Разные судьбы. Встречи с земляками

© Сергей Белковский, 2022

ISBN 978-5-4498-1670-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Они все разные – герои этой книги. Автор – тот человек, кто связывает и объединяет всех их под одной «обложкой». Встречи с ними остались в памяти и на снимках, коих будет немало в этой книге.

Думаю, что если бы вам судьба выдала случай познакомиться с этими людьми лично, то и вы тоже помнили бы и вспоминали их.

К сожалению, некоторых людей, с кем читатель познакомится на страницах книги, уже нет в живых.

И на нашей улице бывает праздник
«День знаменитого земляка» мог бы быть в Челябинске

Челябинск – не столица России и даже не столица Урала, на улицах города не встретишь много людей, кого знает вся страна.

И все же бывает, как говорится, и «на нашей улице праздник». В дни летних гастролей знаменитого московского театра. И зимой – в день церемонии вручения премии «Светлое прошлое».

Так, вспоминаю, как-то случайно в переходе на площади Революции «столкнулся» с актером Валентином Гафтом. Запомнился его высокий рост. А на Кировке, уже была она пешеходной, встретил на скамейке актера Юрия Соломина.

Как-то в дни премьеры фильма «Черная роза – эмблема печали, красная роза – эмблема любви» вместе с Татьяной Друбич совершил «экскурсию» по городу, вместе заходили в музей и в магазин «Уральские сувениры».

Так что на улицах Челябинска иногда можно встретить знаменитых столичных персон.

Есть такой «день знаменитого земляка» и в январе. В Челябинск прилетают на вручение премии «Светлое прошлое» ее лауреаты – знаменитые актеры и спортсмены, летчики и космонавты, общественные деятели и деятели культуры.

Эта премия «пережила» уже нескольких губернаторов и «прижилась» в регионе, став одним из брендов Челябинской области.

В «день земляка» на сцене театре драмы имени Н. Ю. Орлова знаменитые земляки получают статуэтку «Кентавр с цветком в груди» работы скульптора Эрнста Неизвестного.

Олег Митяев – автор идеи премии «Светлое прошлое». Фото Сергея Белковского.

Аналогов премии «Светлое прошлое» в России нет. Сама идея награждения земляков, покинувших свою малую родину, уникальна. Поэтому лауреаты отзываются о ней с теплом и благодарны за признание, за повод снова оказаться на Южном Урале, увидеться с земляками и родными местами.

«Как здорово, что все мы здесь…»

Главная песня Олега Митяева? Пожалуй, если говорить о песне, как «визитной карточке» автора.

Но Олег Митяев в этом смысле счастливый автор. У него не одна «визитка». Помните: «Крепитесь люди – скоро лето», или – «лето – это маленькая жизнь». Конечно же, помните.

Но все же, песня «Как здорово…» – особенная и уже легендарная, с собственной судьбой.

Песня сразу «пошла» в народ, могла «оторваться» от своего автора, который жил тогда не в столичной Москве, а в провинциально-промышленном Челябинске на Урале.

Помню, как Олег Митяев пришел к нам в редакцию областной молодежной газеты «Комсомолец», я в то время вел в ней музыкальную страничку «Ритм». Пришел, чтобы рассказали о нем, как об авторе песни, которая быстро становилась популярной. Журналистка Лидия Садчикова сделала публикацию и в московском популярном музыкальном журнале «Кругозор».

Челябинец Александр Святов при случае вспоминает, как с Олегом Митяевым и поэтом Сергеем Семянниковым с концертами объехали множество местных колоний на Урале. Как-то после одного такого концерта «за колючкой», офицер пригласил артистов попить чайку и поговорить. Похвалил за концерт, но добавил, что одна песня у Олега не очень подходит в данных «стенах». Какая? Про то, «как здорово, что все мы здесь сегодня собрались».

Прошли годы – Олег Митяев стал московским челябинцем. Там у него выросла дочь. Как-то ей нужно было публично выступить. С мамой «проговорила» речь. Супруга Митяева актриса Марина Есипенко подсказала дочери: а в конце своего выступления можешь сказать – «как говорит мой папа, как здорово, что все мы здесь» – и далее по тексту.

