Loe raamatut: «Незаконная любовь»

Font:

ISBN 978-5-4498-1299-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Люди с детства мечтают. Мечтал и Самели побывать в сказочной стране, с настоящими королевскими дворцами, королями и королевами, про которых в детстве любил читать в русских народных сказках. И когда жизнь отправила его на поиски работы, в чужую и незнакомую страну, он даже не думал, что попадёт в страну своей, сказочной мечты. И встретит свою принцессу в лице обыкновенной корейской девушки, которую полюбит всем сердцем. А вспыхнувшая между ними, страстная любовь, навсегда останется в их сердцах, невзирая на горькую разлуку, причинившую им страдания.

Keep Your Dream

Имена главных героев романа изменены.

«Всегда имей только хорошие мысли, здоровье и хорошо живи. Мы обязательно увидимся».
/Тхэянни/

«Сердце даёт нам возможность проявлять самую мощную силу, которой оно обладает – силу любви».
/Марианн Уильямсон/

Раздался стук в дверь, после чего приятный девичий голос произнёс:

– Добрый день! – и дождавшись его ответного:

– Да-да, входите! – в комнату вошла агаши.

В груди у Самели, почему-то, ёкнуло сердце. Оно первым отозвалось на вошедшую девушку, а сердце, говорят, не ошибается. И хотя видел её впервые в жизни, сразу ощутил такое тёплое чувство, словно встретил родного и близкого человека. Её любопытный по-детски взгляд, тоже изучал Самели, приподнявшегося с кровати. Он же, не мог оторваться от её раскосых восточных глаз, как магнитом, притягивающих к себе. Эти глаза, невинный взгляд, девичий голос, выражение остановившейся фигуры, до боли напомнило ему картину из далёкого детства, в котором она уже присутствовала рядом с ним. Ему даже показалось, что чувствует, идущий от неё запах полевых трав, просёлочных дорог, чистоты и свежести деревенской жизни, навсегда впитавшихся в неё, как и в Самели. Он почувствовал себя ровесником, выросшем с ней в одном селе. Как будто они расстались ненадолго, уехав в город, после учёбы в школе и сейчас встретились вновь. Самели вдохновенно приветствовал по-корейски, она улыбнулась и на её, розовых от зимнего мороза, щёчках появились симпатичные девичьи ямочки. Расстёгивая большие чёрные пуговицы на утеплённом жакете, с красивыми чёрными ромбиками, и очень подходящем ей, принялась сразу же расспрашивать его, задавая вопросы один за другим:

– Как звать? Откуда адиши приехал?

– Самели. Из России, – едва успевал он отвечать.

Простыми разговорными предложениями он владел уже свободно, понимая собеседника. На его же вопрос:

– Как её звать? – назвалась Тхэянни.

Ей хотелось узнать о нём как можно больше, но врождённое воспитание и такт сдерживали рвущиеся из неё вопросы. А Самели уже нестерпимо хотелось её обнять и крепко прижать к себе. В корейской девушке нравилось всё, даже имя. От неё исходило тепло, а карие глаза излучали озорные солнечные лучики, от которых в комнате стало ещё светлее. Она показалась ему солнцем, спустившимся с небес, чтобы согреть его. Про себя он даже назвал её солнышком. И когда она произнесла своё имя, он поразился своему мысленному совпадению. Её имя в переводе на русский язык означало солнце! От такого совпадения Самели пришёл в неописуемый восторг, которым поделился с ней:

– Твоё имя мне очень нравится! Оно переводится как солнце!

Тхэянни широко улыбнулась, приятно польщённая его догадкой. Сама же, разговаривая с ним, раздевалась, не теряя даром времени. Снятую одежду аккуратно укладывала. Самели тоже всегда аккуратно складывал свою одежду – это было присуще всем девам по гороскопу, к которым он относился.

– Наверное, тоже дева по гороскопу, – с удовлетворением отметил он.

