Я (не) хочу

ГЛАВА 1

Свадьба пела и плясала.

Я сидела под огромным сдвоенным сердцем из красно-белых роз с инициалами АК и скучала.

Мой молодой муж обхаживал дорогих гостей. В полным смысле этого слова. На свадьбе детей Полежаевых и Хмельных все гости были исключительно дорогими и именитыми. У каждого из присутствующих имелся счет в швейцарском банке, да не один. Вилла где-нибудь на Багамах или Гоа. И коттедж на Рублевском шоссе. Обязательные атрибуты неприлично богатых людей.

– Кристиночка, как ты тут? – ко мне со спины подплыла наемная сваха. – Не скучаешь? Все ли тебе нравится на празднике? – женщина расплылась красными губами по всему лицу.

– Все просто великолепно, – в тон ответила ей, мечтая только об одном, чтобы эта свадьба поскорее закончилась.

Устала.

Как же я устала от всех этих обязательных церемоний. Без которых не обходится ни одна свадьба.

Подъем ни свет ни заря. Приезд парикмахера, стилиста, визажиста. Все от тебя что-то хотят. Пыхтят. Стараются. Кто колдует над волосами, кому-то подставь лицо для преображения. А для кого-то нужен доступ к телу. И все ради того, чтобы сотворить принцессу одного вечера.

Ни одна деталь заранее запланированного образа не должна быть упущена. Не дай Бог диадема в волосах будет меньше, чем у дочери Любчанского, это же скандал. Скандал в моем семействе.

Мама не простит папе, что тот зажал деньги на свадьбу единственной кровиночки. Устроит заламывание рук, битье китайского фарфора и завывания раненой лани. Потом будет долго дуться и обвинять папу во всех смертных грехах. А папа срываться на подчиненных.

Так и быть, один день потерплю.

Тем более у меня с папой договор. Я выхожу замуж за того, на кого папа указывает, живу с ним год, а потом тихо-мирно развожусь. Когда предвыборная гонка за должность мэра останется в прошлом. За это получаю косметическую фирму, кругленький счет в банке и возможность делать все что хочу.

По-моему, неплохая сделка. Все стороны довольны.

Ни о каких чувствах в моем браке речи нет. Деловое соглашение, как ни крути. Но вид с новоиспеченным мужем мы делаем влюбленный. Насколько получается. Ибо терпеть друг друга не можем.

Как можно полюбить Аркашку-Какашку, с которым проучилась всю начальную школу, и от которого шарахалась во все стороны куда глаза глядят. А все, потому что маленький Аркадик, как звала его бабушка, любил стрелять… козюлями.

До сих пор как вспомню, так оторопь берет. С тех пор Аркадий порядком изменился… внешне. Из толстого рыхлого подростка с потными ладошками превратился в светского щеголя на папином Кайенне. Но я-то помню каким он был … козлом. Первое впечатление никогда не исправить, сколько не старайся.

Мне, главное, год продержаться. А затем свобода. Не об этом ли можно мечтать в двадцать с небольшим лет?

– Кристиночка, как вы смотрите на то, чтобы начать конкурсы? – не отставала от меня сваха, она же тамада в перерывах между музыкантами, артистами и ведущими основного мероприятия.

Алла Олеговна знала всех присутствующих по имени, их должности, положение, номер строчки в списке Форбс, а потому была незаменимой помощницей ведущих. Могла сгладить все острые углы, возникающие по ходу мероприятия. Которые непременно возникали в таком «богатом» обществе.

– Хорошая идея, Алла Олеговна, – на самом деле я так не думала, но праздник есть праздник. Он должен пройти на высшем уровне.

Первая часть вечера, когда все чинно и пристойно закончилось, пора приступать к разнузданному веселью. А что лучше всего развеселит гостей, конечно же сами гости.

Достаточно подлить масла в огонь и веселье заискрится на полную катушку. Гости начнут зажигать по полной. Они как раз находились в нужной кондиции.

– Не желают ли гости дорогие пострелять? – Алла Олеговна ужом вилась вокруг гостей, приглашая, увлекая, затрагивая.

– Желают… с удовольствием… желают… мы не против… в самый раз…, – слышалось с концов помпезно украшенного зала.

