Здесь, но не сейчас

ГЛАВА 17 ВОТ ТАК НЕОЖИДАННОСТЬ

Сильный толчок дал понять, что лодка ударилась о берег. К этому времени уже давно стемнело. Оскар помог мне выбраться на песок и я, наконец, осознала, что приключение закончилось, пора прощаться.

– Мне надо возвращаться, – сказала я, глядя на усыпанное звёздами небо. – Даже представить боюсь, что думают мои родные.

– Твои родные? – Оскар подал мне руку, когда я споткнулась и едва не упала. – Осторожно, Ревекка. Не для того я тебя спасал, чтобы ты сейчас расшиблась.

– Смею напомнить, что ты еще и о своей шкуре позаботился, – засмеялась я и остановилась. Мы стояли друг против друга, уставшие, в разорванной сырой одежде, но отчего-то довольные. – Без тебя я бы не справилась, – молвила и потупила взгляд, а потом почувствовала прикосновение горячей ладони на своей щеке. Непроизвольно закрыла глаза. Сердце дрогнуло и понеслось вскачь, а губы приоткрылись в предвкушении поцелуя.

«Ну же! Поцелуй меня!» – кричало всё моё нутро. Я едва сама не сделала этот безумный шаг, я готова была наброситься на этого мужчину, но меня останавливало… время. Оскар может неправильно отреагировать, решит, что я легкомысленная, распутная. Вкусив желаемый плод, я могу навсегда оттолкнуть его.

– Не знаю, где этот двадцать первый век, но для меня большая честь спасти такую красивую девушку, как ты, Ревекка, – прозвучал его голос под звуки плескавшихся на берегу волн, а потом он взял мою руку и преподнёс к губам. Вот он – поцелуй, который и должен был случиться.

Не выпуская моей руки, Оскар повел меня к лесу. Вытоптанная тропа вела в город. Половину пути мы не разговаривали. Не знаю, о чем задумался Оскар, но я была слишком разочарована и поглощена в свои неудачи, поэтому не было желания говорить.

– Ты упомянула о своих родных, – напомнил Оскар.

– О, мы живём в доме одного торговца Карабулута с его женой и детьми. Я попала сюда вместе со своей родной сестрой и ее… женихом. У них должна была состояться свадьба. Теперь это невозможно, потому что мы застряли в прошлом.

– Очень жаль. А почему они не поженятся здесь?

– Действительно, – согласилась я, выдав невесёлый смешок. – Я как-то не подумала об этом, хотя… это ведь хорошая идея! Они любят друг друга, так какая разница, где им жениться.

– А я бы женился на тебе…

И тут Оскар замолчал, а я затаила дыхание. Услышать такое стало полнейшей неожиданностью, я совсем не задумывалась о последствиях нашего союза. А стоило бы. Оскар из прошлого, а я из будущего, в которое рано или поздно вернусь. И он это тоже понимал. Вот почему он не стал целовать меня. Невыразимая грусть охватила меня, хотелось сбежать подальше, слезы подступили к глазам. Заметил ли их Оскар?

– Ревекка, с тобой всё в порядке? – спросил он, пытаясь заглянуть мне в лицо. Но я упорно отворачивалась.

– Да, устала только. Мне надо посмотреть, что стало с моей сумкой.

– Мы как раз близко к этому месту.

Как я и предполагала, сумки не было. Ее кто-то нашел и теперь наверняка дивится невиданным диковинам и смеется над моими рисунками – вот что я действительно не хотела бы потерять.

– Я попробую найти твою сумку, Ревекка. Не грусти.

– Как?

– Положись на меня.

Расчувствовавшись, я обняла Оскара, а потом тихо заплакала. Я чувствовала его колебания. Его руки не сразу легли мне на спину, но в итоге и Оскар сдался. Он прижал меня к себе, стиснул в объятиях и зарылся носом в мои влажные волосы.

