Loe raamatut: «Принцесса Побережья», lehekülg 14
Глава 18
Алана открыла глаза и увидела прямо над своей головой бледно-зелёный потолок. Она лежала на кушетке в комнате, похожей на больничную палату. Кроме этой самой кушетки, маленького круглого стола и двух сбитых на скорую руку скамеечек, здесь не было ничего, в том числе и окон.
Медленно поднявшись на локте, девушка огляделась по сторонам. Элла сидела у неё в ногах, обхватив колени руками и уткнув в них лицо – то ли дремала, то ли задумалась. Но, стоило девушке почувствовать шевеление, как она тут же подскочила.
– Алана! Хвала Создателю, ты очнулась!
– Где я?
– Ты в безопасности. Не волнуйся, всё будет хорошо.
– ГДЕ я? – медленно повторила Алана.
Элла смотрела на неё, закусив губу. Вид у неё был виноватый, как у нашкодившего ребёнка.
– Не сердись.
Не отводя от Эллы взгляда, Алана тоже взобралась на кушетку с ногами. В комнате было прохладно и тихо, лишь мерно гудели люминесцентные лампы.
– Прости, – повторила Элла. – Я не ожидала, что так получится. Я думала… это забавно.
– Забавно? – Алана потерла пальцами виски. В памяти мгновенно всплыл весь пережитый ужас, и её заколотила крупная дрожь. – Забавно? Элла, ты нормальная?
Вопрос вылетел неосознанно, но об этом она не жалела. Просто до чёртиков устала бояться.
Элла отвернулась.
– Я нормальная, – мрачно произнесла она.
– Сомневаюсь, – вздохнула Алана, и попыталась устроиться поудобнее. Сил не осталось даже на то, чтобы сердиться. И почему здесь так холодно? До этого она изнывала от жары, а теперь прямо-таки тряслась мелкой дрожью.
– Ты замёрзла? – спросила Элла. Алана молчала и, не дождавшись ответа, принцесса сползла с кушетки на пол. – Посиди немного, я поищу где-нибудь одеяло.
– Нет! – неожиданно для самой себя Алана схватила её за руку. – Не уходи! Не оставляй меня здесь одну!
Элла смущённо кашлянула, задумалась на секунду, потом стянула с себя жилетку, бережно накинула Алане на плечи и уселась обратно.
– Хорошо-хорошо, я никуда не уйду! Ты только не волнуйся, – она взяла со столика железную кружку и протянула её Алане. – Вот, возьми-ка, попей. А скоро нам принесут еду.
При слове "еда" у неё встала перед глазами женщина-монстр, выгрызающая глаз у гигантской бабочки, и сразу начало мутить. С некоторой опаской она взяла из рук Эллы кружку с мутной жидкостью и недоверчиво заглянула внутрь.
– Что это?
– Травяной чай, – мягко ответила Элла. – Пей, не бойся. Тебе станет лучше.
Действительно, чего уже ей бояться? Было бы глупым полагать, что Элла таскала её за собой столько времени только для того, чтобы банально отравить в этом месте. Алана отхлебнула из кружки. Не смотря на свой достаточно неприглядный вид, жидкость оказалась весьма приятной на вкус, и она действительно почувствовала себя лучше.
– Спасибо. Элла, прости меня. Я тебя обманула, это был совсем другой портал.
Алана не знала, зачем сейчас ей понадобилось поднимать эту тему. Просто само как-то вырвалось. Элла посмотрела на неё и слабо улыбнулась:
– Это я поняла, – она помолчала немного и, сцепив пальцы, громко хрустнула ими в тишине. – Но зачем ты это сделала? Зачем?
– Я не знаю, Элла. Я… запуталась.
Возможно, она действительно запуталась, но после этого признания неожиданно стало легче. Алана откинулась на стену спиной и прикрыла глаза. Пусть всё как-нибудь потом, …по крайней мере, сейчас у неё есть минутка покоя. Сидящая рядом Элла Доминика снова помолчала, затем как-то несмело погладила её по плечу:
– Ну, ничего. Ничего. Мы что-нибудь придумаем.
"Уж ты-то точно придумаешь, – устало подумала Алана. – Придумаешь так, что мало никому не покажется. Я даже не сомневаюсь".