– А что у меня для этого приготовлено?! – женщина побежала за ширму. – Шарики. Много шариков, – она вытянула за золотистую связку несколько десятков шаров, рвущихся вверх.

Пара помощников несли доски с гвоздиками. Их положили на пол. Шарики за петельки на золотистых нитках укрепили на планках. Они как первые одуванчики тянули вверх свои головки.

– Приглашаю гостей в две команды. Одна команда жениха, а другая команда невесты. Есть желающие? – громкий голос летал над гостями, затрагивая каждого.

Желающие тут же отыскались, принявшись группироваться по обе стороны от Аллы Олеговны.

– Каждой команде раздаю по пятнадцать дротиков. По три на каждого участника. Дротиками нужно не просто попасть в шарик. Его нужно лопнуть. Это не простая задача, – поучала женщина.

Я со скучающим видом подперла ладошкой голову, наблюдая за беснующимися гостями.

В одной команде наблюдались только мальчики от двадцати до семидесяти, а в другой теснились девочки, сплошь одни юницы. То есть те, кому пора замуж, а не берут. На конкурсах появляется чудесная возможность быть замеченной. Чем девушки с удовольствием и пользовались.

– Определились кто за кем? Отлично. Теперь поехали! Первая пара гостей приступайте к поражению цели.

Дротики полетели в шары. В основном промазали. Какие-то попали. Но только шарики не лопались.

Зрители конкурса загудели, подбадривая свои команды.

Вторая пара встала у воображаемой черты. Еще ни один шарик не был поражен.

Вновь полетели дротики. Какие-то из них даже достигали шаров. И… дохлыми бабочками падали на пол. Один. Другой. Третий. Участники старались изо всех сил.

И.… ничего. Шары не лопались.

Гости начали возмущаться. Утверждая, что шарики не настоящие, сфальсифицированные. Сделанные из пластика.

– Это все нанотехнологии. Шары неубиваемые. Из такого материала президенту шьют костюмы. Мне рассказывали, что это секретная разработка, – послышалось из задних рядов.

Я закатила глаза к потолку.

Боже, и откуда такие тупые берутся?! Какие нанотехнологии? Какие секретные разработки. Они, вообще, о чем? Это ж надо быть такими недалекими людьми.

Соревнующиеся в отчаянии раз за разом пускали дротики в цель. Некоторые из стрелок даже не долетали.

Пятая пара заступила на точки. Еще ни один из шаров не пострадал. Зато самомнение некоторых гостей заметно поубавилось.

Не все окружающие хотели увидеть чью-нибудь победу, многие жаждали лицезреть поражение. А как-только оно наступало, начиналось ликование. Подначки, добрые и не очень, сыпались со всех сторон.

– Это что за стрелки? Мазилы. Вы хоть раз в тире были? Клоуны, а не стрелки. Посмотрите на них. Им только из пушки по воробьям стрелять.

– Да маленькие дети и то лучше могут. Идите отсюда и не позорьтесь.

– Стыдобища.

– Я думал ты стрелок, а ты так … мазок, – вовсю потешались над участниками конкурса.

Соревнующиеся потели, гости гоготали, ведущая подбадривала тех и других.

ГЛАВА 2

Наконец, первый шарик с оглушительным звоном лопнул. Из его нутра полетели блестящие снежинки, россыпью усеявшие пол.

– Ура! – закричали гости.

– Ура! – подхватили конкурсанты. И взялись за дело.

Первая победа чудесным образом вдохновила. Один за другим лопались шары, из нутра которых летели цветочки, кружочки, звездочки. Они переливались в искусственном освещении. Лучились. Поблескивали.

На лицах людей плясали зайчики, добавляя праздничности моменту.

– Кто-нибудь еще хочет поучаствовать? – спросила Алла Олеговна.

– Я. Я хочу.

– Мы тоже хотим.

Кое-кто из гостей даже подпрыгивал от нетерпения.

– Несите еще шары.

Всеобщий азарт и эйфория охватила присутствующих на свадьбе.

– Сейчас, дорогие мои, только реквизит поменяем, – радовалась удачному конкурсу женщина.

Ее помощники побежали за новой партией воздушных мишеней. Буквально через несколько минут новые целые шары гордо реяли над полом, усыпанным блестками.

