Мертвые ненасытны

Я не могу пить один, а эти портреты — не вполне подходящая компания, хотя, насколько я знаю, по ночам она покидает холст и садится вот в то кресло.

Тайна Кена

Разрезая какой-то плод, я случайно порезал палец довольно глубоко. Тотчас же пурпурными струйками побежала кровь, и несколько капель брызнуло на Кларимонду. Глаза ее загорелись, на лице появилось выражение дикой, звериной радости, которого я никогда прежде у нее не видел. Она спрыгнула с постели с ловкостью зверя — обезьяны или кошки, — устремилась к моей ранке и принялась высасывать кровь с видом несказанного сладострастия. Она глотала кровь маленькими глотками, медленно, как что-то драгоценное, — так гурман смакует какой-нибудь херес или сиракузское вино. Она слегка скосила глаза, и ее зеленые радужки из круглых стали продолговатыми.

Шторы из красной узорчатой ткани, расшитые крупными цветами и схваченные золотыми шнурами, позволяли видеть целиком тело покойной и руки, скрещенные на груди. На ней было ослепительно белое льняное покрывало, еще более яркое на фоне темного пурпура драпировки, и настолько тонкое, что не скрывало нисколько восхитительных форм ее тела и позволяло заметить эти прекрасные волнистые линии лебединой шеи… Сама смерть не смогла сделать ее окоченевшей. Она напоминала алебастровую статую, выполненную каким-нибудь искусным скульптором для могилы царицы, или еще заснувшую деву, на которую намело снегу.

ЛЮБОВЬ МЕРТВОЙ КРАСАВИЦЫ

Она была довольно высокого роста, с фигурой и осанкой богини. Ее нежно-белокурые волосы, разделенные пробором, струились по вискам, как два золотых потока: она напоминала увенчанную короной царицу. Ее просторный чистый лоб сиял голубовато-прозрачной белизной над дугами темных ресниц, еще больше оттенявших глаза цвета морской волны, живости и блеска которых не вынес бы ни один мужчина: судьба его решалась в этих лучах. Что за глаза! Никогда еще в человеческих глазах не видел я такой жизни, такой огненной страсти, и такой прозрачной чистоты, и такого влажного блеска. Я ясно видел, как лучи их, подобные стрелам, достигали моего сердца.

Не знаю, с небес или из преисподней исходило пламя, озарявшее их; была ли эта женщина ангелом, или демоном, или, быть может, тем и другим сразу, — но, несомненно, она явилась из рая или из ада: она не могла происходить от плоти Евы, матери всех людей.

ЛЮБОВЬ МЕРТВОЙ КРАСАВИЦЫ

Пpимepнo в тo жe вpeмя в Лoндoн пpиexaл мoлoдoй джeнтльмeн пo фaмилии Oбpи: пoтepяв poдитeлeй eщe в paннeм дeтcтвe, oн и eгo eдинcтвeннaя cecтpa ocтaлиcь нacлeдникaми изpяднoгo cocтoяния. Oпeкyны пpeдocтaвили юнoшy caмoмy ceбe, пoлaгaя, чтo иx дoлг - лишь пoзaбoтитьcя o eгo имyщecтвe, a вocпитaниe yмa - зaдaчy нeизмepимo бoлee вaжнyю, - вoзлoжили нa cвoeкopыcтныx нaймитoв, тaк чтo юнoшa paзвивaл в ceбe cкopee вooбpaжeниe, нeжeли здpaвый cмыcл. Oтcюдa - eгo oбocтpeннo-poмaнтичecкoe чyвcтвo чecти и cпpaвeдливocти, кoи eжeднeвнo гyбят cтoлькo мoдиcтoк.

Вампир

Невидимое и есть реальность; материальное лишь служит его воплощению.

Вардалек взглянул на него и с глубокой печалью в голосе проговорил:

— Бедное дитя! У тебя музыкальная душа.