Loe raamatut: «О жизни так, как есть»

© Наталья Трубникова, 2021

ISBN 978-5-0053-0199-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Корона на наши головы

В комнате раздался привычный звонок будильника. Время половина седьмого, рука Олеси потянулась к телефону, чтобы выключить мелодию. Она перевернулась с боку на бок и опустила ноги в мягкие тапочки. За окном на улице ещё горели фонари, а по стеклу стекали капли весеннего дождя. Олеся вдруг вспомнила, что с сегодняшнего дня их отдел отправили на дистанционную работу и никуда не надо спешить. Странное чувство… Неужели можно вернуться обратно в кровать? А что – теперь и прическу делать не понадобится и макияж наносить? Олеся опустилась на подушку и укрылась одеялом. Но сон не шёл, а вот мысли одна за другой роились в голове. И женщина поняла, что пора вставать. Организм, который за столько лет привык вставать в одно и то же время и совершать одни и те же действия, не обманешь.

Олеся приняла душ и отправилась на кухню, чтобы сварить себе крепкого кофе. Раньше ей он был жизненно необходим, чтобы взбодриться и стойко преодолеть дорогу в набитом людьми автобусе до работы. Сейчас в этом не было никакой необходимости. Общественный транспорт отменили на время пандемии. Жители, которые не могли перейти на дистанционную работу, добирались на личных автомобилях или пешком. Хорошо, что не зима и вполне комфортно ходить по свежему воздуху по тротуарам, а не толкаться в метро или автобусах. Свежий воздух… Как всем жителям мегаполисов его не хватает. Спят в квартирах, ездят в транспорте, целый день в душных кабинетах и у компьютеров. Они забыли, как выглядят улицы и проулки в их городах, дворы домов и парки.

Олеся допила свой ароматный кофе с кусочком сыра. Посмотрела Вайбер, в котором ещё не было ни одного сообщения. Чем же заняться? Коллеги видимо ещё спят, срочной работы нет. Женщина накинула пальто, застегнула кожаные сапожки и, взяв под мышку зонт-трость, вышла из дома. Свежий весенний ветер заиграл с её прядями волос, которые Олеся не спрятала под шляпку. Фонари только выключились и начинало светлеть небо. Некогда шумная дорога была полупустой, редко когда проезжал автомобиль. Олеся осмотрелась по сторонам, решая, куда ей направиться, но ноги сами повели её в сторону парка. Когда она была здесь последний раз? Наверное, ещё летом, когда приезжала Зоя, её школьная подруга, и они провели в парке весь вечер. Прогуливались по красивым аллеям, ели мороженое в кафе, катались на каруселях, как в детстве. Стоп. А когда же они в последний раз созванивались с подругой? Олеся даже остановилась на секунду, пытаясь вспомнить… На Новый год? Точно! Зоя звонила ей первого января из ОАЭ, в которых отдыхала на каникулах и которые ещё тогда принимали туристов! И Олеся точно помнила, как после обмена поздравлений, они смеялись на тему вируса. И о том, где Китай и где они! И никто не предполагал, что буквально через пару месяцев эпидемия накроет весь земной шар.

Олеся достала телефон и посмотрела на время. Восемь часов. Должно быть Зойка уже не спит. Набрав цифры, которые она знала наизусть, женщина дозвонилась до школьной подруги. Зоя удивилась столь раннему звонку, но обрадовалась. Защебетала сразу о том, что сама давно хотела услышать голос Олеси, но столько дел и забот, что просто некогда было за всё это время. Олеся улыбнулась: ведь она и сама такая же. Хотя на самом деле всегда можно найти пару минут на звонок.

После прогулки женщина даже почувствовала прилив сил. Несмотря на то, что давно она не ходила пешком, ноги приятно горели теплом, а на щеках появился здоровый натуральный, а не косметический румянец. Олеся включила ноутбук, чтобы поработать. Параллельно в общем чате стали сыпаться рассказы коллег о том, как прошло первое утро «на удалёнке», размышления о том, сколько это продлится и о том, что столько свободного времени, а поехать и полететь некуда! Все страны закрыты. На что директор мягко подметил, что вообще-то никто не в отпуске, а продолжают работать, только в домашних условиях!