Она же, раздевшись почти до конца и оставаясь лишь в белой маечке, присела на корточки. Достала из сумочки салфетки и крем, которым смазала промежность. Взяв в руки кондом, надорвала упаковку и подошла к нему, сидящему на кровати и смотревшему на неё восторженно-возбуждёнными глазами. Велела ему лечь на кровать, дополнив слова жестом руки, и сняла маечку. Но он уговорил её, чтобы сначала легла она. Её молодое белое тело выглядело красивее, чем у древнегреческой богини Венеры Милосской! А небольшая молочная грудь сводила просто с ума. Он нежно прикоснулся к ней губами, а потом стал целовать, осыпая своими поцелуями всю её поднятую грудь. Перейдя на манящие нежно-упругие соски, обхватил их губами, как голодный ребёнок у матери. Лаская языком, жадно целовал взасос, постепенно переходя на грудь и опускаясь всё ниже и ниже. Возбуждение нарастало, а он ненасытно целовал её мягкие, нежные бёдра, животик, пупок. Его поцелуи опять перешли на грудь и возбуждённо затвердевшие соски, от которых невозможно было оторваться. Правой рукой он гладил волосатый лобок, опускаясь всё ниже и, нащупав клитор, стал страстно ласкать его подушечками пальцев. Она раздвинула ноги, и её лоно прижалось к его ладони, а половые губы податливо раскрылись под пальцами, уже проникающими во влагалище. Оторвавшись от её груди и поднявшись выше, стал осыпать страстными поцелуями шею, лицо, полузакрытые глаза и уши.

– Достаточно, – остановила она, ощутив телом его твёрдый пенис.

Привстав, надела на него кондом и снова легла, приподняв и раздвинув ноги. Самели лёг, прижавшись к ней всем телом и лаская пенисом её влагалище. Правой рукой она обхватила его член и ввела в своё полураскрытое лоно, куда он моментально вошёл до конца. Сладостная истома пронзила Самели, в страстном порыве он просунул руки под её мягкие ягодицы и ладонями стал крепко прижимать к себе, в такт движениям возбуждённого тела. Чем глубже входил в неё, тем сильнее притягивал её за ягодицы. Внутри себя он ощущал нарастающие страстные волны блаженства. Уже не чувствуя своего тела, закончил сильнейшим оргазмом, сопровождавшимся сладким стоном. Ощущая лёгкое головокружение, продолжал лежать на ней и, крепко обняв её тело руками, покрывал уже медленными, но более нежными и благодарными поцелуями её лицо.

– Вставай, – с улыбкой сказала она ему.

Щёчки у неё раскраснелись, и от этого выглядела смущённой, чем безумно нравилась ему ещё больше. Сняла у него, наполненный спермой кондом, вытерла пенис салфеткой, после чего поочерёдно сходили в душ, в котором уже лежали приготовленные полотенца. Одеваясь, расспрашивала его о работе. Самели не хотелось, чтобы она так быстро уходила, но свидание заканчивалось. Прощаясь, проговорила:

– До свидания, приходи ещё.

А ему, после такого полученного удовольствия от понравившейся агаши, хотелось уже встречаться только с ней, с другой не хотел. Не спеша, оделся и вышел из ёгвана. Ощутив сильный голод, решил пойти на рынок, напротив автобусного терминала. Там выбрал приглянувшийся шиктан и пообедал в нём, после чего решил прогуляться. Был субботний зимний вечер и на ярко освещённых и оживлённых улицах гуляла молодёжь. Негромкая корейская музыка, звучавшая из магазинов и кафе, создавала ощущение праздника. Приятно было просто гулять, разглядывать радостные улыбающиеся лица и самому наполняться этой энергией радости.

Самели охватило чувство любви ко всем, идущим навстречу и рядом с ним людям. Тёплая волна благодарности к Тхэянни, подарившей ему такое счастливое состояние, наполнила его сердце. Этот субботний зимний день начавшегося, нового 2008 года, показался ему самым лучшим и счастливым днём в жизни! Он ещё не мог поверить своему счастью, но сердце радостно стучало в груди, убеждая без всяких слов и доставляя приятные воспоминания, с мельчайшими подробностями, первой встречи с Тхэянни.