– Мне пора, – отстраняясь, шепнула я и побежала к дому Карабулута. Я не желала оборачиваться. Почему-то мне казалось, что это будет самая болезненная любовь, поэтому боялась собственных чувств.

Толкнув калитку, я вошла во двор, окутанный лунным светом. Где-то в траве слышалась слаженная песня сверчков, а еще до моих ушей доносился непонятный шепот. Я медленно шагала по тропинке, прислушиваясь и понимая, что что-то происходит. Из беседки доносился шорох и девичье хихиканье. Замерев на месте, я раздумывала, идти в дом или проявить любопытство. И, наверное, я бы вошла в дом, если бы не услышала голос Эрика. Слов я не смогла разобрать, но его елейный голос ни с кем не перепутать. Меня насторожило то, что ему отвечала явно не Айала.

Сжав руки в кулаки, я приблизилась к беседке и увидела то, что не предназначалось для посторонних глаз.

– Эрик!

ГЛАВА 18 НАЧАЛО БЕЗУМИЯ

– Дуйгу!

Девушка пряталась за спиной Эрика, словно я собиралась на нее напасть.

– Ревекка, – как ни в чем ни бывало, произнес Эрик, – где ты пропадала целые сутки? Мы искали тебя, беспокоились.

– Не переводи тему! – прошипела сквозь зубы. К счастью, темно и он не видел насколько грязное и оборванное мое платье. – Лучше скажите, что вы себе позволяете?

– Это не то, что ты подумала, – начал оправдываться Эрик, наращивая, таким образом, мой гнев.

Что ещё я могла подумать из того, что увидела? Да, они одеты, но Эрик целовал шею Дуйгу. Девушка без головного убора, да и где была его рука в тот момент, когда я их застала? Он похотливо гладил ее ножку под платьем.

Я метнула гневный взгляд на Дуйгу.

– Иди в дом и благодари своего Аллаха, что не твой отец или не сама Айала вас поймали. Стыд какой!

– Прошу тебя, не говори отцу, – плакала девушка.

– Уйди с моих глаз, – почти по слогам произнесла я.

Оставшись наедине, мы с Эриком некоторое время молчали. Мои силы покидали меня, чувствуя слабость, я присела на скамью. Следом сел и Эрик, затем виновато опустил голову.

– Я люблю Айалу, Ревекка.

– Знаю. Опять будешь утверждать, что это для твоей работы?

– Нет, – он издал грустный смешок. – Глупо, конечно, но… Дуйгу это подстроила. Точнее, она привела меня сюда просто поболтать, а потом начала упрашивать…

– Молчи! Вот же маленькая развратница! – возмущалась я, глядя на неполную луну в чистом звездном небе. В память ворвались воспоминания об Оскаре, о том, как мы медленно плыли к берегу, изнемогая от жажды. – Но как бы я ее не называла, Эрик, я не могу оправдать твой поступок.

Парень упал передо мной на колени.

– Умоляю тебя, Ревекка, не говори Айале. Я все равно люблю ее и хочу жениться. Вот вернемся мы…

– Женись на ней! Чего ты ждешь?

– Что? Но…

– Да! Прямо здесь и женись. – Я понизила голос. – Потому что неизвестно, что с нами станет. Здесь есть разбойники, недоброжелатели и чужестранцы… Они похитили меня и почти увезли на своем корабле в неизвестном направлении.

– Что ты такое говоришь? Как же ты выбралась?

– Мне помог Оскар – парень, с которым я недавно познакомилась у себя в кофейне.

– Ого, – удивился Эрик и с прищуром улыбнулся. – Зря времени не теряешь.

Но я не спешила радоваться.

– Есть проблема. Моя сумка выпала, когда нас схватили, – сказала я после короткой паузы. – Если ее найдут солдаты, то, по крайней мере, на меня начнется охота.

