Loe raamatut: «Вергилий. Социально-фантастический роман», lehekülg 2

Глава 3

Ни один человек не заслуживает твоих

слёз, а те, кто заслуживает, не заставят тебя

плакать.

Габриель Гарсия Маркес

Фотографий практически не было. Так уж сложился их роман, что приходилось таить его от людей. И даже потом, когда Сильчев развёлся, прежние привычки по инерции сохранялись. Они никогда не появлялись вместе на каких-либо мероприятиях, встречались по-прежнему тайно и нечасто: два-три раза в неделю. Денис не возражал: после того, как Наталья отказалась выйти за него замуж, ниточка, связывавшая их, настолько истончилась, что он ни в чём подруге не перечил. А вот чего боялась она сама? Что и в самом деле притупятся их чувства? Охладится влечение друг к другу? Иссякнет чудо, развеется волшебство?

Когда-то и у него была прекрасная фигура, стройность, сила, гибкость, которые долго позволяли ему казаться моложе своего возраста, но потом тяжёлый физический труд фигуру скомкал, появился животик и выправить положение никак не удавалось, невзирая на каждодневную гимнастику, бассейн два раза в неделю, даже йогу. А вот Наташа пронесла через всю жизнь телосложение школьницы, что, в сочетании с неувядающей внешней привлекательностью и уникальным эротическим даром, делало её совершенно неотразимой. Но и этого она как бы стыдилась, старательно пряталась за неприметностью, на пляже – и то располагалась ближе к краю, чтобы не привлекать к себе нескромных взглядов со стороны мужчин и завистливых со стороны женщин.

 
Ангел мой
 
 
Плач
 
 
Ангел мой,
Ты всегда за спиной.
Как хотелось бы мне
Хоть однажды,
Хоть краешком глаза
Лик узреть твой,
Тот, что чувствую я
Всей своею крылатой душой.
 
 
Ангел мой,
Ты спасаешь меня
И коришь иногда,
Учишь веру хранить
И без злобы жить.
Не бояться невзгод,
Не бежать от хлопот,
Беззаветно, вечно любить.
 
 
Я любил и люблю,
Лишь с тобою в строю,
Я крылат, только
Если ты рядом,
Но сейчас помоги:
Отойди, отпусти,
Не могу дальше жить
Без ушедшей моей
НЕНАГЛЯДНОЙ.
 

Как часто в последнее время шептал Денис в минуты отчаяния эти строки! Когда ему указывали, что у плача и строй, и форма другие, он лишь отмахивался. Оба его деда погибли в войну, а вот бабушек своих он хорошо помнил: от одной перенял фанатичную, только без поповщины, веру в Бога, от другой, лучшей на селе сказительницы и «голосильщицы», какой-никакой литературный дар.

«Да, Наташа, Наташа, как же ты так?»

Их отношения с Маратом сразу взяли бешеный старт, человеку досталось разом всё, что по частичкам, крохам буквально, годами копилось у Натальи с Сильчевым. Хотя сам виноват, договаривались же друг другу верность хранить, не изменять, а тут и Лизонька, и Марина выявились. Но была наверняка и какая-то другая причина. Надоело с копеечной пенсии гроши считать, захотелось хоть напоследок пожить по-человечески? Или литературная лямка его опостылела?

Как вообще так случилось, что Наташа умерла? Ведь была под конец для неё стопроцентная возможность вылечиться, и даже в трёх вариантах: Америка с Маратом, Канада с Денисом и его старшим сыном, Германия с Мариной. Опять проклятое упрямство: не захотела заграницы, предпочла от той же Марины московского хирурга-профессора принять, да дрогнули в самый ответственный момент стариковские руки. Было бы весу побольше, соответственно и крови, а то модель моделью в такие годы! Так и получилось, что из двух соперников не досталась Ненаглядная никому.

«И всё-таки зря, пожалуй, я Ракитина к племяннице Наташиной послал. Самому надо было проявить инициативу, ведь Ирина о наших отношениях хорошо знала. Опять по привычке предпочёл остаться в тени? Даже память о любимой – и то другому уступил».