Нагулявшись, пошёл в сауну с ночёвкой. В Корее сауны – это банно-оздоровительный комплекс, в котором есть всё. Несколько саун – а во многих есть даже зимняя, бассейны с холодной водой, в которых можно плавать, круглые бассейны-джакузе с тёплой и горячей водой, массажные души. Всевозможные массажные кресла и кровати для позвоночника, комнаты массажа с элементами восточной медицины. Шиктаны с корейской едой, стойки-бары, где можно выпить горячие или холодные напитки, чай, кофе. Самые различные напитки продаются как в автоматах, так и в стеклянных холодильных шкафах, рядом со стойкой банщика. Просторные залы, сверкающие зеркальной плиткой, тёплые полы с подогревом, множество телевизоров, установленных по всем залам, пульты лежат рядом на полу – что хочешь, то и смотри. Комнаты для сна с корейскими матрацами и подушками, если холодно покажется – можно взять одеяло. Таких бань-саун Самели не видел никогда. В корейских банях, без всяких веников, получаешь невыразимое удовольствие, снимается вся усталость, накопившаяся за неделю работы, а полученный массаж тела делает тебя ещё моложе. В некоторых банях есть целые комнаты для травяных ингаляций – стоит бочонок, из которого периодически выходит пар с запахом эвкалипта, мяты или другой травы. Очень хорошо действует на органы дыхания, очищаются бронхи и носоглотка. Во многих таких банях есть сауны с установленными в них телевизорами, со всеми программами, смотри что хочешь. Все сиденья и полы в саунах с сухим паром застелены махровыми полотенцами, а по стенам свисают мешочки с травами, источающими ароматный запах. Оздоравливаешься так, что полученного заряда бодрости хватает на следующую рабочую неделю.

А после встречи с Тхэянни у Самели, словно крылья выросли за спиной. Её образ запечатлелся в нём настолько сильно, что он вспоминал каждое её слово, улыбку, глаза, выпрямленные волосы, чёрные как смола и очень понравившиеся ему. А какой у неё чудный голос, он до сих пор колокольчиком звучал в его сердце! С такими тёплыми и светлыми мыслями работалось легко, неделя пролетела незаметно. С радостным чувством, в предвкушении встречи с понравившейся корейской девушкой, Самели ехал на автобусе в Чхонан. Весь мир вокруг казался ему прекрасным, как и этот солнечный зимний день. Вторая встреча была у них такой же радостной и счастливой.

– Я всю неделю ждал встречи с тобой, – признался ей.

– Почему? – мило улыбнувшись, спросила она.

– Ты мне очень понравилась, – просто ответил он.

Она засмущалась, а в глазах загорелись озорные весёлые огоньки.

– Замороженный сибиряк, – как сам себя называл Самели, таял перед девушкой, как снег тёплой весной. Он ничего не мог поделать с собой, да и не хотел сопротивляться возникшему чувству. Тхэянни заполнила его голову, все мысли были только о ней, а сердце радостно отзывалось на каждый звук её голоса и взгляда. Ему опять не хотелось расставаться с ней после свидания. А она, прощаясь, опять сказала, с улыбкой глядя на него:

– До свидания, приходи ещё.

– До свидания, ты тоже приходи, – обнимая её, прощался он.

Январь считается самым холодным месяцем в Корее, но для них он стал самым тёплым. Костёр их любви разгорался сильнее после каждого такого свидания. Как-то он сказал ей, что каждую неделю, с нетерпением ждёт встречи с ней, и она приятно поразила его девичьим признанием:

– Я тоже.

Он даже не сомневался в правдивости этих слов, глядя на её радостные и счастливые глаза. Потому что сам испытывал такое же радостно-счастливое состояние. В конце января она сказала ему, что на следующей неделе уедет домой к родителям:

– Новый год, – пояснила Тхэянни, заметив его, вмиг погрустневшее лицо.

Новый год по лунному календарю в Корее считается национальным праздником. И встречать его с древних времён принято было в кругу всей семьи, дома. Дети, где бы не находились, на встречу Нового года стараются приехать домой, к родителям.

