Цари и пророки. Еврейская история с комментариями и без них

© Петр Петрович Котельников, 2016

Редактор Олег Петрович Котельников

ISBN 978-5-4474-9865-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора.

Задайте себе вопрос, на первый взгляд довольно праздный, где истоки вашего бытия? И ответа на него не найдете. Ведь даже жители Древнего Рима, жившие в глубине веков и оставившие после себя великолепные образцы зодчества, искусства и литературы, не могли ответить на этот вопрос, обращаясь к мифологическим Ромулу и Рему, или к троянскому царевичу Энею. Но ведь и до гибели Трои жили люди! А где истоки тех людей? Приходилось обращаться к божественному провидению. При этом все понимали, что мир не мог стать порождением множества богов, в которых верили, а поэтому искали истоки все-таки в единственном начале. Ближе всего и рациональнее в этом вопросе были евреи, изначально верившие в единого Бога. Наверное, и создатели двух наиболее представительных религиозных учения – христианство и ислам использовали самое рациональное, позаимствованное у древних евреев учение о мироздании, наиболее коротко изложенное в первой книге Библии «Бытие. Всякое великое с малого начинается. У малого всегда, если порыться хорошенько в глубинах памяти, хорошо ее перелопатив, всегда начало найти можно. С большим это делать значительно труднее. И приходится создавать условную точку отсчета, или условное определение, взятое за исток. Скажем, где исток малого ручья, или речушки? Да его всегда можно обнаружить, прошагав вдоль берега небольшое расстояние. А вот исток Нила, одной из величайших рек мира пришлось искать несколько столетий. И в самом поиске приходится придерживаться чего то, тоже условного по существу. В том же Ниле имеется два истока: Белый Нил и Голубой Нил. Какой из них следует считать истинным началом реки? Или скажем, исток нашей великой реки Волги? Да, нам покажут сруб деревянный колодца, вокруг которого буйно травы растут, и покажут струю воды, поднимающуюся из глубин колодца, сказав при этом: «Видите, вот это и есть начало реки великой Волги». Вы обязательно отхлебнете несколько глотков из ковша, висящего здесь, и пойдете прочь с чувством исполненного долга. И не придет вам в голову, что за отсчет мог быть взят и другой источник. Ну, если взять, скажем, да принять за исток – начало реки Камы?.. Ведь она в месте впадения в Волгу и значительно шире, да и полноводнее, чем сама Волга… Как реки из малых ручьев и речушек начинаются, так и народы себя ведут, из родов и племен образуясь. Малый народ, письменности своей не имеющий, и потому об истоках своих знающий лишь по преданиям, да сказаниям, всегда рискует их утерять из-за слабости памяти сказителя. И долго будут искать эти истоки, ломая себе голову над вопросом: всегда ли народ здесь проживал, или пришел издалека? Великий народ, – я имею в виду величину численности его, а не значимости, – может тоже не знать своих истоков, и темень этого явления может скрываться в искусственности толкований правителей прошлого, для поддержания значимости роли своей личности в истории. Великий народ, как и всякое великое может по ходу своей истории вбирать в себя множество мелких народов, ассимилируя их, пополняя свой язык словами влившихся в него, обогащая культуру свою. Так что, рассуждая, мы обязательно возвращаемся к вопросу: что принять за основу своего начала? Всегда ли оно было великим? А если начало начал так и остается неизвестным, приходится обращаться к началам тех, кто сохранил память о нем, при одном условии, что оно не противоречит всей остальной истории существования своего, собственного. Что соединяет народ крепче всего? Вера. Религиозные основы ее. Красива, поэтична основа многобожия, представленная содружеством богов, в виде большой семьи, в которой и роли распределены, подобно семье человеческой, кстати, и не самой дружной. Боги в таком содружестве состоят из родителей, детей их и иных близких. Боги такие пьют, едят, вступают в сексуальные отношения между собой, лукавят, сражаются между собой и даже – убивают друг друга. Как и люди, они ищут удовольствий на стороне, вторгаясь в человеческое общество, и вступают с отдельными представителями его в брачные отношения, ничем, кроме сексуального удовлетворения, не подкрепленные. Кстати, плод такого соития, редко добивался бессмертия. Как быть людям, в жизнь которых так постоянно вмешиваются «непостоянные» боги? О каких определенных истоках можно говорить, если их может быть множество? Каждый бог мог дать потомство, претендующее на роль патриарха народа, или даже многих народов!..

