Loe raamatut: «Мериамос 1. Золотая Лисица», lehekülg 14
Глава 28. Лисара Кайт
Суматошный день никак не желал заканчиваться. Уже лежа в кровати, Лисара не могла уснуть. Если бы она знала, куда бежать, то немедленно сорвалась бы с места и бросилась на выручку. Но, увы, разговор Ника с Арусом закончился ничем.
За окном крохотной спальни расстилался серый туман, укрывая грязные улицы. Ночью прошел дождь, во время которого Лисара жалась под козырьком, стоя одной ногой в канаве. Охрана «Дикого пса» то и дело бросала в ее сторону красноречивые взгляды, но не прогоняла. Ник появился ближе к рассвету и сильно разозлился, увидев ее. Теперь, отчитанная двоюродным братом, она лежала в кровати, дыша недовольством.
Моро только что вернулась домой, и не одна. Все началось со швыряния обуви и глупого хихиканья, продолжения Лисара слышать не хотела. Поднявшись, тихо оделась, замотав лицо красным шарфом, она думала отправиться на пробежку. Магистру важно поддерживать тело, а Моро и ее нового друга едва ли хватит надолго.
Крыльцо заскрипело под чужими ногами. Остановившись на кухне напиться воды перед выходом, Лисара прислушалась. Шаги по коридору первого этажа. Стук в дверь. Глупое хихиканье вмиг смолкло. Мужчина порывался пойти высказать свое отношение к ночным гостям, но Моро его остановила. Отправила в спальню и открыла дверь сама.
– О! Какой сюрприз, – кокетливо ахнула она.
– Мадам, – урчанием крупного хищного кота прозвучал знакомый голос, – могу я увидеть вашего гостя?
– Велинктона?
– Нет. Зэвана Арантая.
– Бога ради, вы же знаете, он ненавидит, когда его называют по фамилии!
– Я могу его увидеть?
– Увы, пару дней как он съехал, не сказав ни слова.
Пауза. Лисара опомнилась, что так и не донесла кружку до рта.
– Что ж, не смею вас больше задерживать.
– Всего доброго, – весело отозвалась она и тут же окрикнула: – Постойте! Я подобрала нескольких девочек, подходящих под описание.
– Приходите в «Последний шанс», там все обсудим.
– Хорошо.
Заскрипели половицы, хлопнула дверь. Оставив воду, Лисара прильнула к окну кухни. Мужчина застыл на крыльце, задумчиво крутя что-то в руках. Вздохнув, он торопливо спустился, направившись прочь со двора.
Сунув ноги в ботинки, Лисара поспешила следом. Завязывала шнурки, уже стоя на углу, глядя, как высокая фигура в черном сюртуке рассекает туман. Идти за ним было поступком в высшей степени неразумным, достойным бесстрашия Ниобы. Но Лисара слишком взволнована, да и отсутствие сна вторые сутки подряд плохо влияет на мыслительные способности. Все, на что ее хватило, – это не приближаться слишком сильно и намотать шарф на голову и лицо.
Костюм для бега не подходил для ночных вылазок. Брюки и туника, легкие, не сковывающие движения, не скрывали женской фигуры, хоть и были пошиты из темной неприметной ткани. Шарф – чрезмерно яркая деталь, совсем не годится для слежки. Оставалось надеяться, что в столь ранний час на улице будет мало прохожих, а преследуемый ею мужчина слишком устал, чтобы обратить на нее внимание.
Час и правда оказался ранним. Для пекарей пока рано, для гуляк уже поздно. Вдыхая прохладный утренний воздух, Лисара чувствовала, как с каждым шагом слабость и сомнения отступают. Никому не станет хуже, если она прогуляется. Раз уж сон ее избегает, почему бы не посвятить это время чему-то более полезному.
Из Медного района он свернул в Железный и углубился в узкие и грязные улочки. Несмотря на ранний час, тут в одиночестве, а порой и парами расхаживали жуткого вида женщины неопределенного возраста. Едва заметив мужчину, спешили к нему с непристойными предложениями, обещая взять за это совсем немного. Тот отмахнулся от них, даже не взглянув. Лисаре проскользнуть мимо оказалось чуть сложнее, но наметанный взгляд женщин тут же определил, что она им не конкурентка. Это не помешало им облить девушку словесной грязью, прежде чем удалиться.