И это являлось серьёзной проблемой. Я боялась не за себя, а за свою сестру. Она, бедняжка, не выдержит, если ее бросят в темницу или… и тем более, она не заслуживала смерти. Честно говоря, одни только мысли вызывали дикий страх. Расставшись с Эриком, я пришла в покои к Айале. Моя сестра спала, мерно посапывая. Запретив Эрику идти к ней в спальню, я была уверена, что никто нас не потревожит, и легла рядом. Девушка зашевелилась, ее голова уткнулась мне в грудь, но запах водорослей от моего платья разбудил ее.

– Прости, – зашептала я, – надо было переодеться.

– Ревекка! – Айала заплакала, крепко обняла меня и сказала: – Я думала, тебя убили. Господи! Ты бы знала, что я пережила.

– Всё хорошо, – приговаривала, поглаживая спину сестры. – Я вернулась. Я здесь. Завтра обязательно всё расскажу.

Сдержав обещание, утром, едва успели запеть птицы, я поведала Айале всю историю о моем приключении – о том, как Оскар впервые меня спас, что он знает, кто я такая и о похищении. Я не утаила ни единой детали. Айала слушала, не перебивая.

– Вот это да! – ахнула сестра, когда я закончила. – В жизни не подумала бы, что ты на такое способна. У тебя нормального бойфренда никогда не было. Один. И тот придурком оказался.

Я покрутила глазами.

– Не напоминай, прошу.

Мы сидели на широком подоконнике у открытого окна с видом на густой сад Карабулута. Со второго этажа просматривалась крыша беседки, в которой я подловила бесстыжую парочку Эрика и Дуйгу. Мне было до боли обидно за Айалу, и пусть Эрик сотню раз скажет, что любит ее, больше я ему не верю. Меня душило желание растоптать его достоинство, уничтожить, удавить, как букашку. Но с другой стороны, понимала, что если Айала прогонит Эрика, то нам будет сложнее вернуться в будущее без него. Решила дать парню шанс. Если не исправится, тогда поступлю так, как посчитаю нужным.

– Ревекка, мне нужно кое-что тебе сказать, – сестра взяла меня за руки. На ее лице играла загадочная улыбка. – Вчера Айда сказала, что я беременна.

В ту же секунду, как Айала произнесла эти слова, я потеряла дар речи. Я должна радоваться, но вместо этого еле заметно вздохнула и посмотрела на зеленый сад.

– Ты не рада? – голос сестры прозвучал встревоженно, даже испуганно. И чтобы не травмировать ее своим настроением, крепко обняла и сказала, что это лучшая новость с тех пор, как мы попали в прошлое.

ГЛАВА 19 УХОДИ!

Время не властно над нами, пока мы находимся здесь – в 1758 году. Оно словно остановилось в тот момент, когда лабиринт сыграл с нами злую шутку. Да, я вижу рассветы и закаты каждый день. Я по-прежнему ем, сплю, говорю, смеюсь и плачу – живу. Но живу не в свое время и не своей жизнью, будто воспользовалась чьей-то чужой ролью. Происходящее настолько реально, что трудно назвать это сном. Айала беременна. У нее родится ребенок, вопрос лишь в том, успеем ли мы вернуться в будущее до того, как это случится.

«Там, где потревожен прах пророка – творения венец – навек остаются».

Навек остаются…

Я прокручивала в голове эту строку из надписи на камне снова и снова. Отчего-то страшное «навек остаются» нисколько не пугало меня, наоборот, я находила в этом какой-то подвох. В последние дни я особо остро стала ощущать слова этого волшебного послания. Поэтому приходила в лабиринт время от времени, подумать. Здесь, сидя в турецкой позе перед угловатым камнем, я могла предаться размышлениям и даже поплакать, пока меня никто не видит. В конце концов, разгадка таится на поверхности, надо только приложить чуть больше усилий.

Мои руки коснулись выпуклых арабских букв. Подушечками пальцев я ощущала холод и шероховатость камня, в то время как лицо и шелковую одежду обдувал горячий ветер.