– Как же он будет без неё? – забилась мысль в голове. – Значит, на следующей неделе они не встретятся, и даже через неделю тоже, – с грустью подумал Самели.

– Когда уезжаешь? – спросил он.

– Четвёртого февраля, утром, – ответила она.

– А приедешь когда? – продолжал расспрашивать он, зная, что новогодние праздники длятся несколько дней.

– Приеду восьмого февраля, – немного задумавшись при подсчёте дней, ответила Тхэянни. Самели тоже задумался. Ему очень хотелось встретить этот праздник вместе с ней, но понимая, что это невозможно, предложил другой вариант:

– Давай в субботу вечером, второго февраля, встретим с тобой наступление Нового года в хорошем мотеле. Снимем его до утра? Она открыла календарь в телефоне, ещё раз просчитала дни до праздника и ответила:

– Хорошо, можно.

Потом, как будто что-то вспомнив, тепло улыбнулась и, сжав кулачок правой руки, протянула его к нему, сказав одно слово:

– Договор.

Самели был радостно удивлён, что ей тоже знакома эта детская игра – клятва, как и ему.

– Как удивительно! – подумал он.

– Родились в разных странах, а играли в одинаковые игры!

В его детстве эта игра называлась «ключик и замочек». Когда обещание, данное друг другу, закреплялось мизинцами в виде крючочка, а кулачки были сжатыми. Он обрадованно, своим мизинцем сделал замочек с её мизинцем, заключив их договор. Но она, продолжая удерживать его кулак сцепленным мизинцем, воскликнула:

– Омжи! – показывая на свой большой палец.

Самели не понял, что она хочет этим сказать и разорвал замочек, думая, что они заключили свою договорённость о будущей встрече. Тхэянни же видя, что он не понял, прижала свой большой палец правой руки к его большому пальцу той же руки и повторила:

– Омжи!

Слово омжи, которое она дважды повторяла ему, переводится как большой палец руки. Только теперь он сообразил, что по корейским правилам, кроме замочка мизинцами, надо было ещё прижаться большими пальцами рук и как печатью, закрепить договор. Этого он не знал. В Корее же, каждому жесту придают большое значение. Получается, что свою договорённость о встрече они не закрепили, как это требовалось по правилам. И возможно это тоже повлияло на то, что их встреча не состоялась. Поздним вечером, в назначенное время, Самели стоял возле закрытого уже, супермаркета с полюбившимся им названием – «Наш универсам». Ещё днём повалил густой снег и сейчас он продолжал падать, не собираясь прекращаться.

– Как она выберется из такого снега, – с тревогой думал он.

Снега было столько, что проносившиеся мимо машины двигались только по колее, не рискуя выбираться из неё. Но тщетно высматривал он её машину, к полуночи уже редко какая, проезжала и опять никого. Он начал беспокоиться, что она, действительно, где-то застряла. Телефонами не обменивались, и позвонить никто из них не мог. Подул холодный ветер. Замёрзший Самели, который раз посмотрел на свои позолоченные часы – прошло уже более двух часов от назначенного времени. Он готов был ждать хоть до утра, если бы знал точно, что она приедет. Расстроенный от несостоявшейся встречи, отправился в баню, что находилась через дорогу. В ней была самая жаркая сауна – кошара, только в ней он мог сейчас прогреться до костей. Уже в бане, плавая в бассейне после сауны, он вспоминал раз за разом их договорённость о встрече:

– Эх, если бы сразу правильно заключили замочек и прижались большими пальцами рук, то встреча не сорвалась бы, – с горьким сожалением размышлял он.

Ему стало грустно. Тхэянни уже поселилась в его душе, наполнив её собой. И каждое расставание с ней отзывалось внутри щемящим чувством одиночества. Две недели, с момента последней встречи, до её приезда казались ему долгой разлукой. С этими мыслями он уснул на тёплом полу в бане, с ними же и проснулся. Спешить в воскресенье было некуда. На завод ему надо было вернуться к вечеру, чтобы в понедельник с утра выйти на работу. Времени для отдыха оставалось достаточно. Самели с нетерпением ждал приезда Тхэянни. Он нисколько не сердился на неё из-за не состоявшегося свидания, винил только себя и непогоду. Ведь снега в тот день, к тому же мокрого, выпало очень много. Больше всего переживал за неё:

– Как она поедет по снежной и скользкой дороге домой?