Песня стала «кодом» для современных россиян. Ее вспоминают, как многие известные пословицы и изречения. Ее поют каждый год на Ильменском фестивале под Миассом, где она когда-то впервые была исполнена Митяевым.

Как-то художник-портретист Игорь Белковский за кулисами концертного зала «Россия» был свидетелем такой истории. Олег Митяев подошел к Филиппу Киркорову и стал с ним о чем-то говорить. Филипп, видимо, не сразу узнал Олега и, обращаясь к нему, сказал – «а, лето – это маленькая жизнь».

Характерный штрих. Конечно, теперь Митяева узнают и по песням и «в жизни». Он стал Народным артистом России. Но тот штрих из прошлого лишний раз подтверждает: у него не одна «визитка».

А песня про «изгиб гитары желтой», живет самостоятельной жизнью. Готовя недавно книжку «Новогодние тетради», включил в нее несколько загадок о Челябинске и челябинцах. Была среди них такая: в каком новогоднем фильме герой Владимира Меньшова за праздничным столом вспоминает слова Олега Митяева: «Как здорово, что все мы здесь…»?

Ответ: фильм «Новогодний переполох». Кстати, в нем снимались Ян Цапник и Инга Оболдина, ставшие в разные годы лауреатами премии «Светлое прошлое», автором идеи которой является Митяев.

Изгиб гитары желтой ты обнимаешь нежно,

Струна осколком эха пронзит тугую высь,

Качнется купол неба большой и звездно-снежный,

Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались.

Знакомые слова знакомой песни.

Песня была написана и впервые исполнена Олегом Митяевым в 1978 году на Ильменском фестивале.

Георгий-Самоделкин с Ильмень-озера

Не случайно ведь чудаки и чудеса – одного корня слова

Георгия Тимофеевича давно нет с нами, больше десяти лет, но каждое лето вспоминаю о нем. Нынче поводом для этого стало 90-летие писателя Василия Шукшина. Уверен, что такие люди, как Георгий Злобин из Миасса и были героями его рассказов.

Не случайно ведь чудаки и чудеса – одного корня слова. И те, и другие заставляют удивляться и восхищаться. О Злобине писал десятки раз и всегда новый рассказ о нем был интересен и полезен новым читателям. Судите сами: кому из вас приходилось встречаться с человеком, который построил

Дом на крыше

Ворота у Злобиных были «прозрачными», состояли из незатейлевых металлических кружев. Сквозь них хорошо было видно содержимое двора, а также деревянный дом, стоящий на крыше гаража.

«Это только кажется, что дом стоит на гараже, – говорил мне как-то Злобин, – на самом деле он опирается на подпорки из бревен». Чтобы это увидеть, нужно зайти в гараж.

Когда у Злобиных появился появился этот участок, нужно было его организовать. Построить гараж, завести хозяйство. Но куда тогда «пристроить» дом, оставшийся от прежних хозяев. И тогда Злобин решил переставить дом, обычный, деревянный, коих много в каждой деревне.

Взять и переставить – с одного места на другое. На гараж. Посчитал, как это лучше сделать. Перетянул, где надо, тросами. Один кран пыжился – не идет старый дом, не хочет расставаться с привычным местом. Вырос здесь и врос здесь в землю.

Только третий, самый мощный кран, поднатужился и поднял дом. Вокруг собралось много народу. Виданное ли дело – чудак дом поднимает.

Собрались посмотреть, как разбегаться будет дом по бревнам. В кино такого не увидишь. А «чудак» подыгрывает – даже занавески с окон не стал снимать. Так и поставил дом на новое место. С одного места на другое.

Здесь он и «живет» уже больше двадцати лет. А вокруг старый дом обстроил новыми стенами и еще достроил новый этаж. Со стороны кажется, что все сразу так и было.

Только когда сидишь в кресле на террасе. На тебя «из стены» смотрят окна старого дома.

Георгий Злобин. Фото Сергея Белковского.