– Элла, кто эти люди? – спросила она вслух. Хотя прекрасно понимала, что ответ её вряд ли обрадует, но оставаться в неведении дальше было просто выше всяких сил. – Эти… арды, как ты их называешь. Они… вообще люди?
Элла снова кашлянула.
– Снейки.
– Кто?
– Снейки. Когда-то они были людьми. Теперь они – мертвецы, питающиеся кровью.
– Вампиры? – в ужасе вскричала Алана, едва не опрокинув на себя чай. Элла вовремя подхватила кружку, и не позволила содержимому вылиться ей на колени.
– Можно сказать и так, но вообще-то они предпочитают называть себя снейками. Пожалуйста, успокойся! Я клянусь, что никто из них не посмеет к тебе прикоснуться.
Алана вновь бессильно откинулась к стене, её била мелкая дрожь. Вампиры, целый город вампиров, с ума сойти! Вот почему на улицах так пусто, и вот почему день у них – это ночь.
И один из них (точнее, одна), вырвался на свободу, и сейчас разгуливает где-то в её мире. Жанна…
Она покрылась холодным потом.
– Но зачем? Как? Что они здесь делают?
– Алана, я расскажу тебе всё. Только прошу, не нервничай. Я боюсь, что ты опять лишишься чувств.
Как же ей захотелось послать подальше эту "звезду" вместе с её внезапным приступом заботливости! И почему она не послушалась внутреннего голоса? Но всё-таки Алана уселась обратно и даже взяла свою кружку в руки, которые тряслись, как у её папаши с глубокого похмелья. Элла чуть-чуть поёрзала на месте и начала рассказывать:
– Снейк-ап – необычный городок. Такого ты больше не встретишь ни в одной из стран Нового Света. Все жители, населяющие его – снейки, или, как ты их называешь – вампиры. Старики ещё иногда зовут их "неспящими", хотя по большому счёту всё это брехня. Многие из них спят, да ещё как!.. просто предпочитают делать это днём.
Все снейки делятся на снейк-ардов, и снейк-ата. Снейк-арды – или просто арды – составляют бóльшую часть населения. Это тупые создания, которые хотят только есть и спать. Но они способны выполнять простую работу, и потому могут быть полезны. И, кроме того, их можно контролировать. Снейк-ата…
– Подожди, – Алану озарила ужасная догадка. – Выходит, Муради-ата, и Клим, и…
– Снейки, – кивнула Элла. – Снейки, ни разу не попробовавшие крови человека, остаются разумными существами, способными идти на контакт с людьми, и… управлять своими "собратьями".
Алана забилась в дальний угол кровати и сжалась в комок. Её била мелкая дрожь, недопитый чай плескался в кружке.
– Элла, я не хочу здесь оставаться. Пожалуйста, давай уйдём отсюда!
– Уйдём? Да, конечно… только сперва съедим чего-нибудь. С этим сватовством я пропустила завтрак, а после всех событий аппетит и подавно разыгрался. Да и ты, наверное, голодна?
Господи, да что же она за человек такой? Сидеть в логове вампиров, и думать о еде!..
Заметив её состояние, Элла пододвинулась поближе.
– Да не трясись ты так, – сказала она. – Муради-ата служил моему отцу, и отцу моего отца, когда меня и на свете-то ещё не было… да, я думаю, он служил ещё самому первому Правителю Побережья. Успокойся, он не опасен, я клянусь тебе!
"Моему отцу, отцу моего отца…" …что ж, может, она и права. Когда постоянно имеешь дело с монстрами, должно быть, привыкаешь к ним. Ведь привыкают же люди в её мире жить вблизи атомных электростанций. Живут, воспитывают детей, строят планы на будущее, прекрасно отдавая себе отчёт в том, что в случае аварии их неминуемо ждёт ужасная, мучительная смерть. И всё же… почему отец Эллы, и все предыдущие правители до сих пор не стёрли с лица земли это пристанище вампиров? Не иначе всё дело в этой проклятой ткацкой фабрике.
– Как тебе показалась бабочка – адиназель? – как ни в чём не бывало, хихикнула Элла. – Красотка, верно? Жаль, что сдохла.
– Да уж, – буркнула Алана. – Этого кошмара я не забуду никогда.
