Жили-были Маргаритка и Павлик – двое замечательных детей. Ох, как им нравилось слушать разные истории! Когда они были совсем маленькими, эти истории читала им мама. Да она и сама обожала сказки и всегда с нетерпением ждала, когда же дети попросят почитать им книгу.

Однажды с Маргариткой и Павликом произошла удивительная история, которая может случиться только в детстве и только с тем, кто очень любит сказки, то есть только с маленькими фантазёрами.

В одно летнее субботнее утро мама сказала:

– Сегодня мы идём в библиотеку.

– Нуууу, – протянула Маргаритка, – давайте лучше в парк.

– В парк мы и так почти каждый вечер ходим, – решительно ответила мама, – нет, сегодня – в библиотеку.

– Да что там делать?! – удивился Павлик.

– Хорошо, пойдём, – согласилась Маргаритка, – быстренько возьмём какую-нибудь книгу и домой.

– Быстренько не получится, – ответила мама, – сегодня в библиотеке открытие Недели детской книги. В программе весёлые квесты, соревнования, розыгрыши… И всё это начнётся через час. Так что давайте перекусим на дорожку и отправимся.

Дети обречённо поплелись собираться, считая, что день безнадёжно испорчен.

Всю дорогу мама старалась заинтересовать ребят предстоящим приключением, что-то рассказывала, что-то обещала, но старания её были тщетны. Дети шагали молча и вели себя так, будто их незаслуженно наказали.

Здание библиотеки было высокое, светлое. У входа всех встречали ростовые куклы – герои различных сказок – и предлагали программку ожидаемого мероприятия. Мама взяла глянцевый листок из рук Белоснежки.

– Ну вот, сейчас нам нужно пройти в концертный зал, прослушать вступительное слово и посмотреть небольшой концерт.

Рита и Павлик переглянулись и с неохотой последовали за мамой.

Как ни странно, но почти все места были заняты, однако словно по заказу три свободных кресла нашлись в начале десятого ряда.

– Чур, я с краю, – и Маргаритка уселась на самое крайнее место.

– А я с другого края, – улыбнулась мама и прошла вперёд.

– Я тоже хочу с края, – закапризничал Павлик.

– Давай здесь немного Маргаритка посидит, а потом ты. Хорошо? – шепнула мама на ушко сыну.

– Ну ладно, – согласился Павлик.

Все уселись как раз вовремя. На сцену вышла девушка и начала рассказывать о предстоящем празднике. Маргаритке и Павлику сразу стало скучно. Павлик принялся зевать, а Маргарита смотреть по сторонам и разглядывать стены, люстры, сидящих рядом людей. Вдруг откуда-то снизу девочка услышала, как будто кто-то ругается. Но кто может ругаться у самых ног, на полу? Рита начала вглядываться в темноту и вдруг заметила: у самого входа на полу кто-то копошился.

В зале было темно. Маргаритка тихонько встала со своего места и подкралась поближе. На полу она увидела настоящее чудо – два крошечных человечка, вцепившись в конфету, тянули её каждый в свою сторону и отчаянно ругались.

Один человечек был совсем мальчик, а второй – бородатый и седой старичок.

Девочка оглянулась по сторонам, надеясь привлечь кого-нибудь в свидетели, но все смотрели только на сцену. «Как обидно, – подумала Маргаритка, – ведь никто ж мне потом не поверит». И вдруг услышала у себя над ухом голос Павлика:

– Кто это? Тараканы, что ли, поссорились?

Видно, Павлик сказал это достаточно громко. Человечки вдруг замерли на месте, бросили конфету и пустились наутёк.

– Что ты наделал? Спугнул их, – обиделась Рита.

– Да они же маленькие, мы их быстро догоним.

Дети потихоньку выбрались из зала и стали всматриваться, не мелькнёт ли что-нибудь на полу. Наконец заметили две маленькие точки, приближающиеся к неприметной лестнице, ведущей куда-то вниз. Маргаритка и Павлик бросились туда. Тихонько спустились на несколько ступеней и упёрлись в слегка приоткрытую дверь.

– Куда они подевались? – задумалась Маргаритка.

– В эту щёлку, наверное, проскочили, – предположил Павлик, – больше некуда.

– Заглянем? – спросила Рита и, не дождавшись ответа, отворила дверь пошире.