В субботу он уже был в Чхонане. Но Тхэянни не приехала в этот обещанный день.

– Очевидно из-за снега, – решил он.

Отдохнув и переночевав в бане, в воскресенье вернулся на завод. Даже если бы знал, что в это же воскресенье она вернулась в Чхонан, он бы не смог с ней встретиться из-за отсутствия времени у них обоих. Она – уставшая после долгой дороги, а он уже возвращался к себе на работу.

– Ничего, – утешал сам себя, – через неделю встретимся.

Как долго тянулись эти пять рабочих дней до субботы! Самели казалось, что время замедлило свой ход. Он не стал ждать до субботы, как обычно. В пятницу вечером, отработав смену и наскоро приняв душ, он помчался на другую остановку, на главной дороге. По ней автобусы ходили чаще, но идти надо было с полчаса. Можно было, конечно, подождать автобус, регулярно проходящий мимо завода каждый час и уехать на нём, как обычно. Но Самели горел желанием быстрее добраться до Чхонана. И вот он уже, в знакомом ёгване ожидает её прихода.

Тхэянни пришла так быстро, как будто тоже ждала его. Раздался знакомый стук в дверь и, не дожидаясь ответа, вошла она. Самели сдержанно поздоровался с ней, но остался на кровати, несмотря на нестерпимое желание броситься к ней, схватить в охапку и крепко обнять её. Внезапно пришедшая мысль о том, что она не приехала на свидание, потому что не хочет с ним встречаться, сбила его с радостного настроя. Она же, зашла и остановилась на пороге, не проходя в комнату. Смотрела на Самели и зачем-то потирала ладошками с надетыми на них тёплыми рукавичками. Самели ещё не знал тогда, что этот жест – потирание ладошками – означает, что агаши просит извинения у него, за не состоявшееся свидание.

Она же думала, что он сердится на неё, видя, что Самели даже не улыбнулся, хотя раньше встречал её с большой радостью. Его же вдруг осенило, что у неё, наверное, замёрзли руки и чувства жалости и глубокой нежности одновременно охватили его. Вскочил с кровати и, подойдя к ней, взял её ладони, прижал к своим щекам и заключил её в свои объятия. Тхэянни сразу оттаяла, повеселела, и сразу же, его лицо тоже засветилось от радости встречи. Все его опасения оказались напрасными. Пройдя в комнату и снимая тёплый жакет, стала рассказывать, как в тот день выпало так много снега, что она не могла даже тронуться с места. Пришлось машину толкать руками, до дома кое-как добралась, устала. И времени уже не оставалось. С утра поехала домой, к родителям. Рассказывая, заглядывала ему в лицо, ожидая его реакцию. Но Самели и не думал сердиться на неё, на лице у него была лишь напускная строгость. Ему хотелось, чтобы она тоже чувствовала себя виноватой. Стал рассказывать, как ждал её в тот день до глубокой ночи и, не дождавшись, сильно расстроился, к тому же замёрз от холодного ветра. Она внимательно слушала, радостно – виновато улыбаясь.

