Loe raamatut: «Макабр Вселенной», lehekülg 4
Три…
Распад… Как резвые кони, галопом сорвавшись, через всю вселенную пронеслись, не разбирая дороги, световые годы. Начался период распада. Вселенная тяжело дышала. Взрывы, столкновения звездных систем были сродни кашлю больного человека, а зарождение новых квазаров – подобно огромным китам, всасывающим в себя воду. Новые звезды уже не вспыхивали радостным светом, они были тусклы, и их короткий жизненный цикл стал равен нескольким секундам. Космос приобрел бело-коричневый оттенок. Это был цвет болезни. Войды2, как проплешины на голове стареющего человека, появлялись то тут, то там.
2 Войды – космические пустоты, прим. автора.
Два…
Агония… Вселенная билась в предсмертных судорогах. На секунду Кривому показалось, что все возвращается на круги своя. Космос не был так гол как несколько мгновений назад, но редкие скопления звёзд появлялись и тут же исчезали. Все вокруг содрогалось. Настал период чёрных дыр и, макабр Вселенной приобрел поистине уникальные движения. Они сочетали последние остатки жизненных сил и мгновений, как будто сердце болеющего существа делало последние свои удары. Пространство заполнилось чернотой, и лишь несколько нейтронных звёзд перемигивались между собой. Из их бесконечного числа погасли последние жалкие сотни, и лишь одна сияла где-то вдали. Она была так же одинока, как и Кривой сейчас и также окружена чернотой. Звезда и он поглощались бездной.
Один…
Вечная тьма… Звезда погасла, покинув свою жизнь с достоинством, оставив Кривого в темноте. Сейчас его окружали миллиарды чёрных дыр – призраков умерших звёзд. Продолжая движение, они начали закручиваться в одну огромную «Королеву-бездну». И когда последнее чёрное око слилось с общим глазом, Вселенная «поклонилась» в завершении своего танца смерти. Последнее, что увидел Кривой, с улыбкой превращаясь в сингулярность, – это огромный взрыв смерти старой Вселенной.