Посетив несколько закрывающихся питейных заведений, он неожиданно спустился в катакомбы. Следовать за ним становилось все сложнее и опаснее. Тремя уровнями ниже он нырял в закрытые двери, чтобы почти сразу вернуться в коридоры и быстрым шагом продолжить путь.
Солнце поднялось над горизонтом, окрасив печные трубы в розовые и золотые краски, когда они наконец вынырнули из катакомб на Серебряном районе. В проулке, недалеко от Павлина, их поджидали. Лисара едва успела нырнуть за угол, когда увидела сидящего на коробках Зэвана. Выглядел он неважно, словно, как и Лисара, несколько ночей подряд провел без сна.
Начало разговора подслушать не удалось. Слишком далеко. Пришлось пробираться околицами.
– Они засели в старом монастыре, – Зэван затянулся и, шумно выдохнув, договорил: – Паранойя уже озлобила их друг против друга. Того и гляди вцепятся в глотки.
– А ты хочешь воспользоваться ситуацией?
– Скажем так, я не против проредить ряды Заклейменных. Слишком много сорняка наросло.
– Боишься, испортят славное имя? – развеселился Арус. – Хотел бы я посмотреть на событие, что способно подмочить вашу репутацию.
Они посмеялись, как показалось Лисаре, каким-то странным смехом. Не как над смешной шуткой и не как старые друзья.
– Когда закончат ловить крыс, пусть пришлют переговорщиков, – произнес Арус.
– Они намерены славно нажиться на этой сделке.
– Пусть, – отмахнулся он, – это не моя проблема.
– Действительно. Твоя проблема следует за тобой по пятам и уже увидела половину схронов, которые следовало бы держать в тайне.
Первым побуждением было броситься бежать. Словно крыса, нырнуть в катакомбы и затеряться среди коридоров и развилок. Вместо этого она поправила платок, надеясь, что красиво его намотала, и взгромоздилась на край бочки, наполовину наполненной дождевой водой. Закинув ногу на ногу, выпрямила спину и принялась ждать.
Старых заброшенных монастырей в округе не так уж и много. Добраться до них можно в течение суток, а значит, понадобятся походное снаряжение Ниобы и неприметная одежда. Крюки и веревка никогда не лишние, когда идешь штурмовать старый монастырь.
Арус подкрался словно хищник. Появившись из-за угла, он не дольше мгновения сохранял напряженную позу, чтобы тут же выпрямиться и набросить маску неряшливой расслабленности.
– Доброй ночи, – бархатным полушепотом произнесла Леди в красном и, бросив взгляд на небосвод, улыбнувшись, поправила себя: – Доброго утра, – качнувшись, приложила руку к груди. – Простите мне неучтивость, но, увы, я не нашла иного способа раздобыть информацию.
– Вы могли просто попросить, – словно змей, он скользнул вперед, узнав ее после секундной заминки.
Не удержавшись, она усмехнулась, машинально прикрыв пальцами рот, и без того скрытый шарфом. Чтобы избежать плена его обаятельной улыбки, Лисара разглядывала крыс, копошащихся в мусоре, гнилые коробки, небо. Из-за домов поднимался столб дыма.
– Слышала, вы любите заключать сделки? Я уже заключила одну и не хочу влезать в новую.
– Позвольте узнать, в чем же суть первой сделки? – привалившись к закопченной стене, спросил он. – Быть может, я сумею вам помочь? – опомнившись, отпрянул и попытался стряхнуть сажу, но лишь размазал по рукаву.
Леди в красном, не удержавшись, хихикнула. Забавно, как простые житейские мелочи превращают загадочных и могущественных мужчин в обычных и даже симпатичных людей.
– Во что мне обойдется эта помощь?
– В свидание, – выпалил он и, увидев сомнение, поправил себя: – В обещание встретиться вновь.