Ей было и жалко его и в то же время приятно, что он так страдал из-за неё. Пока Самели рассказывал про свои страдания, Тхэянни, не теряя времени, успела уже раздеться. Закончив свои приготовления, юркнула к нему под одеяло и прижалась голым телом, желая согреться. Он обнял её, такую желанную и, не сдерживаясь, стал покрывать горячими поцелуями всё её тело. Не выпуская из объятий, развернул на спину, и в страстном порыве, набросился на белую, с просвечивающими синими капиллярами сосудов, грудь. Сжимал её руками, зацеловывая розовые сосочки и возбуждая их языком. Не преставая целовать, перешёл на мягкий подтянутый животик, лобок, бёдра. Его поцелуи прерывались только тогда, когда не хватало воздуха для дыхания. Вдохнув, он снова погружался в её грудь, с наслаждением целуя мягкие соски. Правая рука не переставая, продолжала ласкать её влагалище, спрятавшееся в волосатом треугольнике. Сегодня она не останавливала его, стараясь дать как можно больше удовольствия и взаимного наслаждения. Изнемогая от нестерпимого желания, Самели привстал, она быстро надела ему кондом и снова легла. Он стремительно вошёл в неё и ощутил тепло горячего домика между её бёдрами, давно ждущего его. Положил её руки себе на спину и она, повинуясь его желанию, обняла его, крепко прижимая к себе при каждом входе в неё. Ему было хорошо как никогда. Агаши широко раздвинула ноги и задрала их вверх, помогая ему войти в неё ещё глубже. У него было ощущение, что он уже весь внутри неё. Они неистово совершали эти сладострастные движения тел навстречу друг другу, она приподнимала свои ягодицы навстречу ему, помогая его рукам, и они сливались в любовном экстазе. Сладострастные волны наслаждения захлестнули его, Самели застонал от испытываемого блаженства и наступившего мощного оргазма. Ему казалось что его жизнь, его душа, изливаясь из него, переходят в её тело, которое отзывалось каждой своей клеткой. Она опустила ноги, сдавливая бёдрами эрегирующий пенис, помогая ему облегчиться. Он ощутил при этом как его член, уже расслабленный, нежно обнимают, как бы целуя, её половые губы, спрятанные в глубине влагалища. Им хотелось продлить эти мгновения счастья, и они лежали, не разжимая объятий, пребывая в состоянии полной удовлетворённости.

Наконец она пошевелилась и Самели, нежно поцеловав, поднялся с неё. Тхэянни, вся раскрасневшаяся и ставшая от этого ещё обаятельней и милее, какой не видел, улыбалась ему счастливыми глазами. Они ополоснулись в душе, достали из бара кофе с молоком в банках, и сидя на кровати, разговаривали. Сегодня она не спешила уходить. Самели расспрашивал, как она съездила домой, далеко ли живут её родители. Ему хотелось знать как можно больше про неё, её родителей, братьев и сестёр.

Она рассказала, что её родители – фермеры, выращивают овощи, и что у неё есть младший брат, который работает в Сувоне и сестра, вышедшая замуж и проживающая в Сеуле. Дома, с родителями, живёт её любимая бабушка по материнской линии. Самели был тронут её откровенностью и доверием. Смотрел на её руки, с детства, познавшие тяжёлый крестьянский труд и проникался к ней ещё большей любовью.

Его детство тоже прошло в таком же крестьянском труде, поэтому хорошо понимал её. Она стала сегодня близка и дорога ему. В душевном порыве уговорил её провести вместе выходной день в хорошем мотеле. Она посмотрела календарь и назвала субботний день в конце месяца. Встретиться условились на том же месте, возле универсама. Теперь они не скрепляли свою договорённость кулачками, уверенные в том, что встреча состоится в любом случае. Уже одетая и собравшаяся уходить, она попрощалась как обычно. Самели же, не отпуская, благодарно обнял её, с нежностью поцеловал и только тогда попрощался. Это свидание, как и первое, стало для него незабываемым.

С момента первой встречи с Тхэянни его жизнь засверкала яркими радужными красками. Работа обрела новый смысл, он не замечал усталости. Каждый день приближал его к заветному свиданию с ней. У него даже появился недельный отсчёт рабочих недель. В четверг, а иногда и в среду, всё тело у него начинало желать её, а в пятницу он весь был как набухший созревший помидор, готовый лопнуть в любой момент. Поэтому уже в пятницу после работы, Самели быстро собирался и мчался на автобус, который привозил его в город Онян. Там пересаживался на другой и ехал до Чхонана. Ноги сами несли его на встречу с Тхэянни. Если же директор завода предлагал поработать в субботу, он никогда не отказывался. Рабочий день в субботу был до пяти часов вечера и оплачивался больше, чем обычный рабочий день. Встретиться с Тхэянни он всегда успевал и в этих случаях. Правда, бывали и накладки. И самая первая случилась как раз на самой первой их встрече, которую они заранее договорились провести в хорошем мотеле. В канун этого дня, в пятницу, директор вновь предложил поработать в субботу всем, кто желает.