«В чём твой секрет?» – мысленно спрашивала я у могилы.

Но ответа не было.

Дни шли за днями. И поскольку я потеряла свою сумку с рисунками и карандашами, Эрик достал мне бумагу и пастель, чтобы я продолжала свое дело и не скучала. Но за последнюю неделю я нарисовала лишь один рисунок в любимом стиле: запечатлела Айду за приготовлением риса. И всё. Моё настроение таяло также, как туман рассеивается под яркими и веселыми лучами солнца. Мне словно чего-то не хватало.

Или кого-то…

Оскар приходил в кофейню пару раз, но Рашид не позволил мне выйти в зал. А после работы я уходила домой с Айдой, и у него просто не было шанса подойти, хотя я чувствовала, что он где-то рядом и смотрит на меня.

Странные вещи стали твориться после возвращения из плена. Эбабиль больше не строил мне глазки, как это бывало раньше. Теперь, при виде меня он хмурился и отворачивался. Я сослалась на то, что он где-то увидел меня с Оскаром и стал ревновать. А Рашид заваливал меня работой так, что к вечеру я ног не чувствовала. Возможно, его об этом попросила Айда, чтобы защитить меня, ведь мне пришлось рассказать им все, что приключилось со мной в тот злополучный день.

С Дуйгу я больше не разговаривала, от моего дружелюбия не осталось и следа. Она делала попытки уважить меня, приносила лукум в мою комнату, но тщетно. Я отказывалась иметь с ней дело. И обучение османскому языку застряло на одном месте.

Однажды, в прекрасный солнечный вечер Айда предложила сходить к мечети, чтобы набрать святой воды. Солнце начало садиться. На улице сыро и прохладно, в траве много маленьких черных мошек. Небо на западе окрасилось в розовый с оранжевым. С одного из минаретов разносился, подхваченный ветром, заунывно-протяжный глас, созывающий всех правоверных мусульман к молитве. Я следовала за Айдой, потерявшись в собственных мыслях. Мимо нас время от времени проходили люди, с которыми женщина здоровалась, проезжали повозки, а над головой пролетали птицы. Раньше я бы захотела всё это нарисовать, но сейчас не обращала на прелести восемнадцатого века никакого внимания.

Набрав воды, мы медленно двинулись к дому. По дороге Айда встретила знакомую, они недолго посплетничали о какой-то приезжей семье, после чего мы пошли дальше.

До дома оставалось пройти несколько футов, как вдруг вдали показалась фигура Серхата – младшего сына Айды. Мальчик очень спешил нам на встречу, а вблизи его лицо показалось мне бледным и тревожным. Айда спросила, что случилось, но он проигнорировал вопрос матери и бросился ко мне.

– Руя, уходи! Ради Аллаха, уходи! Тебе нельзя домой. Они схватят тебя!

Ни я, ни Айда ничего не понимали.

– Объясни по-человечески, что ты такое говоришь! – грозно сказала Айда, тряся ребенка за плечи.

– Они забрали Эрхана и Айсар. Они придут за ней тоже, матушка! – встревоженно верещал Серхат.

Я отступила на шаг, едва удерживаясь на ногах. Бидон с водой выпал из рук, вода растеклась по камням и стала уходить вниз по широким расщелинам. Эрика и Айалу, по словам Серхата, схватили солдаты.

– Но почему? Почему их забрали? – бледнея, спрашивала я.

– Я не знаю. Мне отец сказал найти тебя и донести весть. Уходи, ради Аллаха!

Айда, не теряя рассудок и не поддаваясь панике, обратилась ко мне:

– Возвращайся в кофейню. Скажи Рашиду, что я велела тебе закончить кое-какую работу на кухне. Он не станет возражать. А я поговорю с мужем, затем пришлю тебе весть с Серхатом.