– Муради-ата, конечно, не скажет мне "спасибо" за то, что из-за меня он лишился одного из своих чудищ, – ухмыльнулась принцесса. – Но ничего, как-нибудь переживёт. "Переживёт", ха-ха-ха, вот это я хорошо подметила!
И Элла прямо-таки покатилась со смеху от собственного остроумия. Алана, к сожалению, каламбур до конца оценить не смогла – видно, настроение было не подходящее, и её в очередной раз лишь только передёрнуло.
– А что, эти бабочки действительно такие ценные?
– О, да-а-а!.. Уродцы стали для Муради настоящей золотой жилой. Заказы на его ткань поступают со всего Нового Мира, и хоть одежда из неё и стоит бешеных денег, но она действительно того стóит! – и Элла с довольным видом похлопала себя по штанине.
Алана хмыкнула. Но и в самом деле – одежда на принцессе выглядела только-только принесённой из магазина. Это притом, что за сегодняшнее утро Элла уже успела покататься на лошади, продраться через лесной бурелом, поваляться на земле, да и бог знает, чем она занималась всё утро до того, как Алана вообще узнала об её существовании. Не ткань, а просто находка… для нерях. Может, и ей заказать себе пару курточек… в качестве компенсации, так сказать, за пережитый обморок?
– Понимаю, – кивнула Алана. – В моём мире качество ткани тоже очень ценится. Я сама рекламирую одежду.
– Ты… что?
Алана вздохнула.
– Рекламирую. То есть, показываю её как можно более выгодно, чтобы люди захотели её купить. Это моя работа.
– Странная какая-то работа, – Элла поскребла в затылке. – Как могут люди не хотеть купить одежду? Они же не могут ходить голые?
Алана улыбнулась.
– Элла, в нашем мире всё немного по-другому. Там много одежды, гораздо больше, чем требуется людям, чтобы просто прикрыть свою наготу. Большинство имеют огромный гардероб: одежда для будних дней, для офиса, для занятий спортом, для выхода в кино или ресторан. Кроме того, к одежде существует ещё масса аксессуаров: сумочки, шарфики, пояса, перчатки, и…
Алана осеклась – Элла смотрела на неё с открытым ртом.
– Вот дьявол! – наконец вырвалось у неё, и Алана поняла, что сейчас засмеётся. "Смех без причины – признак дурачины" – ещё одна любимая поговорка её отца, но что с ней вдруг случилось? Даже будучи смертельно напуганной, она еле сдерживалась, чтобы не заржать (простите) как конь, в полный голос. Может это истерика? Или какое-то заразное заболевание? "Хохотун инфекционный", передаётся воздушно-капельным путём, инкубационный период – не более двух часов, способ лечения один – полное устранение источника инфекции.
– Давай лучше про бабочек? – предложила она. Но Элла продолжала смотреть на неё взглядом загипнотизированного зрителя на шоу известного иллюзиониста. Наверняка её воображение рисовало сейчас перед глазами горы одежды, до которой ей вот-вот предстоит добраться. Алана не выдержала и помахала рукой перед её носом.
– Элла! Адиназели!
– Ах, да, – Элла с явной неохотой выходила из транса. – Когда-то Адиназели водились чуть не во всех лесах Побережья. Наверное, они любят жару, а может, по какой ещё причине, я не знаю. Но, как только люди поняли, что представляют собой их коконы, адиназели начали стремительно исчезать.
– Знакомая история, – снова вставила слово Алана. – Так же и у нас люди почти истребили некоторые виды животных. Некоторых из-за ценной шкуры, некоторых – из-за красивых перьев, а некоторых даже… из-за рогов.
Элла пожала плечами.
– Вообще-то, не совсем так. Какая шкура с бабочек? Перьев или рогов у них тем более нет. Всё дело в том, что адиназели невероятно заботливые родители. Обычно они просто висят кверху тормашками, и не обращают на тебя никакого внимания, но стоит кому-либо тронуть их гусениц, кокон или кладку яиц, как тут же кидаются на обидчика с яростью тигра. У них, конечно, нет зубов и когтей, но зато эти твари плюются какой-то ужасно едкой гадостью, которая оставляет на коже такие шрамы, что сам чёрт их потом не выведет. Вот и получалось так – чтобы собрать коконов на моток ткани, приходилось убить с десяток бабочек. Словом, очень скоро их количество сильно сократилось, ну, а потом случилось что-то ещё. Никто не знает, что именно, но некоторые утверждают, что здесь опять не обошлось без колдовства. Кто-то из волшебников хотел, чтобы адиназели перестали препятствовать сбору коконов, но перестарался, и бабочки начали погибать, едва вылупившись на свет.
