанные фотографии, на которых просматривались всякие формулы, элементы – а вот не может быть так, что фотоаппарат, каким-то образом фиксирует следы молекул на поверхности, пусть незначительные, а обработка их проявляет? По крайней мере, какая-никакая научная версия…

– Баа, капитан! Ты выдаёшь чудеса логики просто! На самом деле, абсолютно не научная, так бы мы давно уже наркотики и взрывчатку искали. Тут ещё и достаточно молекул должно быть на поверхности. А ну-ка…

Горчаков резко развернулся и подошёл к полицейским.

– Кто проводил обыск вместе с собакой?

– Я проводил. – ответил сержант МВД, стоящий поодаль с собакой на поводке.

– Скажите, когда собака учуяла груз? Когда обнюхивала машину или непосредственно в мешках?

– В мешках, конечно. – уверенно ответил полицейский. – Да и то после того, как с них плотную кожуру сняли.

– То есть, если на машине были бы следы вещества, собака бы их учуяла?

– Конечно, сразу же!

– Понятно, спасибо.

Горчаков и Алексеенко отошли.

– Хорошая версия, Гриша, но не прокатывает. Так, давай дальше, шустрее.

Горчаков ещё раз обошёл машины, залез в кабину, внимательно посмотрел под кузовом. В голове яркой картиной зависла сцена – вот дорога, вот автоколонна, вот человек с фотоаппаратом. Человек с фотоаппаратом… Искать свидетелей бесполезно, малолюдный район Рязани. Но как? Как он узнал, что они будут там? Чёрт подери, это же не просто случайно зацепить в кадр мэрию или коттедж, это же надо подготовится, дождаться автоколонну! Искать, искать… Но что?

Анатолий спрыгнул с кабины, ещё раз обошёл машины и сфотографировал их уже сбоку. Капитан тоже кружил вокруг них с деловым видом, что-то подмечая и оценивая. С конца второй машины показалась фигура майора МВД и сержанта, они о чём-то оживлённо общались и майор указывал руками на днище грузовозов. Затем он подошёл к Горчакову, оставив сержанта позади.

– Нашли, что искали? – поинтересовался майор с плохо скрываемой подозрительностью.

– Да так… пока ничего особенного. – сказал Горчаков сунув руки в карманы. – Майор, прошу прощения, совсем не хотелось бы влезать, не моё дело, но всё же должен спросить. А как же так получилось, что вы кроме того, что перехватили, так ещё распотрошили и опечатали груз и не передали его сразу ФСКН? Разве подполковник наркоконтроля неправ? Так понимаю, довольно странно выходит, что инициатива в ваших руках. Только боже упаси, я ни на что не намекаю, ещё раз подчеркну, нет желания вмешиваться в ваши трения.

– И всё-таки, для чего вы здесь? Если, как говорите, груз вас не интересует? – майор МВД прищурив взгляд поглядел на Горчакова.

– Секретов нет. Нас интересует личность звонившего, только и всего. Мы здесь, чтобы увидеть злополучные грузовики своими глазами и лично их осмотреть. Ваш конфликт с полковником довольно неожиданный, и думаю, не на пользу расследованию.

– Уж не обманывайте, товарищ следователь, что не интересуетесь. С каких это пор у нас ФСБ не интересуется межведомственными конфликтами? По личности звонившего – это всё в ГУВД, там запись звонка.

– Отлично, значит, голос хоть есть.

– Нет голоса. Голос изменён, словно синтетический.

– Вот как? А есть соображения, почему звонок был именно вам?

– А соображений никаких нет. – понизив тон голоса сказал майор. – Есть информация от звонившего, в которой сообщалось, что грузовозы эти… – майор совсем перешёл на шёпот и приблизился к Горчакову, – грузовозы эти пасли вот кто. – голова полицейского чуть заметно развернулась в сторону машины ФСКН и зрачки лукаво двинулись в сторону наркополицейских.

– О как. Ясно. Спасибо за информацию, майор. Передавать её наверх не будем, не наша задача, но для нашего дела это весьма полезные данные.

– Хоть пригодился.

– Сами-то что собираетесь делать? Дело-то пахнет нешуточным скандалом.

– Не знаю. Наше дело задержать груз, оформить и не отдавать его сотрудникам наркоконтроля… по крайней мере, не этим. Вон, видите, как ерепенятся. А дальше, что уж начальство решит. Моё дело маленькое, пусть они сами там наверху разбираются.

– Понятно. Логично. Ладно, спасибо ещё раз, нам пора. – офицеры пожали друг другу руки. – Насчёт записи звонка прямо сейчас и заедем в ГУВД, надеюсь, они его не стёрли.