Перед глазами детей предстала странная комната. Она была вся заставлена стеллажами с книгами. Корешки книг были такими потрёпанными, будто им сто лет. Окон в комнате не было, поэтому кругом царил полумрак. Откуда-то из глубины струился приглушённый свет. Тихо ступая, дети пошли на это зеленоватое мерцание. У самой стены стоял старинный письменный стол с такой же старинной настольной лампой зелёного цвета. За столом сидела очень красивая пожилая женщина. Её седые волосы были собраны в замысловатый пучок, который придерживала витая серебряная шпилька; плечи были накрыты ажурной шалью с кистями. Дама держала в руках очки, сквозь них разглядывала огромную книгу, лежащую на столе, и трепетно поглаживала её рукой. Потом, словно на что-то решившись, отхлебнула глоток чая из фарфоровой чашки, надела очки и раскрыла книгу.

И тут, как по волшебству, над страницами появилось маленькое облачко, на котором кто-то сидел, чуть ниже, под облачком, туда-сюда засновала стайка крылатых фей, из чашки вынырнула девочка-русалочка, а по страницам забегали маленькие человечки – и всё осветилось каким-то чудным светом.

– Ух ты! – не удержался Павлик.

Дама резко закрыла книгу, видение в тот же миг исчезло.

– Кто здесь? – спросила она, вглядываясь в темноту. – А ну, выходите.

Маргаритка и Павлик вышли из-за стеллажа, виновато опустив головы.

– Откуда вы здесь взялись? – женщина встала из-за стола. Подошла к детям вплотную и строго сказала: – Рассказывайте.

– Мы случайно, – начал оправдываться Павлик.

– Как вы вообще нашли мою каморку? – опять спросила женщина.

– Мы бежали за маленькими человечками.

– За человечками? – удивилась хозяйка странной комнаты.

И тут Маргаритке на глаза попались те самые крошечные человечки. Они прятались за ножкой стола и знаками просили её молчать. Девочка кивнула им в ответ и промолчала.

– Вы на нас сердитесь? – спросил Павлик.

– Да нет, напротив, я очень рада, что вы меня навестили, – вдруг улыбнулась седовласая красавица, – иногда хочется поделиться с кем-нибудь своими знаниями. Давайте знакомиться. Меня зовут Зинаида Зиновьевна, но многие обращаются ко мне просто – тётушка Зи.

– А что это за комната?

– Это библиотечный архив, а я, можно сказать, хранительница старинных мудрых книг. Моя профессия называется архивариус.

– Нееет, – протянул Павлик, – вы не архивариус, вы – волшебница.

Тут тётушка Зи запрокинула голову и от души рассмеялась.

– Ну что ж, волшебница, так волшебница, – согласилась она, – а вот вам пора возвращаться на свои места. Скоро концерт закончится, мама заметит ваше отсутствие и поднимет панику.

– Но у вас здесь так интересно, волшебно, – отозвались дети, – можно остаться ещё хоть на минуточку.

– Милые дети, а знаете ли вы, что чудеса и волшебство везде и всюду, – улыбнулась тётушка Зи, – вам нужно только оглянуться вокруг и постараться их разглядеть. У вас обязательно получится, – тётушка Зи повернулась к одному из стеллажей, достала с самой верхней полки книгу и протянула детям, – я хочу подарить вам на память эту книгу. Быть может она научит вас быть добрыми, внимательными, отзывчивыми, научит видеть то, чего другим видеть не дано.

Маргаритка на правах старшей сестры ухватилась за книгу и, не понятно каким образом, вдруг оказалась на своём месте в полутёмном концертном зале. На плече у неё спал Павлик, а в руках она крепко сжимала ту самую книгу.

– Наш концерт окончен, – возвестила девушка со сцены.

Загорелся свет, мама с улыбкой посмотрела на детей. Павлик спросонья заморгал глазами и закрутил головой, будто не понимал, где находится.

– Рита, откуда у тебя книга? – удивилась мама.

– А мне её подарили.

– Кто?

– Тётушка Зи.

– Не понимаю, какая тётушка? Мы же смотрели концерт.

– Тётушка Зи, – как будто вспоминая, встрепенулся Павлик, – она в подвале живёт.

– Да не в подвале, а в архиве, – поправила его Рита, – и не живёт, а работает.

– Какой подвал? Какой архив? Когда вы успели там побывать? – не понимала мама.

– Пойдём, пойдём, мы тебе покажем, – дети за руки потянули маму в сторону потаённой лестницы.

– Но по программе сейчас викторина, мы всё пропустим.

