– Всё, хватит! – директор хлопнул по столу ладонью. – Ты не злиться на него должен, а благодарить. Слава богу, ничего важного на сторону не утекло, а то бы вообще подсудное дело вышло. А так с учетом твоей полезности ограничишься выговором.

– Выговором? – Зарецкий хмыкнул и достал из-за пазухи сложенную вдвое бумагу. – Хватит с меня ваших выговоров. Я увольняюсь. Заявление написал давно, да все повода подходящего не было. Как оказалось, повод пришел оттуда, откуда ждал его меньше всего.

– Юра, не надо усложнять! Ты отличный специалист, и жечь мосты из-за такой ерунды…

– Ничего страшного, – брюнет вздернул острый подбородок. – Макеев отлично справится и сам.

***

Видимо, начальник решил, что старую дружбу разрушил карьеризм, и не стал допытываться об истинных причинах размолвки. А Шурик в свою очередь никоим образом не упомянул об Афине, потому что это могло привести к ненужным вопросам и гнетущим последствиям – вроде тех, с которыми он уже столкнулся.

Главное, что машины больше нет.

Парень досконально проверил сервер и не нашел ни байта проклятого кода, только полностью отформатированные диски. Правда, оставалось неизвестным, сколько «весила» Афина, и успел бы Юрик скопировать ее на другой носитель, но это уже не играло никакой роли.

Цифровой джинн ограничен в развитии на долгие годы, ведь у бывшего друга вряд ли хватит денег, чтобы открыть собственную лабораторию с квантовым процессором и передовым «железом». С другой стороны, зная его характер, Зарецкий вряд ли легко и просто излечится от своей идеи фикс.

Но без возможностей «Заслона» он превратится в очередного сетевого клоуна и будет развлекать школьников якобы настоящим искусственным интеллектом. Таких в «паутине» – вагон и тележка, так что никого подобные фокусы не удивят. Проще говоря, бомба может и не обезврежена полностью, но лишена большей части взрывчатки. И потому практически безопасна.

По крайней мере, Саша сумел себя в этом убедить, и спустя некоторое время буря в душе поутихла, а жизнь вернулась на круги своя. Только Ника становилась все мрачнее, опять до поздней ночи засиживалась за компьютером и относилась к учебе спустя рукава. Сначала брат думал, что дело в похищении – перенесенный ужас наверняка оставил тяжелую травму, которую так быстро не залечить даже терапией у опытных врачей. Но как вскоре выяснилось, причина крылась совсем в другом.

– Она больше не выходит на связь, – однажды вечером сказала сестра, сидя за кухонным столом с телефоном в руках.

– Кто? – Шурик готовил ужин, как обычно поглощенный думами о рукотворном разуме, и не сразу понял, о чем идет речь.

– Моя подруга. Мы играли каждый день, а теперь в ее статусе написано, что она заходила в онлайн больше месяца назад. Это странно.

– Наверное, ей просто надоела игра, – парень пожал плечами под шипение жареного лука. – Вот и нашла себе новую.

– Ты вообще слышишь, о чем я говорю? – Ника повысила голос. – Она не просто какой-то левый чел из сети. Мы дружили – и очень крепко, пусть и на расстоянии. Я никогда не встречала столь умных, веселых и проницательных людей. Она могла говорить на любые темы, помогала с уроками, давала полезные советы и отпускала улетные шутки. Думаешь, она ушла бы без предупреждения, не написав ни строчки? Нет, Афина не такая.

Сковородка с грохотом упала на плиту. Расплескавшееся масло вспыхнуло, и на лице Александра заплясали дьявольские отсветы. Он медленно обернулся и с назиданием изрек:

– Люди в интернете часто не те, за кого себя выдают. Не удивлюсь, если под ником Афины прятался волосатый мужик за сорок. А учитывая твой возраст, я бы поостерегся с такими общаться.

– Мужик? – девочка всплеснула руками. – Я слышала ее голос!

– Будто ты не знаешь, что такое войс морфер.

– Иногда мне кажется, что я не знаю, кто на самом деле мой брат! – она встала и зашагала к двери, оставив парня в тревожной тишине.

***

Утро началось с гордого молчания.

Ника делала вид, что Саши не существует, а тот решил не раздражать девочку еще больше и без лишних слов отправился на работу. С которой всё нынче шло далеко не так гладко, как раньше. Поток удивительных изобретений исчез вместе с Афиной, и Шурику едва хватало умений и сил, чтобы поддерживать на плаву уже запущенные проекты. Пришлось снова задерживаться по вечерам и брать смены на выходные, но даже этих мер оказалось недостаточно, и эффективность отдела падала с каждой неделей.

