Loe raamatut: «Эфир: Пробуждение», lehekülg 2

Он краем глаз заметил, как Сандра неодобрительно уставилась на него, и продолжил, начав по существу:

– Вы участник особой программы проекта «Предел» Палаты Наук Нового Вашингтона – Circle²⁵.

Проект «Предел» – это та комплексная, определяемая область экспериментальной науки, которая закрыта от общественности. Хотя, по сути, она часто помогает этой же общественности.

Цель «Предела» – улучшение человеческих возможностей, расширение и выявление скрытых и предельных возможностей человека, генные мутации, а также многое другое во благо человечества. Многие из последних достижений проекта являются значимыми в истории Circle. Например, создание мощных антидотов и антивирусов от новых вспышек рекомбинаций мутаций старых и новых вирусов. К примеру, палочник, игла²⁶.

Вы состоите в особой программе, о ней мы вам расскажем со временем, потому что понимаем ваше состояние и не будем излишне загружать информацией. В этой особой программе участвуют также ещё шесть человек, кроме вас. Все вы являетесь особыми личностями в нашей новой истории.

По счастливой случайности, мы сейчас работаем с вами как с людьми, которые перенесли длительный гиперсон, являясь участниками дальнего космического перелёта.

Мужчина перебил:

– Я астронавт? Это, конечно, всё замечательно… Но если я так долго находился в этом состоянии, то сколько? Сколько времени я потерял? У меня есть шанс вспомнить, кем я был?

– Да, как и остальные участники этой особой программы, вы астронавт. Понимая вашу озабоченность, мы хотим сказать, что да, вы потеряли очень много времени, целых тридцать девять лет, – ответила Сандра. – Шанс вспомнить всё у вас есть, без сомнения, но не рассчитывайте узнать всё сразу, это постепенный процесс. Могу сказать только лишь то, что мы занимаемся вами и остальными с 2045 года и каждый из участников был пробуждён в разное время, что зависело от индивидуальных особенностей и степени повреждения их мозга. Дело в том, что ваше длительное и бесконтрольное нахождение в гиперсне, которое длилось двадцать лет, пока мы не нашли вас, разрушило ваш мозг крайне отличительно от других астронавтов. Более подробную информацию вы получите от Сэдэо либо от Мойры. После прохождения вашего полного восстановления мы предоставим вам все необходимые средства и привилегии на право существования в Circle. Ещё отдельная благодарность вам будет выражена за вклад в исследование Марса. Знаете, какой вы счастливчик? Вы рекордсмен, побивший все рекорды самым длительным зафиксированным временем нахождения в состоянии искусственной комы и выживший при этом, поздравляю!

– Можно спросить, как меня зовут? Какое было у меня имя? – спросил «номер пять» с гримасой полнейшего недоумения. – И когда всё произошло, в каком году?

Реткоид и Сандра переглянулись.

– Вас зовут Марк Доу²⁷, – сказал Сэдэо. – Вы были капитаном первой экспедиции в истории человечества по колонизации Марса, Mars Union²⁸ в 2025 году.

Трагедия, из-за которой почти все члены экипажа чуть не погибли, случилась практически сразу после вашей высадки на планету. Это заставило вас совершить подвиг, благодаря которому все относительно благополучно вернулись домой. Вы успешно вернули всю команду, дрейфуя в гиперсне по пути на Землю двадцать лет. Дело в том, что вас не могли обнаружить. Вот так.

Потом, правда, вы слишком долго были участником множества экспериментов, связанных с нарушениями искусственной комы, терапевтической гипертермией, следственными мутациями и на основе ваших патологически перенесённых заражений марсианскими бактериями. Мы в течение всех этих лет боролись за вашу жизнь, но также и спасали жизни другим. Девятнадцать лет ушло на то чтобы наконец восстановить вас. А это всё то время, которое вы у нас находитесь.

Сандра вздохнула и добавила:

– Поэтому вы для нас – один из самых важных прототипов. Благодаря вам и вашим особенностям, мы спасли миллиарды жизней, вы – неосознанный создатель многих удивительных вещей, ваше тело… Если бы вы знали, какой вклад вы привнесли в развитие новейшей эпидемиологии.