– Хм, – склонив голову набок, она сделала вид, что раздумывает над предложением, разглядывая черный столб дыма, что становился все больше и гуще. – Я наняла людей для определенной работы, после которой они пострадали.
– Считаете, что это ваша вина?
– Моя ответственность. Следствие плохой подготовки.
– Вы беспокоитесь из-за похищенного магистра? – вместо ответа она требовательно посмотрела на Аруса, который, забывшись, вновь привалился к стене. – Заклейменные не причинят ей вреда.
– Ведь Заклейменные все как один джентльмены и славятся благонравием.
– Нет, но она магистр. Если Магистрат узнает об этом, жизнь Заклейменных существенно усложнится. Одно дело – неразумное поведение, другое – показательное издевательство. Договор окажется нарушен, и еще неизвестно, какая из сторон понесет от этого больший убыток.
«Мистер Арус, вы прелесть», – улыбнулась Лисара, чувствуя, как гигантский груз свалился с плеч.
– Пожалуйста, скажите, что это свалка горит, а не дом, – она указала на столб дыма.
Выйдя из подворотни, он козырьком приложил ладонь ко лбу.
– Боюсь, что пожар.
Возможно, он обернулся, пытаясь найти ее, но Лисара уже втянула себя на крышу пристройки и спряталась за печной трубой. Проказливой девчонке внутри нее идея таинственного исчезновения жуть как понравилась, и теперь она изо всех сил сдерживалась, чтобы не захихикать.
Искал ее мистер Арус недолго. Прошелся по проулку, хмыкнул и поспешил на пожар. Впрочем, любопытство потянуло в ту же сторону и Лисару, только идти по улицам она не собиралась.
Фриды, славные быстрой курьерской доставкой, избегая толчеи улиц и засилья экипажей на узких перекрестках, давно проложили новый путь. По мосткам и крышам домов Лисара добралась до пожара за считанные минуты.
Она намеревалась подняться на колокольню, откуда открывался вид на академический парк и весь Серебряный район, когда на ходу влетела в туман. На деле тумана никакого не было, солнце заставило его сжаться и попрятаться в сырых подворотнях. Но воздух мгновенно переменился, стал сырым и влажным. Над головой метались обезумевшие от ужаса птицы, разрываемые страхом и необходимостью защищать гнезда. Проклятье разлилось по улицам, отравив пространство на сотни метров вокруг.
Горел дом мистера Мэнсона.
Замерев, она оказалась не в силах оторвать взгляд от ревущего пламени, которое охватило дом от основания до самой крыши. С треском обвалились перекрытия.
Грудь и живот болезненно сжались, и девушку вырвало прямо на черепицу. Находившийся неподалеку фрид, что наблюдал за пожаром, сидя на скате крыши, неодобрительно покачал головой. Благо ничего плотнее чая и воды Лисара не ела в последние дни, и спазмы быстро утихли, опустошив желудок.
Пошатываясь и опасаясь навернуться с крыши, она спустилась в узкий проулок и поспешила домой. Мозг, в отличие от измученного бессонницей и голодом тела, работал и быстро сообразил, куда привезут тела после пожара. Погиб магистр, а значит, будет расследование. Ей нужно попасть в группу, которая будет проводить вскрытие.
Глава 29. Ниоба Верес
В темноте сложно следить за временем. Подстроиться под темноту не выходило. Ниоба подозревала, что это из-за странного ошейника, что жег кожу на шее холодом. Прошлась по камере, три шага на четыре, нашла дверь, но никакого лежака. Разве пленникам не положен лежак? Хоть какие-то минимальные условия?
Дверь открылась внезапно, никаких шагов, предшествующих этому моменту, она не слышала.
– Мисс Верес, прошу, – произнес неизвестный в кромешной темноте.
– Боюсь, не могу выполнить вашу просьбу, – нащупав стену, она прижалась к холодному камню. – Я вас не вижу.