Как и успеваемость Ники.

После всего случившегося и потери «подруги» сестра снова покатилась по наклонной. Запустила учебу, разругалась с друзьями, по самые тапки погрузилась в виртуальные миры и что хуже всего – стала налегать на сладкое и фастфуд. Что называется, заедала горе мороженым, и когда брат выгребал из-под компьютерного стола ворох крошек и оберток, лишь разводила руками:

– Ну а чего ты хочешь? Многие в моем возрасте уже курят и пьют.

– Ты здоровье себе загубишь…

– Да и хрен с ним.

Попытки успевать и дома и на работе в итоге привели к известной пословице – за двумя погнался, ничего не достиг. Шурика понизили в должности до ведущего специалиста всего через месяц после повышения, но легче от этого не стало.

График оставался таким же нестабильным, а после смены сотрудника ждали склоки и ссоры по поводу и без. И вот однажды, когда Александр устроил сестре очередную отповедь по поводу оценок и образа жизни, та язвительно бросила в ответ:

– На свой образ посмотри. Выглядишь хуже зомби. Может, тебе тоже стоило вместе с Юриком уйти? А то он вполне неплохо устроился.

– Ты это о чем? – удивился Шурик.

– А ты не видел? Весь интернет об этом трубит.

Ника нашла на Рутубе нужный ролик и протянула смартфон. Там шел репортаж из детского реабилитационного центра, по коридору которого гордо шагал Зарецкий в накинутом на плечи белом халате. Заведующая цокала каблучками позади и второпях рассказывала о цели визита, то и дело запинаясь из-за сильного волнения:

– Сегодня мы будем проводить испытание нового устройства, – женщина приподняла в руках черную лакированную коробку размером с ноутбук. – Вмешательство не инвазивное, никаких операций делать не нужно, так что разрешение от Минздрава получили быстро. Тем более, что доклинические испытания показали очень хороший результат. Родители тоже дали добро, и очень скоро мы увидим кое-что действительно фантастическое.

У входа в палату ждали мужчина и женщина средних лет. Первый с тревогой взглянул на гостей, вторая опустила голову, явно смущаясь камеры. Заведующая на всякий случай спросила, все ли готовы. Мать молча кивнула, отец по-простецки выдохнул – да, и медик приоткрыла дверь.

Палата выглядела как мечта любой девчонки – вереницы самых разных кукол, плюшевых медведей и прочих игрушек – причем весьма дорогих. На столе стоял внушительного размера музыкальный центр с голосовым управлением, а рядом – специальная медицинская кровать с пультами и датчиками.

Родители не выглядели богачами и вряд ли могли позволить такую роскошь. Что уж говорить о полностью автономном кресле, подобное которому в свое время использовал Стивен Хокинг. На нем сидела ровесница Ники в кремовой пижаме и темных очках.

Шурик мало смыслил в медицине, но первого же взгляда хватило, чтобы понять – бедняга парализована ниже поясницы, с трудом шевелит руками и слепа. Возможно, тяжелое заболевание или травма. Так или иначе, современная наука ничем не могла помочь, ведь восстанавливать поврежденные нервы люди так и не научились.

Ключевое слово – люди.

– Знакомьтесь, это – Маша, – сказала заведующая. – Сегодня мы испробуем на ней вот эту замечательную штуковину.

– Привет, – Юрий опустился перед креслом на колени, не обращая внимания на взволнованную болтовню за спиной. – Как дела?

– Нормально, – с угрюмой хрипотцой ответил ребенок.

– У тебя скоро день рождения – я ведь ничего не перепутал?

– Нет…

– И я принес особенный подарок. Взгляни.

Гость достал из кейса два тонких браслета и перламутровый обруч с небольшими треугольниками, напоминающими кошачьи ушки, после чего бережно положил на протянутые ладони. Собственно, именно так девочка и «осмотрела» подарок, после чего слабо улыбнулась:

– Красивые.

– Это не просто украшение. Позволь я помогу.

Камера взяла крупный план – Юрий застегнул браслеты на лодыжках и надел устройство на макушку. Металлическая нить между «ушей» вспыхнула нежно-голубым неоном, одновременно с этим вздрогнул смартфон в нагрудном кармане, и на экране отразилась полоска загрузки.

– Осталось двенадцать процентов. Что бы ни случилось – не снимай очки, договорились?

– А что может случи…

Мария осеклась на полуслове, да так и замерла с открытым ртом. Бледное личико стало пунцовым, дыхание сбилось, а из-под матовых стекол скользнули серебристые дорожки.