Как ни странно, Леонид сдержал слово не беспокоить Сильчева в первой половине дня даже по телефону. Сказал, что так удобнее будет и для него самого (тоже надо работать), да и девчонок не стоит рано из училища срывать. Они обсудили вчерашний вечер, особенно поразил Подгорского голос Зои Цаплиной. Денис после некоторых колебаний всё-таки решил предупредить Леонида о намерениях вокалистки, однако тот лишь отмахнулся с усмешкой:

– Да у меня пол-Москвы было таких желающих, вот только ни у кого из них ничего не получилось. Правильно сделал, что ничего не сказал вчера: такой кайф бы обломал!

Сильчев вздохнул с облегчением, с души свалился огромный груз, второй день уже он чувствовал себя предателем.

Леонид между тем достал из пластикового пакета изящный томик «Божественной комедии» Данте и торжественно провозгласил:

– Та-да-да-да, та-да! Как я, оперативно сработал? И даже успел кое-что почитать из сей дивной книжицы. Хочешь, процитирую?

Денис без особого энтузиазма пожал плечами:

– Почему бы и нет?

Подгорский просто млел от восторга.

Пока к долине я свергался темной,

Какой-то муж явился прело мной,

От долгого безмолвья словно томный.

Его узрев среди пустыни той,

«Спаси, – воззвал я голосом унылым, —

Будь призрак ты, будь человек живой!»

– А вот ещё:

«Так ты Вергилий, ты родник бездонный,

Откуда песни миру потекли? —

Ответил я, склоняя лик смущенный. —

О честь и светоч всех певцов земли,

Уважь любовь и труд неутомимый,

Что в свиток твой мне вникнуть помогли!

Ты мой учитель, мой пример любимый;

Лишь ты один в наследье мне вручил

Прекрасный слог, везде превозносимый».

Данте «Божественная комедия»

(«Ад», I, 79 – 87)

Перевод с итал. М. Л. Лозинского.

– Как?! – поинтересовался Леонид. – Теперь я твой, весь твой покорный раб. Я надеюсь, ты ещё не успел пообедать? Может, закатимся в «Берлогу»? Я слышал, неплохой ресторанчик. Девчонок с собой прихватим, если они освободились. Или у тебя есть варианты получше? Говорят, ты с какой-то женщиной-змеёй на днях отрывался?

– Да, было дело, – неохотно признался Сильчев. – Никак не мог разгадать загадку «вечной молодости» центра досуга «Юность», где директор мой друг, имя которого я в прошлый раз упоминал. Зачем там люди на дискотеке «Кому за…» собираются с завидным постоянством? Думал отдохнуть, потанцевать, молодые годы вспомнить, а тут узнал всё из первых уст: одна дама, сильно за шестьдесят, страшная, как смертный грех, объявила мне после двух «пионерских» встреч (на другие бы я и не решился), что бесплатных завтраков не бывает, и предложила взять на содержание её и её великовозрастную дочку в обмен на сам понимаешь какие услуги.

– Ну и что ты? – расхохотался Подгорский. – Надеюсь, поступил, как истинный джентльмен?

– Естественно, – пожал Сильчев плечами, – послал её… обратно в родной город Луховицы. Да они в нашей благословенной Коломне со всех местных окраин собираются: Воскресенск, Биорки, Озёры. Там их как облупленных знают, а здесь и в самом деле «вечная молодость». Раньше гоп-компания эта в другом месте обреталась, но там пили изрядно, одна дама и преставилась после принятия чрезмерной дозы. Вышел скандал. Здесь им спиртным злоупотреблять особо не дают, но продажная любовь, «которая за…», процветает. Молодые и те, что во цвете лет, больше в интернете свои услуги предлагают, а здесь, как на рынке, можно сразу договориться обо всём. Делюсь с тобой итогами «журналистского расследования». Что поделаешь, я материал для своих романов и не в таких местах собираю.