Плеча что-то коснулось, и Ниоба, ухватившись за руку, позволила себя вывести из камеры. Кандалов не надевали, в спину не толкали и даже не оскорбляли. Герои приключенческих романов надумывали неприятности, или это ей так повезло?
Ступая по бесконечно длинному темному коридору, Ниоба пыталась посчитать шаги и повороты, но не вышло. Осторожно взяв ее за локоть, проводник, язык не поворачивался назвать его тюремщиком, предупредил о начале ступенек. Винтовая лестница после нескольких оборотов обзавелась окном. Узкая бойница наполнила воздух утренней прохладой и серым предрассветным светом.
Ниоба плохо помнила момент похищения и как оказалась здесь. Она не смогла бы с точностью сказать, правда ли их преследовали птицы, которые бросались на похитителей целыми стаями, пока они не спустились в катакомбы. Хотя горгулья, что упала на них с крыши, скорее всего, была сном.
Редкие окна осветили коридоры. Грубые без украшений и изысков оштукатуренные стены, все в трещинах и следах подтеков. В углах сор и сухие листья. Если на полу и лежали когда-то плитка или деревянные доски, за слоем грязи не видно.
Проводник привел девушку в небольшой зал с арочным потолком. Серый рассветный свет едва пробивался через пыльную тьму зала, заглядывая в крохотные окна под потолком. В носу и горле засвербело. Прижав рукав пижамы к носу, Ниоба старалась дышать через ткань.
В центре зала стояли тяжелый дубовый стул и стол. Ниобу усадили, она боялась, что свяжут, но проводник отступил в тень. Там же, у стен, она заметила еще нескольких людей. Они стояли неподвижно, словно статуи, только свет отражался в зрачках.
«Меня похитили лэрты? – удивилась она, разглядывая это сборище кошачьих глаз. – Для фрид они слишком высокие и крупные».
Дверь напротив открылась, и в зал вошел перекошенный хромающий человек в сопровождении неприятного вида мужчин.
Первый больше походил на аса, среднего роста, но крупный, словно бык, с короткой шеей и огромными ручищами. Едва войдя в комнату, он вперил взгляд в девушку, отчего Ниоба почувствовала желание как можно скорее ретироваться.
Отнести к какой-либо известной ей расе второго не представлялось возможным. Изуродованное шрамами лицо и змеящиеся по открытым участкам тела татуировки вмиг приковывали к нему внимание. Серый свет, едва пробивающийся через пыль, отразился от золотистых глаз, выдавая его неасовское происхождение.
Пожалуй, стоило бы напугаться, но Ниоба вопреки ситуации вспомнила, как они ставили подобную сценку в малом театре. Руд играл калеку-палача, под спину привязали подушку, имитирующую горб, вырезали деревянную челюсть. В постановке герой заявлял, что все расскажет без пыток, и брехал без остановки, но очень весело и легко.
– Полагаю, вы догадываетесь, зачем вас сюда пригласили? – тяжело опускаясь на стул, спросил кривой. Каждое его движение сквозило болью и некой неестественностью. Словно суставы не могли работать правильно и ему приходилось перенаправлять вес на другие мышцы.
– Нет, но такое приглашение сложно было проигнорировать, – отозвалась она, и в тишине зала голос прозвучал неожиданно звонко.
Они живые? Дышат? Бросая взгляд на утопающие в темноте стены и людей, скрытых там, Ниоба всеми силами напрягала слух, пытаясь найти хоть одно живое существо в комнате, кроме себя и скрипящего суставами дознавателя. Татуированный отступил в сторону, лишь глаза сверкали в темноте, когда он переводил взгляд. Второй отошел к стене, на мгновение Ниоба встретилась с ним взглядом и тут же принялась рассматривать стену. Тот стиснул челюсть так, что заходили желваки под кожей.
«Боги, что я ему сделала, чтобы так смотреть на меня?» – чувствуя, как спина покрывается потом, подумала она.
– Мы просим прощения за неучтивость, но и вы были не слишком учтивы, когда прокрались на нашу территорию и попытались устроить побег заключенных, – зубы у дознавателя прескверные, не гнилые, но словно бы некрепко держащиеся в деснах, отчего он свистел и шепелявил.