– Я тоже хочу поучаствовать, – услышала голос мужа.

Аркадий Хмельной гордо вышел на середину зала.

Я тихо хмыкнула. Ну как же без него?

Муж обожал быть в центре внимания. Любил, чтобы все взгляды сосредоточивались только на нем.

Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало. Пусть поиграет, пока не надоело. Хорошо, что меня не тянет играть в свои игры.

– Дайте жениху дротик. Пусть он попробует.

Что за глупая мода во время свадьбы называть мужей «женихами», а жен «невестами»? Свидетельство о браке выписано еще утром. Штампы в паспортах стоят. А в народе мы все еще «жених и невеста». Ерунда какая.

– Сейчас. Сейчас, – торопилась Алла Олеговна, суетливо собирая дротики с пола.

А в это время Аркаша горделивым петухом прохаживался из стороны в сторону по центру зала.

– Предлагаю кое-что посерьезнее, а не эти детские шалости, – от толпы отделился мужчина в черном костюме.

Из-за гостей, столпившихся вокруг конкурсантов, плохо видела говорившего. Посмотреть на возмутителя спокойствия хотелось, а вставать нет. Лень пересилила.

Ну что такого он может предложить?

Стрельбу монетками? Или пальбу бумажными шариками через трубочки? Кажется, именно такие были в арсенале Аркаши в школьные годы.

– Что например? – раздалось из глубины зала.

Хлеба и зрелищ всегда недостаточно. Люди хотят больше развлечений. Больше острых ощущений.

Стоило признаться, я тоже не отказалась бы от чего-нибудь этакого. Жаль, что на подобного рода мероприятиях примерно одинаковый перечень удовольствий.

Вот, допустим, на свадьбе Волковых и Аушевых, выступали факиры. Номер гостям понравился. Через неделю гуляли на торжестве у Ремезовых и Акулиных, так факиры открывали увеселительную часть мероприятия.

А мода на фокусников? Сколько я себя помню, она никогда не заканчивалась. Одни и те же группы переходили с одного дня рождения на другой. Спустя время их замечали на свадьбах и корпоративах. Как хорошо, что на похоронах не приняты увеселительные представления. А то, я больше, чем уверена, они бы и там отметились.

– Усложним задачу. Уменьшим мишень и внесем остроты в соревнование, – прозвучало предложение.

– Каким образом? – удивился мой муж. Все еще не понимал к чему клонят и что от него хотят.

– Кто знает, кто такой Вильгельм Тель? – услышала вопрос.

В памяти смутно забрезжила какая-то информация, но недостаточно отчетливо, чтобы окончательно сформироваться.

– Я знаю, – воскликнула худенькая девушка. – Это искусный стрелок, способный поразить яблоко на голове человека с помощью выстрела из лука. Легендарный народный герой Швейцарии, – выдала она.

Похоже, что кто-то недавно сдавал ЕГЭ.

Мысленно похвалила отличницу. Такие серые мышки, как она, только и делали, что зубрили. А чем им еще заниматься? Парней-то у них нет. Вот потому и грызли гранит наук все свободное время.

Интересно, а чья она дочка? С чьей стороны приглашена? С моей или с Аркашиной? Что-то я не помню в списке приглашенных таких невзрачных девиц.

На самом деле зацепило то, что она знает кто такой Тель, а я нет. Хотя со мной занимались лучшие репетиторы города. А судя по ее внешнему виду она не могла похвастаться подобным.

Пффф. Ну и пусть себе знает. Зато я была в Лувре и видела кровать Людовика четырнадцатого. Или она в Версале? Да неважно. Какая разница где. Главное, что не в каком-то там Нижнеурюпинске.

– Правильный ответ, – похвалил девушку возмутитель спокойствия.

В толпе народа образовалась небольшая брешь и я смогла рассмотреть мужчину.

Интересный тип. Ладно скроенный. Высокий. Стильно подстриженный. Чернявый. С достойным разворотом плеч.

Я оценивающе оббегала глазами по фигуре задиры.

Постарше Аркаши лет на восемь. Эдакий ладно скроенный мужчина тридцати годков.

Кто он? И откуда?

Надо бы у папы спросить. Он обязательно должен знать.

Поискала глазами отца. Как назло, его среди близстоящих гостей не было. Придется идти искать.

