В данный сборник я включила лишь часть написанных мною стихотворений и афоризмов: это относительно недавние стихи различной тематики (2018 – янв. 2020 гг.), а также избранно – из более ранних. (Дата написания указывается в том случае, если стихотворение написано раньше 2018 года. На разделы по темам в этом сборнике не делила.)

Выражаю огромную благодарность моим друзьям: Максиму Салтыкову, Ирине Ымшь и Елене Лященко – за человеческую и материальную помощь, благодаря которой я смогла приступить к работе над данной книгой, надеясь в дальнейшем заказать несколько экземпляров ее бумажной версии.

Спасибо всем моим читателям за неравнодушие и понимание!

С любовью

ваша Метелица.

НЕМНОГО ИЗ АФОРИЗМОВ И КРАТКОСТИШИЙ

Пшик

Жил-жил человек, а потом так и не наступило. Истощилось, как он сам. Как слова, которые он подбирал, оправдывая чувства.

Истощается всё. Любая статика, живущая внутри своей точки. Любая тишина, живущая внутри чужой глухоты. Любая банальность, которой не нужно даже тратить силы на изобретения… Всё истощается… А слова вообще перестают иметь значение, если все их значения искажены.

Просто

Просто люди…
Просто жизнь…
Просто траектории…
Что еще и усложнять
В той фантасмагории?!…

Всё суета

Всё суета сует…
Театр внутри театра…
И хочется успеть…
И хочется обратно…

С самоиронией

А я так часто улыбалась миру,
что он меня всерьез не принимал.

Предназначенность

Лучшие стихи
всегда падают в бездну
ненаписанных мелодий Бога.

Во имя чего

Храни вас Бог от всего плохого, если оно приходит не ради лучшего.

Надоело

Когда улыбаться:
и скупо, и смело —
Устанешь —
морали солдат,
То вдруг понимаешь,
как всё надоело,
Особенно —
всё понимать…

Говорят…

Говорят,
всё в мире относительно.
А живем
всё чаще
выносительно.

Извлекая пользу

Не понимаю я, о чём ты.
Но думаю.
Уже не зря…

Уходят…

Уходят все,
пришедшие
уйти…

Когда враг ценнее

Всякий фрукт
достоин тех червей,
которым легче
прогрызть его нутро.

2014

Дети

Дети – честнейшее зеркало взрослых проблем…
Как и взрослых уродств…

Сама щедрость

Не обессудьте, что так просто.
Я просто сложным нажилась.
Но каждый раз внутри вопроса
Ищу с десяток.
Пять – для вас.

Без лишних

Без лишних слов
Суть экономит Время
И достигает цели
без потерь.
А если «тех» разбавил ты
«не теми»,
То не поверит даже пустовер.

«Я у других просила строчки…»

Я у других просила строчки,
Их связывала в три узла —
И мир дышал неправдой прочной,
Раз правдой жить я не могла…

Всё просто

Мы любим накрутить громады,
Изыском Бога зачерпнуть,
А листья просто очень рады
Стать кораблями на чуть-чуть…

2009

Туда, где умеют

Если когда-нибудь станет неважным,
что мы любили на грешной земле,
пусть этот мир оригами отважным
к новому миру успеет взлететь.

2017

Всласть

Всё можно очернить —
и всё возвысить,
Когда казнить иль миловать
взял
власть…

Без масок

Небогатый, но честный ум —
Это даже с изнанки чинно.
А бывает такой костюм —
С виду шик,
а раздеть противно.

2015

Одной строкой

То жмут, то отрезают лапу…

2009

Под вуалью всё иначе

Некоторые люди так искренне любят на расстоянии, что расстояние хочется только увеличивать…

Грустная амфиболия

Проснулся.
Подумал.
И понял,
что зря…

«Это входило бессилье без стука…»

Это входило бессилье без стука
В гости к другому бессилью:
Две половинки дробили друг друга,
Став одиночества пылью…

Всё равно не поймёшь

Я даже объяснять тебе не стану,
что происходит с высохшею лужей.
На глубине шершавых привыканий
такая тишина, что гром не нужен…

Трёхстишие в 15 лет

Я так хотела мира и любви,
А мир, скользя меж пальцев, —
улыбался…

Тупик

Внутри себя —
как сотни человек,
Что списывают рифму
друг у друга.

