Удивительно, как может город вместить столько воды, как чашка, до краёв наполненная, вот-вот перельётся.
И множество мостиков, и дома, дома, стены, страшные, возвышаются и не пускают тебя к простору, загораживают своей мраморной громадой.
Колонны, атланты подпирают могучими плечами своды дворцов.
Забытых и заброшенных, нет воспоминаний о прежних хозяевах, о том, какая была здесь жизнь, в этих залах.
Кружились ли в бальных платьях, играла ли музыка клавесинов, подавали ли гостям чай или кофе.
Ах, стоит зайти в такую праздную.
Но за стеклянной массивной дверью обыкновенное кафе, вместо изысканного «бонжур» или «бонсуар» останавливается на тебе оценивающий взгляд, ты берёшь свой кофе, выходишь на оживлённый проспект, первый глоток.
Мы ехали почти ночью.
Вдоль дороги тут и там из темноты выглядывали фосфоресцирующим белым светом стволы деревьев.
Молча. Даже радио не играло.
Изредка поглядывал в мою сторону, хотел что-то сказать, но молчал всю дорогу.
Кажется, это был параллельный мир, вселенная, сжатая до размеров салона автомобиля. Действующий по собственным законам, всего лишь за стеклом.
Снег выпал и так же быстро растаял. Миг, которым не успели насладиться.
Дорога показывалась, когда на неё попадал свет фар, выхватывая кусочки из темноты, и ускользала, так же быстро едва успев появиться.
Так появляются из темноты очертания, приобретая знакомые образы, окрашенные чувствами, всплывают воспоминания, когда попадает на них свет внимания, но тут же гаснут в темноте, меняется поворот головы, взмах ресниц, меняется сама картинка, кадр, как в кино.
Наступает рассвет, всё поворачивает в другую сторону в другом, тёплом свете, нас просят выйти…
Сеанс окончен. Давно уже пробежала долгая строка титров.
Она звала его в горы…
Могли бы отправиться в путешествие,
Идти, бежать, играть и смеяться – вперёд, навстречу солнцу и ветру, чувствуя линии гор, чертя под ногами новые карты, как первые путешественники, полете