Loe raamatut: «Чёрное зеркало. Стихотворения»

© Наталия Овезова, 2022

ISBN 978-5-0059-2068-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Московский дворик

/по мотивам картины В. Поленова «Московский дворик»/

 
Московский дворик. Между склонов крыш
Белеет церковь, блещет куполами.
Вдоль пыльных тропок тянется спорыш —
Трава-топтун. И ты на ней стоишь, —
И топчешь, топчешь… думая о маме.
 
 
Пусть проживёт не меньше сотни лет,
И пусть она состарится не скоро!..
А летний день пока не разогрет.
В траве ромашки набирают цвет,
И девясил бодрится у забора.
 
 
А ты птенец, тебе девятый год —
Крепыш-мальчишка, русая макушка.
Над ней сегодня облаком плывёт
Чудесный ангел. С перистых высот
Он ветерком о чём-то шепчет в ушко.
 
 
Но ты пока не в силах разобрать
Ответов божьих на свои вопросы.
Друзья-мальцы зовут к себе играть…
Вот у сарая показалась мать,
С ведром воды в покорном перекосе
 
 
Идёт с трудом к упряжному коню —
Тот хочет пить, стоит слегка поникший.
А петухи неистово поют —
Горланят гимны солнечному дню, —
Им не по нраву долгое затишье.
 
 
Пахнуло зноем. Кажется, пора
С верёвки снять тряпушки-постирушки.
Пустилась в слёзы младшая сестра,
А ты доволен, что в саду с утра
Не умолкают вещие кукушки.
 

Из детства

 
В детстве потоком волшебный свет
Льётся из солнечной млечной речки
Ты же к нему бежишь по встречке —
Лаской небес согрет.
 
 
Счастье колдует куриный бог,
Время – вода, в ней кораблик белый.
Ты, словно ветер, шальной и смелый —
От тишины далёк.
 
 
Что бы то ни было – всё под стать, —
Жизнь бесконечна, и год за годом
Ты залезаешь на пень-колоду,
Что бы повыше стать.
 
 
Да посмотреть с высоты высот —
С той, где кода-то ты будешь взрослым
В даль, где твои созревают вёсны
В лоне земных красот.
 
 
Так незаметно растёшь-растёшь, —
Пень рассыпается, небо ближе.
Белый кораблик вполне подвижен,
Даже собой хорош.
 
 
На полдороге к «стране снегов»
Ты уже знаешь – где был, где не был, —
Но ещё веришь в счастливый жребий
И в доброту богов.
 

Бедная Варя

 
Прямо сейчас известь развёл январь.
Город седой, город почти бескровный.
Крепнет морозец. Мол, не замёрзла, Варь?
Нет, не замёрзла. Варя спешит к часовне.
 
 
В сердце её стужа давным-давно, —
Лучше уж так, чем из огня да в пекло!
Сорок сорок бились в её окно.
Бились – разбились, – жизнь оказалась блеклой.
 
 
Сорок недобрых, тщетных, тяжёлых лет.
Мать не любила – хоть расшибись в лепёшку!
Пьяница-отчим, с мужем хлебнула бед,
Вырос сынок – да по кривой дорожке.
 
 
Хвори, морщинки, – время вернуть нельзя.
Память порою стала нещадно острой.
Варя с надеждой смотрит на образа
В поисках Бога через духовный остов.
 
 
* * *
 
 
В мире хрустальном нынче белым-бело!
Крепнет морозец. Близок Васильев вечер.
Бедная Варя шепчет: «Тепло, тепло…»
Грусть отступила, стало немного легче.
 
 
Где-то на Млечном светит её звезда,
И сквозь лавину снежно-туманной дрожи
Лучик пробился, словно сказал ей – да!
Знак, видно, – Божий!