Но, в глубокой древности, нашелся народ, отказавшийся от многобожия, определившего, одного бога над собой, а, следовательно, определившего и один исток свой. Бог этот сотворил не только мир, но и все, населяющее его. Бог этот и создал первых людей, от которых пошли и все остальные. Я думаю, что ясно, о каком народе идет речь?

Всегда ли народ этот оставался верным своему Богу? Да, нет. Он часто уходил от него к богам тех народов, судьба и богатство которых вызывали у еврейского народа зависть, порождали желание жить также богато, как и те. И ставили они тем богам жертвенники, и воздвигали они алтари им. зло начинало преследовать их, и множилось оно чрезвычайно… Но, находилась в этом народе сила, которая возвращала этот народ на путь истины. Понимали руководившие этим народом, что при малочисленности своей, народ может, и должен раствориться в межнациональных браках, поэтому всегда стремились вернуть его к чистоте национальности своей, кстати, позволившей сохраниться даже тогда, когда он потерял свое единство. История этого народа была записана на арамейском языке, потом переведена на греческий, а потом уже на многие языки народов земного шара. Эту, древнейшую часть истории, ведущую к истоку сотворения мира, и взяли многие народы мира за основу. И стала она истоком не только иудейской, но и христианской религии, и ислама.

Так, что грек Птолемей Филадельф, царь Египта, оказал огромную услугу последующим поколениям всего земного шара в распространении «Пятикнижия Моисеева».

Возвращаясь к тому народу, истоки которого стали истоками, если не истории, то религии множества других народов, позволившими говорить об избранности его, то мне по душе одна черта ментальности его – скептицизм. Этот скепсис явил возможность появления множества великих ученых. Я – русский по национальности, позволил себе воспользоваться долей скептицизма, свойственного не только евреям, но и мне, как индивидууму, чтобы обратиться к истокам своим, прокомментировать некоторые моменты Ветхого Завета так, как это я вижу. Нет у меня никакого желания «насорить», обидеть, ущемить… Не ищите зла в работе моей, даже, если что-то и не нравится вам. Истина не блюдо на всякий вкус, и сладость, и горесть в ней есть, не говоря, что кислота ее заставляет морщить лицо свое, а без соленых слов, порой и не уберечься.

Я помню о праве, дарованном мне Господом Богом, – праве выбора. И пользуюсь им в том размере, в котором он мне позволяет это делать!

Не удивляйтесь тому, что для изложения я избрал стихотворную форму, ведь сама Библия имеет стихотворный строй. Прозой я разбавляю стихи только потому, что знаю – немалая часть людей, не понимая стихотворной формы изложения мыслей, просто отказывается внимать им, или даже просто читать не для души, а хотя бы сердца ради.

Пророки
Еврейская история с комментариями и без них

Предисловие

 
Клочок земли, не самый лучший,
А для кого-то очень ценный,
Камней у каждого надела кучи,
И хижин каменные стены.
 
 
Чтобы земля могла родить,
Безмерною была работа,
Горсть каждую её полить,
И не дождём, солёным потом.
 
 
Чтоб виноградная лоза
Покрылась сочным виноградом,
Так часто девичья слеза
С тяжелым потом была рядом.
 
 
В земле той нет моих корней,
Как нет корней других народов,
Но судьбы множества людей
Переплелись под небосводом.
 
 
Одни родились и ушли,
И где-то, может, зацепились,
Иную родину нашли,
И Боги новые родились…
 

Что и говорить, мал по численности был еврейский народ, но оказался большим по значимости. Соседями этого народа были большие, сильные государства, не раз порабощавшие евреев. Где они теперь? Не будь Библии, в которой об этих государствах говорится, и не будь тех, кто поверил в правдивость библейских строк, так бы и остались неизвестными Ассирия и Вавилон. Прошло время, исчезли два еврейских государства, а евреи были превращены в рабов и выведены за пределы Ханаана (нынешняя Палестина), произведена, по современным понятиям, тотальная депортация народа. А евреи, разбросанные по всему миру, живы. Где тот Рим Великий и Могучий, который совершил это? И где народ, считавший себя в праве решать судьбы всех других? Остался от него только язык. И хотя он еще используется в некоторых специальностях, но считается мертвым языком, поскольку нет тех, кто его создал, говорил на нем и писал. А лишенных государственности и земли привели к тому, что евреи нашли применение своим физическим и духовным возможностях в мелких ремеслах и торговле. Отвык народ от тяжкого физического труда. Торговля является одним из самых быстрых способов обогащения. А самым блестящим способов вложения богатств, для роста их, является ростовщичество, породившее банковское дело. Что же удивительного в том, что в руках отдельных еврейских семей скопились колоссальные денежные средства.