Встала со своего места, не забыв надеть туфли на огромных шпильках. Лабутены сиротливо прятались под платьем. Быть невестой при полном параде не так-то просто. Надо соответствовать уровню мероприятия на все сто.

– К чему ты клонишь Тимофей? – услышала, как зовут мужчину.

Я что-то пропустила, когда шла к центру событий? Впрочем, неважно. Значит, возмутителя спокойствия кличут Тимофей.

Ну и имечко. Прямо как собаку на цепи. Тимка. Тимоша. Аф-аф.

– Предлагаю спор. Сможешь ли ты повторить нечто подобное? – продолжал гнуть свое гость.

Теперь он стоял напротив Аркаши и разговаривал исключительно с ним.

– Легко, – повелся на слабо мой муженек.

Он, вообще, заядлый игрок и спорщик. Его отец, крупный промышленный магнат потворствовал сыну в любых начинаниях.

Не удивлюсь, если идею с моим замужеством папе подсказали из семьи Хмельных.

Аркаша давно ко мне клинья подбивал, да я все противилась. Отказывала. А вот папе отказать не смогла. Один он имел рычаги управления мною.

Ну ничего, вот пройдет годик, как страшный сон, тогда заживу по-человечески. Так, как хочу, без оглядки на других.

Надо всего лишь потерпеть триста шестьдесят пять дней. Я даже календарик завела, чтобы зачеркивать дни и считать оставшиеся до дня моей свободы.

– Отлично. Предлагаю спор на… миллион долларов. Приз достанется тому, кто попадет с двадцати пяти метров в яблочко.

Я подошла вплотную к спорщикам.

– Не соглашайся, – дернула за рукав Аркадия. – Не смей, – прошипела, чувствуя подвох.

– Да легко, – муж дернул плечом, не глядя на меня.

Внутри похолодело от плохого предчувствия. Оно, как правило, никогда меня не подводило. На экзамене за несколько мгновений до того, как прочитать билет, знала есть ли у меня на него ответ. А иной раз могла предсказать какую оценку получу.

– Даже если яблоко будет на голове живого человека? – с усмешкой спросил Тимофей. Только его глаза не улыбались. Они цепко следили за Аркадием.

– Запросто, – самодовольно ответил муж. Он красовался перед гостями. Я это видела. Грудь колесом. Улыбка на лице. В глазах азарт.

Какой же он предсказуемый, мелькнуло в голове.

– Даже если на голове твоей жены? – уточнил гость.

В зале повисла гробовая тишина. Даже музыка играть перестала.

– Я не согласна, – слова вырвались из моего рта. – Я против, – заявила на весь зал.

Только папа мог мною командовать. И то только потому, что от него зависела моя дальнейшая судьба. Прописную истину, что деньги решают все выучила с раннего детства, когда мне отказались давать мороженое просто так.

– А тебя никто не спрашивает, – шикнул на меня Аркадий. – Я согласен, – во всеуслышание заявил он. По рядам людей понеслось перешептывание.

Я стояла ни жива, ни мертва.

Закатить истерику или молча уйти со свадьбы? Что выбрать?

Пока размышляла на эту тему до меня донеслось:

– Гости, вы все слышали. Принимаю спор. А есть ли у тебя миллион долларов? – поинтересовался Тимофей.

Вот и решение вопроса. У мужа не могло быть столько денег. Он их попросту еще не заработал. Вряд ли его отец одобрит такую высокую ставку. Одно дело пара-тройка тысяч проигрыша в казино. А другое – миллион зеленых. Это же целое состояние. Да многие люди миллиона рублей в руках не держали, уже не говоря про миллион долларов.

Сейчас все спустят на тормозах. Хорошо знала своего мужа. Он чувствовал, когда пора делать ноги. В школе всегда так было. Стоило ему нашкодить по серьезному и понять, что за это по головке не погладят, как тут же включались ноги и уносили Аркашечку куда подальше. К папику под крылышко. А уж папуля моего новоприобретенного муженька решал все проблемы и заботы за своего сыночка.

– А у тебя? – не остался в долгу Аркаша.

Внутри все похолодело. Да что там говорить? Заледенело.

– Есть, – ответил. – Ребята заносите деньги, – скомандовал мужчина.

