По горящим углям ты – беги!
Свой шаг не замедляя ты – беги!
Судьбу оставь свою ты позади…
Беги!
Твоя душа и воля не стоят больше ни гроша,
Не повернись ко мне лицом,
Наполнен взгляд мой вечным злом,
Что отрекает мир безвольных, сокруша…
На части так и ломит страх,
Что вечностью меня обрёк на боль,
Но не оставит тёмный мой король,
В безбрежных одного меня впотьмах…
Но не обо мне тут речь,
Тебе всю суть я изложу
И под конец последнее тебе я всё-таки скажу…
Беги!
Вперёд, с разбегу, со скалы – взлетишь!
Но в тот же расчудесный, скажем, миг
Падением наполниться душа – кричишь!
Внезапно жнец тебя настиг…
И что же скажешь ты, мой друг,
На суде последнем в страшный час?
Расскажешь честно, без прекрас,
Как в честность крыльев ты поверил вдруг?
И разве крылья эти – воля?
Как ты поверил, как постиг,
Что крылья эти – божья доля?
И разве сможет усмирить сиё Владык?
Как ты посмел поверить в ложь,
Что к Небу крылья вознесут?
Себя ты сам к паденью приведёшь,
И крылья эти вовсе не спасут…
Но раз так и желаешь ты летать —
Взлетай и падай, наивный человек!
Не стану вовсе я тебе мешать,
Но помни – падать будешь целый век!
Если мрачностью своей я удивляю вас,
Скажите мне, пожалуйста, сейчас,
Что с вами станет сей же час,
Коль мраком этим обожгу я вас?
Что станет с вами не со мной,
Коль вечность снова вас настигнет?
Что станет с жизнью, если гной
В души ваши вновь проникнет?
Что станет с вами, если вдруг
Не окажусь я с вами рядом?
Что станет с вами, если друг
Своим вам не поможет взглядом?
Если вдруг навек я в Бездне пропаду,
Что обо мне вы вспомните однажды?
Единожды порочность иль доброту ту дважды,
Что полюбили вы во мне, точно небесную звезду?
Сей ответ неважен мне сейчас —
Ответить можете, друзья мои, потом,
Когда на небе сером в тот же час
Забудется звезда последним сном.
Когда на кровать последнюю мою
Падёт последний грош земли.
Когда вспыхнет солнце тусклою искрою
И в последний раз покажется вдали…
И лишь тогда приму я ваш ответ,
Сколь был ужасен он иль нет,
Последний мой, увы, не услышите совет,
Но помнить вас я попрошу мой давнейший завет:
«Собой самими будьте
И не потеряйтесь на распутье…»
В миг тоскливой обернётся тьмою
Мир беспощадного греха,
Потерянной заполниться мечтою
Мир кочевого пастуха.
Когда герой, ни разу не солгавший,
Вдруг неожиданно соврёт;
Когда рыцарь светлый, ликовавший,
Вдруг честь свою пороком обожжёт.
Когда в Бездне свет увидит человек,
Где и не может быть его в помине;
Когда поймёт он вдруг, что век
Нежданно кончится его в чужбине.
Когда разгорится свод небесный
Пламенем всесильного Отца;
Когда дом семьи сгорит древесный
По воле всепрощённого Лжеца.
Когда даже Бог покажется ублюдком,
Лицемерным, Святую рвущим Книгу;
Когда даже в свете тусклом
Лицезреть сумеет Тьмы Владыку.
Когда, на серый свод небесный глядя,
Согласно примет смерть свою;
Когда вдруг всплывёт угрюмая цитата,
Знакомая одному лишь Соловью.
Когда вдруг нежданно он поймёт,
Что вовсе не было любви и нет;
Когда строку последнюю прочтёт
И в серый мир окрасит цвет.
Когда ход свой остановит даже время,
Исход судьбы согласно принимая.
Когда живущее войною племя