– «Я буду жить»… Боже, как она вчера пела! – вздохнул Леонид. – Я вот подумываю: а не вложить ли мне немного денег в этот ангельский голосок? Конечно, не выпускать на большие площадки, а для начала прогнать по ночным клубам, там люди падки на свежачок, можно было бы неплохо заработать.

Ответом ему было глубокомысленное молчание. Сильчев с ужасом представил себе очередной загул с двумя вчерашними одалисками и почувствовал подступающую к горлу тошноту. Не слишком ли дорого достанутся ему обещанные две книги? Кстати, одно такое обещание он в своё время уже получил, однако Марина Стрыгина так и не сдержала данное ею слово – издать его роман «Эва» в России. Вот в Канаде и США он уже полгода как вышел.

Да и вообще: негоже Вергилию, пусть даже современному, нищему и безвестному, ублажать новоявленных султанов.

– Ну что, спускаемся к машине? – спросил Подгорский. – Как говорится, дела делами, а обед по расписанию. Девчонкам позвоню сейчас: если свободны, пусть присоединяются, а если нет, найдём и без них кого-нибудь.

Сильчев поколебался немного, затем попросил:

– Слушай, тут такая история: я на тебя вроде как работать подрядился, но вынужден заклинать о тайм-ауте дня на три. Коллега одна по творческому порталу напросилась в гости, приезжает завтра.

Подгорский понимающе кивнул:

– Понятно, я тут твои «нетленки» потихоньку почитываю, предупреждаю: собираюсь досконально всё творчество изучить. Так что, очередная фанатка, как в том одноимённом рассказе?

– Нет, – отрицательно покачал головой Денис. – Другая категория – поклонница. Давно просит о встрече, но при моих внешних данных и нищете я всё не решался с ней встретиться. На этот раз сдался. Завтра утром как штык должен быть у девятичасовой московской электрички.

– Даже так, – усмехнулся Подгорский. – И откуда она, если не секрет?

– Из Пскова, – неохотно признался Денис.

– Вот это да! – удивился Леонид. – Есть фото? Покажи!

Сильчев, при его довольно замкнутом образе жизни, прекрасно обходился без смартфона и поэтому смог показать Подгорскому лишь обычную фотографию.

Леонид удивился ещё больше.

– Не верю! Сколько ей?

Денис усмехнулся.

– На портале указывает, что немного за тридцать, но женщины частенько врут относительно своего возраста.

Подгорский, неизвестно отчего, проявил вдруг бурную заинтересованность:

– Считаешь, у тебя есть шансы?

– Почему бы и нет? – Дениса очень забавлял энтузиазм молодого соперника.

– Предлагаю пари, – предложил Леонид. – Отобью в два счёта. С тебя ничего, если я выиграю. Если проиграю, с меня пять тысяч долларов, наличными, но в счёт будущих изданий. Для азарта. Как смотришь?

Сильчев посерьёзнел.

– Прости, но я женщинами не торгую. Отобьёшь так отобьёшь, плакать не стану. Сражение в полную силу, но с открытым забралом.

– Ладно, – обрадовался Подгорский. – Жди меня завтра в начале девятого у себя дома. Встретим красавицу на машине. Не на трамвае же ей трястись.

– Ну а сегодня как? – поинтересовался Денис. – Объяснишь вместо меня девочкам, что у меня «критические дни» на ближайшее время? И кстати, почему бы тебе не попробовать секс-турнир: то есть по очереди сначала с одной потом с другой, кто победит, тот и останется? Миллионер ты или не миллионер, в конце-то концов?

Подгорский поморщился, хотел было поддержать упражнение в чёрном юморе, но промолчал.

– Вообще-то ты прав, – ответил он после некоторого раздумья, – «пора, брат, пора…» Уж больно мутная пара. Не нравятся мне их намерения. А тут хамское предложение, на которое они, разумеется, ответят возмущённым отказом. Так что сегодня можно смело заказывать господам музыкантам неувядаемый шлягер: «Прощай, мой табор, пою в последний раз!»

– Да, да, «Вы не жалейте меня, цыгане…» Мой любимый Пётр Лещенко, – с ностальгией в голосе проговорил Денис.

– Мой тоже, – согласно поддакнул Подгорский.