– Не сотрут. Ладно, удачи, и привет Федеральной службе безопасности! – майор отдал честь в сторону удаляющихся сотрудников ФСБ.

Горчаков и Алексеенко были уже на выходе из ангара, как услышали его оклик:

– Товарищ следователь, постойте. А не подскажете, что там за интернетный червь появился такой – наших сливает, картиночки какие-то ляпает с компроматом? Я-то особо не в курсе, вот, слухи доходят.

Горчаков резко остановился, застыл на секунду, глядя под ноги, затем развернул голову и произнес:

– Да хулиганьё всякое, товарищ майор! Сидят в своих блогах, мнят себя великими борцами с коррупцией. Гоняем потихоньку, как можем.

Так же резко развернув голову обратно, Горчаков вышел за ворота ангара.

Полковник Уманец стоя у окна в своём кабинете впился глазами в папку с документами и напрягался так, словно пытался читать мелкий шрифт на китайском языке. Потом кинул папку на стол, охнул и сел в кресло.

– То есть, эта ебетина ещё продолжается? – усталым голосом спросил он.

Горчаков пожал плечами.

– Продолжается, товарищ полковник. Картинки оказались нефальшивыми.

– Да уж… И что же, Анатолий, вот эти все запреты, блокировки, это что, коту под хвост? Вы чего там делаете с Информационным отделом, а? Чего творите-то? Зачем это всё, к чему?

– Виктор Васильевич, а мы-то здесь при чём? Все вопросы к Роскомнадзору, да к Ватутичу, они же ловко всё за нас решили, хватит уж нас-то обвинять.

– Ох да, прошу прощения, майор. Так устал уже от этих переделок, то один сверху позвонит, то второй, все чего-то хотят. Ну что мы им тут, боги что ли, или джины, все желания раз и навсегда, вот так вот? – полковник щёлкнул пальцами. – Только ты скажи, как оно снова-то появилось?

– Как оно снова, этого я вам не скажу, потому как не знаю, с этим ещё будем разбираться. Знаю только то, что говорил, и ещё повторю: удалить из интернета что-либо, особенно пользующееся популярностью, почти невозможно. Все эти блокировки обходятся, ддос-атаки прекращаются, данные копируются, файлы и сервисы переносятся на другие сервера и так далее. Здесь не нужно быть ай-ти специалистом, чтобы это понимать. Не вижу ничего принципиально удивительного в том, что НьюВижн воскресла.

– Но делать-то что, а? – закричал полковник Уманец. – Что же у нас получается на сегодняшний день? Как работает эта программа, вы не знаете, кто её снова запустил, вы не знаете, ничего не раскрыто, никто не найден, все арестованные отпущены, потому как, видите ли, на них ничего нет! Один сидит, молчит, да и толку? А дело-то совсем серьёзное, гляди-ка, что происходит – кто-то наркоконтроль эмвэдэшникам сливает, это ж охренеть можно! Короче, парни, я не знаю, вы профессионалы, или кто? Давайте, делайте уж что-нибудь! А не то другие займутся. Теперь иди, Горчаков, иди.

Полковник махнул рукой, поморщился и снова уткнулся в документы. Горчаков вышел, не сказав ни слова.

Поднимаясь по лестнице в Информационный отдел, майор услышал знакомый голос: Алексеенко спускался с помощницей Ницмана Юлией, что-то ей артистично рассказывая, отчего та глуповато хихикала и краснела. Наткнувшись на майора, они оба, словно не замечая его, по инерции продолжали сплетничать.

– Как мило, капитан! Смотрю, эффективно тратите свободное время. – с иронией произнёс Горчаков. Алексеенко, закончив фразу в сторону Юлии развернулся к Анатолию.

– Мы, между прочим, обсуждаем недавнее поступление младших лейтенантов, которые стали посмешищем для всего отдела, и шизовые указы Милюкова. Вон, айтишников это тоже коснулось, да, Юля?

– Ладно, Григорий Семёнович, пойду я, и так тороплюсь уже. – растерянно сказала девушка, поправив причёску и направилась вниз по лестнице. Майор и капитан остались стоять в пролёте между этажами, выдерживая паузу и глядя в окно. Когда шаги сотрудницы исчезли в тишине коридоров, Горчаков повернулся к капитану.

– Чего это ты с ней?.. – подозрительно спросил он.

– Как чего? Кто я, не знаешь, что ли? Главный аккумулятор служебных сплетен. – капитан хихикнул и легонько пихнул локтем Анатолия.

– И чего насплетничать удалось?

– В отделе нервозная обстановка. Все пытаются вычислить, кто реанимировал программу, кто звонил ментам. Бесятся, на самом деле, и боятся. Начальства. Постоянные споры, даже друг друга начали подозревать. Говорят… – Алексеенко запнулся.