В центр зала внесли несколько саквояжей до верху набитых пачками долларов.

Зал ахнул.

– У меня тоже есть… только на счете в банке, – проблеял Аркадий, белея лицом.

Он явно не ожидал подобного поворота событий. Начал озираться по сторонам, кого-то ища.

Уж я-то знала кого. Своего отца. Но его почему-то рядом не оказалось. Как и моего. Где же они? Куда подевались, когда нужны.

Впервые в жизни хотела, чтобы мой папа оказался рядом и избавил от всего того ужаса, в который меня втягивали.

– Отлично. Думаю, что приму электронным переводом, – ответил Тимофей.

Почему-то у меня сложилось впечатление, что он готов взять в любой валюте, хоть переводом, хоть тугриками, хоть медяшками. Без разницы. Лишь бы заставить Аркадия согласиться на спор.

ГЛАВА 3

– Я не согласна, – возмутилась.

Еще не хватало, чтобы без меня решали мою судьбу. Вот сейчас придет папа и накостыляет этим идиотам за их глупые задумки.

Ишь, решили использовать меня в своей игре. Я живой человек.

Папа все не шел, зато рядом стояли мужчины, смотревшие на меня совершенно по-разному.

– Молчи, женщина, – прикрикнул на меня Аркаша, косясь на миллион долларов. Гости вокруг засмеялись. Они уже предвкушали развлечение, которое обещало быть самым ярким за последние несколько месяцев после поножовщины, случившейся на дне рождении одного уважаемого папиного друга. А по-простому криминального авторитета.

– Из чего будем стрелять? – бравируя поинтересовался муж.

Изо всех сил пыталась привлечь его внимание. А он упорно отворачивался, не давая мне даже шанса на то, чтобы образумить.

Хотела объяснить – его разводят, как пацана. Неужели не понятно? Он же не совсем глупый парень. Но, похоже, жажда золота затмила глаза, ум и все остальное.

Аркаша хотел денег. Много денег. Легких. Они лежали под ногами. Достаточно было протянуть руку и взять их. У мужа в глазах я видела доллары, как у жадного утенка из мультика.

– Из пистолета, конечно. Или у тебя есть лук? – иронично спросил Тимофей.

На миг представила его с древним оружием.

А они бы смотрелись вместе. Лук и Тим.

Зато вот мой муж вряд ли бы сумел натянуть тетиву. Больше, чем уверена, что он про лук слышал впервые. Разве что видел в компьютерных играх. И то маловероятно. В такого рода игрушки он не играл. Не те ощущения.

– Нет. Может быть, дротики? – предложил муж.

Несколько дротиков до сих пор валялись под ногами. На них уже никто не обращал внимание.

– Думаешь, что сможешь кинуть их на двадцать пять метров? – поинтересовался гость, ухмыляясь.

Он чувствовал себя хозяином положения. Это чувствовалось без слов. Рыба схватила наживку. Осталось только подсечь. Что Тимофей делал мастерски.

– Нет, – осекся Аркаша.

Муж, хоть и не отличался особой рассудительностью, но полным идиотом не был. Двадцать пять метров представлял. Дротики видел. Как далеко они летают, знал. Оставалось все вместе сложить и получить результат.

– Так что? Ставим невесту вон к той стене? Стрелять будем от противоположной, – принялся по-хозяйски командовать Тимофей.

Я не сомневалась, он все заранее рассчитал. Прикинул откуда и куда стрелять.

– Конечно, – ответил Аркаша ему. А мне бросил. – Не ссы. Я хорошо стреляю. Миллион долларов наш. Завтра же полетим в Лас-Вегас, – принялся успокаивать благоверный.

Вот что за дурак? Неужели не понимает всей опасности подобного занятия. В которое до конца не верила.

Ну не могло все это быть правдой.

Розыгрыш. Шарада. Полное надувательство.

– Ты в своем уме? – уже не скрывала эмоций. Пыталась достучаться. Очень надеялась на благоразумие, которое должно было появиться с минуты на минуту.

– Молчи. Тебя не спрашивают. Становись, – ухватил за плечо Аркадий.

– Я не играю, – дернула рукой. – Это не смешно.

