Азбука спасения. Том 54

Автор-составитель Никодим Благовестник

ISBN 978-5-0060-0071-1 (т. 54)

ISBN 978-5-0055-9992-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

МОНАШЕСТВО

Есть скопцы, которые из чрева матернего родились так и есть скопцы, которые оскоплены от людей, и есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного (Мф.19:12).

Апостол Матфей

Не думайте, что Я пришел принести мир на землю, не мир пришел Я принести, но меч, ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку – домашние его. Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня, и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня, и кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня. Сберегший душу свою, потеряет ее, а потерявший душу свою ради Меня, сбережет ее (Мф.10:34—39).

Апостол Марк

Кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною. Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее. Ибо, какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? Или какой выкуп даст человек за душу свою? Ибо кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего со святыми Ангелами (Мк.8:34—38).

Апостол Лука

Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены, и детей, и братьев, и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником, и кто не несет креста своего и идет за Мною, не может быть Моим учеником. Ибо кто из вас, желая построить башню, не сядет прежде и не вычислит издержек, имеет ли он, что нужно для совершения ее, дабы, когда положит основание и не возможет совершить, все видящие не стали смеяться над ним, говоря: этот человек начал строить и не мог окончить? Или какой царь, идя на войну против другого царя, не сядет и не посоветуется прежде, силен ли он с десятью тысячами противостать идущему на него с двадцатью тысячами? Иначе, пока тот еще далеко, он пошлет к нему посольство просить о мире. Так всякий из вас, кто не отрешится от всего, что имеет, не может быть Моим учеником (Лк.14:25—33).

Святой Антоний Великий

Мы названы именами святых и облечены в одежду их, которой хвалимся пред неверными, подражать же делам их не имеем усердия. Боюсь, как бы не шло к нам сказанное Апостолом: имущие образ благочестия, силы же его отвергшиися (2Тим.3:5). Да даст вам Господь уразуметь, что есть воспринятая вами жизнь, чтоб действуя в духе ее, вы достойными сделались невидимое получить наследие, делать, сколько сил есть у нас, свои дела сообразно с волею Господа, – вот что должны мы! потому что это свойственно природе нашей, и кроме этого ничего большего не должно требовать от добродетели нашей. Кто служит Богу и ищет Его от всего сердца своего, тот действует сообразно со своей природой, а кто делает какой грех, тот достоин порицания и наказания, потому что это чуждо его природе.

Побеждаемый любовью к Иисусу Христу, я, смотря на наше время, испытываю то радость, то сетование и плач. Очень многие в роде нашем облеклись в одежду благочестия (иноческую). Но из них некоторые только сделали это от всего сердца и сподобились получить принесенное пришествием Господа Иисуса избавление. И это суть те, о которых я радуюсь. Иные же, презревши силу (своего обета), действуют по воле плоти и склонностям сердца своего, чрез что пришествие Господа стало им в обличение. И это суть те, о которых я сетую. Иные, наконец, помышляя о долготе времени подвига, упали духом, почему сбросили с себя одежду благочестия, и стали как бы бессловесными. И это суть те, о которых я плачу, так как пришествие Господа нашего Иисуса Христа стало им в осуждение.

Оставивший мир, вступает в совершенно новую область жизни, которая хотя, конечно, не совсем безызвестной бывает для него, много, однако ж, представляет сторон, которые невольно вызывают вопрос: что же делать и как жить должно? К св. Антонию не раз обращались с таким вопросом, и вот его ответы:

Спрашивал его о сем авва Памво, и он ответил ему: не уповай на свою праведность, истинно кайся о прошедших грехах, обуздывай язык, сердце и чрево. Вот что сказал он по сему же вопросу авве Пимену: дело, славнейшее из всех дел, какие может совершать человек, есть – исповедывать грехи свои перед Богом и своими старцами, осуждать самого себя, и быть готовым встретить каждое искушение, до последнего издыхания. Иной некто спрашивал его: что мне делать, чтобы угодить Богу? Св. Антоний отвечал: куда бы ты ни пошел, всегда имей Бога перед своими очами, чтобы ты ни делал, имей на то свидетельство в Писании, и в каком бы месте ты ни жил, не скоро уходи оттуда. Соблюдай сии три заповеди, и спасешься.