Богатство, в свою очередь, ведет к возникновению зависти и ненависти к тем, кто его имеет. Имеется два способа борьбы с ненавистными: физическое уничтожение и изгнание. И эти средства борьбы испытали на себе евреи. Но, не исчезли они, а поскольку и сегодня их представители являются самыми крупными владельцами несметных богатств, отношение к ним тех, кто беден, не изменилось. Да, и вряд ли изменится в будущем! Примитивно я набросал вехи развития этого народа, а теперь приглашаю к более подробной истории.

Ведь, как никак, а она вдвое более долгая, чем история того народа, к которому я принадлежу. Может, покажется утомительным перечисление имен, которые я привожу, но поверьте, что оно могло быть удвоено и утроено. Я обратился только к тем, которые своими действиями напоминают мне тех, кто живет и действует в настоящем – XXI веке. Может быть, найдется немалое количество лиц, которым не по душе придутся мои комментарии. Я предлагаю таким, обратиться к прямому тексту Библии, свидетельствующей о таком событии, и поразмышлять. Может быть, он тогда поймет, что я не занимаюсь измышлением. Возможно, у него, размышляющим над строками Библии, комментарии станут намного резче, чем мои. Итак, поехали…

Автор

Пятикнижее Моиссеево – Торат – Моше
Бытие – Берешит (Первая Книга Моиссеева)

 
Да, я заранее прошу
У Бога, у людей прощения.
Я прошлое не ворошу,
И не ищу я в нем спасения,
 
 
Своих надежд не умалю,
Я Бога, словом своим славил,
И не хочу, чтоб грязь свою
Одеждой Бога прикрывали.
 
 
О, сколько грязных темных дел,
И мыслей скудных и убогих,
Возможно, каждый бы хотел,
Связать бы с промыслами Бога!
 
 
А сколько жертв, а сколько бед
Сотворено под имя Бога?
И Ветхий говорит Завет
Об этом слишком много.
 
 
Что в нём записано пером,
Отмеряно в пустыне жезлом,
Ни долотом, ни топором,
Калёным не иссечь железом!
 

Мир разумом рожден
(Бытие. Глава 1-я и 2-я)

Бог сотворил небо, землю и все, что на них находится, в шесть дней. До этого земля была пустынна и покрыта мраком. В первый день творения он создал свет, во второй день он сотворил воздушное пространство и небо. В третий день он отделил воду от суши и т. д. На шестой день он сотворил человека – Адама, что означает слово – «земля»

Я не сообщаю читателю о том, сколько времени прошло с момента начала, полагая,

что самостоятельная работа по определению его, займет совсем «немного времени.

 
Первичен Бог или Хаос,
Для нас, живущих, не столь важно,
А потому и сам вопрос,
На первый взгляд, как будто,
праздный.
 
 
Я полагаю, был Хаос,
В нём зародился светлый разум,
Он совершенствовался, рос,
Призвание своё, познав не сразу.
 
 
Вокруг бурлило и неслось,
Взрывалось громко, билось глухо,
Хаос, конечно, есть хаос,
Несовместим со светлым духом.
 
 
Стремленье что-то созидать
Святого духа назначенье,
А хаос призван разрушать.
Хаос и Бог в сопоставленье…
 
 
Единства их не сознаём,
Познанья слабы, их немного,
Мы хаос космосом зовём,
А разум называем Богом.
 
 
Путь созидания неведом,
У Бога много было лиц,
И космос не оставил следа,
Но состоит он из частиц.
 
 
Они – и стали той основой,
Из коей мир построен был,
Мысль Духа создавала слово,
В него энергию вложив.
 
 
Энергия неисчислима,
Но образцов, моделей нет!
Дух Божий в темноте, незримый,
Носился много, много лет.
 
 
Земля была пуста, «безвидна»,
Как тьма кромешная над бездной.
Бог начал это – очевидно
С ошибок Хаоса, невежды.
 
 
Он первым делом создал свет,
И назван день его основой.
Спасает свет от многих бед,
Мы, право, ночью бестолковы…
 
 
Создал траву, зеленый лес,
Деревьев, приносящих плод,
Моря и сушу, свод небес,
Светил небесных хоровод,
 
 
Луну и солнышко, и звёзды,
Животных, насекомых, рыб
И птиц различных, вьющих гнезда,
Всё шло по маслу, если бы,
 
 
Не создал он венец творенья,
Адамом назван чудо – плод…
И Хаос приступил к рожденью,
Возник у Бога – антипод.
 
 
Кто называет его дьявол,
Кто – Люцифер, кто – Сатана,
Не признает законов, правил,
Но власть великая дана.
 