Кончилось это тем, что осталось всего несколько адиназелей в Корабельных лесах, что находятся к северо-востоку отсюда, да и те уже совсем старые и почти не плодятся. А вот у Муради-ата каким-то образом получилось развести этих чудищ в своих подземных питомниках. Они никогда не видели солнечного света, они не такие крупные, как их дикие сородичи и цветом крыльев больше похожи на моль, но при этом они живут, жиреют, и дают потомство. Некоторые гусеницы остаются в питомнике, но большую часть вывозят за пределы города и оставляют в лесу. А ухаживают за бабочками и собирают их коконы…
– Арды?
– Угу, – Элла кивнула. – Адиназели почему-то не трогают мертвецов и прекрасно с ними уживаются. А если вдруг даже что-то на них найдёт… снейкам по боку их отравленная слюна. Ты же понимаешь, что они и так уже давно не живые.
Да, теперь она многое понимала, в том числе и то, почему целый город мертвецов преспокойненько существует в пределах государства. Отец Эллы, точно так же, как и все предшествующие ему правители, не смог устоять перед соблазном иметь то, что было недоступно остальным. Оказывается, и от вампиров может быть польза, если их деятельность разумно организовать, хотя всё равно это казалось ей жутким.
– Элла, …а коконы, те, которые в лесу, их тоже собирают арды?
– Конечно кто же ещё? По ночам. Днём их, правда, могут утащить и обычные люди, только вот желающих прогуляться вблизи Снейк-апа находится маловато, даже в светлое время суток. Кроме того, от жилых поселений город находится далеко, а чтобы добраться до него при помощи портала, нужно получить разрешение Синеда. Разрешение же, как я уже говорила, выдаётся за редким исключением лишь знатным особам. И кому, скажи мне, из знати придёт в голову ползать по лесу, собирая коконы, когда они могут позволить себе купить готовую одежду?
Что ж, это казалось вполне логичным. Осталось невыясненным лишь одно обстоятельство.
– Элла, …а вампиры, то есть снейки, то есть арды, а… как же они не разбегаются?
– Хм… как? – Элла, казалось, почти обрадовалась. – А вот как! Муради-ата научился управлять ими. Ты видела у ардов ошейники? Они не простые. Эти ошейники не дают им выйти за пределы территории, установленные Муради. Они бродят по округе, но лишь до той черты, которая им отведена. Один шаг за неё – и ард валится на землю, как от той штуковины, с которой не расстаётся Клим. Знаешь, что я думаю? Что Муради-ата – волшебник, ну, по крайней мере, был им, пока не умер.
"Пока не умер…" Алана схватилась за голову. Что ей делать – плакать или смеяться? Эта девушка, что сидит напротив неё, опершись локтем на согнутую ногу и подложив под щёку ладонь, всерьёз считает волшебством разрядник, работающий от аккумуляторной батареи и двери на фотоэлементах. Зато в мертвецах, разгуливающих, как ни в чём не бывало и работающих на ткацкой фабрике, не видит ничего сверхъестественного.
Разве этого было недостаточно, чтобы свихнуться окончательно?
– Откуда вообще взялись эти снейки? – вырвалось у неё.
– Алана, чем ты слушаешь? – Элла закатила глаза. – Я же сказала: когда-то они были людьми. А потом их покусали снейки. Те из них, которые ещё не превратились в ардов, помнят это и могут рассказать. Ну, а арды, конечно, уже не помнят ничего, должно быть, считают, что такими и родились.
– А те снейки, которые покусали этих снейков?
Судя по недоумённому виду, вопрос застал Эллу врасплох.
– Вот этого я уже не скажу. Должно быть, тех снейков покусали другие снейки. Которые были раньше, – сказала она не слишком уверенно.
– А те, другие? Самые первые, которые покусали тех, предыдущих, до того, как те покусали этих? Они откуда?