Видя всё ещё недоуменного Марка, Сэдэо продолжил:

– Не волнуйтесь. Мы не дадим вас в обиду. С этого момента будем проводить курс восстановления и вашей адаптации, iCryogenics позаботится о вас. Ваше имя не затеряется в истории.

Сандра внезапно и торопливо попрощалась. Она направилась к выходу, подмигнув Сэдэо и что-то шепнув ему на ухо, прежде чем покинуть колыбель. Сэдэо понял, что она убедилась в адекватности «номера пять» и может быть спокойна.

Сэдэо поправил свою чёрную чёлку, свисавшую на лоб и закинул её наверх, быстро приглаживая.

– Судя по тому, что многие вещи мне ни о чём ещё не говорят, означает ли это то, что они новы для меня? Или я их просто не помню? Вот например – что такое эта персональная нейросеть? Не имею представления. Поверить в то, что я астронавт, – легко. Потому что знаю эти вещи, хоть и не помню совсем ничего лично сам… Кстати, можно ли как-то отключить её? Она мешает, даже раздражает… – с недовольным видом он посмотрел на Сэдэо.

Тот, в свою очередь, согласившись, кивнул и нажал на запястье. Там снова появилась голограмма, и он что-то выбрал в ней.

Голос в голове Марка затих, и он сразу почувствовал облегчение.

– Весьма благодарю, – сказал он и выдохнул. – Хотя погодите, ещё один логичный вопрос. Вот вы говорите, что я перенёс нечто неимоверное и побил все рекорды – долгие годы в коме и т. д. А тут я проснулся под вашим присмотром, буквально совсем только что, и удивительно, уже пытаюсь встать на ноги, размеренно и вполне не спутанно говорю, рассуждаю…

– Мм, пока что она в моём присутствии не будет вас беспокоить, – сказал Сэдэо. – По крайней мере, сейчас, вам придётся привыкнуть. Мм… вы слишком много себе накручиваете. Вы думали, что проснулись только что? Вздор! Давайте попробуем встать.

Он отключил протекторы ног.

Марку Доу это не понравилось, но он свесил ноги и спросил:

– Не понимаю. Разве не так? Вы меня слышите?

Сэдэо остановился, рассматривая его вены на ногах.

– Я понимаю, о чём вы, – сказал слегка удивлённо реткоид, он не рассчитывал на столь положительный прогресс. – Память так и устроена. Не буду усложнять вам жизнь и просто скажу: – Действительно то, что не вызывает у вас никаких ассоциаций и выглядит как белое пятно на карте. Более чем естественно, что для вас это – неизвестно и ново.

Вам повезло, что вы не пришли к нам из будущего. Тогда все было бы наоборот. А при таком раскладе – вы прекрасно адаптируетесь. По поводу того, что вам кажется, что вы только что проснулись, – ваше заблуждение. Процесс пробуждения был последователен, и, собственно говоря, до вашего сознательного бодрствования проводилось множество опытов для приведения вас в чувства. Например, помимо всего этого, вам был установлен модуль ASA²⁹, языковой модуль³⁰, известная вам Мойра, которая тоже внесла свой вклад в восстановление ваших структур головного мозга. Вы частично были в сознании уже в течение года, но для вас, возможно, это показалось мимолётным пшиком – не отрицаю… Поэтому все именно так.

Марк перебил его:

– Что? Языковой модуль, я не ослышался?

Сэдэо, видимо, устал отвечать на все его вопросы и сухо сказал:

– Да, языковой модуль, потому что ваша речевая система была нарушена как часть структуры. Нам пришлось, иначе вы бы не знали, как говорить и понимать. Весело, правда?

Тут Марк заметил, что обувь Сэдэо была заподлицо слита с общим костюмом, который, по сути, являлся комбинезоном. Хотя он и не был уверен.

Слишком все выглядело странно и непривычно. Глаза разбегались.

Сэдэо протянул руки, приглашая спуститься, и придержал его.

– Вы уверены? – переспросил Марк и, дрожа, опустился на ноги.

Он встал. Слегка закружилась голова.