«ЗИМняя» встреча

Мы познакомились летом. На берегу озера Кисегач. Мы с братом – мальчишки-дошколята не смогли пройти мимо того, что увидели тогда на берегу.

Стояла большая черная машина, каких раньше не встречали, а за ней на прицепе – катер. Потом подошел наш папа. Познакомиться с хозяевами и сфотографировать новых знакомых. А поснимать было что – катер не просто рассекал гладь озера, но и катал на водных лыжах.

Черной машиной был «ЗИМ». Купил его Злобин в 1956 году. Приехал в Челябинск с мешком денег – мелкими купюрами. Несколько часов из в магазине пересчитывали. Так у водителя грузовика из Миасса появилась своя «правительственная» машина.

Этот «ЗИМ» и сейчас, спустя столько лет, на ходу. Можно залить бензином бак и поехать. Правда, съедает он горючего значительно больше, чем современные автомобили.

Пользуясь случаем, всегда стараюсь посидеть в его салоне. Словно в детство возвращаешься – машина времени.

Амфибия

Автовладельы со стажем помнят, как появилось запрещение близко подъезжать к озерам. И плавать на катерах.

«Плавать запрещено, но переезжать-то озеро никто не запрещал», – так Георгий Злобин решил построить амфибию.

Автомобиль, умеющий плавать. Или – катер на колесах. Амфибия и зарегистрирована была как катер. Только особый катер, которому было разрешено доехать до озера и вернуться обратно в город.

Несколько раз Злобин ездил на своей амфибии в Челябинск на выставки антикварных автомобилей.

Плавала она и на озере Еланчик, и на озере Тургояк.

Как-то по дороге в лесу за необычным автомобилем увязалась погоня. Вот-вот должны были настигнуть. Прижали к берегу озера. Думали – все. Но необычная машина на всем ходу въехала в воду. И – поплыла.

Баня на колесах

То – дом «с ногами». То катер с колесами. А тут еще – баня на колесах.

Раз был катер, был и прицеп. А семья Злобиных – Георгий Тимофеевич, его жена Надежда Игнатьевна, сын Сергей и дочь Яна – все любили париться в бане.

Вот и придумалось Георгию-Самоделкину, как из из прицепа сделать баню, чтобы париться в ней на берегу проруби, зимой.

Представьте: металлический ящик с двумя трубами, в которые «входит» пламя паяльных ламп. Внутри ящика камни, кварц. Греется все это приспособление на улице. После чего помещается в середину прицепа, обнесенного «стенами из войлока.

Вот и баня на колесах. До ста градусов можно было «нагнать» температуру внутри такой бани. Хочешь – сухой пар. Хочешь – влажный. Для этого из ковшика на камни нужно плеснуть воды.

Злобины у бани на колесах. 80-е годы. Фото Сергея Белковского.

А потом из жары – босиком прямо в прорубь.

Так и мы как-то с коллегой из «Комсомолки» Сергеем Смирновым стали «моржами». Благодаря бане Злобиных. Сколько лет прошло, а помню это «событие большой влажности».

Был такой случай: из Челябинска знакомый местный начальник привез замминистра. Вскоре тот попросил разрешения изготовить копию бани Злобиных для своей московской дачи.

«Только ничего не рационализировать, – наставлял он челябинских подчиненных, – просто правильно все скопируйте».

Подумывал Георгий Тимофеевич запатентовать свою баню. Да не нашлось тогда рядом человека, кто бы подсказал ему, как правильно нужно было это сделать.

После инсульта Злобин парился последние годы своей жизни мало. Но любил повторять: «В день, когда паришься, в тот день не старишься».

В проруби. 80-е годы. Фото Владимира Белковского.

Осока в огороде

Выходишь на балкон – вид замечательный. Вдали – гора. Справа – Ильменское озеро. Вдоль него по дальнему берегу тянется железная дорога, по которой то и дело пробегают составы. Состав виден сразу. Словно это вагончики от детской железной дороги на полу комнаты. А слева белеют вдали своими многоэтажками дома Миасса.

А внизу – под балконом – зеленеет огород.