– Что? Ты издеваешься? – лицо Эллы Доминики пошло красными пятнами. – Спроси ещё: откуда вообще берётся вся эта гадость? Никто этого не знает, и я не знаю. Понятно? Хватит задавать мне глупые вопросы!
– Хорошо, – Алана в задумчивости покрутила в пальцах прядь волос. Эффект был достигнут, хотя и не совсем тот, на который она рассчитывала: Элла разбушевалась, а должна была задуматься. – Хорошо. А последний глупый вопрос можно?
Элла медленно выпрямила спину и повернула голову. Посмотрела прямо в глаза, строго и без тени улыбки. Под этим взглядом Алана невольно съёжилась. Вот так, должно быть, и должна смотреть царствующая особа. Особенно перед тем, как выдать приказ на чью-нибудь казнь. Но всё-таки она выдержала этот взгляд.
– Что будет, если кому-нибудь из ардов всё же удастся снять ошейник?
– Я почему-то знала, что ты спросишь именно об этом, – ответила Элла. И, чуть наклонившись к Алане, заговорила ласково, но медленно и отчетливо, будто пытаясь втолковать не совсем понятливому ребёнку: – Никто из них не может снять ошейник. Это исключено. Такого не бывает.
– А если всё же? Элла? Ну, а если вдруг?
– Да как ты не можешь понять? – воскликнула Элла. – Этого не может быть, потому что это не-воз-мож-но! Если бы это произошло хотя бы один-единственный раз, то здесь…
– Что – здесь? Ну, что – здесь? Ты хочешь сказать, что здесь ничего бы не было? Что твой отец или все предыдущие правители отказались бы от выгоды, которую приносят им адиназели?
Элла вскочила на ноги.
– Что ты хочешь сказать? Что мой отец согласился бы подвергнуть опасности жизни своего народа из-за каких-то несчастных бабочек?
Алана смекнула, что ляпнула лишнего:
– Нет-нет, я имела в виду вовсе не это… – и замерла на полуслове. А что же тогда, она имела в виду, если не это?
Элла буравила её взглядом. Возможно, раздумывала – пристрелить ей поганку, позволившую себе усомниться в добродетели её папочки прямо сейчас, или подождать, пока она не выполнит своё прямое предназначение – не выведет её туда, куда она так стремилась. Но в этот момент скрипнула дверь, и на пороге возник Клим. Перед собой он катил столик-тележку, прикрытую белой салфеткой.
– Ваш завтрак, принцесса, – сухо сказал снейк.
Глава 19
Всем своим внешним видом Клим показывал, что после сегодняшнего дебоша он не желает иметь с этой парочкой никаких дел, и только служебная необходимость заставляет его примерить на себя роль официанта. Алана прижалась лопатками к стене и не могла заставить себя отвести от парня взгляд. После того, что она о нём узнала, это казалось просто невозможным.
Элла резко развернулась на каблуке на сто восемьдесят градусов.
– Тебя только за смертью посылать, Клим! Давай сюда! – рявкнула она и рванула тележку на себя. Та с грохотом прокатилась по комнате, и ударилась об угол кушетки.
– Желаешь что-нибудь ещё, принцесса? – спросил Клим.
– Желаю. Желаю, чтобы ты исчез, проклятый упырь, – сообщила ему Элла. – Проваливай!
– Если потребуются мои услуги, я рядом, – процедил Клим сквозь зубы. И – удивительное дело – почему-то в этот момент Алане стало его жаль. Как он стал таким? Его покусал вампир? Что бы то ни было, наверняка, это произошло не по его собственной воле. И теперь приходится выносить ненависть, отчуждение людей, таких вот, как Элла. А уж она-то не раз испытывала на собственной шкуре, каково это – терпеть издёвки и унижения только за то, что ты не такой, как остальные.
Клим исчез за дверью, и Элла тут же подскочила к тележке с едой. Сдёрнув салфетку, она принялась расставлять и почти по-собачьи обнюхивать тарелки с жареным мясом, хлебом, какими-то неизвестными Алане овощами и большой глиняный кувшин, закрытый крышкой.
– Вот и отличненько, самое время перекусить! Пододвигайся, и забудь про свои дурацкие выдумки. Ни один уродец не смоется отсюда. Это я тебе говорю!