Сэдэо, не отрываясь, изучал его тело с головы до ног. Он будто осматривал каждый дюйм.

– Не беспокойтесь, – сказал озабоченно. – Как самочувствие? Чувствуете дискомфорт?

Но Марк чувствовал себя отлично. Слегка, конечно, дрожало все тело, но он все же укрепился в полу. Более того, теперь даже уверенно стоял.

Рискнув, сделал шаг. Он дался тяжело, тело было деревянным. Удивился тому, как ему удавалось стоять после стольких лет комы. Но он ощущал превосходную лёгкость, несмотря на невероятность происходящего.

– Наверное, медицина сейчас может себе это позволить. Стой, если я так думаю, то значит, у меня в прошлом был иной опыт? Само собой, в прошлом, видимо, все было иначе, чем сейчас. Тридцать девять лет прошло.

Пока Сэдэо поддерживал его, он огляделся и увидел те самые символы голограмм, которые витали в куполе, сам купол и устройство, на котором он лежал, видимо, все эти годы. Всевозможные важные данные о физическом состоянии, начиная от концентрации эритроцитов, тромбоцитов в крови. Поглощение воздуха в процентах, графики состава массы, вплоть до размеров сужения его зрачков, пестрили.

Ему стало не по себе. Язык речи, текста показался ему сначала чуждым, но только потом он понял, что знает его.

– А знал ли я его на самом деле?

Он особо не вдавался в эту мысль, просто воспринимал речь и знал, что она ему понятна. Понятна благодаря языковому модулю.

– На каком языке мы с вами говорим? – спросил он.

Сэдэо По ответил:

– Это английский. Если в дальнейшем постесняетесь спросить что-то, то спрашивайте у вашей Мойры, она ответит вам в любой момент. А теперь вам нужно одеться, мы переведём вас в специализированный кабинет для восстановления. Время криокапсулы подошло к концу.

Он заставил Марка расправить руки и ноги, сам взял что-то из ящичка, который автоматически открылся из-под панели сенсорика³¹, и приложил это что-то к его спине, удерживая его волосы в руке.

– Не бойтесь. Это дефолтный garb³², мы всегда их используем в таких случаях, его можно надевать также и с груди. Стандартное облачение.

Марк не успевал уследить за его быстрыми движениями. На том месте, где он предложил ему эту штуку, началось движение, и она как бы раскрылась. Она начала распространяться к его плечам и от них к груди. Она быстро и плавно стала подтягивать туловище, сначала торс, потом ноги и руки одновременно. До тех пор, пока полностью не покрыла всё тело обтягивающей формой белого комбинезона. Она была приятно-белая, мягкая и совершенно не сковывала движений.

– Вы говорили про какие-то мутации и патологии. Мы что-то подцепили на Марсе? Как тогда я выжил? До сих пор не понимаю…

Реткоид довольно похлопал его по спине и, улыбнувшись, сказал:

– В этом прелесть наших технологий. А буквально тридцать-сорок лет назад этого попросту не было. И всё-всё, что сейчас доступно, это лишь благодаря существованию Circle.

– Circle? Что это? – рассеянно напрягшись, спросил Марк и осмотрел себя. Он чувствовал себя неловко с длинной, до пола, копной волос.

– Ах, да, – спохватился Сэдэо, – они у вас очень быстро растут. Одна из самых неприятных для меня патологий.

По нему было видно, что он засуетился. Марк стоял, собрав все седые волосы в руки, и, сутулясь, пялился на них.

– Как всё это помещалось в криокапсуле? Это же кошмар!

Реткоид взял волосы прототипа и вставил локоны в устройство, похожее на степлер. И зелёный лазер аккуратно срезал их часть, оставляя длину по лопатки.

– Тики-токи, мой маленький братишка Joel уберётся, – Сэдэо посмотрел на упавшие пряди. – И так раз за разом, каждые три дня. Ну хотя бы так, до лопаток вам даже идёт. Всё, пойдёмте же.

Огни под куполом погасли, и они вышли в белый коридор. Марк с огромным интересом разглядывал стены. Всё было слегка размыто. Ноги немного устали.

Сэдэо усадил его на какой-то парящий над полом стул, и тот повёз его сам.

