Tsitaadid raamatust «Чтобы сказать ему»
Знаешь, детка, старость – это когда никто не хочет прикоснуться к тебе по своей воле. Разве что заплатишь – врачу, массажисту, наёмному любовнику или парикмахеру. Старые осточертевшие друг другу мужья и
Между ними всё было хорошо, они отдалились только из-за душевной лени, и каждый не торопился преодолеть образовавшееся расстояние, ведь сближение требовало некоторого усилия: заговорить нежнее обычного, мимоходом прикоснуться, ответить на вопрос «как ты?» чем-то большим, чем «прекрасно».
Можно посчитать: месячные у неё с десяти, и значит, за следующие тридцать пять лет она потеряла две тысячи сто дней, приблизительно пять с половиной лет своей единственной жизни провела в крови и боли, без секса, с отваливающейся спиной и вечным страхом наследить. А теперь добавятся шестьдесят полновесных суток в год. Конечно, они будут не столь насыщенными, как в юности, но дарёному коню не смотрят ни в зубы, ни под хвост, хотя копыта, конечно, надо бы проверить
– Детка, почему на твоих картинках только люди с оружием, пальба, танки и боевые роботы? Пожалуйста, нарисуй для меня что-нибудь другое, знаешь – бабочек, цветочки, солнышко. Тони покорно согласился и несколько минут сопел над листом бумаги, но как только она одобрила картинку и отвернулась, с облегчением пририсовал автоматы всем, и бабочкам, и цветам, и солнышку.
а она повзрослела – быстрее себя – и стала прятаться внутри девочки. Но там её не искали.