– Если желаете, могу принести извинения и пообещать, что подобного больше никогда не повторится.
Громила у двери, словно с цепи сорвавшись, бросился к столику, но татуированный вмиг перехватил его. Первый принялся что-то очень эмоционально говорить на незнакомом языке, а второй не церемонясь пихнул его локтем и указал на дверь. Пылая яростью, громила отступил, но в мелких темных глазах горела такая злоба, что перехватывало дыхание.
– Поверьте, я не знала, что безобидная вылазка может привести к подобным последствиям, иначе ни за что не согласилась бы на эту работу.
– С этого момента, пожалуйста, поподробнее.
Вздохнув, Ниоба посмотрела на свои руки, сложенные на коленях, лишь бы не видеть набычившегося громилу, у которого вот-вот изо рта ядовитая слюна начнет капать. Интересно, он на самом деле пылает ненавистью к неизвестной девушке или это все хорошо разыгранный спектакль?
– Я получила письмо с предложением подработать. Нужно было лишь вытащить какого-то пьянчугу из клетки. Платили неплохо, и я подумала, почему бы и нет.
– Магистрам так не хватает денег? – вкрадчиво осведомился дознаватель.
– На хлеб с маслом хватает, но всегда хочется чего-то большего, – прежде чем у кого-то появится случай поймать ее за язык, добавила: – Приключений, например.
Громила у двери пробормотал что-то, но даже знания языка не потребовалось, чтобы понять, что речь его носила нецензурный характер.
– Прошу прощения, чем я насолила тому господину у двери? – наклонившись к дознавателю, спросила она.
– Он просто не любит магистров, не обращайте внимания, – отмахнулся тот. – Скажите, у вас сохранились письма?
– Увы, нет.
– А деньги, как он передал вам их?
Она назвала место, где они с друзьями прятали заначки в юности.
Дознаватель продолжал спрашивать, заходя к вопросу то с одной, то с другой стороны, уточняя и выискивая подробности. Ниоба отвечала, держась линии о неизвестном нанимателе и глупом магистре, которому захотелось приключений.
– Кто была та женщина в красном, с которой вы пришли?
– Не знаю, я зацепилась за нее, когда поняла, что не могу проникнуть в «Дикого пса» обычными путями.
– Обычными путями?
– Через крышу или подвалы.
– А зачем вы выпустили всех пленников?
– Честно признаться, к тому моменту я уже пожалела, что ввязалась в эту авантюру. Хотелось как можно скорее выбраться оттуда, а не выискивать какого-то мужика с усами и шрамом.
– Зачем тогда пошли дальше, к другим камерам?
– Надеялась, что там тайный выход.
По глазам дознавателя она видела, что тот не больно-то ей верит. А допрос все продолжался и продолжался. Захотелось пить, потом есть, спина затекла, а истуканы у стен продолжали стоять. Чувствуя, что устает, Ниоба лишь дивилась: зачем все это? Не то чтобы она хотела испытать на себе мастерство местного палача, но бесконечные разговоры по кругу страшно выматывали.
Свет переместился и исчез, став рассеянным. Полдень.
Разговор продолжился. Кутаясь в халат, Ниоба с ногами взобралась на стул, так как голые ступни начали мерзнуть на земляном полу.
Вопросы чуть изменились. Теперь дознавателя интересовали какие-то люди, о которых девушка никогда не слышала. Он не называл имен напрямую, но по обтекаемым формулировкам она выявила ректора Далтон, мистера Аруса и еще нескольких магистров достаточно высокого ранга, чтобы заседать в Магистрате.
Пятно света появилось с другой стороны комнаты. От усталости заболела голова. Отвечать и концентрироваться на вопросах становилось все сложнее.
– Послушайте, я понимаю, что по собственной глупости влипла в историю, – придерживая пульсирующий висок, устало проговорила она. – Если я могу как-то исправить ситуацию, только скажите! И мы разойдемся как в море корабли, торопясь забыть произошедшее.