Еще одному ученику внушал он: отвращение возымей к чреву своему, к требованиям века сего, к похоти злой и чести людской: живи так, как бы тебя не было в мире сем, и обретешь покой.

Вот что, как пишет св. Афанасий, говорил авва Антоний к братьям, приходившим к нему: всегда имейте страх пред очами своими, помните Того, Кто мертвит и живит (1Цар.2:6). Возненавидьте мир и все, что в нем, возненавидьте всякое плотское успокоение, отрекитесь сей жизни, дабы жить для Бога, помните то, что вы обещали Богу: ибо Он взыщет сего от вас в день суда. Алкайте, жаждайте, наготуйте, бдение совершайте, плачьте, рыдайте, воздыхайте в сердце своем, испытывайте себя, достойны ли вы Бога, презирайте плоть, чтобы спасти вам души свои.

Подобное сему подробное указание того, что должно делать монаху, приводит св. Кассиан. Издавна, – говорит он, – ходит дивное наставление блаж. Антония, что монах, стремясь к высшему совершенству, не должен ограничиваться подражанием одному какому-либо из преуспевших отцев, потому что ни в ком нельзя найти все роды добродетелей в совершенстве. Но один украшается ведением, другой силен здравым рассуждением, третий тверд непоколебимым терпением; иной отличается смирением, иной воздержанием, иной благодатной простотой сердца, тот превосходит других великодушием, а этот милосердием, тот бдением, а этот – молчанием, или трудолюбием. Почему монах, желающий составлять духовные соты, должен, подобно мудрой пчеле, всякую добродетель заимствовать у того, кто наиболее освоен с нею, и слагать ее в сосуде сердца своего, не обращая внимания на то, чего нет у кого, но к той добродетели присматриваясь, и ту себе усвоить ревнуя, какой кто отличается.

И еще большое значение давал «сидению в келье». Как рыбы, говорит он, оставшись долго на суше, умирают, так и монахи, находясь долго вне кельи, или пребывая с мирскими людьми, теряют любовь к безмолвию. Посему как рыба рвется в море, так и мы должны спешить в келью, дабы, оставаясь вне оной, не забыть о внутреннем бдении.

Братия, которые хотят служить братиям, пусть служат им как слуги своим господам, и как Господь служил Петру, которому оказал Он последнее услужение, будучи Творцом его. Этим показал Господь, что если те, которые отвергают оказываемое им услужение, не безупречны, то тем паче достойны осуждения те, которые низким считают послужить братиям. Если первые не будут иметь части с Господом, как сказал Господь Петру, то что сказать о последних?

Ненавидь все мирское и удаляй его от себя. Будь уверен, что оно изгоняет нас от лица Божия на далекое расстояние.

Не подражай тем, которые пристрастились к наслаждениям мира сего, потому что они никогда не преуспеют. Но подражай тем, которые скитались в горах и пустынях ради Бога, и осенит тебя сила свыше.

Как рыбы, замедляя на суше, умирают, так и монахи, пребывая вне келлии с мирскими людьми, утрачивают способность к безмолвной жизни. Как рыбы стремятся в море, так и нам должно стремиться в свои келлии, чтобы не забыть о внутреннем делании.

Сын мой! Келлию твою обрати в темницу для себя, потому что совершилось все, относящееся к тебе, как вне, так и внутри тебя. Предстоит, предстоит разлучение, твое с этим миром.

Нищета – не что иное, как воздержание и довольство своим положением. Странничество и пустынножительство заключаются в удалении от молвы. Странствовать ради благочестия – значит пребывать в келлии.