– Но… а как же моя сестра… – дрожащим голосом произнесла я.

– Мы всё узнаем, джаным. А сейчас иди.

Я не стала сопротивляться и вернулась в кофейню. Надо только дождаться Серхата, а потом я пойду искать Оскара и не важно, где он. Я его найду!

ГЛАВА 20 ЭБАБИЛЬ

Я не могла сидеть на месте, всё думала об Айале с Эриком. Куда их увезли? Что с ними сделали? В голову лезли самые страшные вещи. А вдруг их убили, и что тогда я буду делать?

Мои мысли прервал звон посуды. Это Эбабиль вошел на кухню. Я не смотрела в его сторону, боясь показать свои слезы. Рашид ничего не заподозрил, но Эбабиль очень наблюдательный и может привязаться с вопросами. Я чистила орехи, так как утром всё равно придется этим заниматься, а Рашиду так и сказала: «Айда забыла подготовить к утру продукты».

Парень не уходил, и было ощущение, как будто он буравит взглядом мою спину. Оборачиваться не было желания, поэтому я представила, что здесь никого нет, и потянулась за очередной горстью орехов.

– Неверная.

Я замерла. Детский тонкий голос Эбабиля звучал отнюдь не дружелюбно. Было в нем что-то зловещее. Решила промолчать.

– Как посмела ты явиться сюда и нарушить наше уединение? – тогда проговорил он. – Ты и твои родственники – посланники Шайтана.

Что? Ну, это уже слишком. Резко повернув голову, я встретила презрительный взгляд голубых глаз.

– Зачем ты мне всё это говоришь, Чагатай?

– Посланник Шайтана, творящий зло за спинами праведных, должен понести наказание, – прошипел он.

Ничего не понимая, я встала, расправив плечи, и своей позой сделала ему вызов.

– Думай, что говоришь!

– Скоро и тебя схватят. Я позаботился об этом. Скоро за тобой придут. Не место неверным Аллаху в этом мире. Не место!

– Это ты… – Внезапная догадка осенила меня и отозвалась слабостью в коленях. Я прижалась к стене, едва не стуча зубами от ужаса. – Откуда… откуда у тебя такие злые мысли, Чагатай?

– В твоей котомке много греховных вещей. Ты не из этого мира. Тебя прислал Шайтан, чтобы сбить с пути истинного всех праведных. – Враждебность на его лице сменилась болью и глубоким сочувствием. – Да простит Аллах старого Карабулута, какой грех взял на душу, приютив неверных.

Теперь я всё поняла: Эбабиль нашел мою сумку, увидел необычные предметы, рисунки, а главное, наверное, нашел крест, который лежал в потайном карманчике. Он везде был со мной в качестве талисмана. Он достался мне от дедушки – крестик, с высеченной змеей из серебра, но… Эбабиль доложил на нас! Мне нужно немедленно бежать! Эбабиль заговаривает мне зубы для того, чтобы я не смогла уйти. Выход из кухни… О Боги! И я только сейчас заметила, что он запер дверь!

В руку попал нож, когда я начала ощупывать поверхность стола слева от себя.

– Уйди с дороги, Чагатай! – закричала я, наставив оружие на него. – Если я, как ты говоришь, посланница дьявола, тогда мне ничего не стоит уничтожить твою жалкую душонку!

Я принялась размахивать ножом, чтобы прогнать его с места и освободить себе путь к выходу, но Эбабиль, похоже, не боялся меня.

– Скоро. Уже скоро, – засмеялся Чагатай. Это был поистине жуткий, зловещий смех.

Где-то далеко за стенами раздался топот копыт и редкие повелительные окрики.