До 14 часов Олеся не отходила от ноутбука, пока не почувствовала, что затекла шея. И желудок напомнил, что неплохо было бы перекусить: время обеда. Олеся прошла на кухню, но, открыв холодильник поняла, что кроме кусочка сыра и пары яиц в нём ничего нет. Ведь обычно они обедали на работе в кабинете, приглашая к себе доставщика из какого-нибудь общепита. А вечером Олеся часто заезжала в кафе у дома, чтобы поужинать. Жила она одна и готовить только для себя ей казалось нерациональной тратой времени и средств. Теперь работа переместилась в дом, а кафе и рестораны закрылись. Конечно, существует доставка еды до дверей, но Олеся прикинула, что если она станет заказывать обед и ужин, то её кошелёк очень скоро опустеет.

Вновь накинув пальто, женщина вышла на улицу. В супермаркете она взяла тележку и медленно пошла вдоль прилавков, выбирая необходимые ей продукты. И вдруг подумала о родителях. Они жили за городом, с дочерью виделись редко, в основном общались по телефону. Олеся достала свой новенький смартфон и набрала номер.

– Мамуля, привет. Как вы там поживаете?

– Ой, доченька, – удивилась женщина в ответ, – что-то случилось?

– Нет, с чего ты взяла? Просто решила позвонить, услышать вас.

– Просто ты обычно звонишь только на выходных, а сегодня вторник. У нас всё хорошо, сама как?

– И я нормально, – ответила Олеся, – Мамуль, я сейчас в магазине, может вам продуктов каких привезти?

– Лесечка. Да чего ты будешь ехать за сотню километров. Работы, небось, полно…

– Мам! Не говори глупости, – чуть было не обиделась Олеся, – Я нахожусь в магазине. Говорите, что необходимо, иначе я куплю и привезу вам на своё усмотрение!

Олеся вышла из супермаркета с огромными пакетами и сразу набрала номер Евгения. Они хорошо общались и при возможностях всегда выручали друг друга, тем более у Жени был автомобиль, а добраться за город другим способом Олеся сейчас просто не могла. Евгений находился к счастью неподалёку и согласился отвезти женщину к родителям. Они погрузили пакеты с продуктами в багажник и отправились в путь. Олеся вновь поймала себя на мысли, что до этого дня она никогда не ездила к родителям просто так. А тем более, чтобы привезти продукты. И ей вдруг стало стыдно… Когда работа и личные проблемы стали важнее родителей? Незаметно, но с годами это стало так. И не только для неё одной. Евгений тоже поделился своими мыслями о том, что в современной жизни только и видишь, что дом-работа, работа-дом. Забываешь проведать, позвонить, да порой и просто обнять близких людей.

– Ну месяц самоизоляции у нас точно есть в запасе, – грустно улыбнулась Олеся.– Должны успеть всем внимания уделить… Хоть виртуально!

Прошло две недели. Маски прочно вошли в привычный образ каждого жителя города. Родилось сотни шуток и анекдотов на эту тему и на тему самоизоляции. И хотя картина развивалась совсем не шуточная, реально заболевало всё большее количество людей и уже не скрывалась смертность, люди старались держаться. За семью, за друзей, за взаимовыручку, за поддержку друг друга! Была вытерта пыль с настольных игр, была налажена видеосвязь с дорогими людьми, находящихся за сотни, а то и тысячи километров, стали организовываться уютные вечера в узком круге семьи и в доме запахло выпечкой.

Олеся продолжала вставать в половине седьмого утра, так как знала, что рано или поздно весь этот кошмар с вирусом закончится и расслаблять организм ни к чему. Зато у неё появились новые привычки: бодрилась Олеся теперь не кофе, а прогулкой по тихому городу. И с каждым днём она встречала в парке всё больше и больше жителей, которые тоже выходили на пробежку или подышать утренним свежим воздухом. И уже по возвращении домой Олеся готовила себе полноценный завтрак и заваривала кофе. Она достала свою тетрадь с рецептами, которые записывала в пору отсутствия интернета и с удовольствием готовила вкусные и такие простые домашние блюда. Олеся теперь каждый вечер звонила родителям, узнавая, как прошёл их день и рассказывая о своих новостях. А Зойка стала вызывать её по скайпу в субботний вечер еженедельно. Они грустили, смеялись, даже иногда выпивали по бокалу вина через монитор компьютеров. Олеся наконец-то разобрала свои вещи в шкафу, которые давно собиралась пересмотреть и отнесла их в красный крест для нуждающихся. Место помады в сумочке занял теперь флакон с антисептической жидкостью и упаковка спиртовых салфеток. Жизнь менялась, но она продолжалась. Все просто приспосабливались к новым условиям, которые диктовала «корона». И надо признаться, некоторые условия оказались весьма полезны для голов жителей планеты.