2010

Потому что люблю

Я берегу тебя от пониманья.
Ведь, если ты поймешь меня чуть-чуть,
Захочешь изучить уже буквально, —
Да растеряешь в женской ласке суть,
Которая подвластна лишь страданью…

«Если бы кто-то умел беспокоиться…»

Если бы кто-то умел беспокоиться
Не понарошку и не напоказ,
Рядом остались бы – Мама и Троица.
Впрочем… и те через раз.

Любовь, которая устала

Тоска, раздетая почти до равнодушия.
И равнодушие, в котором высший крик
Стремится к постижению ненужного,
Чтобы ненужным сделать, что постиг…

А много ли нужно?

А много ли нужно для женского счастья?
Осенний роман/с горчинкою вальса…
И лето простить,
что некогда белый
стал черным от горя…
да переспелым…

Огарок

…Кому нужна
надежная стихия,
Когда она
так безнадежно
стихла??!..

Без страха

Ненужные люди
стучатся в ненужные двери.
А мне нужен нужный —
кому нет ненужных дверей.

Тайная тайна

Для тайны нет иного наказанья,
как быть неведомой виновнику ее…

2017

Каждый ищет по себе

…Ведь каждая ладонь
найдет свою фигуру,
Как и поэт
любой
найдет себе чтеца!

2007

Пресловутые полосы

У меня то дождь, то солнце.
Это даже хорошо!
Я люблю, когда забьется
Звездопад под капюшон!

2015

Молчание

Твой голос выдержан —
как строгая любовь,
что говорить себе
не разрешала —
и даже думать
мучилась
без слов…

«Поэты не рождаются случайно…»

«Поэты не рождаются случайно»,
Но умирают будто невзначай.
А вы б хотели выпить чаю,
Когда б мочился кто-то в чай?!

2014

Ханжам не читать

Вера стояла на четвереньках.
Веру имели кто как умел.
Звуком пустым нехлопотно бренькать,
Если слова не доходят до дел.

СТИХИ

маленький город

на ладошках моих – самый маленький город.
потому что большое не ценят давно
и размах обрекают на жадность поборов,
свой клозет объявляя страной.
…
паутинкой качался шпаклёванный угол.
знать, уборщица тоже сегодня в тоске.
паучок выползает на поиски друга —
раскачать целый мир в городке…

Не материальное

Раздевай меня словами.
Одевай меня в слова.
Столько строчек между нами,
что разгадано едва…

Тайна трогает теплее.
Звуки – ласка изнутри.
Мы уже не одолеем
друг без друга говорить…

Но однажды мы поверим,
что слова – для тишины.
И другая плоть материй
примеряет наши сны…

Тайна поневоле

Тростинка сгорала от ветра сухого.
Тростинка боялась ему рассказать
секрет, обнажённым рисунком ожога
тот страх продолжая скрывать.

Скрывать нараспашку – куда откровенней?!
И если такое читать не дано,
то вырви наружу все тайные вены,
а скрыто – кому
всё равно.

Говорить?

Любишь? Я знаю. Больно.
Я же сама – вот так.
Вдоль. Поперек. Продольно.
Выжжена. Стыну. Прах.
Я же сама. Но – молча.
Разве у слова власть?
Слышишь, какие ночи?
Тихо…
А всё – про нас.

2017

Не обессудьте…

Не обессудьте. Каждый знает,
Что всё, всегда и вопреки
Не может нравиться, а значит,
Должно ли?!.. Разные стихи

Приходят в странный мир поэта, —
Кто сколько выдержит нести:
Кому-то тоньше струн рассвета,
Кому – пудовые кресты;

Кому-то лёгкие смешинки,
Кому-то просто болтовня…
Но каждой созданной картинке
Есть где-то стеночка своя.

Не гуляется, не спится

Не гуляется, не спится.
Месяц дуется как сыч.
И ни дом, и ни больница.
Просто зимний паралич.

Звёзды выпали в осадок.
Темнота на все лады.
Только ты один и сладок.
Если б только знать,
где ты…

«…навек прощайтесь…»

…и не было в симфонии ветров
ни солнца, ни волны —
одно унынье.
Декабрь готовился,
но был готов.
Отверженная музыка святыни
искала слух отверженных стихов.
Да не нашла.
Стихи на карантине…

Нараспашку

Ты гуляешь в словах нараспашку.
Им давно наплевать на сезон.
А я просто лечила свой кашель,
Хоть и кутала мысль в капюшон.

