Tsitaadid raamatust «Гомер, сын Мандельштама»

начало, а  бесчинствует на земле»! Поверьте – он  хлебнул сполна и работки

Двух долбаков, венеролога и трупореза, допустили посидеть, помолчать, приобщиться к мировой культуре… А ты?! Нет приклеиться к шатенке, которая слева, так полез в бутылку со своим пульсом сорок семь и весом «пера»! Не мог не задираться! Они читали Мандельштама, как пошлые ахеяне, – не для того, чтобы наполнить мир хорошими стихами, а чтобы шатенка дала. Не мог, потому что неприязнь к ахейцам Приам передал именно мне. «Тр-р-роянцы, запевай!» – командовал он на вылазках, у жарких костров

слома эпох: «Мы не потерянное, мы притыренное поколение».