– Я… – Маша шмыгнула и надсадно вздохнула, после чего вцепилась в подлокотники. – Я…

– Что вы наделали?! – накинулась на Зарецкого мать. – Почему она плачет? Ей больно? Снимите с нее эту дрянь – немедленно!

– Мама! – ребенок повысил голос. – Успокойся. Тебя же снимают.

Женщина оцепенела и с широко распахнутыми глазами уставилась на дочь.

– Откуда… ты знаешь? Мы же ничего не говорили о репортерах…

Маша осторожно сняла очки и потерла слезящиеся веки рукавом.

– Потому что я вижу, мама. У тебя зеленое платье, а папа отрастил усы.

Женщина схватилась за сердце, мужчина шумно выдохнул и скуксился. Заведующая отошла в сторонку и достала из кармана платок, а молодая журналистка, казалось, забыла, о чем говорить, и просто стояла как вкопанная с поднесенным ко рту микрофоном.

– А ты немного поседел, – Маша указала на белые волоски в черной шевелюре.

– Ничего, – Юрий улыбнулся. – Так я выгляжу умнее. Ну что – готова попрощаться с этим креслом?

– Ты купил мне другое? – ехидно спросила девочка.

– Не ерничай, малявка.

Программист легонько щекотнул ее за пятку. Мария хихикнула и поджала ногу, после чего резко изменилась в лице и в недоумении посмотрела на стопы. Стопы, чьи пальцы без труда шевелились, несмотря на поврежденный позвоночник.

– Господи… – только и сумел прошептать отец, как завороженный глядя на истончавшие голени.

Мама отвернулась от объектива и принялась спешно вытирать катящиеся градом слезы, будто боясь предстать перед публикой в неподобающем виде. Хотя вряд ли на свете нашелся бы человек, кто упрекнул бы ее в переизбытке чувств.

Журналистка водила головой из стороны в сторону и не знала, с чего начать и к кому подступиться. Но в итоге решила не портить прямой эфир неуместным расспросами и просто вышла из кадра, чтобы не мешать съемке. Но судя по тряске камеры и сдавленным хрипам, прежде тихий как призрак оператор тоже проникся моментом и сдерживался с большим трудом.

– Я… – Маша сглотнула и зажмурилась от щиплющей влаги на веках, – смогу ходить?

Казалось, она боялась не только отвести взгляд от неустанно шевелящихся пальцев, но даже моргать лишний раз, чтобы чудо внезапно не исчезло или не оказалось жестоким розыгрышем ради дешевой сенсации. Но созданная Афиной система работала без перебоев и никак не зависела от мыслей пациента или чужого внушения, что и отличало научный гений от шарлатанских фокусов.

– И бегать, – Юрий подмигнул. – И прыгать. И даже играть в футбол. Но пока только с обручем, так что не снимай эти ушки. Мы уже разрабатываем нанороботов, которые полностью срастят твои нервы. Но их к испытаниям на людях так быстро не допустят, так что придется немного подождать.

Девочка опустила голову, быстро смирившись с тем, что все и сразу ей не светит.

– Но не расстраивайся, – гость взял ее за руку. – Все закончится гораздо быстрее, чем ты просидела в этом кресле.

Маша хотела встать, но Зарецкий жестом остановил ее.

– Не торопись, мышонок. Твои мышцы слишком ослабли, но здесь тебя быстро поставят на ноги – и в прямом, и в переносном смыслах. А уж я позабочусь, чтобы ты тут не скучала.

– Машенька! – мать в слезах бросилась к дочери и крепко обняла.

Отец подошел к Юрию и с благодарностью протянул ладонь:

– Спасибо. Спасибо огромное… Ввек не забудем.

– Это меньшее, что я мог сделать, – Зарецкий ответил рукопожатием. – Самое страшное позади. Набирайтесь сил и готовьтесь к новой жизни.

Он вышел из палаты, а журналистка встрепенулась и бросилась следом, явно испугавшись пропустить самое важное интервью в своей карьере.

– Итак, расскажите же, наконец, что мы только что увидели? – голос девушки дрожал от нетерпения.

– Это экспериментальный нейронный усилитель, – начал парень таким тоном, словно загодя готовился к лекции. – Он перехватывает сигнал от мозга и передает на браслеты, которые пересылают его мускулатуре. Получается некое подобие радиомоста в обход поврежденного участка. Несмотря на неплохой результат, это – всего лишь заглушка, своего рода костыль. Нанороботы смогут сплести нервную ткань и вернуть ей функционал без передатчика и антенн. Понимаю, всё это звучит как бред, но самое интересное ждет впереди. Настраиваемые и полностью автономные машины размером с эритроцит смогут диагностировать и лечить практически все известные болезни. А если появится какая-то новая хворь, вам будет достаточно просто обновить софт.