Нужно просто идти по морозу.
Голос должен быть голым всегда.
А я снова трусиха – и мёрзну,
Забывая, что вся – изо льда…

Игра как спасение

Ни прохладно, ни радостно.
Ни влюблённо, ни ветрено.
Просто жизнью играюсь я.
Как котёнок с хвостом.

Жизнь плюс я – будет разница.
Ты плюс я – будет бешено:
То стоишь – спотыкаешься,
То несёшься – ползком.

Разбежимся по разные
Стихотворные горести.
Да забудем всё – сразу ли? —
Лишь бы выжили все.

Наигравшись в серьёзное,
Станет юмор породистей.
И любовь между фразами
Нас улыбкой спасёт.

О первичности

Мысли короче.
Вечер светлее.
Радость моя
с тобой.

Хочет – не хочет.
Любит – жалеет.
Я назвала
судьбой.

Пусть и не правда,
Пусть показалось.
В мыслях реально
в с ё!

Если я рада,
значит, реальность —
лучшей лжи
режиссёр.

Автопортрет

Я начинала с глупой точки
рисунок лунного свиданья.
У точки вырос позвоночник,
другими точками изранен.

И всё сбивалось под ладонью
в волну сплошного наважденья.
И для себя быть запасною
рисунок разрешал, – на звенья

ломая кислородом цепи
внутри кровавых искуплений…
И в каждой точке – лунный трепет
мои очерчивал колени…

Но с высоты ночного моря
я снова становилась точкой, —
откуда выросла узором
единства глупости и ночи.

Заветен

У дня
длиннее солнце.
У ночи —
звезды ярче.
Лишь я одна —
не значу.
Да каменное —
бьется.

А горькое —
всё горше.
Уста —
отравы язва.
Лишь ты один
хороший.
А я пускай —
ни разу.

Подумаешь, разбилась
неделя на столетья.
А я сто раз сердилась —
да двести —
мне заветен.

2017

Бывает поздно

Наверно, всё бывает поздно,
Когда не начато вовек.
Смотрел на крохотные звезды
Такой огромный человек.

Он и не вспомнит, был ли прежде.
А если был, то почему
Так быстро вырос из надежды,
Что всё успеется ему;
Что все получится, свершится;
Для каждой цели хватит средств!

И вроде только десять… тридцать…
А жизни не было.

Конец.

И так всю жизнь…

Памяти…

Крошиться будет долго. Но надёжно.
Раскрошенное легче выдыхать.
Внутри меня разбилась снова мать,
И я сгребала косточки под кожей —
Почти полвека.
Выдох – вдох – опять…
Но выдох я просила
чуть попозже.

Пусть поживёт.
Хотя бы вдохов пять…..

Теряются люди

На этой неделе не будет погоды.
Ни времени года, ни прочей муры.
На этой неделе расстанется кто-то
С участником той же Игры.
Теряются люди. Теряют рассудок,
Теряя друг друга. Теряя себя.
И к черту погоду!.. Повоет. Забудет.
А ты и не вспомнишь, кто – я…

«Я сам обманываться рад»

Смеялся выстрел холостой
над чуткой верой листопада.
А вера с прежней теплотой
любила алые наряды…

Растворённая

Растворённая мысль – в чашке чая на завтрак.
Растворяться вообще нужно хоть иногда.
И уже голова будто не виновата.
Даже боль – это лишь суета.

Что вначале меня искупало снаружи,
дальше стало глотком. Жидким небом – во рту.
И в нелепой судьбе сразу смысл обнаружен —
оправдав и саму суету.

Слишком много разрозненной, барственной ноши
мы таскаем в себе, стержнем рабским скрепив.
Растворённые, мы целой сутью дороже —
если бережно целое пить.

Если я буду

Если я буду,
то пылью бездомных ветров.
Дымом минувшей весны
над кострами метели.
Тайной минутой
в конце бесконечной недели,
Где будет вровень последних
и первых часов.
Если я буду —
Пусть дрожью прозрачной воды,
Что умывает себя поутру не водою,
Если вода не дрожит
под любимой рукою…
Слезы тогда умывают —
от всякой беды,
Что не беда
по сравнению с этой… Не дай мне,
Господи, ту, что страшнее!..
В роптанье моем
Больше не станет надежды
на утро и дом,
Где всё вернется
к своей
прародительской
тайне.