Однажды ученики божественного аввы Антония, видя в пустыне бесчисленное множество монахов, подвизающихся с великой ревностью по Боге и с соревнованием друг другу во всех добродетелях и святых подвигах, спросили его: «Отец! долго ли будут продолжаться эти ревность и усердие к уединению, к нищете, смирению, любви, воздержанию и ко всем прочим добродетелям, в которых подвизается все это множество монахов, почти без исключения?» Муж Божий так отвечал им, вздыхая и проливая слезы: «Наступит некогда время, когда монахи оставят пустыни и вместо них устремятся к богатейшим городам. Там, вместо пещер и хижин, которыми усеяна пустыня, они воздвигнут, стараясь превзойти одни других, великолепные здания, соревнующиеся пышностью с царскими палатами. Вместо нищеты вкрадется стремление к собиранию богатства. Смирение сердца превратится в гордость. Многие будут напыщены знанием, но чужды добрых дел, предписанных знанием. Любовь иссякнет. Вместо воздержания появится угождение чреву, и многие из монахов будут заботиться об изысканных яствах не менее мирян, от которых они будут отличаться только одеждой и клобуком.

Находясь посреди мира, они не устыдятся неправильно присваивать себе имя монахов и пустынников. Не перестанут они величаться, говоря: я Павлов; я Аполлосов (1Кор.1:12), как будто вся сущность благочестия заключается в значении предшественников, как будто позволительно и справедливо хвалиться отцами, как хвалились иудеи своим предком Авраамом! Однако между монахами тех времен будут некоторые гораздо лучше и совершеннее нас, потому что блаженнее тот, кто мог переступить, а не переступил и зло сотворить, а не сотворил, чем тот, который увлекается к добру примером многих добрых. Так Ной, Авраам и Лот, проводившие святую жизнь посреди нечестивых, справедливо прославляются Писанием»

Делание монаха, превосходящее все другие, самые возвышенные делания его, заключается в том, чтобы он исповедовал грехи свои перед Богом и своими старцами, чтобы укорял себя, чтобы был готов до самого исхода из земной жизни встретить благодушно всякое искушение.

Сильно прогонять разленение и возбуждать энергию может следующее видение, о котором рассказывает сам св. Антоний: «Молил я Бога показать мне, какой покров окружает и защищает монаха? И видел я монаха, окруженного огненными лампадами, и множество Ангелов блюли его, как зеницу ока, ограждая мечами своими. Тогда я вздохнул и сказал: „Вот что дано монаху! И несмотря, однако, на то, диавол одолевает его и он падает“. И пришел ко мне голос от милосердного Господа и сказал: „Никого не может низложить диавол, он не имеет более никакой силы после того, как Я, восприяв человеческое естество, сокрушил его власть. Но человек сам от себя падает, когда предается нерадению и поблажает своим похотям и страстям“. Я спросил: „Всякому ли монаху дается такой покров?“ И мне было показано множество иноков, огражденных такою защитою. Тогда я воззвал: „Блажен род человеческий, и особенно воинство иноков, что имеет Господа столь милосердного и человеколюбивого!“»

В другой раз св. Антоний открыл своим ученикам, как от умаления ревности расслабеет монашество и померкнет слава его. Некоторые ученики его, видя бесчисленое множество иноков в пустыне, украшенных такими добродетелями и с таким жаром ревнующих о преуспеянии во святом житии отшельническом, спросили авву Антония: «Отче! долго ли пребудет этот жар ревности и эта любовь к уединению, нищете, смирению, воздержанию и всем прочим добродетелям, к которым ныне так усердно прилежит все это множество монахов?» Человек Божий с воздыханием и слезами ответил: «Придет время, возлюбленные дети мои, когда монахи оставят пустыни и потекут вместо них в богатые города, где, вместо этих пустынных пещер и тесных келлий, возвигнут гордые здания, могущие спорить с палатами царей, вместо нищеты возрастет любовь к собранию богатств, смирение заменится гордостью; многие будут гордиться знанием, но гордым, чуждым добрых дел, соответствующих знанию; любовь охладеет; вместо воздержания умножится чревоугодие, и очень многие из них будут заботиться о роскошных яствах, не меньше самих мирян, от которых монахи ничем другим отличаться не будут, как монашеским одеянием, и, несмотря на то, что будут жить среди мира, будут называть себя уединенниками.