– Не хочу викторину, хочу к тётушке Зи, – капризничал Павлик.

Мама сдалась и пошла за детьми. Они подвели её к ступенькам, ведущим в полуподвальное помещение. Мама спустилась, подошла к двери и прочитала: «Хозяйственное помещение. Посторонним вход воспрещён».

– Наверное, вы шутите? – удивилась мама, а потом будто догадалась о чём-то и сказала, – ну хорошо, раз вы действительно так не хотите участвовать ни в каких конкурсах и викторинах, пойдём в парк.

– А ты не обидишься? – спросила Рита.

– Ну, конечно, нет, – вздохнула мама, – пойдём туда, где всем нам приятно бывать.

– В парк?

– В парк, – кивнула мама.

В этот раз дети не захотели кататься на качелях и есть мороженное. Они нашли в парке тихий уголок, уселись на скамейку и попросили маму почитать им новую книгу.

Мама открыла первую страницу и прочитала заголовок: «Гнома Охушка и её друзья»…

Гнома Охушка

Древние традиции

Недалеко от неизвестно какого города, в неизвестно каком лесу, у неизвестно какой речки, на маленькой укромной полянке, на которую никогда не забредали любопытные туристы (её просто не замечали), в крошечном домике под кустом бузины жила-была маленькая гнома. Звали её Оха или, как ласково звала её мама, О́хушка. Она была самая младшая в семье, ей исполнилось всего-то 300 лет. Но умная она была не по годам. А всё потому, что любопытство, как говорила О́хушкина мама, родилось раньше неё. О́хушке было всё интересно, обо всём хотелось узнать. Но она никогда никого ни о чём не спрашивала. Оха затевала собственные расследования, обо всём узнавала сама и поэтому часто попадала в самые невероятные и опасные истории. Родители очень за неё переживали, ругали, наказывали, но ничего не помогало. Она только охала: «Ох-ох-ох». Мама думала, что таким образом О́хушка показывает своё раскаяние, и всегда прощала её. Но проходило какое-то время, и маленькая проказница опять попадала в какую-нибудь историю.

Как вы догадались, О́хушка жила не одна. В домике под кустом бузины поселилась целая семья гномов: гнома мама Лю́бушка, гном папа Гро́мушка и старший брат гномик Эйка.

Гномов в этом лесу было мало – всего три семьи. Жили они очень далеко друг от друга и виделись крайне редко, ведь для их маленьких ножек пройти половину леса – большое испытание. Поэтому в гости они друг к другу не ходили и все праздники отмечали скромно, в кругу семьи. Но был один день в году, когда гномы обязательно должны были собраться все вместе на одной заповедной полянке. Все три семьи принимали участие в поиске подходящего места для ежегодных встреч, и дело это было непростое. Во-первых, полянка должна была находиться на самом высоком месте в лесу. Такое место в густой непролазной чаще было очень трудно найти. Гномам грозило много опасностей. Зверей, даже хищных, они не боялись (ведь гномы знают звериный язык и всегда могут договориться и с маленькой мышкой, и с огромным медведем), а вот сильный дождь, одна капля которого для маленьких человечков была целым озером, или сильный ветер, который мог легко подхватить гнома и отнести совсем в другую сторону или, ещё хуже, забросить на высокую сосну, – вот что для них было настоящей опасностью. Второе очень важное условие состояло в том, что ровно в полдень на середину поляны должен был попадать хотя бы один солнечный лучик. Без солнца не свершится волшебство, и всё, что происходило в жизни маленького народца, теряет смысл. А третье условие было не обязательным, гномы придумали его сами. Заключалось оно в том, чтобы такая полянка находилась примерно на одинаковом расстоянии от их домиков, ведь гномы старались заботиться друг о друге, помогать по мере сил и возможностей.

Когда гномам пришлось переселиться в этот лес, оставалось совсем мало времени до их общего праздника. Нужно было поторапливаться, чтобы найти поляну к сроку.

