Tsitaadid raamatust «Хроники железных драконов (сборник)»
Начинаем с чтения книг, а кончаем тем, что их любим.
Любые молитвы опасны. Их либо услышат, либо не услышат, и это еще вопрос, о каком из исходов придется больше жалеть.
Ты все еще заражена надеждой. Ты думаешь, что где-то может быть жизнь, которую стоит прожить. Что какое-то сочетание действия, бездействия, знания и удачи может спасти тебя, если ты правильно подберешь пропорцию. Так послушай меня. Вот здесь, сейчас, — лучше, чем сейчас, не будет никогда.
Что делать, Билли, мы иногда хотим того, чего хотеть не должны.
Из молодых получаются отличные солдаты и еще лучшие мученики. Ими легко управлять, они быстро учатся и могут быть предельно беспощадными, если получат на то приказ. Они убивают без сожаления и без колебаний идут на смерть, потому что не могут до конца осознать, что смерть - это всерьез и, более того, навсегда.
Видимый мир — лишь оболочка, за которой живут неведомые громадные существа; они движутся, колебля завесу, и лица, более обширные, чем созвездия, просвечивают сквозь ткань небес.
По моему опыту, искренность ценится незаслуженно высоко и с правдой она связана лишь очень косвенным образом.
Мы ведь ценим в других не похожесть на всех, а именно своеобычность. Только различия делают нас личностями.
Сформулируем это так: в нашей жизни, в наших отношениях с окружающими есть некоторая логика, глубоко вплетенная в ткань существования. Не может влюбленный вдруг проснуться и решить: хочу все бросить и выучиться на инженера. И музыкант не может спокойно расстаться со своими клавишами. А миллионер не поделится своими деньгами. Или если уж он действительно этого захочет, то скорее раздаст все, что имеет, и заживет философом-отшельником в горной пещере, чем просто согласится жить чуть поскромнее. Понимаешь? Каждый из нас живет в некотором сюжете, который на каком-то глубоком уровне его удовлетворяет. А если нам не нравится наш сюжет, мы не можем изменить его просто так. Наш новый сюжет должен логически вытекать из прежнего.
Знаете, некоторые дети думают, что учителя — это чисто локальный феномен. Такой как бы обучающий механизм, который исчезает после звонка.