Глава 4

Любую глупость ради вас

Легко свершали наши предки;

Из-за прекрасных ваших глаз.

Безумства и у нас нередки…

Ах, женщины, вся наша слава

Вам покоряется сама…

О, восхитительное право

Пленять нас и сводить с ума!

Дени Дидро

Леонид не стал подниматься к Сильчеву, предпочёл подождать в машине. Однако как только Денис уселся на сиденье и пристегнулся ремнём безопасности, сразу взял с места в карьер:

– Ну ты и купил меня, старичок! Совесть есть у тебя? Ты ведь знал, что они не откажутся.

Сильчев расхохотался.

– С какой стати? Какие-то сомнения, признаться, у меня возникали, но разве можно быть стопроцентно уверенным в таких вещах? А что, у тебя в тот момент своей головы на плечах не было? И вообще, кто первый начал? Я о сегодняшней встрече с «псковитянкой» целые полгода мечтал. Можешь себе представить, какие это были муки, с моим-то воображением? И что в результате? Тебе всё, а мне ничего? Ладно, выкладывай, только быстренько: как вчера было? Друг ты мне или портянка?

– Как было? – Подгорский старательно объехал возникшую впереди колдобину, затем продолжил: – Да они разделали меня не под орех даже, а под дуб, под ясень. Конечно, мы предварительно целую бутылку виски на троих высосали. Когда я своё предложение высказал, они были в шоке; я вообще думал, что они всю мою квартиру вдребезги разнесут и удалятся в возмущении, но наша «Селия» погрустила немного, а затем со вздохом сказала: «Неожиданно, конечно, но я с самого начала решила: для любимого человека и в сексе, и в жизни сделаю что угодно. За тобой слово, Раёк». Рая тоже спокойно отреагировала: «Ну, если эта скотина (если дословно – старый козёл) сегодня так беспардонно пренебрёг мною, что мне остаётся другого?».

Сильчев подумал немного и ответил:

– Ну, я нахожу три объяснения столь невероятному фейерверку: во-первых, музыкантши, особая чувствительность, я уже как-то с подобным явлением сталкивался; во-вторых, Зоя хотела любой ценой получить дополнительный шанс для осуществления своего намерения – забеременеть от тебя; что до Раи, то она увидела здесь неожиданно открывшуюся возможность честно посоперничать с подругой: если ты вдруг захочешь сменить девушку, то чего, собственно, далеко ходить, может быть с ней и останешься?

Подгорский разочарованно скривил губы.

– Как у тебя всё просто, даже неинтересно.

Денис усмехнулся:

– А ты как хотел? Думал, здешние леди совсем дуры, исключительно на мордашку твою клюют? Деньги, вся твоя сила в деньгах. Но когда-нибудь ты поймёшь, что деньги в жизни не главное.

Леонид ехидно поддакнул ему:

– Да, да, как может быть иначе? Уже начинаю проникаться.

Есть двое праведных, но им не внемлют.

Гордыня, зависть, алчность – вот в сердцах

Три жгучих искры, что вовек не дремлют.

Данте «Божественная комедия»

(«Ад» VI, 74—75)

Перевод с итал. М. Л. Лозинского.

– Кстати, вот и наша героиня. Узнаёшь её?

– Как не узнать? – разочарованно протянул Сильчев. – Вот только, кажется, мы оба с ней здорово промахнулись. Хоть и не обманула с возрастом, но уж вид больно простецкий.

– Да, – согласно кивнул Подгорский, – знала бы она, в какой теле-киношный гадюшник с таким воодушевлением стремится попасть, сидела бы сейчас дома на кухне и пила чай.

– Иза, – представилась псковитянка, – или Изабелла.

– Понятно. Как виноград, – с невинным видом поддакнул Подгорский.

– Как Изабелла Юрьева, знаменитая певица, – высказал свою версию Денис.

– Нет, не Юрьева – Ганичева. – Иза никак не могла отвести взгляд от иномарки Подгорского. Такой шикарной встречи она никак не ожидала.