– А ну стала куда сказали, дура. Завтра вся столица будет говорить, что Аркадий Хмельной не смог договориться с собственной женой. Если ты меня опозоришь, я урою тебя собственными руками, – мужчина больно ущипнул за предплечье. – А твой папаша не получит положенные голоса электората. Думаешь, он очень обрадуется разрыву сделки?

Я не знала, что ответить.

– Она встанет куда надо, – за меня произнес Аркадий. Склонился ко мне и прошептал с угрозой: – Если ты этого не сделаешь, то не видать тебе своей фирмы и про деньги забудь. Думаешь, я не знаю про твою договоренность с отцом? Так вот не будет всего этого, если не сделаешь, как сказал.

В мою руку впились сильные мужские пальцы с такой силой, что чуть не вскрикнула. Лишь привитое с детства самообладание не позволило опозориться перед гостями.

Они же с интересом прислушивались к нашей перебранке. Перешептывались. Переглядывались. Предвкушали.

Я с надеждой смотрела по сторонам, надеясь, что найдется тот человек, который сможет прекратить этот фарс. Остановит зазвездившегося мальчишку и клоуна- подстрекателя непонятно откуда появившегося.

Но никто даже не шелохнулся.

Вокруг нас троих образовалась зона отчуждения. И мы стояли в ее центре. Для остальных людей на свадьбе происходящее являлось развлечением.

Страшным. Опасным. Смертельным. При этом будоражащим нервы и разгоняющим кровь по венам.

Люди хотели хлеба и зрелищ.

Выпито и съедено с начала торжества достаточно, остались развлечения, которые черпали полным половником.

– Кто стреляет первым? – бровь Тимофея играючи поползла вверх. Он дразнил. Давал право выбора Аркаше. А тот заглатывал наживку и велся, как мальчишка.

За кого я вышла замуж?

Папа, на что ты меня подписал? Зачем? Почему? Что я такого тебе сделала?

Рука горела огнем, там, где пальцы впивались в нежную плоть.

– Кинем монетку? – предложил муж.

– Отличная идея, – поддержал Тимофей. – Орел, – в его руках, как по мановению волшебной палочки оказалась золотая монета, поблескивающая боками в свете софитов.

– Тогда моя решка, – довольным тоном заявил Аркаша.

Как в замедленной съемке монета взлетела вверх, несколько раз крутанулась вокруг своей оси и так же медленно начала опускаться, не забывая вращаться. Брызги света расходились веером и оседали на моем платье и костюмах мужчин.

Крупная мужская рука с аккуратно подстриженными ногтями шлепнула по ладони, прикрывая кругляш.

– Решка. Ты стреляешь первым.

Аркаша довольно заулыбался. Он же предвкушал победу.

Меня поставили возле стены. Водрузили на голову яблоко. Сердце колотилось со страшной силой. Во рту пересохло. Ноги дрожали.

Я отказывалась верить в происходящее.

Это страшный сон. Это не может быть правдой.

– Не бойся, крошка, я лучший стрелок современности. Считай, что мы уже в Лас-Вегасе, – шептал муж.

Аркадий отошел.

В поле моего зрения возник Тимофей. Теперь я видела только его.

– Завяжите ей глаза, – приказал.

Его пронзительный взгляд шарил по мне лазерным прицелом. Без внимания не остались и дрожащие руки, и едва дергающийся глаз.

– Это еще зачем? – непонимающе поинтересовался Аркадий со стороны. Для него происходящее всего лишь игра. Адреналин в крови. Азарт.

– Чтобы меньше пугалась, – пояснил очевидное Тим.

– Точно. А то еще наделает в штанишки, – заржал муж. И тут же замолчал, перехватив сердитый взгляд Тимофея. Он не улыбался, глядя на меня. В глазах мужчины застыла решимость.

На глаза упала непроницаемая повязка, которую принесла с собой Алла Олеговна.

Мне стало еще страшнее.

Стояла не шелохнувшись. Папа не простит мне срыв сделки. Эта мысль занозой впилась в мозг и колола, колола, не позволяя совершать опрометчивых поступков.

О своей судьбе старалась не думать.

В глубине души надеялась на удачу. Чутье подсказывало, что все будет хорошо. Не знала, насколько хорошо и как, но верила. Цеплялась за внутренние ощущения, боролась с собой. Держалась, как могла.

