Loe raamatut: «Наши разбитые сердца»

Глава 1

Оливия

Вы когда-нибудь чувствовали себя некомфортно или даже не уютно просто стоя перед зданием? Или нет, даже если, просто находясь в городе? Нет? А вот я готова закопать себя заживо. И знаете, этим местом оказался мой родной город. Город, в котором я родилась и росла до вынужденного уезда. Я училась в одной из многих совершенно обычных школ этого города, а моя сестра близнец Амелия в элитной школе. И на это были свои причины.

С малого детства я занималась гимнастикой и фигурным катанием. Этого хотела мама и я нечего не могла с этим поделать. Мне всегда приходилось заниматься всем чем скажет мама и это всегда меня очень злило в то время, как сестру никогда не заставляли заниматься чем-либо. Ей всегда разрешали все в отличие от меня. Почему-то я всегда должна была делать все, что мне скажут и я всегда попадала на много больше. Амелия почти всегда меня подставляла. И все это ей сходила с рук. Бывало что доходило до того что мне запрещали к ней подходить ссылаясь на то, что я старше, а веду себя как маленький ребёнок.

Мы хоть и близнецы с Амелией, но абсолютно разные. Разные вкусы, интересы, жизненные позиции. Она разбалованная девочка богачка, которой можно все. А меня же наоборот воспитали сдержанной, воспитанной из богатой семьи. Может из-за этого я не смогла учиться в элитной школе.  Я не любила высокомерных, мне больше по душе обычные люди без хвастовства и высокомерия.

У меня была прекрасная жизнь, любимое занятие, школа, друзья, интересы. И самое главное сосед, который постоянно издевался надо мной и дразнил. Его темой всегда было то, что я учусь в обычной школе. Он вечно говорил, что моим родителям жалко денег на меня и моё обучение в отличие от сестры и хотят, чтобы я была у них тупой дурой, которая нечего не умеет. Но дело было не в том, что моим родителям было жалко денег, а в том, что в элитных школах я замыкалась в себе и все угасало во мне. Я даже ходила к психологу. Но лучше не становилось, а порой было только хуже. И поэтому было принято решение либо обычная школа, либо домашнее обучение.

Обычная школа не оказалась такой уж и ужасной. Совсем наоборот, мне было очень интересно и не было испуга или замкнутости. Я начала жить нормальной жизнью школьника. Я участвовала в конкурсах, выиграла и взяла первые несколько мест в первой в своей жизни олимпиаде. Большое счастье было в том, что моя сестра не училась со мной. Возможно только поэтому мне было комфортно в обычной школе. Я была часто на соревнованиях. Только потом, в один момент все провалилось в глубокую бездну. И меня поглотил мрак домашнего обучения.

…

После возвращения домой с очередных соревнований по гимнастике случилась беда. Во время тренировок я недостаточно разогрелась что привело к тому, что я разорвала связки на ноге в коленном суставе. На этом тогда моя карьера в гимнастки завершилась. Мне провели три операции и сшили все ткани. Я восстановилась на удивление быстро, но после этого последствия следовали за мной попятам.

Мне пришлось привыкать ко многому пока я заново разрабатывала ногу, привыкала к физическим нагрузками, меня водили к мозгоправу, на всякие реабилитации и все прочее. Со временем я даже к этому привыкла. Меня перевели на временное домашнее онлайн обучение. Меня это очень раздражало и пошатнуло мне нервную психику. Меня ещё больше начала раздражать и бесить моя сестра. Её издевательства стали только хуже и назойливее. От чего я начала психовать и во мне родился демон, который начал во мне бушевать. Иногда это переходило все границы, я била по стене или чему-нибудь ещё. Мне нужно было выпускать свой пар иногда заламывала руки родной сестре близнецу.

Я хотела и стремилась жить как нормальный подросток. У меня так же были друзья, но уже все равно было не то. Я в таком состоянии была полтора года. Как вдруг случилось то, что навсегда изменила мне жизнь.

После чего жизнь будто ушла из-под ног.

– Эй, а тебе разве не должно быть полностью темно? – спросил меня мальчик, сидя по правую руку от меня.

– Нет. – не охотно ответила я.

– А что тогда ты видишь? – спросила девочка, сидящая, с другой стороны от меня. Её голос очень тонкий и чем-то напоминает писк.

– Все в сером цвете. И этот цвет немного отличается, когда смотришь на свет. И большие предметы, я вижу их силуэты.

– А меня видишь, – снова спросил мальчик, кажется Рико.

– Нет. – ответила я поникшем голосом. – Тебя я ещё пока не вижу.

– А правда, что слепой человек может видеть касаниями. – сказала Руби.

Мне пришлось задуматься над её словами. Почему-то мне резко стало интересно это узнать. Какого это, видеть через прикосновением рук, какого это видеть от прикосновения.

– Правда, да? – слова вывели меня из мыслей.

– Я не знаю. Я ведь на самом деле вижу, только сейчас не вижу. Потом, зрение вернётся ко мне.

Мы сидим в одной из гостевых комнат на втором этаже. Я не нахожусь сейчас дома. Меня отвели на пару дней домой к соседям. Хоть я и находилась всего через дорогу от родителей, но быть вне дома и ещё без них для меня очень тяжело. Тем более зная, что случилось с мамой. Я чувствую себя совершенно беспомощной и меня это раздражает. Но так даже к лучшему. Я не хочу постоянно слушать слезы, плач и голоса людей. Не желаю слушать разговоры, их осуждения и все прочее.

