Tsitaadid raamatust «Ловец видений»
Любое бездействие на самом деле – это отказ от какого-то действия, то есть тоже действие.
Апломбная Такса – крайне удачный симулякр, созданный Снотворцем Клифом для Грига. Удивительная собака, считающая себя гораздо крупнее, чем она есть. В Снах это приводит к разного рода забавным последствиям. На мой взгляд, это самый удачный из симулякров Клифа и второй по уникальности симулякр в книге. Я сильно подозреваю, что, создавая Апломбную Таксу, Клиф дал ей самомнение бегемота. Да, еще она короткошерстная и гипоаллергенная.
– Вот почему ты пошел, – внезапно сказал Второй. – На самом-то деле. Чтобы узнать, что это такое – Сны… Не для того, чтобы мир спасти. Не для того, чтобы злодея победить. Не из-за приказа Клифа. Не из-за обещанных симулякров… Ты ведь даже не бабу хотел, верно? Собаку? – Собаку, – признался Григ. Второй жалобно произнес. – Малыш, ну я же лучше собаки! – Тоже мне Карлсон… – засмеялся Григ.
Рельеф – все в стране Снов, что не является спящим человеком. Рельеф порождается в основном спящими простецами, неосознанно наполняющими свои сны предметами из реального мира. Снотворцы и Сноходцы тоже создают рельеф, но делают это целенаправленно и в собственных целях. Возникший в руке Сноходца фонарик или бокал вина – это рельеф. Возникшая по его воле уборщица, которая вымоет пол и уйдет, – тоже рельеф.
Колонны от базы до самой капители покрывали искусно вырезанные барельефы: книги, мудрые лица писателей, какие-то бытовые сценки – наверное, из книг. На фронтоне была целая композиция: мозаичное панно изображало сидящих за столами посетителей библиотеки – взрослых, детей, стариков. Они читали, чтото выписывали, размышляли, наморщив умные лбы. Наверное,
, – вздохнул Григ. – Ничего. Слюнтяев
Сны не всегда дарят мечты – порой они их убивают.
Ты ведь даже не бабу хотел, верно? Собаку? – Собаку, – признался Григ. Второй жалобно произнес. – Малыш, ну я же лучше собаки! – Тоже мне Карлсон… – засмеялся Григ.
не надо на такое смотреть. – Ну че, зассал?
Сердце обманывает нас еще чаще, чем глаза. Но мы привыкли верить сердцу, ведь оно – самый ловкий обманщик».