– Что стоим, кого ждём? – весело спросил Леонид. – Поехали?

Они заранее договорились о том, что сначала побудут немного в квартире Подгорского. Ещё один козырь: джакузи.

Козырь сработал, псковитянка расслабилась, с удовольствием расхаживала по комнатам в гостевом халате и тапочках, с изумлением рассматривая интерьер.

– Я думаю, сейчас самое время отправить Дениса в супермаркет за продуктами. Список предлагаю составить нашей прекрасной гостье в надежде на то, что обед, который она на скорую руку соорудит для двух голодных волков-мужчин, приведёт их в неописуемый восторг. Приз – красный поварской колпак из самой Италии для нашей Красной Шапочки.

Колпак с надписью: «Roma – Рим» тут же возник посередине стола.

Сильчеву ничего не оставалось, как только подчиниться. Леонид не зря пообещал, что сражаться будет с открытым забралом: о дальнейшем содержании их разговора Денис составил представление себе на основе диктофонной записи, которую тот сделал.

Стоило только им остаться наедине, Леонид без лишних предисловий раскрыл перед Изабеллой все карты:

– Я понимаю, Иза, ты приехала к Денису, но понравилась мне с первого взгляда. Как ты смотришь на то, чтобы эти дни нам с тобой провести вместе?

Ганичева расхохоталась.

– Ах вон в чём дело! Меня продали? И за сколько, если не секрет?

Подгорский был готов к такой реакции, успел к ней подготовиться.

– Иза, давай без эмоций, ты моё предложение неверно поняла. Никто тебя не продавал. Я просто признался тебе в своих чувствах. Это преступление? Нет так нет. Но я мог бы тебе помочь. Как ты сама понимаешь, мои возможности не идут ни в какое сравнение с тем, что может сделать для тебя Денис.

Ганичева немного успокоилась.

– Так вы поспорили на меня или нет? Это единственное, что меня сейчас интересует. Если да, то я забираю сумку и ухожу. Если нет, у тебя, Леонид, в отношении меня нет ни одного шанса. Ответ окончательный.

– Ладно, тайм-аут. Как насчёт обеда? – уточнил Подгорский.

– Война войной, а обед по расписанию, – усмехнулась Иза. – Продукты где?

– Сейчас поднесут, – мрачно ответил Леонид.

– Вот и хорошо! – Приходилось признать, что Изабелла оказалась вовсе не той жалкой овечкой, которой она предстала вначале. – Пойду в ожидании кастрюлями погремлю, а тебе открою на планшете страничку с нашей перепиской, чтобы ты окончательно убедился. Во-первых, Сильчев – один из самых моих любимых писателей в Рунете, познакомиться с ним лично я даже и не мечтала. Во-вторых, он разглядел во мне то, что я раньше в себе только подозревала, но на что не смела и надеяться. Так что я приехала сюда работать. А кто ты? Уж прости за грубость, всего лишь сынок какого-то богатенького буратино. Один из многих. Однако за джакузи при всех вариантах огромное спасибо. Ни разу не пробовала подобный изыск, впечатление ошеломительное.

Изабелла хотела было удалиться, однако Подгорский удержал её.

– Да погоди ты! Есть ещё время. Я ведь к нашему разговору готовился, и довольно тщательно, все твои вещи в Интернете перечитал. Интересно будет послушать моё мнение?

Ганичева сразу посерьёзнела.

– Вот это другое дело. Почему бы и нет?

Она вновь достала планшет и сунула его под нос «сыночку».

«Иза! Браво! Великолепно написано! Просто Божье откровение! Примите поклон от профессионала. С уважением. Денис».

«У меня даже дар речи пропал от таких слов. Спасибо Вам огромное! Невероятно! Приятно!»

«Вы не переживайте, что Вас в здешних местах никто не читает, здесь в моде короткие стишки. Даже я вынужден писать их. А вообще, не тратьте время на литературу, переключайтесь на телесценарии. Это Ваше. Найдите моё эссе „Сценарная гвардия Рунета“. Возникнут вопросы – задавайте. С уважением. Денис».