Ничего не вернуть

Ничего не вернуть. Твой орнамент
Непривычен для платьев моих.
Память новых примерок не знает
И устала от прежних интриг.

На душе – сотня дремлющих кошек.
В голове – пустота ни о чем.
Расставались весь год понемножку.
Разлюбилось в мгновение. Дом

Не признал мои мысли в прозрачном,
Удивлялся рисунку лица.
Тишина и покой… Только плачет
Чья-то кошка – одна – у крыльца.

Вечность, или Всё могло быть

На твоих ладонях – весь рисунок
нашей неразгаданной судьбы.
Если нас за что-то и осудят,
мы не знаем сами. Но забыть

умудрились точно… Помню руки.
Помню голос, запах… Но когда
я была твоей женой (подругой?) —
то загадка:
«нет! – возможно… – да!!!».

Может, мы с тобой и не рождались,
но успели сбыться раньше всех?
Может, вызывали только жалость,
вымучив друг друга для потех?

Но откуда это наважденье,
что твои ладони говорят
знаками тоскующих движений
в памяти, которой и не рад…

Разлуки неразлучных

Всё зашифровано – и так прозрачно.
Любимый взгляд, прищуренный едва.
И след улыбки что-нибудь да значит.
И даже молчаливые слова…

Всё надоело – но и так желанно.
Усталость рекламирует азарт.
землянин и Она – с Альдебарана.
она – и её Вечный Космонавт.

Прощают и прощаются – как люди.
Потом о стену бьются головой.
Духи «Adieu Sagesse» – и будь что будет!
Разводятся – чтоб снова стать семьей.

Всё перепутано – и так понятно.
Отшельники встречаются во сне.

Лишь ангелы вздыхали деликатно,
Предвидя расставание страшней…

Усталости хватает мне одной

Усталости хватает мне одной,
Чтоб вычеркнуть восторженные речи
И стать не буквой – жалостью немой,
Которой каждый звук и покалечен
До жалкого подобия стихов
Из самых тайных снов – в дыханье влажном…
Сны высыхают быстро. Их покров
Сползает вместе с кожей.
Страшно.
Страшно…

И лучше этот ужас не признать,
Чем стать себе бессмысленным уродом,
Которому не только не писать —
Не жить! – растратив прежнюю породу.

Моему читателю

Это уже не стихи – это только молитвы,
что успеваешь подумать, не вспомнив слова.
Если их где-то читают, то, значит, едва
тень различая от букв, что без звука обриты
до полупризрачных смыслов невидимых строк.
Как же вам то удается?.. – понять их
и в и д е т ь?!..
Ваш милосердный талант —
ангел чутких наитий —
чувствовать мой
не доживший
до голоса
слог.

Тихо

Медленные мысли
ищут тише день.
Нет полусвиданий
в ритме полудел.
Тёплый чай с лимоном.
Кошка рядом спит.
Вдох и выдох.
Просто.
Самый честный ритм.
Незачем кривляться.
Льстить.
Воображать.
Каждая ложбинка
вовремя в кровать.
Время не перечит.
Ты ему не враг.
Если б только знала,
где же тихо так…

Зарыться в мысли

Зарыться в мысли… Если – о тебе.
И больше не играть в раздетый голос,
Где спрятан нерв: доверчиво сопеть —
И боль храня… чтоб вдруг
не раскололась.

Зато внутри – идущий вечно снег.
Молчу – и понимаю, что свободна.
В закрытом голосе —
мой голый нерв.
Подглядывать не могут.
Ты влюблённый
Настолько,
чтоб хватало снегу жить,
Меня не убивая…
Понимая…
И можно даже дом —
для нас —
сложить,
Где смерти нет
метелицам и в мае.

Любить меня – мучение одно.
Любить т е б я —
тебе мученье вдвое!
Но мы ведь спрятаны?..
Снам все равно,
Что радость пытки
зрителя не тронет,
Когда и нам
потрогать
не дано.