Мне не хватило сил вытащить маму из бассейна и теперь она мертва из-за меня. Я из-за своей как оказалось острой аллергии лишилась временно зрения, а мамы и вовсе не стало. И теперь родные и близкие винят в этом меня. Хотя моя вина только в том, что я вовремя не заткнула сестру и не прогнала её в комнату.

После того, что случилось дома, после того как пропало моё зрение. Во мне поселились совершенно другие эмоции, такие как. Гнев. Ярость. Злость. И недоверие.

Мне нужно с ними справляться и держать их на коротком поводке, как сказал мне мозгоправ Ной Видаль. «Оливия, ты должна научиться управлять своими эмоциями и держать на коротких поводках. Ведь кроме тебя никто не сможет этого сделать. Это твоя жизнь, хоть и очень сложная. Зато от этого ты будешь намного сильнее.»

Из мыслей меня вырвали шаги, которые приближались к комнате. Идёт явно не девушка и даже не женщина. Дверь открывается и входит парень. Я машинально поворачиваюсь в его сторону и клянусь я услышала, как он усмехнулся надо мной.

– Так малышня, быстро спустились вниз, мыть руки и за стол. – от ломающегося голоса парня, по коже бегут мурашки. Дети сразу же подскочили и побежали из комнаты вниз по ступенькам. – Тебя это тоже касается, сумасшедшая.

Издевательство так и звучит в его голосе. Я молча поднялась и осторожными шагами подошла к парню. Он все также стоял в дверном проёме явно не давая прохода. Остановившись рядом с ним. Первое, что я почувствовала от его тела, это жар и запах морского геля для душа. Прислушавшись к его дыханию, я подняла немного голову и вроде как посмотрела ему в глаза. Хотя я их и не видела, но зато это заставило парня волноваться. Я это поняла по стуку его сердца. Которое резко начало колотиться, как бешеное.

– На себя посмотри, задрот. – язвенным голосом ответила я, протянув. И уже хотела отодвинуть его, как он грубо схватил меня за руку выше локтя.

– Не беси меня сумасшедшая. Иначе эти дни для тебя станут адом. – прошипел он рядом с моим ухом.

– Ты кое, что не знаешь. Я и так в аду. – спокойно ответила я. Хотя внутри все кипит и извергается раскалённой лавой.

Сумасшедшая, задрот, больной, ненормальная. Это уже привыкшие для нас обзывательства. Да чем старше мы становились, менялись и они. Но эти приелись к нам на всю оставшуюся жизнь. Мы ненавидим друг друга. Так было всегда и будет.

***

За время нахождения в этой семье, я ежедневно ходила на реабилитацию и с каждым днём я начинала видеть лучше. О своих достижениях я никому не рассказывала, даже Шарлотте. Я не любитель много говорить с тех пор, как перестала видеть. Амелия продолжала и дальше находиться в нашем доме. Мы с ней не виделись и не общались после того дня. Да и вряд ли вообще теперь будем общаться.

Конечно же жить с этим парнем под одной крышей тоже сложно. Он постоянно меня дёргал и обзывался. Только он кое-что не учёл. Я по немного начинала видеть и если не прямо, то сделать пакость в ответ ему могла.

В последний день перед уездом, я пробралась в игровую комнату и сломала его джойстики от приставки, но была поймана. Райан зашёл в комнату совсем не вовремя. Что произошло дальше, вспоминать совсем не хочется. При выходе я прихватила с собой одну подвеску, которая валялась на его письменном столе. Я это сделала для того, чтобы отомстить хоть малую часть за то, что он сделал со мной.

Это последнее воспоминание на момент моего уезда. А дальше началось время полного веселья. За лето я полностью восстановила своё зрение. Врачи были немного удивлены тому, как я восстановилась. Я конечно же нечего не сказала, что стало такой причиной быстрого восстановления зрения.

Если честно… даже не знаю как это правильно сказать, но я благодарна тому придурку за то, что сделал со мной, когда я находилась в его доме. Его слова дали мне очень сильный толчок ко всему. Я захотела сражаться и победить своё состояние. Благодаря этому парню я начала видеть. Ведь те слова, что он мне сказал, своим смыслом повлияли на меня до костей, это было полным шоком для меня. Хотела бы я его встретить и сказать ему спасибо, может даже отдать ему его подвеску. Которую я ношу везде собой теперь не переставая.

Я уехала и пошла в школу в другом городе. Снова завела новых друзей. Сдерживала свои эмоции на коротких поводках, но было и так, что я специально отпускала себя и полностью выплёскивала все, что таилось во мне. После чего конечно я страдала сильнейшей мигренью, а про кровавые слезы я вообще молчу. Первое время это пугало меня саму до чёртиков. Потом я поговорила со своим врачом и узнала, что это мои последствия. Любые яркие всплески эмоций в сопровождении со слезами будет так. Какие-то сосуды не выдерживают давления и лопаются. После того как я это узнала. Я стала вести себя очень сдержанно на всех этих всплесках. Мои друзья начали меня называть киборгом из-за того, что я сдерживалась во всех эмоциях.