«Денис, спасибо огромное за такие дельные, важные, откровенные советы! Честно говоря, я в шоке (в хорошем смысле этого слова). Вы меня окунули в необычайно интересную тему. Я очень давно мечтала о чём-то подобном, а вот куда обратить свой взор – в голову не приходило. Помимо всего прочего, хоть какой-то довод для моей родни, что не зря я сутками напролёт дурью маюсь. Однако я человек основательный. Посижу, подумаю на досуге, почитаю, покопаюсь в соцсетях. А там видно будет… Чего загадывать?»

– А вот этого я не видел. Наверное, в недоступном для «гостей» секторе проскользнуло? – оживился Леонид.

– Так точно! – кивнула Ганичева. – Угадал верно!

«Подчитала, подумала, решила. Вынуждена признать: Вы очень круто изменили мою жизнь. В глубине души я всегда мечтала не о славе (считаю, что она только разрушит мой мир), а о признании меня моими близкими, и о том, чтобы мои герои обрели свою жизнь на кино-телеэкране. Знаю: самоуверенно звучит, но обратной дороги нет».

«Иза, я не сомневаюсь в Вашем успехе, вот только славы не ждите: сценарист, с которого в фильме всё начинается, получает только деньги (кстати, по сравнению с литературой, весьма неплохие), слава достаётся актёрам, режиссёру, в лучшем случае ещё оператору и продюсеру. Начните с сайта «Сценарист.ру», там полно объявлений «Требуется… требуется». Откликнитесь на них, почему бы и нет? Возможно, Вас возьмут в какую-нибудь команду.

Повести Ваши не подходят для кино, да и слишком много в них «чернухи», попробуйте переформатировать своё художественное осмысление окружающей действительности. Составьте затем хотя бы десяток заявок и разместите их, где Вам удобнее. Ну а вообще, продайте душу дьяволу, но найдите деньги на Высшие курсы сценаристов и режиссёров (ВКСР), только так Вы сможете быстро стать профессионалом и завести необходимые знакомства. А пока читайте литературу по выбранной теме, где только сможете её найти, конспектируйте в ней всё самое для Вас важное и начинайте победный, но тернистый (особенно поначалу) путь: заявки, логлайны, синопсисы и так далее. Особое внимание обратите на диалоги: слушайте, как люди говорят вокруг, и никогда не расставайтесь с диктофоном, блокнотом».

«Я понимаю, вот только курсы… Недостижимая высота. Семья большая, много братьев, сестёр, хроническое безденежье, да и Москва далеко, и не люблю я её – как с этим быть?»

«Иза! Вы входите в мир, в котором жалости ни на грош. «Ах, как я буду жить? Где? На что?» Это потом Вы будете рассказывать журналистам, как пробивались на Олимп, а пока привыкайте к тому, что Вас будут обманывать, шпынять, мешать с дерьмом, делать подножки, строить козни. Нормальное явление, поскольку сейчас Вы в этом мире никто: и звать Вас никак, и родом ниоткуда.

Кто такой сценарист? Журналист пишет о новостном мире, писатель – о жизни, сценарист – о людях и о том, что с ними происходит. Журналиста кормят ноги, романист, как правило, анахорет, затворник; сценарист питается исключительно общением с людьми. Москву не любите? Но где Вы будете набираться впечатлений, пристраивать свои произведения? Ещё очень важно: нигде нет такой канцелярщины, как в работе сценариста. Вы всё должны будете оформлять правильно, грамотно и, главное, быстро. Ну а самое важное – по первому зову переделывать написанное. Пройдёт немало времени, прежде чем Вы сами начнёте писать сценарии, пока же будете исключительно кусочничать: продали заявку – первый успех, дошли до синопсиса – победа, Вам доверили биты (поэпизодную разбивку) – вообще шик и блеск! Ну а если уж до диалогов доберётесь, с полным правом можете заказывать для всей семьи столик в ресторане. После курсов всю эту работу Вы будете выполнять, как семечки лузгать, пока же продвигаетесь исключительно вслепую. И сколько лет это займёт? Да плевать! У Вас пока ещё есть время.