 
Он – постоянно, рядом с нами,
И поучать не устает.
Да, дьявол лживыми устами
От правды прочь людей ведет.
 
 
Нам разум дан, частица Бога,
Но не всегда мы сознаём,
То мы родим добра немного,
То зло большое создаём.
 
 
И результаты видим сами,
Хоть мало говорим об этом,
Что Бог создал под небесами,
Мы губим, может быть – планету.
 

Искушение Евы, или Представление о первом грехе
(Бытие. Глава 3-я)

Счастливо и беззаботно жил Адам в саду Эдема, но он был одинок. Тогда Бог сказал: «Не хорошо человеку жить одиноко; надо создать ему помощника». Из ребра Адама и была создана Богом Ева, что означает – «Жизнь». И стали Адам и Ева жить счастливо, ходили обнаженными, без одежды и не стыдились своей наготы. Но счастье людей скоро кончилось:

 
Так мало строк, посвящено той теме,
В какой Создатель проявлял заботу,
Какие парки и сады разбил в Эдеме,
Проделав, истинно, огромную работу.
 
 
Каких деревьев только ни собрал,
На всех красивые и вкусные плоды,
Со всех сторон Эдем тот окружал
Речной поток чудеснейшей воды.
 
 
Цветы прекрасные везде благоухали,
Любуйся ими, аромат вдыхая.
Таких красот потом не создавали,
Недаром уголок назвали раем.
 
 
Доступно всё, гуляй себе и кушай,
Устал – под дерево тенистое ложись,
Иль птичек райских песни слушай
Такая – созерцательная жизнь.
 
 
Один запрет – стоящее в средине,
Раскидистое дерево одно.
Да, памятью людей оно хранимо,
Забыть его никак не суждено.
 
 
Познанием добра и зла —
То древо в Библии назвали,
Две точки в древе, два узла,
А где, какой – о том не знали
 
 
Ни Ангелы, ни человек?
Лишь Люцифер – властитель ада,
Познаньем зла, из века в век
Свой нос совал, куда не надо.
 
 
Враг начинаний всех благих,
И враг создания Адама.
И друг глухих к добру, слепых,
И роющих для добрых ямы.
 
 
Но впрочем, нечего спешить,
Всему свое приходит время,
Должны мы с вами проследить,
Как сеет Люцифер сомненья.
 
 
Бог видит, приуныл Адам,
Он куксится, красоты надоели.
Чтоб не болтал с собою сам,
Бог сделал из ребра Адама Еву.
 
 
Значительно активней была Ева,
(Адам был увалень, тюлень)
От любопытства до всего ей дело,
Ему – пошевелиться лень.
 
 
А, бодрствуя, они вдвоем гуляют,
И ласки только в позах, да словах,
Похоже, что совсем не понимают,
Зачем у них различия в телах.
 
 
Бесспорно, их нечаянно касались
Частями тела, ртом и носом,
Но только после весело смеялись
Над незнакомым половым вопросом.
 
 
Но, если людям что-то незнакомо,
Как червь жует и беспокоит,
Нарушат все запреты и законы,
Но поиски начнут, не ведая покоя.
 
 
Гуляя, по Эдему как-то раз,
(Адам не находился рядом с девой),
Забыв про божеский наказ,
У древа жизни оказалась Ева.
 
 
На дереве раскачивался змей,
Красив, неповторим узор,
Змей нежно обратился к ней:
«Не проходи, останови свой взор!
 
 
Мы здесь с тобой одни, куда спешишь?
Дай обонять благоуханье рта,
Любой частицы тела. Повернись!
О, Боже мой, какая красота!
 
 
Прекрасна и свежа, как дивный цвет,
Красивей роз, благоуханней лилий,
Лицо твоё, как утренний рассвет,
Нет ножек красивей, что по земле ходили»
 
 
«Я не пойму, о чём ты говоришь? —
Смутившись, дева, тихо лепетала, —
Сегодня почему-то не шипишь?..
Такой змеи давно я не видала…»
 
 
Что мне сказать?.. Не хватит слов
Не нахожу, чтоб стало все понятно…
У ног твоих я умереть готов,
Любовью я пылаю необъятной.
 
 
Готов на веки стать твоим рабом,
Законом станет твое слово…»
«Мне некогда сейчас, поговорим
потом,
Когда я буду выслушать готова»…
 
 
«Постой, не уходи, пойми меня,
Я трепещу, боясь тебя обидеть,
Я умираю по тебе, любя,
Я всё отдам, чтоб только тебя видеть.
 