Шептались…

Шептались медленные ночи,
Передружившись меж собой.
Наверно, каждый друга хочет —
Согреться медленной зимой.
Пьянила горькая истома
От запаха родной души…
Шептался даже ветер с домом —
Хоть день хозяином пожить.
А я подслушивала… Страшно
Их шёпот пить через себя.
Как будто проливалась дважды
Души единственной мольба.

По изгибам моих бессмыслиц

По изгибам моих бессмыслиц
Будешь снова искать мой почерк
В каждом взмахе знакомой ветки
И невиданных прежде птиц —

И поймёшь, что тебе лишь снится,
Что со мной ты знаком… Той встречи
Не случилось… уже навеки:
В птицах не было ни певиц,

Ни раздетых мелодий кроны,
Что дрожали в живой метели,
Невозможной в реальном мире,
Убивающем нежный стих.

Но ты будешь беречь патроны…
И топор, что мечтал о деле:
Вдруг отыщешь – в чужой квартире —
Знак безумий
стихов с в о и х?..

Просто о совести

Ещё один ненастный день
Просил прощения за это.
Как будто он один в ответе
За всю земную хренотень…

Без всяких сверхзадач

На каждом шагу – растревоженный шёпот.
Спешащие люди. Хромающий пёс.
А если кто жив – подурачиться чтобы,
Боясь эту жизнь растревожить всерьёз.

Рассвет угасал в грязном пафосе неба.
Зачем новый день, если некогда жить?
И мне не хватало холодного нерва —
Принять настоящими все миражи.

Когда б настоящее – разве смириться?!
Игрушечный я репетирует мы.
И снова спешим. На работу. В больницу.
Спастись подаяньем – и выжить взаймы.

До встречи – минута. И две – до разлуки.
Успеть между ними. А нужно ли – меж?
Вернулась назад. Успокоила звуки.
И шёпотом псу одинокому:
«Ешь…».

Спросите раненого зверя

Спросите раненого зверя,
какого слова языку
недостает
и можно ль мерить
словами
боль или тоску.

Шаг

Всё закончится, слава Богу.
И, последней таблеткой жив,
Встанет стих на больные ноги —
И дойдёт до последних рифм…

Пусть судачат потом открыто,
Что шатался он и стонал.
Человек человеком битый.
А стихи?..
Их Господь писал.

Дай нам Бог

Жизнь замедляется в одно мгновенье…
Движение ломает свой хребет.
Ты смотришь, как с цепи спадают звенья,
А тело останавливает бег.

Бежал бы, да не можешь. В каждом нерве —
Страдания беспомощная боль.
Ты прячешься в последней жалкой вере,
Что всё наладится…
Но дай нам Бог
Такие передышки – без мучений!
А просто – созерцать хоть иногда,
Как сыплет новогоднее свеченье
Уставшая от бега суета.

Когда всё уже предсказуемо

…И доказывать некому. Только себе.
День почти настоящий. В иллюзии строчек.
И такой бесполезный в реальной судьбе,
Где никто настоящей тебя и не хочет.

Всё игра до поры… И поэтому пор,
Что по-детски открыты, – становится меньше.
Если любят тебя, то расстрелом в упор, —
Чтоб не мучились долго
любимые вещи…

Родные

Я буду сегодня живой
и счастливой.
А значит, любимой —
и даже родной.
У наших свиданий
все порции сливок
смешались
на Коже одной…

У наших свиданий
закончились числа
и буквы не знают
земной алфавит.
А значит, неважно,
что завтра случится:
всё Время
в себе же и спит…

У наших свиданий
и нас – понемножку.
Мы —
мысли друг друга
внутри Тишины
Спокойного Разума
Вечности Божьей,
в которой
мгновеньем пьяны…

У наших свиданий
нет имени даже —
хотя и случается нам
говорить;
но эти слова тоже —
будто не наши,
а Храм
Исцеляющих Рифм…

Мы будем сегодня!
Пускай и сегодня
себя называет иначе,
но мы
зовём это просто:
свиданье свободных
внутри
Заповедной Тюрьмы…
…
Пускай даже – ложь,
если мы не поверим,
что всё это правда,
хотя и никто
не ведает точно,
в каком измеренье
затерянных Истин
Исток.