Вид еды привёл Эллу в благодушное настроение, и Алана поняла, что её немедленная казнь отменяется. Правда, надолго ли? С учётом того, что принцессе Побережья вот-вот предстояло узнать, она не могла быть в этом уверена на сто процентов.
Элла расставила посуду по столу и с довольным видом подцепила самый большой кусок мяса. Вилок им не принесли (или в этом месте все колюще-режущие предметы вообще были наперечёт и хранились под замками с сургучными печатями) поэтому ничтоже сумняшеся она ухватила его прямо пальцами.
– Давай, налетай! – и единым махом откусила чуть ли не половину. – Это оффень вкуффная бабофка.
– Бабочка? – Алана чуть не свалилась с кушетки.
– Конефно! – кусок с бульканьем провалился в глотку. Изо рта покатилась струйка жира и, недолго думая, Элла вытерла её рукой. Боже, чему их там учат, в их дворцах? – Дохлую бабочку куда-то ведь надо девать? Они и поджарили её для нас.
Видимо, на лице Аланы отразился самый настоящий ужас, потому что сразу вслед за этим принцессу вновь одолел приступ хохота.
– Да шучу я! Шу-чу. Ешь. Это куриная грудка, очень вкусная кстати. Адиназеля есть просто невозможно, это похоже на то, как будто жуёшь губку.
Алана с опаской посмотрела на стол. Вообще-то съесть что-нибудь совсем бы не мешало, но почему-то откусить даже кусочек от куриной грудки заставить себя она не могла. Опять некстати вспомнилась курица, оставшаяся в одиночестве дома на столе. Интересно, ищут ли её? Возможно, если Мазуро, которому она вчера так и не позвонила, вспомнил об этом. А может, кто-то уже обнаружил в лесу труп Соломатина?
Воспоминания о Соломатине вновь вернули её к тревожным мыслям о насущем. Элла продолжала пребывать в убеждении, что сбежать из-под чуткого руководства Муради-ата невозможно, но она-то помнила абсолютно точно – никакого ошейника на женщине, которую похитивший её маньяк сбил вчера ночью, не было в помине.
Алана взяла с тарелки овощ, напоминающий огурец цвета баклажана и осторожно откусила от него кусочек. На вкус "баклажановый огурец" напомнил ей варёную морковку.
– Элла, прошлой ночью один из ардов сбежал из Снейк-апа.
– Да-да, – кивнула Элла, запихивая в рот третий кусок мяса. И вдруг подавилась, и начала кашлять. Полупережёванный кусок шлёпнулся на стол.
– Что – о?
– Элла, послушай! Только выслушай и, пожалуйста, не кричи. Та женщина в питомнике, которая убила адиназеля, во время своего превращения назвала имя: "Жанна".
Элла кое-как откашлялась, глаза у неё покраснели, и под конец она начала шмыгать носом. Алана молилась о том, чтобы принцесса ей поверила. Только бы не начала орать, или, того хуже, хохотать как оглашенная.
– Ты не могла ничего слышать, – наконец отозвалась Элла. – Это стекло не пропускает звуков.
– Но я слышала. Поверь мне, я говорю правду! Вампир на свободе, и кто-то сейчас в опасности.
"И этот "кто-то" может оказаться моим маленьким братом".
Элла в раздумьях вытерла салфеткой руки. Спасибо, что не об себя. Хотя, наверное, могла бы – штаны из нитей адиназеля сто пудов и не такое видали.
– Тебе, наверное, это показалось. Ты ведь была напугана. Когда очень страшно, может померещиться всё, что угодно.
– Мне не показалось, клянусь тебе! – Алана едва не рыдала от бессилия. Ну почему, почему она ей не верит? Неужели для этого придётся рассказывать о своей поездке с сумасшедшим убийцей и обо всём, что случилось в дальнейшем?
– Ну, хорошо. Допустим, ты действительно слышала, как ардиха назвала чьё-то имя. Но почему ты решила, что кто-то из них сбежал? Она ведь могла просто вспомнить какую-то Жанну? Нет? Или вообще… захотела с тобой познакомиться и назвала своё имя. Вдруг ты ей понравилась?