Наверное, тебе стало интересно, что за праздник отмечали гномы раз в году на заповедной полянке? Всё очень просто, праздник этот – день рождения. Общий день рождения. Все гномы отмечают его в один день, 21 июня – день летнего солнцестояния. И хотя всем известно, что гномы – существа, не очень-то любящие яркий свет, предпочитающие прятаться в пещерах и норах под корнями деревьев, однако в этот день они собираются все вместе, зажигают костёр, веселятся и ждут полудня. Именно в полдень солнечный луч упадёт на середину поляны, где в выложенном из маленьких камушек кругу, уже сверкают волшебные кристаллы-талисманы, охраняющие и помогающие гномам весь год. Полуденный луч солнца в свой час падает на талисманы и заряжает их волшебной силой, благодаря которой каждый из них становится способным на разные чудеса. Пока солнце согревает талисманы, гномы произносят заклинание:

Помоги, волшебный луч,

Избежать враждебных туч,

Наводнений, ураганов,

Злых ужасных великанов.

Талисман поможет мне

В незнакомой стороне.

И покуда я живой,

Талисман всегда со мной.

Как только солнечный луч начинает менять направление, гномы разбирают свои кристаллы, надевают их на шею и прячут от лишних глаз под одеждой. Веселье в этот день продолжается до поздней ночи. На праздничный огонёк с поздравлениями нередко заглядывают со своими подношениями гости – маленькие хорошенькие феечки в сопровождении прекрасных эльфов дарят чудесную пыльцу в цветочных бутонах, из реки может выглянуть русалка и бросить гномам венок из кувшинок.

С наступлением ночи веселье заканчивается, гномы усердно маскируют следы своего пребывания на полянке – тушат костёр, разбрасывают камушки и ложатся спать. А на рассвете прощаются друг с другом до следующего дня рождения и отправляются каждый в своё жилище.

Так было каждый год.

Начало истории

Приближался очередной день летнего солнцестояния. Шла подготовка к дальнему походу, ведь до заветной полянки – дней пять ходу. Но прийти нужно раньше, чтобы успеть всё как следует подготовить к празднику. Все были ужасно возбуждены, в этом году всё немного отличалось от обычного – год был високосным, а это значит, праздник переносился на двадцатое июня. Мама и папа волновались, вдруг что-нибудь пойдёт не так. Э́йка тоже постоянно делал озабоченное лицо и бубнил что-то себе под нос. Но почему-то О́хушке казалось, что делал он это не по-настоящему, понарошку, – просто хотел казаться взрослым. Сама-то она не собиралась ни о чём расстраиваться. Ну подумаешь, високосный год. Подумаешь, праздник пройдёт на день раньше. Ну ведь пройдёт же, никуда не денется. Она с удовольствием выполняла все поручения мамы и папы, весело и шумно, так что взрослые гномы всегда слышали О́хушкин весёлый смех и бесконечные вопросы: «А это куда положить?», «А это нам пригодится?», «А побольше рюкзака нет?» Везде она совала свой любопытный нос и, конечно, больше мешала, чем помогала.

Мама и папа были так увлечены подготовкой, что в какой-то момент просто не заметили, как тихо вдруг стало. И только к вечеру, когда почти всё было готово к походу, родители присели отдохнуть на лавочку около дома, немного отдышались и вдруг в один голос спросили: «А где О́хушка?!».

– О́хушка! – крикнула мама.

Ответа не последовало.

– Наверно, она устала и уснула где-нибудь под кустом. Эй, Эйка, возьми одеяло, найди О́хушку, но не буди, пусть поспит, только накрой её получше – ночи в лесу прохладные.

Родители совсем не испугались за О́хушку, потому что лес для гномов – дом родной: они очень хорошо ориентировались в нём. Уйти далеко и сорвать поход О́хушка не могла, ведь только раз в году у неё была возможность встретиться с друзьями, рассказать все свои новости и узнать, что интересного произошло у них. Звери обидеть маленькую гному тоже не могли, они все любили её, О́хушка часто играла с ними и помогала, когда те попадали в беду.

Эйка так долго искал О́хушку, что, по обыкновению, стал ворчать и разговаривать сам с собой: «Куда же она спряталась? Куда забралась? Сколько ещё её искать? Всё! Надоело! Замёрзнет, сама домой, под тёплое одеяло, прибежит». С этими словами Эйка и повернул домой. Мама с папой уже спали. Эйка забрался в свою постельку и тоже уснул.

Гномы спокойно спали и не догадывались, что произошло с О́хушкой. И это накануне таких важных событий!