Сладкие грёзы

Когда мы ещё совсем маленькие, то не задумываемся, насколько для нас в будущем станут важными воспоминания… Мы балуемся, растём, учимся, ошибаемся. Встречаем разных людей, дружим, расстаёмся, влюбляемся, ссоримся. Но ни на секунду не останавливаемся. Бежим, спешим, живём… И только когда у нас самих появляются дети, мы вдруг начинаем проводить параллель, а какими сами были в 5, 7, 10, 15 лет? Многое ли вам удаётся вспомнить? И насколько вы честны перед собой, перед своими детьми в ваших воспоминаниях?

Я помню короткие отрывки, начиная с пятилетнего возраста. Вот мама везёт меня в садик зимой на санках. Жили мы в то время на Дальнем Востоке, а зимы там, хочу вам сказать, не сравнятся с Центрально-Чернозёмными, куда мы переехали позже. Сугробы доставали порой окон первых этажей! А на мне, как сейчас помню – клетчатое красное пальто, валенки, вязаная шапка и коричневый шарфик. Как мы не мёрзли тогда? Ведь сейчас у наших детей: пуховики, натуральные шубки, термобельё, шерстяные свитера и обувь из эко кожи. Мы даже не знали, что такое может быть! Но ведь не мёрзли! И болели намного реже! Кстати, помню и чудодейственные бабушкины варенья из малины или клубники, которые она присылала нам на другой конец света по почте в деревянных ящиках, густо переложив газетами. Чем нам лечили простуду? Да вот этим замечательным вареньем, космическими банками, в которые отец подносил спички с синим пламенем, а потом быстро прикладывал на спину. И мы через одного ходили в зимний период с красивыми синяками, меряясь у кого их больше. Или «душераздирающие» горчичники, которые щипали так, что сил терпеть не было. И когда родители отлучались из комнаты, я приподнимала краешек и дула себе на грудь или аккуратно чесала раскрасневшуюся кожу, чтобы хоть как-то выдержать положенное время. А вот парить ножки в горячей воде (всё с той же горчицей) любила. И надевая колючие шерстяные носки, после всех процедур, нас укладывали под пуховое одеяло. И читали книги. Или мы сами читали, пока глаза не смыкались в приятной неге.

А вот ещё – помню, как у нас в детском саду над беседкой жил крестовик. Это самый распространённый паук в Приморском крае. Встретить их можно было где угодно, но почему-то я запомнила его именно там, под козырьком крыши, в огромной паутине. И играясь в песочнице, постоянно поглядывала на крестовика, не спустился ли он к нам поближе.

Или помню, как мы, прячась от воспитателей, грызли сосульки. Такими они нам казались вкусными! Воображая, словно в руках у нас мороженое, мы облизывали их, соревнуясь, кто быстрее расправится. То ли после этих ледяных лакомств, то ли по другой причине – я оказалась в больнице с желтухой. Что было самым страшным – меня положили одну. Маленькую девочку без родителей! В общей, со взрослыми, палате. И ни раз уже в настоящее время, когда мои дети частенько оказывались в здании больниц по разным поводам, я в ужасе представляла себя – пятилетнюю, с чужими людьми, с жестокими медсёстрами, которые ставили капельницы, кололи уколы и никто… никто меня после всех процедур не жалел и не обнимал. Единственной моей отдушиной был дядя Юра из соседней палаты. Украдкой я сбегала к нему, а он так ловко мастерил мне из проводов использованных капельниц разные игрушки: рыбок, человечков, что казался просто волшебником. И помню, что мне приходилось прятаться под его кроватью, когда по коридору слышались шаги медперсонала. Только сейчас я понимаю, что мы лежали в инфекции и больным нельзя было общаться друг с другом.

И последнее, что осталось ещё в моей памяти от пятилетнего возраста – это как нам нравилось ходить в магазины. Покупали мы совсем простые продукты: молоко, хлеб, масло. Когда оставалась сдача – позволяли купить себе брикет сухого киселя. Думаете мы несли его домой? Нет! Там же, спустившись со ступенек магазина, мы разрывали бумагу и, вдыхая клубничный аромат, откусывали добротный кусок сухой смеси. И сразу же губы начинали слипаться вместе с щеками, но нам так это нравилось! Что творилось потом в наших желудках, я не знаю – но мы выросли живые и здоровые. И вкуснее того киселя, той корки хлеба, которую мы тоже надкусывали по дороге домой, я ничего не ела!