– Как же быть? – лихорадочно соображал Самели.

В любом другом случае он бы, не раздумывая, согласился сразу. Но пропустить такое свидание, заранее назначенное, он не мог.

– Ну что ж, придётся утром возвращаться на завод на такси, – решил он и записался на рабочую субботу.

Его не волновало, сколько заплатит за такси, главным для него было то, что свидание состоится. В пятницу вечером, Самели ждал Тхэянни возле знакомого им супермаркета, свидетеля их встреч. Она подъехала тоже без опоздания, они весело поздоровались и помчались к своему счастью. Сняли одноместный номер в хорошем мотеле и, едва зайдя в него, бросились в объятия друг друга. Насытившись поцелуями, перешли на кровать. Секс был коротким, но страстным. Разгорячённые и утомлённые лежали они, обнявшись. И только сейчас Самели сказал ей, что ему завтра с утра надо ехать на работу. Она спросила озабоченно:

– Как же ты поедешь, автобусов ещё не будет?

– На такси.

– Давай, я тебя на машине подвезу? – предложила она.

– Зачем, не надо. Я встану в пять часов утра, доберусь на такси. А ты хоть выспишься, – возразил он, не желая будить её так рано.

Они оба не высыпались, а время было уже за полночь. Тхэянни надела синие трусики и повернулась набок, прижавшись к нему, голому. Она уже начала засыпать, а ему что-то не давало заснуть. Тогда он осторожно стал снимать с неё трусики, мешавшие ему ощутить её голое тело, к которому и хотелось прижаться. Она уже спросонья, помогая ему, сняла их и повернулась на другой бок. Самели повернулся вместе с ней, прижавшись всем телом так, что его расслабленный пенис очутился у неё между ягодицами, на волосатом треугольнике её лоно. Левой же рукой обхватил её грудь, правая тоже просилась поудобнее и он просунул её под бочок до правой груди, обхватив её. И почти сразу заснул вместе с Тхэянни. Звонок будильника, который Самели принёс с собой, поднял его. Он осторожно, чтобы не разбудить её, высвободился из объятий и стал одеваться. Но она, почувствовав его отсутствие, проснулась и тоже стала одеваться.

– Оставайся, спи, – предложил он ей.

– Дома посплю, – ответила она и вновь предложила довезти его до работы, одевая красивую жёлтую футболку.

– Спасибо большое, но туда ехать минут тридцать, потом обратно, ты потеряешь целый час. Лучше высыпайся тогда дома, а я на такси доеду.

Ему нестерпимо захотелось сделать её фотографию. Вняв его просьбе, она села на банкетку, сложила руки на поясе и слегка улыбнулась. Потом встала в рост, руки упёрла в бока, и Самели запечатлел её до пояса. На футболке синими английскими буквами, полукругом на груди, выделялась надпись «SWEET». Он почему-то решил, что оно переводится как швед. И только годы спустя, обнаружил своё заблуждение. Открытие поразило его – это слово органично олицетворяло Тхэянни. Оно переводилось как сладкая, милая, нежная, приятная, душистая, ласковая. Такой она и была. Они вышли из гостеприимного мотеля, сели в её машину и выехали на центральную дорогу.

– Где тебя высадить? – спросила она.

– Где такси стоят, ближе к вокзалу, – попросил он.

Она довезла его до универсама – места их встреч, и они попрощались. Такси стояли здесь же, неподалёку. Самели сел в одно из них и через тридцать минут был на заводе. До начала работы оставался час. Он как раз успевал переодеться и позавтракать в заводском шиктане. Завтрак был привезён для всех работающих ещё с вечера, утром его требовалось лишь подогреть в микроволновой печи.

– Всё получилось удачно – и свидание состоялось, и на работу успел. Немного только не выспался, но ничего, отосплюсь сегодня, – удовлетворённо размышлял он, с аппетитом поедая завтрак.