Каждый год соседи удивлялись злобинскому урожаю. Еще бы – удобрен огород был конским пометом.

А вообще-то на месте огорода была осока. Дом многие годы переходилот хозяев к хозяевам. Продать его спешили всегда зимой. Пока заболоченное пространство вокруг дома было спрятано подо льдом и снегом.

А весной оказывалось, что огород залит водой. Хоть рис выращивай.

Чтобы отвоевать землю уводы, понадобилось Злобиным множество «камазов» грунта.

Лошади

Когда-то двор ночью у Злобиных охранял Красавец.

Огромный жеребец, что называется, с норовом. К себе он подпускал не каждого.

Как-то ночью Красавца попытались украсть. Георгий Тимофеевич проснулся от шума и криков во дворе. Оказалось, что в ночной мгле конь кусал и отбрасывал налетчиков. Хорошо, что не затоптал копытами.

У Злобиных было две взрослых лошади и два жеребенка. Оказывается, лошадь требует круглосуточной заботы. При всей своей силе и мощи она может оказаться беспомощной без человека. Поэтому Злобин за день не раз подходил к окну – как там пасутся его лошади.

Друзья. Фото Сергея Белковского.

Да ии прокормить их было дело хлопотным и недешевым.

За день лошадь может съесть несколько килограммов травы. А где ее взять столько.

А сколько сена надо заготовить на зиму. За год нужно сменить двенадцать «пар» подков.

Подковывать лошадей Злобин научился сам, будучи уже пенсионером.

Карета

Раз были лошади, почему бы не появиться карете. И она появилась – деревянная, на рессорах, идет мягко, кочек не боится. Сделал ее Злобин сам.

«Есть лучше, конечно, но второй такой нет», – с гордостью говорил Злобин.

Несколько лет ни один заметный праздник в городе не обходился без катания ребятишек в его карете. Много лет жители Миасса были единственными в стране. у кого в городе был бесплатный проезд в общественном транспорте. Можно добавить, что в городе. Наверное. выросло поколение детей, у кого среди детских воспоминаний осталось катание в деревянной карете.

Постскриптум

Злобин не был «новым русским». Был обычным водителем. А затем обычным пенсионером. Впрочем, не совсем обычным.

Говорят, человек за свою жизнь должен посадить дерево, построить дом, воспитать сына или дочь. Все это у Злобина было. И нужно добавить – он построил катер, амфибию, кареты, баню. Все придумал сам и построил своими руками.

Он создал свой мир. Для себя и своей семьи.

Жил человек, как хотел, не приспосабливась к жизни, а жизнь приспосабливая под себя.

Дедушка и внучка. Фото Сергея Белковского

Послевоенное мужество сапера Исакаева

Сколько после войны было таких судеб – не перечесть

«На войне как на войне» – был такой фильм, где показаны были будни войны, бытовые и боевые.

Мы привыкли повторять: на войне совершаются подвиги. Часто для совершения такого подвига требуется, конечно же, мужество и …всего одно мгновение.

Мы реже говорили и говорим о том, что может быть, большего мужества требовалось потом тем, кто вернулся с войны, но пришел инвалидом – без глаза, руки или ноги. И когда им, тогда еще молодым людям, нужно было не просто привыкать, а приспосабливаться к новым условиям мирной жизни, в которой они уже были людьми с ограниченными возможностями.

И когда о доступной среде даже никто не думал, не до того было. Хорошо, если живы были у них родители, если была жена и она дождалась, если мог как-то сам себе зарабатывать на жизнь…

Об этом мы говорим меньше и, согласитесь, неохотно. Но сколько после войны было таких судеб – не перечесть. В советские времена сделали символ «настоящего человека» из летчика Алексея Маресьева. Он целые десятилетия был живым примером: человек без конечностей может больше, чем мы себе представляем. А про скольких таких «маресьевых» мы не знали и не знаем?

Портрет одного из таких людей на этой фотографии. Вокруг него и рядом с ним – его семья, жена, дочери, правнук. За плечами и «за кадром» длинная и трудная жизнь, преодоления и победы.