Стены были идеально белыми, пополам их делила продольная золотистая полоса, рассеивая мягкий свет.

Сэдэо завёл его в новую комнату, где показал, как сделать ложе для сна и как убрать его. Комната была тоже белая, но он уверил, что можно изменить цвет на любой другой по своему усмотрению.

Здесь, по словам реткоида, Марку предстоит жить некоторое время до тех пор, пока он не пройдёт весь курс восстановления.

Тут были такие же, по словам Сэдэо – магнитные стулья, но с определённой траекторией движения касательно только этой комнаты. Около стола их было два, они висели на небольшом расстоянии от пола. Назывались такие стулья – магничейрами. Столик был тоже, по сути, интерактивной панелью. С его помощью управлялась вся комната, да и не только. Такой стол назывался сенсориком, как и панель в колыбели. При необходимости он мог также быть спрятан в стену.

Сэдэо заботливо усадил Марка на стул и начал:

– С этого дня вы будете здесь жить, вам следует много отдыхать, у вас особенный график. Мойра будет с вами, только когда меня нет рядом. Я или мой Joel будем приходить каждые три часа для проведения процедур. Но вам не станет скучно. Мойру или её визуализацию вы можете перенести куда угодно, например, в сенсорик, либо во внешнюю акустику, либо в сфектор³³.

У вас ещё нет iGlass³⁴, уж простите, пока так. Придётся пользоваться тем, что есть, да вам пока это и не нужно. Вы будете адаптироваться с малого. Также у вашей личной Мойры можно попросить воду, пищу или доступ к туалетной комнате.

– Здорово, мне нравится. Туалет? А как? Мне что, нельзя покидать этого помещения? – спросил Марк и вскочил.

– Разумеется, – ответил По, – для доступа просто попросите её, и она откроет проход в туалетную камеру. Питание – только энергетическая смесь. После успешного восстановления получите перфопаспорт³⁵. А после недельного курса физической спецподготовки сможете есть более нормальную пищу.

Он направился к выходу и, повернувшись, добавил:

– И нормально испражняться, в конце концов, по-человечески. А пока отдыхайте, до встречи!

И в самом деле, Марку захотелось отдохнуть.

– Вот так просто он покидает меня? Будто я не пациент, а друг этого пациента, ожидающий свидания с больным.

Сейчас у него не было сил попрощаться, и он просто махнул рукой вслед.

Сэдэо провёл перед глазами указательным пальцем сверху вниз. Дверь открылась. Он, попрощавшись ещё раз, вышел.

Марк не переставал удивляться. Скорее своему странному чувству ощущения удивления. Он пожал плечами и сел на магничейр. Тот по инерции понёс его в конец небольшой комнаты. Каждое прикосновение к предметам приводило его ощущения в эйфорический бум и чувственный взрыв радости.

Раздался внутренний голос Мойры:

– Приветствую вас, «номер пять», вам нужно принять энергетическую смесь и отдохнуть. Желаете, чтобы я говорила внешне?

– О да, только не в моей голове, – согласился он и облокотился на сенсорик. – Тебе уже стоит называть меня по имени.

На панели сенсорика был изображён логотип iCryogenics в виде снежинки. Он был выполнен в цветном градиенте от голубого к белому. Голос Мойры переместился во внешнюю акустику, только было неясно, откуда конкретно исходил звук.

– Что бы это значило? – спросил он, как бы замедлившись в восприятии. – Я про снежинку.

Послышался лёгкий смешок, и со стены на сенсорик из открывшегося углубления выскользнул прозрачный прямоугольный пакет с жидкостью оранжевого цвета. Она была густой.

– Это всё сейчас не так уж и важно, лучше съешьте вот это, – потребовала Мойра и вежливо добавила: – Слушайте, Марк Доу, не могли бы вы мне помочь? Вы можете настроить меня для полного удобства. Поменять мой голос или… пол, и я смогу проектироваться на сенсорик через сфектор во внешнюю среду в выбранном вами обличии. Вы можете настроить меня, как угодно.

– Пожалуйста, подожди, – устало отрезал Марк.