– Что говорят?

– Есть предположения… – капитан подошёл совсем близко к Горчакову, развернулся к окну и перешёл на шёпот. – Есть предположения, что всё это дело рук кого-то из наших. Кого-то, кто знает систему изнутри.

– И есть предположение, кто?

– Пока нет. Но кто-то точно связанный с научно-техническим или ай-ти отделом. Но, если ты помнишь, я выдвигал эту версию с самого начала, только немного под другим углом. А тут вот, она имеет поддержку.

– Версию выдвигал… да ты много что выдвигал. Если много что выдвигать, то какая-нибудь да выстрелит. Но в любом случае, спасибо за информацию.

– Что делать будем?

– Тебе пока ничего не делать, занимайся своими служебными. Пока буду пробивать кто звонил, сейчас заскочу к Затейкину, потом поеду в Научтех отдел к специалистам, нужно пошаманить с записью голоса, копию от мвдэшников уже получил. Есть вариант отчистить его от синтетики всякой и более-менее восстановить тембр. Потом поеду к сотовым айтишникам, попытаемся определить, откуда был звонок. И вот по результатам этих проверок уже буду собирать следственный совет, так что будь готов.

– А что так, вроде проще всё это делали, у нас же, на месте?

– Ни в этом случае. Гадёныш зашифровался, как мог. Только по косвенным данным вычислять. Но, это видно будет. И да, полковник напрягается очень.

– Что и не удивительно.

– Это точно…

– Послушай, а откуда вообще такая уверенность, что звонок и слив наркоконтроля в принципе связан с картинками? Ну, то есть, звонящий никак не обозначил этот факт. Может быть, картинки отдельно – а слив отдельно? И в таком случае, это вообще к нашему делу не относится? – несмело спросил Алексеенко.

– Я тоже так рассуждал. Но, Гриша, вероятность! А вероятность, штука суровая. Конечно, картинки и звонок могут быть никак не связаны, но вероятность этого совпадения стремится к нулю. В любом случае, этот звонок, для нас зацепка, хоть какая-то.

– Логично конечно… так что думаешь, звонивший – это тот, кто выложил картинки в Твиттер?

– Это более вероятно.

– А если такой вариант: звонивший тот, кто внимательно разглядел их и решил проявить инициативу?

Горчаков на секунду замолчал и задумчиво уставился на стену. Снизу послышались шаги и мужчины увидели поднимающуюся по лестнице Юлию.

– О, вы ещё тут! – удивилась она.

– Да, вот, зависли, тут отличный вид, стоим, болтаем. – отшутился капитан. Девушка исчезла в дверях Информационного отдела.

– Представь, я даже не подумал. – продолжил Анатолий. – Конечно, такое возможно. Вот я растяпа. Мозг не варит уже, а ты, капитан, делаешь успехи. – Горчаков улыбнулся и добавил. – Кто-то из пользователей Твиттера, взял, да позвонил ментам – просто так. И голос поменял. И координаты скрыл. Руководствуясь чувством долга, наверно, ага… ладно, всё это догадки Гриша, догадки! – приободрённым голосом сказал Горчаков – И это хорошо, чёрт возьми, хуже, когда их нет. Что-то мы разболтались с тобой на лестнице, нашли подходящее место. Слушай, подожди меня тут, обратно вместе пойдём, сейчас я, Затейкину бумаги передам и обратно.

– Давай, в темпе.

Через полчаса капитан и майор шагали к парковке в сторону машин.

– Ты представляешь! Вот ведь у меня мозг усох, точно, тупить уже начинаю! – бурно жестикулировал Анатолий. – Такие простые вещи упускаю из виду, а потом, когда тебе на них указывают, «да вот же», чувствуешь себя, как ребёнок, прости господи. Знаешь, бывают моменты, когда ищешь носки в комнате, а они на виду.

– Или у тебя в руках.

– Или даже уже на ногах. Вот представляешь! С самого же начала задавался этим вопросом – если исходить из рабочей версии, что «всё это творит сама программа», то как в данном конкретном случае, этот Кот Мёбиуса узнал, где ждать автоколонну? Тут надо быть готовым, и знать, где именно ожидать то, что принесёт тебе информацию. Правильно? Вот видишь, всегда было так, что все шедевры НьюВижн можно было списать на случайность – сняла девка с крыши район ради красивого кадра, а там и вылез какой-нибудь мордобой на рынке. Оно и понятно – обзор-то большой, а на такой площади любое происшествие может произойти. Случайно! А тут, автор целенаправленно ждал автоколонну, которая не задерживается на том разъезде больше, чем на несколько минут. Вот и подумал сразу, что на сей раз точно победит версия о том, что этот НьюВижн – суть фэйк, прикрытие, а те, кто снимают, знают, что и где снимать, и что должно «проявится» на фотографии позднее. Казалось бы, вот, доказательство налицо! А Юленька, умница оказалась, говорит мне «так вот, на первой фото со здания ФСКН, рядом с "сосисками-автоколонной" просачивается панорама города, и что-то более размытое, типа карты, с крестиком. По панораме видно – Рязань! А крестик – место появления колонны. Так что, вполне понятно, как автор понял, где караулить нужно.»