Работалось легко, несмотря на тяжёлую работу. Сегодня они меняли краску в баке – сливали в двадцатилитровые вёдра, потом чистили бак и центрифугу внутри, после чего заливали в бак новую краску из таких же тяжёлых вёдер. Грязная и тяжёлая работа. А к тяжёлому труду он был приучен с детства. Самели давно уже понял, что в Корее лёгкой работы не бывает, потому что работать надо непрерывно, в режиме конвейерного производства. К пяти часам они выполнили порученную работу, и с лёгким сердцем, Самели отправился в Чхонан.

Тхэянни говорила ему, что сегодня не придёт, будет отдыхать и тоже высыпаться. Поэтому он, по приезду, отправился сразу в баню с ночёвкой. Бань в городе было много и самых разных. Он выбрал ту, где была паровая ингаляция травами. Как раз такая сауна требовалась сейчас. После работы с краской надо было полностью очистить органы дыхания от попавших вредных частиц. Несмотря на то, что они выполняли работу в респираторах, стопроцентной защиты они не давали. Баня находилась на шестом этаже семиэтажного здания. Он поднялся на лифте и, выйдя, сразу очутился перед стойкой – ресепшен, на полках которой лежали комплекты банного белья, выдаваемые при покупке билета.

Молодая кореянка за стойкой с милой улыбкой приветствовала каждого, пришедшего в баню. Вместо билета она выдавала всем футболки с шортами и ключик от ящичка, куда надо было поставить снятую обувь. Обувь снималась на входе в мужское и женское отделения. После чего можно было проходить в отделение к еще одной, гораздо меньшей стойке, за которой сидел банщик. Самели отдал ему ключик от ящичка с обувью и взамен получил другой ключик от шкафа для одежды. Мужское и женское отделения в бане, отличалось по цвету, у женской половины во всём преобладал розовый цвет, у мужчин в основном синий, но мог быть и коричневым или даже белым.

Эта баня нравилась ему ещё и большим бассейном с очень холодной водой. Он получал неимоверное удовольствие, когда после горячей сауны плавал в этом бассейне. Ещё большим удовольствием было принимать после бассейна паровую ингаляцию на травах. Народу было мало, а в бассейне Самели плавал и вовсе один. Он сделал не менее трёх заходов в сауну с бассейном и после них ингаляцию. Пот вышел весь, а всё тело покрылось красными пятнами. Самели ощущал лёгкость и бодрость в таком теле. Одев шорты с футболкой, перекусил печёными куриными яйцами, которые запекались здесь же, в сауне, и были неимоверно вкусными. Запил их томатным соком и, почистив зубы, отправился спать.

Уснул сразу, а проснувшись, быстро собрался и пошёл в христианскую церковь. Служба начиналась в одиннадцать часов, и он успевал. Это была интернациональная церковь при центре иностранных рабочих, которую посещали русские и монголы, казахи, киргизы, узбеки, вьетнамцы, шри-ланкайцы, тайцы, индонезийцы! Благодаря студентам, обучающимся в корейских университетах, перевод проповеди пастора осуществлялся одновременно на английский и русский языки. Точно так же переводились тексты христианских песен и гимнов с проецированием их на большой экран.

В начале богослужения все вместе стоя, пели гимн и читали апостольский символ веры. После чего, сидя за столами, оборудованными подключёнными наушниками, совместно читали библию, молились и пели гимны. Кульминацией всегда были яркие проповеди, читаемые пасторами так, что проникали в душу каждого христианина! И завершалось богослужение благословением пастора и объявлениями. Обедали здесь же, в церкви тем, что готовили сами по очереди, из купленных заранее напитков и еды на добровольные пожертвования. Самели всё нравилось в церкви, вера здесь была живая и действенная. После обеда, студентка Мария продолжала со всеми русскоязычными христианами совместное изучение библии. Несмотря на молодость, она грамотно и толково вела занятия по изучению Библии. Научила всех размышлять и молиться, правильно составить молитву.