Он взял дрожащей рукой пакет с жидкостью и выпил его. Напиток ничем не пах и был сладковато-молочным на вкус. Это напоминало ему йогурт, и он задумался. Что-то встревожило его при этой догадке.

– Это не йогурт. «Йогурт» – устаревший вид напитков, производимых до 2035 года, – пояснила Мойра и громко засмеялась. – Кстати, коробку вы также можете съесть. Так что́ насчёт моего предложения?

– Коробку? – уточнил он неуверенно.

– Да. Сейчас вся посуда съедобна или самоуничтожаема. В данный момент у нас первый вариант.

«Пятый» неуверенно, медленно сжевал коробку. На вид она была твёрже, потому что во рту сразу же растаяла. То ли усталость так угнетала, внезапно свалившись на него, то ли так действовала пища, он не знал, захотелось лечь.

– Что вас беспокоит? – спросила Мойра, всё ещё смеясь. – Слово «йогурт»? Ну, это же как минимум странно. Вы такой смешной, когда зависаете.

– Откуда-то мне знакомо это слово. И вообще, всё это очень странно. Я ничего не помню и не понимаю… но в то же время продолжаю понимать вас. И почему «номер пять»? Кто тогда – «шестой», «первый»?

– Неудивительно, не всё сразу, – в позитивном тоне ответила Мойра. – Ведь вы уже в 2025 году были в состоянии криосна. Мне кажется, вам стоит поспать. Чувствуете, как становится тяжело формулировать мысли? Мм? Не волнуйтесь, вы перенесли длительный гиперсон и частично потеряли память. С этого дня мы начнём ваше восстановление. Кто знает, возможно, совсем скоро вы уже всё вспомните.

Мойра ещё немного посмеялась и выдвинула ложе из стены, противоположной сенсорику.

– А теперь прошу вас, ложитесь и поспите. На вид вы просто ужасно глупо смотритесь. Вы устали.

Марк, присев на кровать, ощутил всю её непередаваемую мягкость и тут же с удовольствием развалился на ней.

Сверху не было конкретного источника света, это его тоже удивляло. Свет рассеивался как бы по всей поверхности потолка и стен.

– Да иди ты, без тебя ясно… – подумал он, забывая о том, что нейросеть может слышать его мысли.

Тело странно наливалось какой-то неестественной тяжестью и будто увеличилось в массе. В его памяти ожили неясные образы, какая-то древняя легенда про женщину-героиню. Видимо, это была история, услышанная в детстве. Ту женщину за что-то сожгли на костре очень и очень давно…

Он начал засыпать.

– А вот грубить вовсе не обязательно!

– Восстановление… Хорошо, надоеда… Жанна д’А… – пробубнил он, уже видя сон.

– Жанна?

Марк на миг осознал, что и в самом деле произнёс это в полудрёме. Приоткрыв пустые глаза он тут же сомкнул их.

– Боже, отстань, – выдавил он из себя. – Ты случайно не замечала, что слишком надоедлива? Или все рыцари-женщины такие?

– Слушай, а мне нравится это имя. Жанна… Оно такое старинное. Его сейчас почти никто не использует…

Она знала, что её хозяин спит, забывшись сном праведника. Сном о Средневековье.

– Спокойного сна, Марк Доу. Я с удовольствием буду твоей воительницей, твоей слугой, мой господин. Жанна, Жаннэт…

ГЛАВА 2: НАДЕЖДА НА «НАДЕЖДУ»

Унанган: – Я не знаю, что это за люди и что они делают. Мне страшно.

Асхинух: – Не бойся, я научу тебя понимать.

Ты должен знать свой Синтаксис³⁶.

Это всё то, что ты пропустил.

ᅠ

15 июня 2045 года.

Новый Вашингтон,

Евразия.

Посадочная площадка комплекса «Дискавери»³⁷ Нового Вашингтона сияла.

До блеска отмытая и отполированная «Аврора», современный кастомизированный самолёт с гибридным двигателем, ожидала своих важных пассажиров.

Летательные аппараты типа «вертикал круиз» считались самыми безопасными и комфортабельными на то время, и поэтому именно этот класс пользовался спросом в Белом Дворце³⁸.

