Tsitaadid raamatust «Вечная жизнь Смерти»

Многомерное время? – Чэн Синь поначалу не понимала этой концепции. – Даже если бы время было лишь двумерным, оно предстало бы не линией, а плоскостью, – объяснил Ифань. – На ней существует бесконечное количество направлений, и мы могли бы одновременно принимать бесчисленное количество различных решений. – И как минимум одно из них окажется верным, – добавила Томоко.

Оставить после себя след труднее, чем создать мир

Смерть – это единственный маяк, который горит всегда. Неважно, куда ты плывешь, в конце концов повернешь к нему. Все в мире проходит, и лишь Смерть живет вечно.

Чэн Синь, в отличие от Ло Цзи, не воспринимала противостояние Держателя с далеким миром как вопрос жизни и смерти. Ей оно представлялось чем-то вроде игры в шахматы. Она, Чэн Синь, будет спокойно сидеть перед доской, продумывать дебюты, предугадывать атаки противника и парировать своими. Она была готова провести всю жизнь за этой игрой. Но соперник не побеспокоился сделать ход. Он просто схватил доску и шарахнул ею Чэн Синь по голове.

является черной дырой. Черной дырой

секунду. Как же медленно будут ползти в этом мире лучи от такого заката… 46

полотна династии Сун «По реке в День поминовения усопших» 51 .

вернуться. В столкновениях полиции и армии с задержавшимися

Цивилизация была безумным рывком вперед длиной пять тысяч лет. Прогресс порождал дальнейший прогресс; бесчисленные чудеса давали начало множеству других чудес; человечество, казалось, стало всесильным, как боги… И все же истинное могущество принадлежит времени. Оставить после себя след труднее, чем создать мир. Цивилизация подошла к своему концу, а единственное, что смогло сделать человечество, – это то же, что делало в далеком прошлом, когда было еще младенцем: высекло слова в камне.

прошел последнее испытание. Уэйд сидел в