Элла хихикнула, но сразу притихла, видимо, сообразив, что веселье в данном случае не уместно. Повисла тягостная пауза, в течение которой Алана судорожно соображала, что же ей теперь делать. Ужасно не хотелось рассказывать Элле, что вампира она видела в своём мире. Ужасно… ещё и потому, что она до сих пор сама надеялась, что всё это ей приснилось, а не произошло на самом деле.
Наконец, она решилась. Немного приврать, это ведь совсем не то, что намерено ввести в заблуждение? Ну, или не совсем то. Суровую правду она решила приберечь на тот крайний случай, если уж Элла совсем откажется верить.
– Она… эта вампирша сказала: "Жанна на свободе, она отомстит за всех нас". Мне показалось, что я слышала именно это! Слышала своими собственными ушами. Элла… если ты не поверишь мне, может случиться что-то ужасное!
Элла молчала, не сводя с неё глаз. Алана умоляюще сложила руки на груди. Минуту или две (а быть может, и целую вечность) они смотрели друг на друга. Потом Элла медленно сползла со стула и повернулась к двери.
– Клим! Ты здесь? Немедленно позови ко мне Муради-ата!
******
Они появились втроём, как и в первый раз, и снова внезапно. Муради-ата посередине, Клим и очкарик – по обе его руки, верные оруженосцы. Вампиры в белых халатах, в этом странном кабинете, как нельзя лучше смахивающим интерьером на больничную палату. Для полного сходства с фильмом ужасов не хватало только забрызганных кровью хирургических инструментов на столе.
Алана спустила ноги с кушетки. Ей хотелось оказаться как можно ближе к Элле. Невоспитанная девчонка, грубая и заносчивая, …но, по крайней мере, живая.
– И зачем здесь эти двое? – поинтересовалась Элла. – Я звала Муради-ата не для того, чтобы ещё раз полюбоваться на ваши физиономии.
Муради-ата будто не заметил её слов.
– Что случилось, принцесса? – услужливо спросил он. – Что-то не так с вашим угощением? Может быть, мясо недостаточно прожарено?
– Вели своим холуям исчезнуть. После этого мы поговорим.
– Это вовсе не обязательно, принцесса, – прошелестел Муради. – У меня нет секретов от моих верных соратников.
– А у меня, – сообщила Элла Доминика, – всегда найдётся в барабане парочка серебряных патронов для твоих верных соратников. И не советую вынуждать меня применять оружие.
Однозначно с королевскими замашками у Эллы всё было в порядке, а вот с дипломатией – куда хуже. Но Муради-ата не стал доводить дело до государственного конфликта и кивком головы велел спутникам покинуть помещение. При выходе Клим одарил Эллу совсем недобрым взглядом, на что получил незамедлительную реакцию:
– Пошёл вон! Будешь пялиться так на свою шкирлу.
– В чём дело, Элла? – спросил Муради, едва за двумя ушедшими успела закрыться дверь. – Что происходит? Клим рассказал мне о случившемся в питомнике. Но разве вас не предупреждали, что следует быть острожными с адиназелями, а тем более, с ардами?
Тон его в конце фразы стал жёстче, и Алана поёжилась, неосознанно вжимаясь в кушетку. Ей не нравился этот тон. По правде говоря, ей и прежний тон Муради-ата не особо нравился, но этот был ещё хуже. В нём ощущалась угроза, и совсем не двусмысленная. Показалось или нет, что даже уродливое пятно на лбу глав.вампира начало пульсировать? Алана уставилась на него, как завороженная. На секунду она вдруг представила себе, как этот нарост взрывается и брызги отвратительной обжигающей зелёной жидкости летят прямо на Эллу. Зрелище оказалось настолько впечатляющим, что Алана зажмурилась, и потому не увидела, как в этот момент Муради посмотрел на неё и усмехнулся.
– Вот как раз об ардах я и хотела поговорить с тобой, достопочтенный Муради, – сказала Элла (понятия не имеющая о том, какой опасности она только что избежала). – Всё ли с ними в порядке? Как вообще их… здоровье?
Муради-ата опешил, его маленькие глазки недоумённо забегали. Если он чего-то и ожидал, то явно не такого вопроса.
– Элла, это что, шутка? Не припоминаю, что кому-либо когда бы то ни было приходило в голову интересоваться здоровьем ардов. С чего это такая мысль вообще пришла тебе в голову?