Полуденное солнце раскалялось в безоблачном небе. С «Авроры» спустился трап, и несколько андроидов AXIS складывали вещи в грузовой отсек. От яркого солнца они пускали солнечных зайчиков, отражая их тут и там своими зеркальными частями тел. Казалось, они торопились.

На посадочном участке показался мобиль «Ситроен» голубого цвета. Из него вышли госпожа представитель Оливия Мэнсон, Карл Доновар, заместитель министра обороны, двое личных телохранителей и генеральный секретарь – Джонатан Уоллес. Они подходили к площадке и обсуждали предстоящий полет в Евразию³⁹.

Представитель была весьма скромно одета: чёрный глянцевый костюм, юбка с продольной белой полосой сбоку и короткая старомодная причёска – каре «Неопласт».⁴⁰ Сорокалетняя женщина размахивала веером, высказывая своё недовольство погодой. Она оживлённо разговаривала с заместителем министра обороны – представительным мрачным мужчиной того же возраста, небольшого роста.

Он был так же старомодно одет: чёрный костюм-тройка, чёрные лакированные оксфорды. Седые волосы покрывали голову, нос с крупной горбинкой разделял крупные серые глаза. Морщины на лбу, строгие скулы, аристократичный острый подбородок. Тонкие губы сжаты в привычной серьёзной гримасе, в отличие от секретаря.

Тот особенно выделялся среди них, он шёл и без умолку что-то рассказывал, поддерживая разговор. Молодой, в модном смокинге из перламутровой симпатической⁴¹ кожи, подвижный, чёрный. Белая нанорубашка и красный, идеально фиксированный галстук. Телохранители также были одеты в переливающиеся костюмы, только нейтральных тёмно-серых тонов. Группа приблизилась к «Авроре».

Самолёт расправил сложенные крылья и стал напоминать большой наконечник стрелы. Его белый окрас был почти зеркален и отражал в себе небо и облака.

Безликий андроид AXIS, личный стюард представителя, принимал пассажиров на борт. Протягивая свою чёрную руку Оливии Мэнсон, он поприветствовал её. Оливия не обратила внимание на учтивость андроида и с неподдельным отвращением вошла внутрь.

Пилот объявил, что готов к взлёту. Сверкая белой металлической спиной, андроид-штурман закрыл двери. Свита расположилась в салоне, и самолёт взлетел.

Пристёгиваться было не обязательно, так как аппараты типа «вертикал круиз» поднимались вертикально и набирали скорость постепенно, по требованию, стабилизируя давление в салоне. Небольшой салон на десять человек выглядел просторно. Абсолютно белое матовое покрытие стен обшивки сочеталось с глянцевыми панелями разделителей, пола, спинок подвижных кресел, обитых серой кожей. Длинный деловой мультимедийный столик продольно делил салон пополам. «Аврора» набрала скорость и отправилась на восток.

Карл Доновар, усевшись в кресло у иллюминатора, недовольно поправил брюки и рукава. Он повертел на левой руке ретрочасы из белого золота и включил прозрачный смарт-браслет. Окно приветствия встретило его белым цветом, а затем появилась новостная лента, которую Карл поспешно пролистал, после чего взглянул на Оливию.

Мэнсон, поправив причёску, положила ногу на ногу. Вздохнув, она довольно подмигнула секретарю. Проверяя свой внешний вид смарт-браслетом, отсканировала лицо. Часть тонального крема была нанесена немного некорректно, потому что иногда она приводила себя в порядок сама. И смарт указал на незначительный изъян. После исправлений, убедившись, что всё в порядке, и снова поправив причёску, Оливия удовлетворённо причмокнула.

Джонатан Уоллес, улыбаясь в предвкушении чего-то хорошего, разложил на стол ценные бумаги из компактного кейса, который носил с собой. Он сел у левого борта, так же, как и заместитель секдэфа⁴², только позади.

Стол подсветил каждый лист бумаги и выделил красным цветом наиболее важные документы. Телохранители сидели рядом с Оливией, угрюмо нависая с обеих сторон по правому борту с другого конца стола.