Учитесь планировать те жалкие, но бесценные крохи, которые Вам всё-таки будут выпадать на творчество, работать, переключаться, обязательно что-то личное, сладенькое – уже сейчас заслужили. Ещё раз напоминаю: не замахивайтесь сразу на сценарий, хотя все варианты записывайте, отправляйте не просто в архив, а в «медленную работу». Творческий процесс свой вообще постройте в виде конвейера; устали от одной вещи – тут же переключайтесь на другую. Не забывайте ещё о законе перехода количественных изменений в качественные: уже через год Вы себя не узнаете, станете гораздо лучше писать. И главное: несите людям радость, счастье, оптимизм; правда не должна быть самоцелью, поскольку правда не есть истина. Побольше любви в жизни и в творчестве, очень просто выхолостить и то, и другое, но ради чего? О литературе не забывайте. У Вас талант, но это роскошь, которую Вы пока не можете себе позволить.

Ещё одна ложка дёгтя. Казалось бы, накоплен у Вас огромный творческий запас, но настраивайтесь сразу на то, что Вы не художник и даже не ремесленник, а просто так, на подхвате. Кто Ваши боги? Государство, которое не просто подкармливает нищих творцов, а у которого Вы на службе, телевизионные рекламщики – тот ещё народец, копейку зря не потратят. И кому среди них нужна Ваша чернуха? Не продадите ни строчки. Забудьте о себе, думайте только о том, как угодить этим заказчикам, а они будут пользовать Вас в своё удовольствие. Привыкайте!

Смотрю я на Вас сейчас мысленно, но не вижу на Вашем лице отчаяния, только выражение сумасшедшего счастья. Поборемся? Эй, потеснитесь, ребята! Новый талант на свет божий явился. Если поняли, о чём я, поздравляю со вторым рождением. С уважением. Денис».

Подгорский отставил планшет в сторону:

– Понятно. Далее всё в том же духе. Ну а мне практически и добавить нечего. Кроме разве что «чернухи». Если нанять профессионала в помощь, вполне можно сотворить что-то путное. Кстати, а вот и наш спаситель от голодной смерти. Теперь дело только за вами, bella Иза. Интересно, завоюете вы или нет сегодня «Рим»?

Сильчев с интересом посмотрел на Ганичеву и Леонида и коротко отрапортовал:

– Всё купил, холодильник забит, что не уместилось – на столе. У вас как дела?

Леонид пожал плечами.

– Очень мило побеседовали. Пока можешь поздравить себя: один – ноль в твою пользу.

Денис довольно усмехнулся.

– В чём я и не сомневался.

Они разошлись, все трое, по разным углам, каждый занялся своим делом.

Обед удался на славу. По окончании Подгорский торжественно вручил героине заветный колпак и подвёл итог своим недавним размышлениям:

– Иза, я разговаривал о тебе только что с одним профессионалом на «Мосфильме», он просмотрел материалы на твоём сайте и подтвердил мнение Дениса: из тебя и в самом деле может выйти толк на ниве телесериалов. Предлагаю три варианта. Ты, как и намеревалась, уединяешься с Денисом и доводишь до конца всю задуманную с ним программу. Второе – остаёшься здесь, у меня, и работаешь с человеком, которому я тебя рекомендовал, по скайпу, по вечерам – осмотр местных достопримечательностей и культурная программа. Третье – ты сейчас подхватываешь свою сумку, которая у тебя даже не распакована, и уезжаешь на ближайшей электричке в Москву, там тебя встретят, непосредственно на месте познакомят с процессом съёмок фильмов и, разумеется, с нужными людьми. Не исключено, что ты прибьёшься к какому-нибудь телевизионному каналу вроде ТНТ. Итак, что ты предпочитаешь?

Иза никак не ожидала столь головокружительного взлёта. Она растерянно посмотрела на Сильчева, чтобы узнать его мнение.

– А что тут думать? – Денис пожал плечами: для него подобный исход тоже был полной неожиданностью. – Боевая ничья. Едем, как раз успеваем на скоростную электричку.