«Бежать, бежать, бежать! – стучало в голове. – Если меня схватят, то я не смогу спасти Айалу и Эрика. Я больше не увижу Оскара. Не вернусь домой…». Взгляд упал на чашу с грецким орехом. Одним движением ноги опрокинула алюминиевый таз, таким образом, мне удалось отвлечь внимание Эбабиля. Пока он смотрел на то, как орехи разлетались по полу во все стороны, я, не теряя времени, подбежала и со всей силы толкнула парня. Чагатай растянулся звездой, проехал вперед на круглой скорлупе орехов и влетел в стол, завешанный тканью, где хранились чай и кофе. Я лишь услышала треск ломающегося картона, звон падающих тар, а из горла Эбабиля вышло что-то среднее между вскриком и жалким полузадушенным писком.

Путь свободен.

Я открыла защелку и вылетела на улицу через задний ход кофейни. С другой стороны дороги собирались любопытные зеваки. Гул толпы рассыпался по всему Сельжуку. Обернув платок вокруг головы, я быстрыми шагами пошла в противоположную сторону, стараясь не смотреть на проходящих мимо людей.

В Сельжуке около маленькой и ничем неприметной мечети было небольшое каменное строение с железными ставнями на окнах, со стороны напоминающее тюрьму. Однако это всего лишь библиотека, где хранились религиозные книги и копии рукописей известных турецких поэтов. Пробираясь по узким улицам вниз, я целенаправленно двигалась в ту сторону, так как туда почти никто не приходит, а значит место для меня вполне безопасное.

Я шла, задыхаясь от страха. Высокие каменные стены домов словно надвигались на меня огромной тенью, и мне казалось, что вот-вот на каменную мостовую повалят турецкие солдаты или янычары с криками и воплями схватить, связать, убить…

И только очутившись в библиотеке, я почувствовала облегчение.

Ко мне на встречу вышел старец низкого роста с усами и бородой в старой поношенной одежде. От него пахло книгами, табаком и еще чем-то своим, особенным.

– Помогите мне, – взволнованно проговорила я и мужчина тут же понял, что дело серьезное. Он провел меня в какую-то комнату и расспросил, в чем моя просьба.

– Мне очень нужно найти одного генерала – француза Оскара Леруа. Он сопровождает торговое судно. Моя жизнь и жизнь моей сестры зависят от него. Прошу вас, подскажите, как это сделать.

– Я знаю, о ком вы говорите, – молвил старик. – Французский корабль стоит на берегу в гавани. Слышал я, что в этом году торговля идет очень плохо.

– Значит, он не уехал? – с надеждой спросила я и получила положительный ответ. – Прошу вас, мне необходимо видеть его. Это очень важно. – Мои руки легли на плечо старика. Он слегка дрогнул и отошел в сторону. Мне было все равно. Я чувствовала, что этот доброй души человек может помочь. – Я в беде, в большой опасности, – продолжала со слезами на глазах. – За мной гонятся очень злые, коварные люди. Мою бедную сестру схватили. Генерал тот смог бы помочь… мне лишь нужно сообщить, где я.

Старец покачал головой, подумал, затем открыл скрипучую деревянную дверь и кого-то позвал.

– Мехмет! Поди-ка сюда!

Через некоторое время в проеме появился мальчишка лет четырнадцати взъерошенный и с книгой в руке.

– Вы умеете писать? – обратился ко мне старец.

– Да, конечно.

Он протянул мне лист бумаги и указал на стол, где стояли чернила.

– Напишите генералу послание, а Мехмет отнесет на корабль и лично передаст ему в руки.

Воодушевлённая я села за стол. У меня появились силы и мысли двигаться вперёд. Я написала Оскару короткую записку, о том, что я в опасности и сообщила, где меня найти. Старец скрутил бумагу в трубочку, перевязал нитью и вручил Мехмету, который немедленно испарился. Старик тоже вышел, пообещав принести айран и что-нибудь поесть.

Я опустилась на твердую скамейку и оперлась спиной на холодную стену, затем закрыла глаза, представляя, как Мехмет бежит с моим письмом к гавани.

«Прошу тебя, Оскар, забери меня. Спаси нас!»