– Мальчики, – вдруг сказала Оливия, быстро похлопывая маленькими тёмными глазами, – расслабьтесь, разрешаю. Только давайте без формальностей – это дело ИИ. Давайте расслабимся, полагаю, время ленча?

Уоллес сразу же выпрямился и ловким движением рук собрал все бумаги в стопку и вложил их в папку. На его темнокожем лице появилась довольная улыбка.

– Верно, время три четверти, а мы всё ещё не уделили время завтраку, госпожа, – ответил он и кивнул Карлу.

Карл щёлкнул пальцем, и в салон вбежал стюард. Поняв всё без слов, он уже было развернулся.

– Что вы предпочтёте на аперитив⁴³, Мэнсон? – спросил Карл, останавливая жестом стюарда. – Уоллес?

– Мой дядя когда-то выращивал виноград в округе Уэйн, но он был пригоден только для… – начал Джонатан, но Доновар его перебил.

– Как насчёт «А-Вояж Novline»⁴⁴ из «Города братской любви»? – он кивнул стюарду и торопливо окинул взглядом секретаря. – Оно сухое, белое, думаю, подойдёт нам по всем канонам.

И он достал серебристую бутыль из мини-бара, который аккуратно, но почти молниеносно прикатил стюард.

– Когда-то я мог бы поспорить, что буду пить такое, – продолжил Карл и улыбнулся Джонатану. – Всему своё время, приятель. А время Уэйна давно вышло вместе с его мятежными нравами.

Карл налил себе бокал.

Оливия молча смотрела на это представление, затем произнесла:

– Господи, Карл, уйми свой пыл, дорогой. Среди нас есть ценители и старого доброго вермута «Аливари». С каких пор ты поменял мнение об округе?

Карл застыл с бокалом в руке, он не решился ответить, потому что не хотел вспоминать, как сносил его при постройке «Дискавери». Уоллес, потянувшись к бару, достал вермут и ананасовый мартини.

– Действительно, довольно неприятных воспоминаний, – сказал он, отпив глоток. – Рано или поздно останется только наш, новый мир.

Он поинтересовался последним важным документом. Мэнсон поспешно ответила:

– Не беспокойся об этом, я всё просканировала и знаю, что делать. Давайте всё-таки отдохнём. За эти два часа нам стоит собраться с мыслями и дать мозгу покой.

Карл, смакуя своё синтетическое вино, откинулся в кресле.

– Госпожа, я всё равно не могу так. Я привык к напряжённой работе, – произнёс он.

– Это потому что ты пренебрегаешь технологиями больше, чем пытаешься это показать. Твоё вино в данный момент не аргумент. Неважно, что его изобрёл какой-то андроид из Филадельфии.

Оливия принялась за еду, только что разложенную стюардом.

– Как я вижу, ты терзаешь себя из-за состояния жены. Я права?

Карл только угрюмо промолчал. Он смотрел на госпожу представителя некоторое время, по его рукам заметно прошла дрожь. Осушив содержимое, резко вернул бокал на стол.

– Вы же не думаете, что я согласилась просто так выпить с вами по дороге? Посмотрите на себя! – Оливия слегка возмутилась. – На наших плечах зарождается план нового грандиозного проекта. Но на нас висят старые принципы, ценности систем, с которыми уже давно нужно попрощаться раз и навсегда.

Она глотнула ещё разок.

– Карл, Джонатан, вы нужны мне как никогда. Никто не знает, что будет завтра. Мы должны убедить Союз Восточного Полушария объединиться с нами. Мы должны быть полны энергии и дерзновений, чтобы дать нужный толчок. А вы, я смотрю, озабочены своими периферийными проблемами.

– Я оставил свои проблемы позади, дело не в них, мэм, – сказал проникшийся её тревогой Джонатан. – Просто не уверен, что всё будет настолько гладко, как хотелось бы.

После того как он всё это проговорил, Оливия поднялась:

– Мы все имеем право на сомнения, но этого нам ни в коем случае допускать нельзя. Даже несмотря на не совсем позитивные расчёты интеллекта.

– А что, если не выйдет? – вдруг резко гаркнул Карл и тоже встал. – Что будет, если всё пойдёт не так? – он со стуком поставил ещё один осушённый пустой бокал на стол и вновь наполнил его.