А дело было так. О́́хушка решила помочь с заготовкой провизии. «А неплохо было бы в дороге подкрепиться орешком», – подумала она, взяла с собой маленькую тележку и отправилась к знакомому орешнику. Это мы, люди, называем орешник кустарником, а для гномов это огромное дерево. Чтобы взобраться на него, даже взрослый гном должен обладать смелостью и ловкостью. Назревал опасный момент. Кажется, О́хушка собиралась совершить очередной необдуманный поступок. Она остановилась под орешником и, подняв голову, залюбовалась голубым небом, проглядывающим сквозь раскидистые кусты, немного задумалась и произнесла: «Ох-ох-ох!» Потом, прищуривая то один, то другой глаз, стала мысленно прокладывать свой путь по веткам к заветным плодам. Когда воображаемый план был готов, она весело прищёлкнула пальцами, воскликнула: «Ох!» – и… полезла на куст орешника. О́хушка была умной гномой и, наверное, план был хорош, но она совсем не подумала о непредвиденных обстоятельствах, которые могут помешать ей добраться до цели. Проказница забралась на приличную высоту, осмотрелась, наметила цель – отличный, спелый орех. Но дотянуться до него было невозможно, нужно было подползти по ветке поближе. И она поползла. Да вот беда, под весом спелых орехов ветка и так немного прогнулась, а когда добавился и О́хушкин вес (какой бы маленькой и лёгкой она ни была), ветка стала гнуться всё сильнее и сильнее. Гнома, тщетно цепляясь за листья и почки, заскользила вниз. Сейчас ветка закончится, и она упадёт с такой огромной высоты! Так О́хушка оказалась у самого края ветки, где и росли орехи. «Ох, зря я испугалась, – подумала она, – приехала как раз туда, куда надо». Не успела она так подумать, как орех, за который держалась гнома, выскочил из своего гнезда, так как был уже спелым, и полетел вместе с ней вниз.

О́хушка снова испугалась. Она зажмурила глаза и громко закричала сквозь слёзы: «Ох! Ох! Ох!». Пока летела вниз, больно царапаясь о ветки орешника, столько мыслей пронеслось в её голове: о маме и папе, о брате, о празднике, на который ей не суждено попасть…

А в это время две беззаботные стрекозы решили порезвиться и поиграть недалеко от того самого орешника. Они то кружились в молчаливом танце, то замирали в воздухе, получали от этого огромное удовольствие и совсем не обращали внимания на хруст, треск и крики, доносящиеся откуда-то сверху.

Густые ветки немного замедляли скорость падения гномы. Она приоткрыла глаза, посмотрела по сторонам, потом вниз и увидела танцующих под орешником стрекоз. В голове молниеносно начал зарождаться план спасения. «Ох, только бы они не улетели. Только бы они не улетели», – повторяла О́хушка как молитву.

Стрекозы словно ждали её и беззаботно порхали, блестя своими серебристыми крылышками. Когда после очередного круга они снова остановились, ничего не подозревая, – на них и свалилась О́хушка. Подлетая, она наконец отбросила в сторону орех, изловчилась и крепко вцепилась в одну из стрекоз. Та от неожиданности и испуга забыла о своём танцевальном партнёре и резко взвилась вверх.

«Нет! Нет! Зачем снова вверх? Опусти меня на землю!» – кричала ей О́хушка. Но испуганная стрекоза ничего не слышала, а только уносила гному всё дальше и дальше от дома.

Малышка сначала очень обрадовалась. Как ловко ей удалось избежать падения! Вот сейчас стрекоза опустится на безопасную высоту, О́хушка выберет подходящее место и освободит руки. Но испуганная стрекоза никак не могла успокоиться и, что совсем не входило в О́хушкины планы, стала кружить над рекой. А воду О́хушка терпеть не могла. Стрекоза словно почувствовала её страх и, наверное, из вредности, решила наконец стряхнуть непрошенную гостью в воду. Она принялась трясти лапками как раз на середине реки. Если бы О́хушка не была такой уставшей и измученной, она конечно же удержалась бы, но кулачки почему-то сами собой разжались. Стрекоза, довольная, полетела в неизвестном направлении, а бедная гнома снова падала. Гладь реки приближалась быстро-быстро. О́хушка от страха по привычке зажмурилась и мысленно попрощалась с белым светом. Но ей опять повезло.

Над рекой сновали стрижи. Один из них давно и с интересом наблюдал за странной стрекозой, которая долго кружила над рекой и почему-то никак не хотела или не могла никуда приземлиться. Но что самое странное, на лапках этой стрекозы болталось что-то живое – барахтающееся и пищащее.