В семнадцать лет Хужат Исакаев ушел на фронт, был сапером. Трижды был ранен, третье оказалось самым страшным – парню оторвало ногу. Сапер ошибается один раз…

«Я желаю всей душой: если смерти, то мгновенной, если раны – небольшой», – не зря пелось в песне тех лет. Небольшой раны не получилось, песня ошиблась.

В 1944-м году после множества операций в госпитале Хужата комиссовали. Вернулся в Челябинск с ампутированной ногой. Так началась гражданка.

Ушел на войну еще без профессии, которую нужно было приобретать. Стал учиться в энергетическом техникуме, в 1948 году его закончил и стал работать на ТЭЦ Челябинского металлургического завода. Позже на вечернем отделении закончил Хужат Исакаев и политехнический институт, стал конструктором в производственно-техническом отделе ЧМЗ, автором более двадцати рацпредложений.

В 1952 году Хужат встретил девушку Рушанию. С того времени они были вместе. Родились у них две дочери – Эльвира и Роза. О том, что это дружная семья, видно по нашей фотографии, сделанной к одному из последних Дней Победы.

Хочу отметить, что во время нашего разговора рядом был правнук Хужата Идиятовича, Илье тогда было десять лет и ему было интересно, о чем вспоминал и рассказывал его прадед.

Создать семью, воспитать детей, быть опорой мужу, ставшему инвалидом на войне, – это подвиг его жены, Рушании. Что такое подвиг – подвигнуть значит, сделать больше, чем кажется возможным.

Семья ветерана. Фото Сергея Белковского.

Когда-то Хужат Исакаев ходил на лыжах и катался на коньках. На протезе. И это тоже было подвигом, хотя сам считал, что пропагандирует здоровый образ жизни.

Вот такая «фотография на память», об одном из ветеранов той страшной войны, в которой они победили.

Семейная фотография. На которой одна из тысяч и тысяч семей, образовавшихся в первые послевоенные годы.

«Прячьтесь, бомбят ведь»: мимо в ночной тишине проехал трамвай

У войны не женское лицо, напомнила история Галины Панкрушевой

Этим запискам о встречах с ветеранами Великой Отечественной уже больше десяти лет. Встретил их в своем архиве случайно и понял, что эта история должна войти в книгу «Разные судьбы».

А вот снимок героини этого рассказа найти в своем архиве так и не получилось, хотя сделал во время нашей встречи несколько кадров.

Такова память – она, как и все, может исчезнуть. Тем важнее помнить об этом и, главное, сохранять ее о людях, кто воевал и приближал Победу в Великой Отечественной войне.

Название известной документальной повести «У войны не женское лицо» раз и навсегда внесло в наше сознание этот факт: война – не женское дело. Лучше бы, конечно, чтобы раз и навсегда она перестала бы быть и мужским занятием.

Челябинка Галина Панкрушева на войне провела всего считанные дни, но они навсегда изменили ее дальнейшую жизнь.

В 1941-м она с родителями жила в Челябинске в частном доме на улице Сталина, ныне Российской. Работала связисткой на почте.

Ночью принесли повестку из военкомата: срочно явиться. Через 24 часа она с группой таких же молоденьких девушек ехала в Уфу, затем их перевезли в Куйбышев.

Вскоре отправили в Москву, где жили и учились навыкам военной связи в одной из школ, и, кроме этого, вместе с москвичами рыли окопы.

Была поздняя осень сорок первого года. Седьмого ноября были на параде, том самом, войска с которого прямо отправлялись на фронт, на защиту Москвы. А через три дня и Галину с подругами отправили на фронт.

Реальная война на линии фронта началась для нее с окружения. Был страх, который испытывает каждый солдат в первые дни войны. Страх у девушек был еще и особым: их не раз предупреждали, что если попадут к врагу, те над женщинами измываются особо жестоко.

Вдвоем с подругой, отбившись от основной части соединения, бродили по лесным дорогам, пока случайно на них не выехал автомобиль.