 
Ты видишь дерево, на нем плоды,
На них запрет наложен Богом
Вы, люди, ждете от него беды,
А в нем чудес таится много.
 
 
Удивлена, что я заговорил?
Привыкла к моему шипенью…
Чтоб говорить, мне не хватало сил,
Речь приобрел в одно мгновенье…
 
 
Случилось так, я проглотил сей плод,
Он вкусом несравним, чудесен,
Глаза прозрели, и разверзся рот,
Мир без тебя стал сер и тесен.
 
 
Сорви вот тот, чуть-чуть правей,
Вкуси его, и ты сама прозреешь…
Ну, что дрожишь, красавица, смелей,
Я вижу, ты от ужаса немеешь».
 
 
«Нам Бог велел, – сказала тихо Ева, —
Чтоб обходили древо стороной,
Мне смерть страшна, и я бы не хотела
Покинуть этот рай земной!»
 
 
«Какая смерть, о чём тут говорить?
Я правду говорю, без всякого обмана,
Дар смерти это древо не таит,
Сама увидишь, убедишь Адама, —
 
 
Змей плод сорвал и тут же проглотил, —
Ну, посмотри сама, я жив, здоров,
Блаженство познаю и страстную любовь.
Рок твой приход сюда благословил…».
 
 
«Опять ты про любовь, она вкусна, —
Сказала Ева, – я её не вижу?»
«Любовь, о, Ева, сразу не видна,
Ни сверху, ни с боков, ни снизу.
 
 
Не осязаема… Ну, есть такое чувство,
Дарованное избранным, немногим
Бог обманул людей, искусно,
Съев плод, вы сами стали бы, как боги.
 
 
Ну, посмотри теперь на облик мой», —
И змей тотчас преобразился,
Два мощные крыла возникли за спиной,
И нежный свет вокруг лица разлился.
 
 
И Ева ахнула, сердечко трепетало:
«Да, ты могуч, и красивей Адама,
Таким тебя никак не представляла…
Откуда ты, скажи об этом прямо?»
 
 
«Твой скромный раб я – Люцифер,
Я только что стал богом светоносным,
Возможно, что ты поняла теперь,
Съешь плод, и никаких вопросов!»
 
 
«Любовь взамен какого-то плода?..» —
И Еву оставляют мужество и силы,
Сорвала плод, коснулась губ едва,
Вздохнула, пожевала, проглотила.
 
 
И тотчас в жилах забурлила кровь,
И зов любви услышала сама,
Теперь нужна ей плотская любовь,
Ликует от удачи Сатана.
 
 
И чувства новые не в силах побороть,
Любовь звала, и сердце сладко ныло,
И Ева приняла в себя чужую плоть,
И радости любви с «врагом» вкусила.
 
 
И в юбочке из трав и полевых цветов,
С плодом в руке явилась к мужу,
Болтала про какую-то любовь,
И что Адам ей больше сердца нужен.
 
 
Адам остолбенел, увидев пред собой,
Жену такой, преображённой.
Её глаза манили глубиной
И нежностью, невиданной, огромной.
 
 
Известно всем про Божье наказание —
Как люди были изгнаны из рая.
Для нас, живущих ныне, в назидание,
Чтоб помнили о том, не забывали.
 
 
Не знаю, кем написаны те строки,
Но, в библии их, явно, не приемлю.
Не может Бог быть так с детьми жестоким,
А справедливость Божия не дремлет.
 
 
Он создавал Адама не для лени,
Ведь впереди ещё свершений сколько?..
Задачи для грядущих поколений?
Решение от нас зависит, только!
 
 
Рай был похож на карантин,
Где б человек познал бы хоть себя,
Без Бога он не смог бы жить один,
Бог пестовал его, сознательно любя.
 
 
Что с нами будет, я не знаю?..
Мал разумом, познать мне не дано!
Путь есть ли у меня, ведущий к раю?
А как туда идти, пожалуй, всё равно.
 
 
О чём страдать, о чём ещё жалеть,
Хоть ада наша жизнь не лучше?
Когда наши тела настигнет смерть, —
В раю, как в емкости, хранятся наши души.
 
 
Уверен, для людей изгнание из рая
Не стало сверх суровым приговором,
Хоть шли, рыдая и стеная,
Но шли они с подарком, не позором.
 
 
Подарок тот – блаженство и любовь,
Они – источник радости, надежды,
Где царствуют они – надежный кров,
В нём властвует забота, как и прежде.
 
 
Иначе, как мне Бога понимать?
Слова его не раз мной повторимы:
«Оставит человек отца и мать,
Прилепится к жене и будет плоть едина».