– Разумеется, – криво улыбался дознаватель и задавал очередной вопрос, отходя все дальше от темы разговора.
Пятно света переползало комнату, меняя оттенок. Вечерело.
Голова Ниобы лежала на столе. Отвечая на бесконечные вопросы, она уже не открывала глаз.
«Вот умру и прокляну тут все. Будете знать», – сквозь боль и усталость думала она.
– Мисс Верес, что с вами?
– Киста под черепом, – бесцветно откликнулась она. – Вы ведь не думаете, что в больнице я лежала развлечения ради.
Кажется, спрашивали что-то еще, но свет в глазах померк.
Проснулась она в келье. Это было первое, что пришло в голову, когда она открыла глаза. Узкую койку застелили шкурой. Даже не чувствуя запаха, девушка ощутила омерзение от засаленной шерсти.
«Если я могу реагировать на грязь, значит, все не так уж и плохо», – ободрила себя Ниоба, но вставать не торопилась. В голове пульсировала, будь она проклята, боль.
Крохотная комната со скошенным потолком заканчивалась окном-бойницей. Узкое оконце пересекали железные прутья. Оштукатуренные стены несли в себе желтый оттенок старой побелки. Все же это лучше, чем земляной мешок, где ее держали до этого.
Медленно Ниоба сползла с кровати на земляной пол и на четвереньках подобралась к окну. Ухватившись за решетку, подняла себя на ноги и выглянула. Вокруг темнел лес. Ни единого огонька, ни печного дыма. Как далеко от города утащили ее похитители?
Выпутав из волос зеленую ленту, Ниоба привязала ее к решетке как можно ниже, надеясь, что похитители не заметят.
Следующий день она бы проспала, если бы не шум за дверью. Кто-то, шумно пыхтя, боролся с замком.
«Как глупо тратить на меня целый замок, – рассеянно наблюдая за дверью, подумала она. – Я сейчас и со щеколдой бы не справилась. Даже открытая дверь не помогла бы мне выбраться отсюда».
Дверь отрылась, и гибкий, словно змея, в комнату скользнул татуированный. Осмотревшись и убедившись, что в коридоре никого нет, он притворил дверь и приблизился. Его улыбка тут же отогнала боль на второй план. Присев у кровати, он посмотрел на нее, и жутковатая улыбка стала шире. Не упирайся она спиной в стену, отодвинулась бы от него подальше.
– Люблю наблюдать за беспомощными магистрами, – поделился он, и во рту мелькнули по-фридски длинные клыки.
Ниоба не ответила. Звук чужого голоса звоном отозвался в голове, заставив поморщиться.
– Вся ваша власть и мощь вмиг растворяются, стоит только вам испытать крохотную толику той боли, что вы привыкли причинять другим, – голос его, спокойный, тягучий, заставил волосы на затылке встать дыбом.
Что он такое несет?!
– Единственные, кому я сейчас приношу боль, так это друзья, которые с ног сбились, разыскивая меня, – голос прозвучал слабее, чем хотелось бы.
Татуированный словно и не услышал ее, протянул руку и провел пальцами по щеке. Ниоба отстранилась.
– Как жаль, что нельзя убить тебя прямо здесь, – проникновенно, словно любовник, обещающий наслаждение, шептал он. – Заставить эту нежную плоть пройти через все то, через что приходится пройти нам, чтобы просто выжить.
Он опять принялся наглаживать ее лицо, и девушка невольно съежилась.
– Я понятия не имею, кто вы и о чем говорите. Ни я, ни кто-либо из моих друзей в жизни не причинили вреда ни одному живому существу, тем более при помощи Таланта, – страх и возмущение придали ей сил, и Ниоба отпихнула руку похитителя. – Если вам недостаточно морального запрета, то есть закон.
Татуированный коснулся кончиком пальцев ее губ, вынуждая замолчать.
– Я подожду, когда к тебе вернутся силы. Не хочу, чтобы ты умерла слишком рано.
Наклонившись, он невесомо коснулся ее губ своими и все с той же жуткой улыбкой удалился. Ниоба принялась остервенело вытирать губы.