И вот оно, это барахтающееся и пищащее, отцепилось от лапки стрекозы и полетело вниз, к воде. Стриж по привычке, а может из любопытства, молниеносно, как это умеют делать только они, метнулся в сторону странного существа и подхватил его в клюв. Хотел было проглотить, но, оценив размеры, передумал. Он просто держал О́хушку в клюве и продолжал лететь.

Стриж этот был не местный, он оказался в лесу на берегу реки не по своей воле. Когда-то он жил в городе, в большой щели под балконом многоэтажного дома. Однажды он подрался в воздухе с вороной, повредил крыло и упал на землю. Это заметили двое детей, мальчик и девочка – брат и сестра. Они подобрали раненого стрижа и принесли домой. Долго лечили, ухаживали за ним. Когда крыло зажило, дети поняли, что пришло время прощаться. Почему-то люди решили, что выпустить птицу нужно обязательно за городом. Если бы они понимали язык птиц, то никогда не увезли бы стрижа от тех мест, к которым он привык. Наверное, они хотели сделать как лучше. Люди увезли его за город, нашли крутой обрыв у реки с множеством норок и там выпустили на свободу.

Стриж занял заброшенную пещерку и некоторое время жил у реки, набирался сил перед дальней дорогой. А сейчас он как раз направлялся обратно в город, к своему уютному и такому родному жилищу. Тут и попалась на его пути наша непоседливая гнома. А О́хушка до того обессилела от всех злоключений, что уже не сопротивлялась, не охала, не ахала, не кричала и не махала руками, а просто висела в клюве птицы и ждала, чем же всё это закончится.

Стриж торопился, хотел добраться в город до наступления темноты. Он думал только о своей цели, наслаждался встречным ветром и летел, летел. Иногда он забывал, что держит в клюве живое существо, так тихо и смирно О́хушка никогда себя не вела. Поначалу ей было немного страшно, потом она начала привыкать к высоте и стала любоваться красотой проносившихся мимо речушек, полянок, деревенек. С высоты птичьего полёта они казались ей такими маленькими.

Но вот вместо деревьев стали появляться какие-то странные сооружения. О́хушка никогда не была в городе, она не понимала, что это за удивительный пейзаж открывается внизу. Куда подевались деревья, поля, ручьи? Что за безобразные громадины сменили их? О́хушке стало немного страшно.

А стриж, напротив, очень обрадовался. Впереди он увидел город. Теперь только осталось найти знакомый дом, а на нём знакомый балкон. Но сначала стриж решил немного отдохнуть и освободиться от своей ноши. Он резко снизил высоту и приземлился на карниз самого высокого дома.

– О-о-о-ох! – протянула О́хушка, потягиваясь, когда стриж разжал клюв.

Как только затёкшие от долгого полёта руки и ноги стали нормально двигаться, малышка-гнома посмотрела вниз и ужаснулась.

– Ох-ох-ох! – прижав ладошки к щекам, произнесла она.

И в этом «Ох-ох-ох!» смешались и страх, и восторг, и удивление. Но потом все эти чувства сменились гневом.

– Зачем ты притащил меня сюда? Что я буду делать? Как вернусь домой? – О́хушка чуть не плакала.

Стриж равнодушно наблюдал за странной девочкой.

– А разве ты не здешняя? Ты же человек, я не мог ошибиться. Хоть ты и маленькая, как букашка, но у тебя есть руки и ноги, умеешь разговаривать, носишь одежду – значит, человек. А все люди живут или в городе, или в деревне. Так что хватит ворчать, быстренько говори мне «спасибо» и объясни, куда тебя подбросить. Мне некогда.

– За что же мне тебя благодарить? Ты унёс меня так далеко от дома. Отнеси меня, пожалуйста, обратно, в лес.

Стриж немного растерялся.

– Но кто ты? Почему твой дом в лесу?

– Я гнома Оха. Но все зовут меня О́хушкой. Я должна вернуться домой как можно быстрее. Скоро у нас, гномов, очень важный праздник. Прошу тебя, помоги, отнеси обратно в лес, ведь у тебя такие сильные крылья.

– Сочувствую, – сказал стриж, – но уже скоро начнёт темнеть. Давай сделаем так, сейчас мы найдём моё гнездо, переночуем в нём, а утром отправимся в путь.

– Хорошо. А где твоё гнездо?

– Мы быстро найдём его. Садись ко мне на спину и держись покрепче.

О́хушка взобралась на спину стрижа и крепко ухватилась за перья. Стриж, сорвавшись с крыши, понёсся между домами искать знакомый балкон.