– Ну да ладно, допустим, но первая-то картинка, где здание ФСКН – откуда на ней-то информация?

– Как откуда? – спокойно сказал Горчаков открывая двери машины и глядя на капитана. – Так программа сказала.

Майор улыбнулся в сторону Алексеенко зловеще-саркастической улыбкой и сел в автомобиль.

– Поеду в Научотдел, может, там чего просветят. До скорого, капитан, будь на связи.

Дверь хлопнула и машина плавно тронулась.

Сидя в уютной приёмной Научно-технического отдела, майор придавался простым созерцаниям пёстрых стен, украшенными всевозможными почетными грамотами, фотографиями сотрудников, начальства и конференций, а также всяких поздравлений, пожеланий, чьих-то фраз и цитат. Все эти вырезки были наклеены на довольно странные обои с узорами из пупырышек, напоминавшие грязный бетон. Мысли Горчакова плавали ровно и свободно, перестав цепляться внутри головы за крючья насущных задач, что случалось в последнее напряжённое время довольно редко. В какие-то короткие моменты, майор ловил себя на мысли «какое же это счастье – не думать», но тут же терял это самое счастье вследствие факта обдумывания этой фразы. С другой же стороны, все последние месяцы его не покидало чувство вины, что думает он мало и плохо, и это чувство всё нарастало и нарастало. Стремление к перфекционизму с юности доставляло ему массу неприятностей и вновь настойчиво заявляло о себе в критические моменты жизни. И Анатолий чувствовал, что такой критический момент снова наступал: обстоятельства требовали мгновенного реагирования и одновременно спокойствия, обдуманности и осторожности, и эти требования буквально высасывали из него силы. «Больше надо отдыхать, Толя, больше» – думал Горчаков, мечтая поскорее прийти сегодня домой и погрузится в просмотр фильмов, наплевав на служебные думы. «Всё равно, всё идёт как идёт, выше головы не прыгну» – размышлял Анатолий бесцельно бороздя взглядом комнату. Из соседней двери показалась девушка в белой служебной рубашке с погонами и с флешкой в руке. Она подошла к майору, села рядом за стол и воткнула флешку в свой компьютер.

– Вот, Анатолий Юрьевич, готово. Сделали, что могли, но прямо скажем, не сильно исправили ситуацию. Получилось примерно вот что. – девушка сделала пару движений мышкой и из маленьких колонок раздался голос:

– «…дово-жу до вашего сведении-я что такого-то числа будет осуще-ствлена транспортировка нарко-тических веществ в особо крупном раз-мере по трассе…».

– Чтоо? – Горчаков чуть не слетел со стула, и его неожиданный возглас напугал девушку, которая дёрнулась и развернулась к Анатолию. – Как так, это же женский голос?

– Ну да… – напугано сказала сотрудница. – Ну так он и был такой изначально. А вы не знали?

– Не знал. Странно, я думал, мужской.

– Нет, что вы, изначально именно такой! Он был более исковерканным и синтетичным, мы чуть его исправили, но увы, далеко не всё.

– Включите.

Голос продолжил:

«…будет осуществле-на по трассе ново-московское шоссе авто-колонной сыпучих материалов с номерами аf609кз регион 34 а так же…»

– Ладно, ясно, выключите. – автоматически сказал майор пока ещё голос не дошёл до того места, где должен был сказать о ФСКН, хотя Анатолий понимал, что технари его уже наверняка услышали.

– Я не понимаю, а почему она говорит с таким акцентом и словно без знаков препинаний? Почему делает неправильные ударения в словах и предложениях?

– Я не знаю, Анатолий Юрьевич, наше дело почистить запись, а ваше интерпретировать.

– Хотя да, конечно, конечно… Ладно, давайте флешку, мне идти надо.

Девушка протянула ему устройство.

– Хотя, смею предположить, – сказала она, – что слова склеены.

– Это как?

– Слова не из своих предложений. Произнесены совсем в другом контексте, потом их склеили и составили предложения.

– А, как разные буквы из газетных статей?

– Типа того. Старый детективный метод.