О своём

Не плачь.
На этой чокнутой земле
уже случилось всё гораздо хуже.
Никто не жаждал быть
чужой игрушкой,
но все играть хотели…
Круче.
Злей.
Чтоб быть хозяином
несчастных кукол,
эксперимент
любовью величав.
А главное —
чтоб сытым был желудок.
И ниже…
Если этим и зачат.
…
Но что тебе уроки те?
Ты плачешь
лишь о своём.
Чужое горе спит.
И сколько б ни терзали
чьих-то Машек, —
твоё
иными машками
болит…

Без тебя

Без тебя этот мир станет жалкой игрою.

У меня отберут и последнюю радость.

Значит, жизни и не было. Не состоялась.

Или просто прошла.

Стороною…

Разве ты причинишь мне такое страданье,
если знаешь, как трудно смириться с потерей,
что уже – н а в с е г д а!.. и бессмысленно верить
в чьё-то: «Богу виднее»…
В истерзанной ране
время нервы мотает по кругу бессонниц,
для которых вообще не придумано утро,
и ты сходишь с ума…
впрочем, тоже – как будто…
небо выпив,
достав из колодца.

Где… и кто ты… зачем?!.. – в перевёрнутом мире…
ЧТО считается правдой, когда нет причины
возвращаться в себя… – без родного мужчины…
и в чужой одинокой квартире…

Ночь

Была б любимая кровать,
а сон найдётся,
когда моя – живая – мать
уложит солнце.

За горизонтом – тишина.
Уснули волны.
Была б любимая она,
ему – и полно…

Придумаешь

Зачем мне лишние страданья
В огромном склепе лишних слов…
Когда меня с тобой не станет,
Ты сам из сотни пустяков
Начнёшь слагать моё скитанье
По замыслу своих ветров.

Не упаду

Будет ли мне на земле этой правда?
Станут ли выше деревья в саду?
Пусть я листочек… но я ведь – крылатый!
Значит,
и не
упаду…

Я тебе улыбаюсь

Я тебе улыбаюсь сквозь слёзы.
Осень – время улыбок насквозь.
Потому что мы так несерьёзно
Были вместе,
серьёзными – врозь…

Одиночки

Кончилась ещё одна тетрадь,
кляксой мониторной
ставя точку.
Хорошо…
Молитвой обнимать
тихое пространство
многоточий…

На чёрном нерве

На чёрном нерве полутьмы
Играл последний полуночник.
Хотелось в целое размыть
Все полу-между-недоношен.

Хотелось сонные слова
Калечить до живого крика.
Последний нерв, не унывай!
Черней придумают интриги,

Где будет не до недофраз
И недокриков недоболи.
Весь мир – охранный перифраз
Единой тьмы.
(Стон колоколен?)

Настоящие

По сонному небу гуляется легче.
Ничто не тревожится здесь суетой.
И если тебя я (не дай Бог!) и встречу,
Одно успокоит: я сплю…
Я – ничто!

Расплата бывает такой эфемерной.
Но время теряет свои чертежи.
Ничто и Никто.
Никогда.
В костюмерной
Костюмы закончились.
Голеньким ж и т ь.

Зато соблюсти

Асфальт утащили на небо.
Осталась сырая дорога.
А сверху – ни зёрнышка снега.
Лишь серого много. Так много,
Что нет на земле ему места!
Но как-то вмещается в душу.
Не сеяно. Твердо… А если
Себя изнутри я разрушу? —
Куда растревоженный хаос
Запрячется по этикету?

Как будто зима состоялась
Не снегом, а лишь
марафетом.

Крошечное

Солнышко в ладошку помещалось.
Только на ладошке много ранок.
Глупая, бессмысленная шалость:
Карлик
в соответствия
играет.

Режиссёр или двойник?

В голове затихает рассказанный вечер.
Словно кто-то его сочинил до меня —
и пригрелся внутри, хоть и греть было нечем,
убеждая, что он – это я.

А сюжет-то простой: делать вид, что не слышишь.
(Разве кто-то посмел бы тебе диктовать?!) —
И по-прежнему знать, что один из вас – лишний,
хоть ему и ложиться в кровать…

И не привыкну

Я долго к миру привыкала —
И не привыкла до сих пор.
Хватаю чистыми руками
Дерьмо, напялившее флёр.

Не различаю суть покрова,
И сам покров уже не суть,
Когда любой натренирован
Тебя с закуской прихлебнуть.

Внутри сломался детский краник,
И кровь сливается моя
В изломы пьяного кривлянья
На страшной морде Бытия.

12 Järgmine