При том будут они величаться, говоря: я Павлов… я – Аполлосов (1Кор.1:12), как бы вся сила их монашества состояла в достоинстве их предшественников: они будут величаться отцами своими, как иудеи – отцом своим Авраамом, но будут в то время и такие, которые окажутся гораздо лучше и совершеннее нас, ибо блажен тот, кто мог погрешить – и не погрешил, сделать зло – и не сделал (Сир.31:11), нежели тот, кто влеком был к добру массою стремящихся к тому ревнителей. Почему Ной, Авраам и Лот, которые вели ревностную жизнь среди злых людей, справедливо так много прославляются в Писании».

Кто хочет спастись (в мироотречном образе жизни), пусть не остается в доме своем и не живет в том городе, в котором грешил, также пусть не посещает родителей своих и ближних по плоти, ибо от этого бывает вред душе и гибнут плоды жизни.

Святой Макарий Великий

О монашестве

Нам следует знать, кто такой монашествующий и благодаря какому образу жизни он действительно заслуживает имя монаха. Говорим так, как передал нам Христос. Во-первых, монах называется монахом потому, что он – един, а также потому, что отказывается от женщины и отрекается от мира, внутренне и внешне. Внешне – ибо отрекается от всего материального и от всех мирских вещей, а внутренне – ибо отрекается и от самих мыслей об этих вещах, чтобы не воспринять помыслов мирского попечения. Во-вторых, он называется монахом потому, что в непрерывной молитве призывает Бога, дабы очистить ум свой от многих тяжких помыслов. И его ум сам в себе также становится монашествующим, один на один обращаясь к истинному Богу, не воспринимает он злых помыслов, но, постоянно и должным образом очищая себя, остается незапятнанным перед Богом. Это зависит от свободного произволения человека.

Поэтому если человек желает вручить свое произволение одному только Господу, то он, прежде всего, искореняет в себе страсти и порочные помыслы, очищая, таким образом, себя и насаждая в себе плоды Святого Духа. А этими плодами являются: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость и воздержание, о которых Апостол говорит: На таковых нет закона (Гал.5:22,23). И поскольку Бог видит, что произволение человека неустанно предается Ему и устремляется к Нему, то и Сам Он приумножает благодать Свою в этом человеке и обогащает ею его. Наоборот, когда Бог видит, что произволение наше – нерадиво и не устремляется к Нему, но увлекается материальными деяниями, тогда и Сам Он отступает от нас и не радеет о нас. Ведь Бог нуждается только в нашем произволении, поскольку всегда готов сжалиться над нами и просветить нас – лишь бы только мы желали отдать себя целиком Ему.

Ибо душе, сотворенной Богом, по естеству присуще любить Его и полностью предаваться Ему. Тело же, взятое от земли, о земном и помышляет. Но не только: оно способно подвергаться действию сатаны, увлекая к земным попечениям также душу и ум. Поэтому монашествующий должен обладать способностью различения и укрепляться ею, дабы не стать ему, пребывающему в состоянии неведения, побежденным врагом рода человеческого.

Нам также следует постигнуть всем сердцем слова, сказанные Господом: Возьми крест свой, и следуй за Мною (Мф.16:24). Их нельзя понимать в том смысле, что мы должны повесить себя на древе, и так следовать за Господом, смысл этих слов заключается в том, что монашествующий обязан распять себя в отношении мирских вещей, дабы не быть привязанным к ним, он также обязан постоянно распинать ум свой в молитве, чтобы не быть нерадивым относительно спасения своего. Ему нельзя воспринимать умом лукавые помыслы, но следует уметь различать их и знать, что все они – от лукавого. Он должен еще освободить ум свой от всякого развлечения, чтобы они не докучали ему.