Страх, то и дело кусал. Больно. Сильно. Вгрызаясь в плоть.

Всеобъемлющий ужас проступал через оболочку. Сочился наружу. Растекался вокруг.

– Я тебя прикрою, – вдруг раздалось со стороны.

– К-каким образом? – с первого раза не выговорила слово. Зуб на зуб не попадал. А я даже не замечала, что дрожала вся, а не только руки.

– Встану перед тобой. Закрою своим телом.

– Ты в своем уме?

– Хорошая мысль. Вот этот поступок достойный героя, – подхватил Аркаша.

Меня поставили на перевернутую большую кастрюлю, чтобы уравнять нас в росте.

Теперь моя голова и голова Тимофея были на одном уровне.

Мужчина встал передо мной.

Я тут же ощутила терпкий запах его парфюма. Древесный уголь, кедр, эвкалипт и немного мускуса. Убойная смесь. Подходящая ему на сто процентов.

– Не бойся, я тебя прикрою, – твердо и весомо произнес он.

И от этих простых слов, самых обыкновенных, стало легче. Уверенность в положительном исходе укрепилась. Что-то было в его тембре такого, отчего по спине побежали мурашки. Но не пугающие, а, наоборот, приятные, ласкающие, завораживающие.

Выстрел прозвучал, когда мы еще не договорили.

Яблоко осталось на месте. У меня на голове. В вот Тимофей заметно дернулся.

– В тебя попали? – воскликнула в ужасе.

– Нет. Все в порядке, – он развернулся. – Ты промазал, – уверенно произнес Тимофей, идя в сторону моего мужа. – Теперь моя очередь. Готов ли ты закрыть грудью свою жену?

– Такого уговора не было. Это ты сам вызвался ее прикрывать, – трусливо проблеял Аркадий.

– Ну, как скажешь. Могу стрелять?

– Стреляй.

Я зажмурилась от страха.

И в этот миг поняла – хочу видеть его глаза. Хочу знать уверен ли Тимофей в том, что собирается сделать. Просто хочу понимать на что иду.

Медленно подняла руки к повязке и сняла ее, зажмурившись в первый миг от яркого света, бившего в глаз.

Меня никто не останавливал. Не возражал. В воздухе висела оглушительная тишина. Музыка давно перестала играть. Все присутствующие с замиранием сердца следили за происходящим. Яркие эмоции ожидания, предвкушения, азарта сочными потоками растекались по залу

Первое, что увидела были глаза Тимофея.

Темно-серые, почти черные. Они ярко выделялись на бледном лице, в котором не было ни кровинки.

Закралось подозрение, что он солгал. И где-то внутри его большого и сильного тела застряла пуля, выпущенная мужем.

Я смотрела на него. Он смотрел на меня.

Медленно. Очень медленно поднял руку. Черный зрачок пистолета нацелился прямо на меня.

Застыла соляным столпом. Забыла, как дышать. Не помнила, как моргать. Я, вообще, все забыла. Время остановилось.

Черный зрачок поглотил все.

Выстрел прозвучал гораздо тише, чем думала. Об стену ударились ошметки яблока.

Тимофей попал точно в цель.

От яблока на голове ничего не осталось.

Дрожащей рукой провела по волосам, снимая застрявшие кусочки.

Голос пропал, как и все мысли из головы, кроме одной.

«Я жива. Жива. Жива», – пульсировало внутри. А следом ощутила непередаваемое удовольствие. Счастье, радость, безграничное блаженство в одном флаконе.

Наконец, вспомнила как надо дышать. После пережитого страха мир заиграл яркими красками. Жизнь стала чувствоваться острее, приобрела вкус.

– Попал, – констатировал факт Тимофей. – Ты проиграл. Я жду перевода. Сейчас. Сию секунду. Где твой смартфон? Или дать свой, – протянул мужу гаджет.

И откуда у него все под рукой? Пистолет. Телефон. Деньги. Что еще припасено? Вертолет. Подводная лодка. Космический корабль.

– Я … мне… я не могу… не сейчас, – залепетал Аркаша. – Я отдам.

На мужа было жалко смотреть. Куда девалась спесь? Она испарилась вместе с проигрышем.