– А почему же я не могу поинтересоваться здоровьем подданных моего отца? – вознегодовала Элла, совершенно искренне с виду. – Пусть они давно мертвецы, но… вдруг кто-то из них неважно себя чувствует? Настолько неважно, что даже не смог выйти сегодня на работу? А?
Муради-ата нервно перебирал пальцами, сложенными на животе. Алана попыталась заглянуть ему в голову, и неожиданно это ей удалось. Мысли вампира были похожи на тёмное облако, в котором там и сям мелькали разноцветные вспышки, похожие на маленькие молнии. Потрясающее зрелище, немало удивившее её саму, хотя толку от него всё равно не было никакого. Во всяком случае, пока.
– Это более чем странная заинтересованность, Элла, – наконец выдавил из себя ата. – Я могу поинтересоваться, какова на самом деле цель вашего прихода в Снейк-ап?
– Кто такая Жанна? – ответила Элла вопросом на вопрос. Муради-ата не пошевелился, и ничем не выдал себя. Надо отдать ему должное, по выдержке этот тип ничуть не уступал Морро, однако от Аланиного внутреннего взгляда не укрылось то, что "молнии" в "грозовом облаке" замелькали чаще.
"Внутреннего взгляда", ха-ха! Похоже, помимо внутреннего голоса, в её голове поселился ещё один постоялец. Чудесно, просто чудесно, подумала Алана, а то предыдущий жилец явно скучал в одиночестве.
– Жанна?
– Жанна, Жанна. Ард по имени Жанна. Сегодня ночью она сбежала из Снейк-апа. Разве тебе не доложили об этом?
– Элла, я не понимаю, о чём ты говоришь. Я не знаю, кто такая Жанна. Все арды, разумеется, на месте, где им и полагается быть.
"Ложь!"
– Я не знаю, кто внёс в твою голову эту смуту, – продолжил Муради. – Но уверяю тебя: никто не совершал никакого побега. Ни прошлой ночью, ни позапрошлой, ни какой-либо другой. Его и не могло быть – моя система работает без сбоя уже много календарей. Намного больше, чем ты живёшь на этом свете, – добавил он, подумав.
Повернув голову, Элла вопросительно посмотрела на Алану, но та лишь развела руками. Высказать свои мысли вслух побоялась, поэтому попыталась достучаться до Эллы с помощью невербального общения.
"Элла, он лжёт! Лжёт! Неужели ты не видишь?"
Элла сунула руки за пояс ладонями внутрь, и принялась медленно раскачиваться на прямых ногах. Вперёд-назад. Вперёд-назад.
– Кто сегодня работал в питомнике, в то время как мы туда пришли? Ард женского пола?
– Ализелла.
– Я могу её видеть?
– Для чего? – вот теперь стало заметно, что на лице Муради-ата что-то отразилось. Вряд ли испуг, скорее, раздражение. Элла начинала его утомлять.
"Давай же, Элла, давай! Добей гада!"
– Достопочтенный Муради, ты меня удивляешь, – ответила принцесса, расплывшись в улыбке. – Неужели непонятно? Я не собираюсь объяснять, для чего мне это надо. Это – приказ!
Муради-ата нахмурился. Пятно на его лбу запульсировало сильнее. А грозовое облако… о, теперь оно стало совсем чёрным.
Наверное, Элла тоже заметила, что с вампиром происходит что-то не то. Не могла не заметить, по крайней мере, Алане очень хотелось на это надеяться.
– К сожалению, это невозможно, принцесса. Ализелла, после случившегося прецедента, находится в очень плохом состоянии. Её потребовалось срочно изолировать.
– Слушай, Муради-ата, я начинаю терять терпение. Мне, признаться, уже до чёртовой матери надоело стоять здесь, и выслушивать твоё враньё, – Элла выдержала паузу, а затем подошла к нему вплотную. – Мы сейчас же идём повидать Ализеллу. Иначе я возвращаюсь в домой и рассказываю всё своему отцу. Гор обязан знать, что у вас здесь творится!
Муради-ата смущенно кашлянул. Видимо – как совсем недавно и сама Алана – размышлял, что ему сделать – соврать или слегка исказить информацию. В конце концов, благоразумие перевесило.