Ибо если он не сделает этого, то всуе молится, поскольку ум его, блуждая в подобных развлечениях, возносит мнимые молитвы, которые не достигают Бога его. А если молитва является нечистой и не совершается в полноте веры, то она не принимается Богом. Сам по себе монашествующий не в силах противостоять диаволу, не может он вырвать с корнем из себя греховные помыслы, полностью исполнить волю Божию, в чистоте соблюсти заповедь Божию и окончательно одолеть страсти. Но в его силах вручить свое произволение Богу, молиться Ему и просить Его, чтобы Бог очистил его от сатаны и от действий лукавого, чтобы Бог соблаговолил, через благодать Свою, войти в душу его и царствовать в ней, чтобы Сам Бог творил в нем Свои заповеди и Свою волю, вверив ему всякую добродетель правды Божией.

А правда эта состоит в истинной вере, действенной молитве, любви от всей души и от всей силы, надежде, посте, воздержании, смиренномудрии, кротости, долготерпении, стойкости и прочих добродетелях. Получив их, истинный подвижник уже не сможет хвастливо говорить: «Я кое в чем преуспел», но во всякое время будет смиренно благодарить Бога за то, что, призванный на помощь, Он все успешно совершил.

Ибо только терпением в молитве и достигаются великие свершения. Нерадение же, которое дано было людям сатаной, порождает в душе одну лишь мрачную черноту, оно уводит человека прочь от Бога и захватывает в плен мысль его. Поэтому мы должны бодрствовать, избирая добро, только в котором и можем спастись, любить Бога и друг друга – любить не просто на словах, но истинным образом. Эту любовь и обязан стяжать в себе монашествующий посредством своего служения и ее осуществлять на деле, потому что всякое повеление Божие там совершается.

Ибо, писанный закон излагает многие таинства сокровенным образом, монашествующий же, если он непрестанно подвизается в молитве и в общении с Богом, обретает их, и благодать Божия являет ему самые сокровенные тайны Писания, внушающие благоговейный трепет. Ведь путем простого чтения запечатленного в письменах закона нельзя достичь того, что достигается путем служения Богу, поскольку именно в этом служении и исполняется все. Поэтому избирающий такое служение уже не испытывает большой нужды в простом чтении Писания, так как он знает, что все осуществляется в молитве. Что же касается греховных страстей, то монах ведет великую брань с ними и понуждает себя успешно одолеть их, однако часто бывает не в силах сделать это. Впрочем, если он настойчив в молитве и в призывании Бога, все вверяя Господу, то Господь исторгает эти страсти из него и уничтожает их, поскольку монашествующий все попечение о себе возложил на Него. Затем благодать Божия осуществляет в иноке многие действия свои. Часто его посещает действие утешения, когда его охватывают столь великое вожделение к Богу и столь неизреченная радость, что он оплакивает свое бессилие, так как душа его не может покинуть тело и отойти ко Господу. А иногда, под действием благодати Господней, душа его испытывает внутреннюю радость, ибо Господь и строг во всем, и щедр.

Однако часто наступает тот час, когда благодать Господня попускает сатане вести брань с монашествующим: тогда на него восстают злые страсти, наводя на инока сон, уныние, расслабление и многое другое, что и словом выразить невозможно. Это происходит для того, чтобы монах, угнетаемый и одолеваемый страстями, с твердой верой призвал Господа, прося Его облегчить мучения. Тогда благодать, если видит монаха стойким и подлинно взыскующим милости Божией, отражает все поношения врага, она, как того и сама желает, радует сердце его и очищает его от всех козней вражеских. Ибо благодать желает, чтобы человек тяжким трудом и в борении стяжал ее, но она не хочет, чтобы он всегда пребывал в радости и ум его по этой причине впал в леность. Поэтому монашествующему следует постоянно бодрствовать, борясь с сатаной. Богу слава. Аминь.

Истинный монах тот, кто во всем побеждает себя. Если, исправляя ближнего, испытаешь гнев, то исполняешь свою страсть. Для спасения ближнего не должно губить себя. Кто приходит к Богу и действительно желает быть последователем Христовым, тот должен приходить с тою целию, чтобы перемениться, показать себя лучшим и новым человеком, неудержавшим в себе ничего из свойственного ветхому человеку. Ибо сказано: – кто во Христе, тот новая тварь (2Кор.5:17).