– Сидайте, девчата, – позвал украинский парень, он и вывез девушек к своим.

Служить стали в штабе. Штаб в те месяцы жестоких боев под Москвой был одной из самых горячих точек. Его постоянно бомбили. Одной из таких бомб Галина была сильно контужена. Оглохла и у нее, видимо, от сильнейшего стресса стали шататься зубы.

– Меня направили в госпиталь, – вспоминала много лет спустя Галина Павловна, – отвезти должен был солдат. Родом он был из Златоуста. Получил несколько дней отпуска, должен был помочь добраться мне до госпиталя в Москве, а сам собирался добираться на Урал. Я напросилась с ним. Так оказалась в родном Челябинске, у родителей.

А в дороге произошло важное для контуженной девушки событие: на одной из станций сильно загудел паровоз, и она заплакала. Заплакала от неожиданной радости: услышала гудок, значит, снова стала слышать.

Тот солдат, прощаясь, дал девушке чашку на память, Галина долго из нее пила, пока эта память о войне не разбилась.

Отец работал на конюшне на заводе. Поехали с ним в поликлинику.

– Плохи, девица, у тебя дела, – сказали там.

– Делайте дочери зубы, только золотые, – сказала врачу мама, – ей еще замуж нужно выходить.

Зубы вытащили без уколов, они не держались. Лечили десна. Семья копила деньги – продавали картошку, другие продукты со своего двора. Потратили три тысячи рублей, очень большие в то время деньги.

По ночам Галина вскакивала и начинала кричать: «Прячьтесь, бомбят ведь». На самом деле мимо в ночной тишине проезжал трамвай.

Родители попытались устроить дочь на лечение в госпиталь. Там были одни мужчины-раненные, и не было ни одной женщины. Поэтому в госпиталь девушку не приняли. Нашли бабку-знахарку, она что-то заговаривала, давала пить и – выходила девушку.

У вечного огня. Фото Владимира Белковского.

 

Иногда мама грустно говорила:

– Галина, ты родилась не в рубашке. А в шапочке.

– Где же эта шапочка, мама? – спрашивала дочь.

– Теленок, наверное, съел.

В 1945-м Галина встретилась с будущим мужем Евгением Панкрушевым. Пришел с фронта он инвалидом – на одной ноге. Мама говорила дочери: зачем тебе такой? Дочь отвечала: «А если бы я пришла такой?».

Он часто приглашал в кино, куда попасть в послевоенный год было очень сложно. Но для него всегда была оставлена контрамарка. Галина знала, что он из очень уважаемой в городе семьи – брат Евгения был секретарем горкома партии.

Поженились. Родилась дочка Людмила. С 1949—го года Галина стала работать в сберкассе. От той поры осталась газетная фотография – на ней Галина рядом с клиентом сберкассы, выигравшим пять тысяч рублей, огромная сумма по тем временам. В сберкассе она проработала четверть века.

Про День Победы как-то во время нашей встречи женщина-ветеран сказала так: «Это праздник со слезами на глазах».

Когда мы слушаем, как Лев Лещенко проникновенно поет песню про День Победы, думаем про слезы радости от победы.

Но когда я слушал рассказ женщины, давно уже преклонных лет, о своей военной жизни, то понял, что слезы эти могут быть и просто от той боли, которую причинила война.

Мероприятия с празднования Дня Победы Галина Павловна по телевизору смотрела потом мало. Накатывалась боль к горлу и женщина начинала плакать.

Под старость болячки войны отдавались все с новой и новой силой.

Внучка-врач говорила: «Бабушка, это все у тебя от контузии».

Когда мы встречались, ветеран Великой Отечественной войны рассказала, что за зиму выходила из квартиры всего пару раз. Один – за медалью к 65-летию Победы.

Тогда, 5 мая накануне 65-го Дня Победы, Галине Панкрушевой исполнилось 90 лет.

Встречу с ветераном организовали мне сотрудники челябинского отделения Сбербанка, решив, что нужно рассказать о своих работниках, кого затронули «дороги» Великой Отечественной войны. Их тогда в Челябинске было всего несколько человек.