– Отпусти эту проблему, Карл, пожалуйста, хотя бы на миг, – постаралась сказать как можно мягче Оливия. – Если у нас выйдет, то, когда Объект запустится – всё изменится. Тогда, возможно, мы избавимся от этой заразы.

– Хорошо, Оливия. Учту. Я стараюсь как могу, – Карл сел обратно, машинально подгибая брюки в коленях.

На экране монитора показывали интерактивные новости. Уоллес включил звук.

«Йеллоустонский вулкан после нескольких десятилетий спячки снова пробудился. Как вы видите в этой прямой трансляции, уже начались выбросы гигантских клубов дыма», – говорил голос за кадром.

Оливия провела пальцем перед глазами и переключила канал.

«Всё больше и больше фиксируется точек выбросов нескольких пробуждённых вулканов по всему земному шару. Это начинает беспокоить все Союзы мира. Что же будет дальше? Что повлечёт за собой редкое, ужасно грандиозное, одновременное извержение нескольких вулканов?

Мы пригласили на интервью нашего персонального эксперта по вулканологии, бывшего сотрудника канала CNN, прокомментировать эту ситуацию.

– Что вы думаете по этому поводу, Заир?

– Поначалу вспышки двух пробудившихся вулканов на Андах показались нам простой случайностью, – заговорил вулканолог. – А теперь мы понимаем, как ошибались. К сожалению, никто, даже в свете нынешнего развития современного прогнозирования, не сможет с точностью определить дальнейший исход событий.

Мужчина с большими усами и бородой, кажется, был напуган, в его лицо бил порыв ветра.

– Почему вы так считаете? – спросил андроид-корреспондент.

– Десять лет назад, когда затопило Нью-Йорк, никто и предположить не мог, что такое может случиться. Это прискорбно, нам остаётся только надеяться на лучшее, – он запнулся, но продолжил: – Я думаю, наши технологии ещё слабы. Никто не сможет тягаться с величайшими силами природы. Никто! – заключил он.

Оливия выключила звук. К тому времени кадры репортажа сменили на съёмки эвакуации людей из потенциально опасных регионов.

– У нас мало времени, – сказала она. – Бедные люди даже не знают, что их, возможно, ждёт.

– Думаете, что наши источники более достоверны? – спросил её со спокойным видом Джонатан, вытирая рот салфеткой.

– Теперь они дают нам преимущество, по крайней мере, – ответила она. – Боюсь представить, что будет, если Объект оправдает ожидания.

– Не всё так уж и плохо. Если и будут землетрясения, то незначительные. Если значительные – «Дискавери» должен выстоять, – уверил Уоллес.

– А что, если не выйдет, чёрт возьми?! – воскликнул Карл. – Предположим, они не пойдут на уступки. Что тогда?

– Да что с тобой сегодня такое?! Прошу тебя, успокойся, Доновар, – сказала представитель. – Если не выйдет, я сообщу секдэфу, что нужно делать, а твоей задачей будет выполнить его поручение. Она махнула рукой, и экран потух.

– У меня плохое предчувствие, – пояснил Карл. – Мне порой кажется, что напряжение в моей голове никогда не стихнет.

Он посмотрел на Джонатана настолько яростным взглядом, что тот поперхнулся и замер.

– Нам не стоит устраивать выяснение отношений в момент, когда мы на пороге становления Мирового Правительства, – произнесла Оливия. – Это совершенно новая система, с новыми закономерностями, свойствами. Совершенно другой расклад. Но как мы собираемся создать её, если не сходимся во мнениях, не жертвуем собой? Это ошибка наших предков и родителей. Посмотрите, к чему всё это привело. Мы должны изменить мир. Всю систему. И кстати, Карл… если ты и дальше планируешь продвигаться по карьерной лестнице, то тебе стоит воспользоваться интеллектом⁴⁵. Я лично позабочусь об этом. За этим будущее.

Карл усмехнулся. Да, она имеет право говорить так сейчас. Но, увы, не все законы так работают, вне зависимости от того, жертвуешь ли ты собой или нет. Оливия пренебрегла правилом дижестива, в отличие от Карла, и продолжила: