Loe raamatut: «Коротко обо всём. Сборник коротких рассказов», lehekülg 51

Роман для двоих, или двое на сцене.

На сцене двое: Мальчик сорока пяти лет, и девочка тридцати восьми.

– Ты готова?

– Я всегда готова. Потому, что я великая актриса.

– Итак, она любит апельсины, красивых мужчин возле себя, и мнит себя супер звездой.

– Что значит мнит? Я и есть супер звезда.

– Да, тогда так: Ей тридцать восемь, а она мнит себя маленькой девочкой.

– Опять мнит? А разве она не может быть и звездой и маленькой девочкой одновременно?

– Хорошо пусть будет так. Пора начинать.

Они приходят каждый день. Платят деньги и смотрят, как мы их обманываем.

– Хорошие актрисы никогда ни лгут.

– Это сейчас был комплимент или ты хочешь, чтобы я убила тебя?

– Я хочу, что бы ты сегодня показала себя во всей красе.

– Я покажу, не беспокойся за меня.

– Всё, начали.

– Скучно. Каждый день похож как один на другой. Мне уже скоро сорок тебе пятьдесят. А потом всё. Жизнь прошла. А зачем?

– Как много вопросов и не одного ответа.

– Лучше бы было наоборот. Ни одного вопроса, а только одни ответы.

– Вот тогда действительно было бы скучно.

– Ну, вот. Ты мужчина и должен был поддержать меня. А ты позволил мне опять рухнуть в яму, наполненную всей этой житейской обыденностью. Я хочу свежего воздуха – Он открывает воображаемое окно – Я хочу почувствовать дыхание новой жизни, дай мне то, что утолит, взбодрит меня, даст мне силы для новой жизни.

– Есть виски, кола, марихуана, или ты предпочитаешь, что-нибудь потяжелее – Берёт гитару, играет тяжёлый рок.

– Нет, я устала от всего этого. Я хочу свежести в жизни, и чистоты в отношениях. Во всём, что нас окружает. Я не хочу всех этих искусственно – силиконовых эмоций. Я хочу настоящей жизни.

– Но нас окружает только ложь, притворство, взаимная ненависть, разочарованность, и…

– Хватит, ты мужчина. Или ты, что-нибудь придумаешь или…

– Или ты уйдёшь от меня к самому лучшему из мужчин, а через год ты поймёшь, что он такой же мерзавец, как все и вернёшься ко мне?

– Я ненавижу тебя.

– Как ты отработала эту фразу. Она у тебя всегда живая и динамичная.

– Да я хорошая актриса, а эта фраза мой конёк.

– Ну, что ж лучшая из актрис хочешь поиграть в игру, от которой даже у самых великих актрис стынет в жилах кровь?

– Ты меня интригуешь, но учти, если я разочаруюсь, я застрелю тебя – Она достала из сумки маленький дамский пистолет.

– Значит так. Правила игры просты. Мы обязуемся говорить друг другу правду, и только правду. Полная искренность и днём и ночью без перерывов на обед. Обсолютно во всём. Допускается вымысел. Но, он не должен отличаться от правды. Если ты или я почувствуем ложь. Игра прекращается, со всеми вытекающими из неё последствиями – Кивает на пистолет.

– Идёт. Я готова. Когда начнём?

– Я уже начал.

– Тогда и я за тобой.

– Ты спала с Калигулой?

– Да.

– Что за чушь? Мы договорились говорить друг, другу правду.

– Я не вру. Он часто ласкает меня. У него очень нежные руки и он творит ими чудеса. А когда он касается моих…

– Сука. Заткнись. Проститутка. Я ненавижу тебя.

– Хорошо как скажешь.

– Ты мне врёшь. Ты не могла спать с Калигулой.

– Тогда почему ты так злишься? Потому что ты поверил мне?

– Хорошо. Ты убедила меня. И я хочу посвятить тебе музыку.

– Что бы посвятить музыку нужно написать её. А для этого нужно быть композитором. А у тебя нет слуха.

– Да. Но тем ни менее я написал её. Это случилось ночью. Когда луна, проплывая мимо нашей спальни, зацепилась за нашу любовь и бесстыдно смотрела на наши сплетённые, извивающиеся в сладких судорогах тела. Ты помнишь эту дрожь, внизу живота. И тогда, когда он перестал служить, образованию звуков, упираясь в перламутровый частокол. Он покинул свою клетку и превратился в тонкий, заострённый смычок. Он задвигался, превращая тело в лёгкую и изящную скрипку. Извлекая из неё небесные звуки. Ты помнишь их?

– Да. Это была лучшая музыка, которую я когда либо, слышала в своей жизни.

– Вот видишь, что бы сочинить музыку не нужно быть композитором. Достаточно просто любить.

– Прости, что я сомневалась в твоих способностях.

– Что ж, будем считать, что мы размялись.

– А сейчас утро или уже день?

– А как бы ты хотела.

– Я хотела бы кофе.

– Тогда сейчас утро. Ты проснулась и сладко потягиваешься под одеялом. Входит слуга. Ваш кофе.

– Я не хочу капучино.

– Это не капучино. Это настоящий, арабский кофе. Его приготовил на углях старый мавр. Ты же знаешь, как он любит готовить тебе кофе.

– А как ты заставишь поверить меня, что это не капучино?

– Попробуй – Она отпивает – Вот видишь, ты бы никогда не позволила себе, сделать хоть один глоток, если б это был капучино.

– А у нас большой дом?

– Да у нас большой дом. Много комнат свой сад, но мы находимся в трудном финансовом положении. И не сегодня, завтра, у нас заберут его за долги.

– Почему так сурово? Неужели нельзя было сделать нашу жизнь, легче и приятнее?

– А разве не жизнь наполненная удовольствиями привела тебя к тоске? В жизни должны быть проблемы, и притом настоящие. А сломанный ноготь или перебор с коктейлями в ночном клубе это не проблемы.

– Хорошо, я согласна. Ведь у меня есть ты. Настоящий мужчина. А с тобой никакие проблемы не страшны.

– К сожалению, я серьёзно болен и не могу работать.

– Чёрт возьми, ты передёргиваешь – Хватается за пистолет.

– Но я не вру тебе.

– Чем ты болен?

– Когда я узнал о нашем положении, у меня отнялись ноги.

– Чёрт, почему именно ноги?

– Не знаю так пришло. Если не нравиться ноги пусть это будет, амнезия, временная потеря памяти. Или нет, я могу запить. А? как тебе? Я с утра до ночи не просыхаю. Всё свалилось на твои хрупкие плечи. И вот ещё, возвращаясь, домой пьяным я бью тебя.

– Нет, пусть лучше будут ноги.

– Хорошо. У меня отнялись ноги.

– Я ненавижу тебя – Хватает пистолет.

– Браво, я аплодирую. Положи пистолет на место.

– Я не хочу так играть.

– Ты хочешь выйти из игры? – Он берёт пистолет, наводит на неё.

– Ты, что, правда, нажмёшь на курок?

– Это жизнь. А в жизни живут, принимая те обстоятельства, которые она подкидывает. Выход из жизни означает смерть.

– Хорошо. Тогда следующий ход мой. Я устала, в конце концов, я не мать Тереза. Если ты болен лечись. Получай пособие по инвалидности. Клей конверты. Есть тысяча способов прокормить себя. А я ухожу. Я молодая, здоровая женщина. Я хочу жить как все нормальные люди.

– А как же любовь? Мы же знаем друг друга со школьной скамьи. Помнишь наш выпускной? Помнишь, как ты прижималась ко мне, когда первое солнце нашей сознательной жизни вставало над нами. Помнишь, что ты говорила мне?

– Я не хочу этого помнить – Закрывает уши.

– Вместе навсегда, слетали слова с твоих губ.

– Это было давно, я была глупая наивная девочка и не знала, что такое жизнь. А сейчас я знаю, что главное в жизни. И вообще, я встретила человека. Он любит меня, и я его, наверно… тоже. Прощай.

– Нет… – Он встаёт.

– Ты ходишь.

– Да. Это чудо. Врач говорил мне, что сильный нервный срыв сможет излечить меня. Теперь ты не уйдёшь от меня?

– Хватит. Я устала плясать под твою дудку. Ты мучил меня, столько лет. Ты превратил меня в ничтожество. Ты величайший в мире эгоист, и я устала от тебя. Я полюбила другого. Всё. Я не буду повторять, второй раз фразу прощай. Всё я ушла.

– Тогда следующая сцена. Комната. Он сидит, в положении полулёжа на диване, перед телевизором. Его большой палец торчит из дырки в носке. Он хрустит чипсами и смотрит телевизор. Она сидит рядом, поджавши под себя ноги. Она вяжет…

– Я не умею вязать.

– Ты просто не пробовала – Бросает её вязанье – Итак, она вяжет, потом останавливается, смотрит на телефон.

– Где телефон?

– Откуда я знаю, поищи сама. Потом смотрит на мужа, на его палец, торчащий из носка. Поднимает глаза к потолку и говорит…

– Господи как мне это всё надоело.

– Он не реагирует.

– Ты слышишь меня.

– Толкает его ножкой в бок. Легонько толкает.

– Т-щ-щ, не мешай. Сейчас будет пенальти – Звонит телефон, она бросается к нему берёт трубку.

– Я его ещё не нашла.

– Он у тебя под попой.

– Да. Я вас слушаю. Будем молчать, и дышать в трубку? В конце концов, это вы набрали мой номер, а не я ваш. Ну, что ж если хотите молчать, то помолчим вместе. Да, а знаете, я теперь замужем, и совершенно счастлива. Да. Мы сейчас с мужем вместе и смотрим по телевизору этот, как его… пенальти. Вот. Что нечего сказать?

– С кем ты болтаешь?

– С бывшим. Он звонит мне, и молчит в трубку, думает, я не узнаю его, по ритму дыхания. Я его изучила как Кук аборигенов Австралии. Пока он не съел меня как аборигены Кука. Но, слава богу, я бежала от него. Он мучал, меня, истязал, притворялся больным, оставлял меня одну, приходил пьяным и даже бил меня. А теперь вот звонит и звонит, чего хочет.

– Отключи телефон – Выдёргивает его из розетки. Становиться тихо. Слышен звук телевизора.

– Скука, невозможная скука. Пойдём куда-нибудь сходим.

– Слушай. Ты же видишь, я смотрю. Подай чипсы.

– На – Она швыряет в него пачкой чипсов – Что ни будь ещё?

– Помолчи.

– Пожалуйста – Звонит телефон. Она бросается к нему – Да. Я поняла. В кафе на углу. За нашим столиком. Уже лечу.

– Ты куда?

– Туда где я не буду тебе мешать.

– Вернись к ужину.

– Обязательно.

Кафе на углу. Он и она, после долгой разлуки. Они изрядно поизносившиеся, но хорошо отдохнувшие друг от друга.

– Кто начнёт?

– Давай ты.

– Хорошо. Господи, как я соскучился по тебе.

– Я должна тебе, что то ответить. Сейчас, я волнуюсь. Первая встреча после долгой разлуки. Вот нашла. Знаешь, я всё это время как будто не жила. Я ела, спала, целовала какого-то мужчину, всё это было как во сне, понимаешь? Как будто не со мной. А ты, что делал ты всё это время?

– Я сплетал нити вселенной, но они всё время рвались. Тогда я стал ходить кругами, пока не заметил, что круги всё время сужаются вокруг твоего дома.

– Теперь это больше не мой дом.

– Он отпустил тебя?

– Он был слишком занят собой. Я сказала, что вернусь к ужину и ушла.

– До этого момента сцена шла гладко. Ты же помнишь наш уговор – Берёт пистолет – Никогда не врать.

– А я и не врала. Я обещала вернуться к ужину, я к нему и вернулась. Ты ведь покормишь меня ужином. Или у тебя как всегда плохо с деньгами.

– Ну почему. На апельсин у меня хватит – Обращается к залу – дайте, пожалуйста, апельсин. Ведь ты, по-прежнему, их любишь?

– А ты любишь их запах.

– Как мы дополняем друг друга

– Смотри, он как маленькое солнце.

– Да. И потому наверно это зимний фрукт. Когда кругом преобладают только черно-белые тона, он словно солнце посланное нам свыше. Что бы наши души, не вымерзли в той стуже, что несёт за собой проклятая зима. Помнишь ту ночь?

– Перед новым годом?

– Да.

– Я не хочу о ней вспоминать.

– Послушай, если ты будешь опускать такие важные подробности нашей жизни, то зрители заскучают и разойдутся.

– Хорошо, только дай мне подготовиться.

Наливает себе стакан виски, и пьёт.

– Я готова.

– Начинай.

– Нет лучше ты.

– Хорошо – Ты помнишь, как это было?

– Да, я пришла под утро. А ты не спал, ты ждал меня.

– Да я прождал всю ночь.

– Это было так трогательно.

– А ты помнишь, что я спросил?

– Да, ты, кажется, спросил, где я была?

– А ты?

– Что я?

– Не увиливай от ответа. Что ты тогда сказала мне?

– Я была с подругами. Мы устроили девичник. И только.

– И только?

– Да именно так ты и сказал. А потом, я уснула.

– А потом?

– Потом ты разбудил меня и сказал, что…

– В наш дом забрался вор.

– Что?

– У нас в доме вор.

– Что ему нужно?

– Он хочет обокрасть нас.

– У нас же ничего нет.

– Он крадёт нашу любовь.

– Милый, успокойся. Мы никому не отдадим нашу любовь.

– Нет, здесь, сейчас под покровом этой ночи, он пробрался в нашу спальню и крадёт то, что по праву принадлежит нам.

– Давай прогоним его.

– Именно это я и хочу сделать – Наставляет на неё пистолет.

– Почему ты направил его на меня? Ты ведь знаешь, что он заряжен.

– Да. Знаю. Я хочу узнать правду.

– Правду? Какую правду?

– Правда бывает только одна. Не пытайся меня облапошить.

– Господи, ты сам себя облапошишь, когда захочешь. И моя, помощь тебе не понадобиться.

– Я вижу, ты не понимаешь меня – Взводит курок – Где ты была сегодня.

– Я с девчонками была в баре. У нас был девичник по случаю начала, новогодних выходных. Мы выпивали, шутили, болтали о сексе, обсуждали мужчин…

– И…

– Что и? Да я танцевала несколько раз с какими-то парнями. Нет, они не сильно прижимали меня к себе. В конце концов, они были неприлично молоды, так что я бы им годилась только в мамки.

– Ты лжёшь мне. Что за тип привёз тебя домой под утро.

– Хорошо, если я лгу, почему ты до сих пор не убил меня?

– Потому, что я хочу знать, на кого ты меня променяла.

– Ох уж это мужское самолюбие, как нас мучает мысль, что кто-то оказался лучше его. Ну, так вот этот тип подцепил меня в баре. Угощал коктейлем, хотел меня споить. Потом предложил поехать к нему домой.

– Сука. Я убью тебя.

– Охладись. Ты не нажмёшь на гашетку, пока не узнаешь всё в мельчайших подробностях. Как твою вещь хватали грязными руками, прижимали к себе в тёмных углах. И истекали слюной ощущая запах её возбуждённого тела.

– Заткнись.

– Нет, потому, что тогда ты точно спустишь курок. А пока есть ещё, что то, что я от тебя скрываю, ты не убьёшь меня. Ты будешь слушать меня, пока я говорю. А я постараюсь протянуть как можно дольше. Пока твоё воспалённое воображение, рисует тебе страшные картины, от которых признайся милый ты, испытываешь возбуждение, где то в самом низу твоего больного сознания.

– Хватит, я не могу больше – Валиться на пол, хватая себя за голову.

– Так вот как я не была пьяна, я отказалась ехать к нему. И он довёз меня до дому. Целомудренно проводив до парадной. Впрочем, по дороге я пару раз отрубалась. Кто знает, не воспользовался ли он моим бессознательным положением. По крайней мере, я ничего не почувствовала. А он всю дорогу держал руки на руле. А теперь можешь застрелить меня, поскольку всё равно не поверишь мне. Ты бы охотнее поверил, если бы я солгала тебе, сказав, что мужчины всего бара прошли через меня в кабинке грязного туалета. Но мне от этого никакой пользы потому, что в любом случае ты убьёшь меня. Ну, тогда не тяни, стреляй – Берёт его руку и направляет пистолет себе в сердце – Давай любимый, только сделай это с любовью, как тогда, после выпускного, помнишь? – Он прячет лицо, в её колени. Спина вздрагивает, слышны всхлипы, как будто, плачет ребёнок. Она поёт ему, колыбельную

– Я устала.

– Потерпи, после спектакля мы обязательно отдохнём. А сейчас нужно идти дальше. Посмотри на них, они ждут продолжения.

– Тогда если можно пусть, следующая сцена будет полегче. Хочется, чего-нибудь светлого и безмятежного.

– Хорошо. Тогда лето. Мы вырвались к океану. У нас целых две недели. Белых, песчаных, дюн. Голубого неба, золотого солнца и огромного океана, что ласкает нас, как мать ласкает своё любимое дитя.

– Да, это то чего мне не хватало.

Они лежат на песчаном берегу. У самого океана.

– Я никогда не встану. Я не сдвинусь с места. Я буду вечно лежать и смотреть на чаек, что безмятежно сверкают крыльями в небе.

– Нет, ты встанешь и подашь мне кокосовой воды.

– А почему бы тебе самой не взять её?

– Потому, что ты мужчина, а я слабая женщина.

– Это серьёзный аргумент. Я только не понимаю, почему мужчины, вот уже несколько тысячелетий ведутся на него.

– Ну, мой хороший, ну мой сладкий – Щекочет его пальцами ног. Он медленно встаёт, и идёт за водой.

– Да, это слабость мужского характера – Подаёт ей воду и снова ложиться – Чёрт возьми. Вот чайка. Кости, перья, немного мяса и ни грамма мозгов. А вот на тебе, живёт в своё удовольствие и в ус не дует.

– У чаек нет усов.

– Чего?

– Я говорю у чаек нет усов.

– Трусов?

– Усов.

– Да, а тут весь год работаешь, что бы оплатить две недели отдыха на океане.

– Зато, какие это две недели.

– Нет, я положительно не тем занимаюсь в жизни. Всё, я брошу эту работу, и займусь всем тем, что приносит людям деньги.

– Нет.

– Да. Как ты думаешь, кто перед тобой? Не спеши с ответом. Пока не увидишь, что перед тобой, великий, бизнесмен. Да, чёрт возьми, это я.

– Давай оставим всё как есть, я прошу тебя. В последний раз, когда ты занялся бизнесом, мы целый год потом выбирались из долгов.

– На этот раз я всё рассчитал. Прокат электро-самокатов у нас не развит. Значит, мы будем первыми. Для начала можно открыть несколько в центральной части города. Покупка самокатов оплата их обслуживания, начального капитала потребуется около миллиона.

– Где ты возьмёшь эти деньги?

– Ты когда-нибудь слышала о поддержки малого бизнеса?

– Нет только не кредит.

– Ерунда, каждый самокат будет приносить нам прибыль, мы отобьём этот кредит за месяц. Собирайся, мы возвращаемся.

– Но у нас ещё неделя отдыха?

– Милая, скоро я куплю тебе дом на этом побережье. И ты будешь жить здесь круглый год. И рваться на отдых к маме под Вологду. На три её сотки. А сейчас вперёд к новой жизни.

Маленькая комната на краю города. Осень, идёт дождь, холодно. В соседней комнате гудит пылесос. Она простывшая, голос сипит. Горло замотано.

– Я просила у тебя, только самую малость. Я просила одну сцену, где могу отдохнуть, и расслабиться. А в результате ты лишил меня недели отдыха. Набрал кредитов, потом купил эти долбанные самокаты, и взял себе в помощники этого прохвоста, который, недолго думая продал твои самокаты, и укатил в неизвестном направлении. А мне пришлось продать квартиру, что бы расплатиться с твоими кредитами. Нет, ты мне скажи, где ты его нашёл? И что это у тебя за способности чувствовать стоящих людей?

– Прости, но я так верил ему.

– Лучше бы ты мне верил, когда я тебе говорила не строить из себя бизнесмена.

– Так получилось. Трагическое стечение обстоятельств, де-факто…

– Из-за твоего, де-факто, мы теперь живём в маленькой комнате с сырыми стенами. А прежде чем купить, что-то я десять раз подумаю и пересчитаю все наши возможности дотянуть до зарплаты. Я хожу в том, в чём даже не пошла бы ночью, выносить мусор. А это твоё трагическое стечение обстоятельств, и прости милая, весь этот детский лепет доводит меня до белого каления. Я не могу больше видеть тебя. Я ненавижу тебя – Хватает пистолет, направляет на него, он бледнеет.

– Ты убьёшь меня?

– Да.

– Тогда, пожалуйста, не тяни, мне страшно.

Они смотрят, друг, на друга. Потом она садиться, и опускает пистолет

– Почему, мы не можем жить как все нормальные люди? Почему у нас всё время, то пожар, то наводнение. Почему когда мы уже почти добрались до вершины, мы вдруг срываемся вниз. И летим в пропасть, выбраться из которой, нет уже никаких сил. Вот скажи мне, может я какая-то не такая? Может я, делаю, что-то не так? Или на мне лежит печать великого проклятья? Неужели я требую от жизни чего то сверхъестественного. Я всего лишь хотела отдохнуть. Я просто просила дать мне возможность почувствовать себя человеком. Ну, почему ты всё время выматываешь меня? Зачем ты мучаешь меня? Что я тебе сделала?

Рыдает, у неё истерика.

– Ну, всё тихо, тихо, тихо, успокойся. Ты слышишь меня? Кто-нибудь, дайте воды у неё истерика

Человек подаёт ему воображаемый стакан

– Вот возьми выпей.

Она пьёт. Слышно, как зубы стучат о стекло. Она выпивает, и её снова захлёстывает истерика

– Ну, милая, успокойся. Мы выходим из игры. Всё, ты слышишь? Слышишь меня? Игра окончена. Стоп камера, снято, всё, конец ты молодчинка. Просто гениально. Особенно истерика. Станиславский был бы восхищён – Она продолжает рыдать – Ну, что делать, а? Смотри, знаешь что это? – Показывает ей воображаемые талоны – Это приглашение на приём самого лучшего психотерапевта в мире. Я купил тебе целый курс. Он поистине творит чудеса. Он просто кудесник. Всего несколько посещений и ты снова будешь наполнена жизнью и энергией.

Итак, следующая сцена. Кабинет психотерапевта – Надевает халат.

– Садитесь поудобнее. Расслабьтесь. Я включу лёгкую музыку. Если она поведёт вас, идите за ней. Не пытайтесь ничего анализировать. Я буду задавать вопросы, а вы просто отвечайте. Хорошо?

– Да.

– Итак, Почему вы здесь?

– Муж купил мне курс ваших сеансов. Он сказал, что мне это поможет.

– А вы всё делаете, что вам говорит муж?

– Нет, или да?

– Не пытайтесь анализировать. Опишите в цвете, что беспокоит вас?

– Чёрная…

– Что чёрная?

– Чёрная туча прижала меня к земле.

– Вы любите жареную морковь?

– Нет.

– Кто у вас является ведущим в сексе.

– Муж, нет, или да…

– Не анализируйте.

– У вас возникает желание кого-нибудь убить?

– Да.

– Кого?

– Мужа.

– У вас бывают ведения, голоса?

– Да.

– Кто я?

– Вы мой врач.

– А сейчас, кто перед вами? – Снимает халат.

– Зачем ты здесь?

– Доктор вышел и просил меня с тобой посидеть. Как ты себя чувствуешь?

– Как разбитая чашка.

– То есть?

– Меня нет. Я рассыпана мелкими осколками по всей комнате.

– Хочешь, я соберу тебя?

– Да

Снова одевает халат.

– Продолжим. Вы любите мужа?

– Я его ненавижу.

– Вы хотите его убить?

– Да.

– Почему?

– Он мучает меня.

– Как?

– Он раздевает меня, пристёгивает к трубе и подолгу оставляет так. Я уже давно не видела солнца. Не слышала человеческого голоса. Он бьёт меня и кормит дохлыми крысами. Я ненавижу его.

– Вот – Кладёт на стол пистолет – Вы знаете что это?

– Да.

– Вы умеете этим пользоваться?

– Да.

– Что вы почувствовали, когда спустили курок?

– Облегчение.

– А что вы ощутили, когда ваш муж упал замертво?

– Темнота. Я заперта в тёмной комнате. Кто-нибудь помогите мне.

Пытается найти выход из воображаемой комнаты.

Я не могу найти выход. Кто-нибудь слышит меня? Садиться на пол.

Он надевает чёрный балахон. Она белую прозрачную ткань.

– Т-ш-ш, слышишь, как шумит ветер? Пронизывающий, ледяной ветер. Он шумит внутри тебя. В твоих венах уже давно застыла кровь. Твоё сердце перестало биться несколько дней назад. Твоё тело лежит на цинковом столе морга. И врач делает надрез острым как бритва скальпелем.

– Я не могу смотреть на это. Я так уродлива и одинока на этом холодном и скользком столе. Кто ты и зачем ты показываешь мне это?

– Я часть тебя. И сейчас я являюсь твоим проводником.

– А куда ты меня проводишь.

– На другую сторону.

– А там на той стороне, у меня остался муж.

– Ты жалеешь о нём.

– Да. Но я убила его.

– Почему ты это сделала?

– Я ненавидела его.

– А теперь?

– Нет. Теперь я люблю его. Это не нормально?

– Так бывает.

– Почему, что бы полюбить, кого то по-настоящему мы должны сначала убить его?

– Такова ваша человеческая природа. Чтобы стать светом нужно сначала изжить тьму из себя.

– Я хочу к нему.

Пляж. Солнце. Океан.

– Твоя кокосовая вода. Ты слышишь меня?

Она без сознания. Он поливает её водой.

– Где он?

– Кто?

– Проводник?

– Какой проводник. Ты перегрелась. Пойдём в отель. Ты сможешь идти?

– Да, я сейчас. А как твои самокаты?

– Какие самокаты?

– Хорошо, проехали. Послушай, а где мой пистолет?

– У тебя в сумке.

– Давай его выбросим?

– Зачем? Ты ведь всегда мечтала иметь его.

– Я больше не хочу его видеть.

– Хорошо. Я избавлюсь от него.

– Нет, выбрось его сейчас.

– Хорошо. Ты чего так нервничаешь?

– Я прошу, выброси его.

– Успокойся, я выброшу его как обещал.

– Ты выбросишь его сейчас. Сию минуту.

Бросается к нему. Отбирает пистолет. Начинается борьба. Раздаётся выстрел. Он весь в крови.

Кабинет психотерапевта.

– Значит, это была случайность? И вы не хотели его убивать?

– Нет, я хотела его убить. Или нет, я не знаю.

– Не анализируйте нечего. Отвечайте первое, что прийдёт в голову.

– Я не анализирую. Я отвечаю, как могу. Прекратите давить на меня.

– Я не давлю, я пытаюсь вам помочь. А вы не слушаете меня.

– Я не буду вас больше слушать.

– Вы гадкая и не послушная девчонка. Я буду вынужден сказать о вашем поведении вашим родителям.

– Я ничего не сделала.

– Вот именно, а должны были сделать.

– Что я могла сделать?

– Всё, что угодно, только не жать, на этот чёртов курок.

– Я не жала на него.

– Вы лжёте мне. Вы мелкая, наглая лгунья. И должны понести наказание – Подвигает к ней пистолет.

– Но, я…

– Вы не способны отвечать за свои поступки. Такие как вы, только засоряют наш мир. Я оставлю вас ненадолго – Уходит.

Она некоторое время сидит не двигаясь. Потом берёт пистолет. Прикладывает его ко рту, темнота, выстрел. Следующая сцена. Она сидит в смирительной рубашке. Приходит муж.

– Как ты себя чувствуешь?

– Сними с меня это – Показывает на рубашку.

– Я не могу. Доктор сказал, что ты хотела себя убить.

– Я не хочу больше его видеть. Забери меня от сюда.

– Нельзя у нас ещё одна оплаченная встреча.

– К чёрту деньги. Я хочу домой.

– Я попробую, что-нибудь сделать.

– Не уходи. Мне страшно.

– Я скоро вернусь – Она плачет.

Детский сад. Он надевает на себя косынку

– Ну, что у нас случилось. Почему мы плачем. Папа скоро вернётся. Смотри, что у нас есть

Даёт ей куклу.

– Нравиться?

Она берёт куклу и перестаёт плакать.

– Да, у неё красивые глаза. Совсем как у той тёти.

– Какой тёти?

– К которой ушёл папа.

–Папа ушёл к тёте?

– Да.

– Я думаю, он вернётся.

– Взрослые всегда так говорят, что бы успокоить ребёнка.

– Ты очень умная девочка.

– Это плохо. Лучше бы я была дурой.

– Почему ты так считаешь?

– Потому, что у моей мамы тоже красивые глаза. Но папа всё равно у шёл к тёте. А знаете почему?

– Нет.

– Потому, что она дура. Так мама сказала. Когда я вырасту, то обязательно стану дурой. И тогда папа вернётся. Кабинет психотерапевта.

– А мой муж, он больше не вернётся никогда. Потому, что я убила его. И теперь я окутана мраком. Как когда то давно. Я была ещё маленькая. Я сидела на берегу озера. Солнце сверкало на поверхности воды. Озеро было большим и глубоким. Я смотрела на него и чувствовала прохладу, что исходила из его глубины. Оттуда, где его рубиновые воды, становились плотными, скрывая, что то в своей глубине. Я очень хотела узнать что. Меня тянуло к этой тайне, как магнит притягивает к себе кусочки металла.

Я сделала один шаг. И скользкая зелёная тина превратилась в каток. Мои ноги поехали, и я упала в плотную рубиновую пустоту. Я падала в неё, как Алиса в стране чудес, падает в нору. Мрак сгущался вокруг меня, и только солнце над моей головой всё ещё держало моё сознание. Пока мрак не накрыл меня с головой. Я не знаю, сколько времени это продолжалось, но потом чьи-то руки подхватили меня, и я снова увидела солнце. Я сидела на горячем песке, вокруг меня были люди, а я смотрела на песок, солнце, на людей вокруг меня и была счастлива, а муж сидел рядом и прижимал меня к себе.

– Почему вы замолчали?

– Я не знаю. Музыка, я не слышу её.

– Она вам больше не нужна. Мы закончили. Остальное зависит только от вас.

Он и она

– Тебе лучше?

– Да, я как будто в невесомости. Мои мысли плавают вокруг меня, и я могу созерцать их. Я могу коснуться любой из них, и она оживёт, разворачиваясь передо мной во всех своих воплощениях. Это как будто я нахожусь внутри себя. Ты знаешь, я вернулась домой. Теперь я знаю, что значит быть в себе. Все события кружатся вокруг меня. Я могу войти в любое из них и потом снова вернуться домой. Я обрела дом. Я нашла дорогу к нему. И я научу тебя этому. Ты знаешь, сколько людей живут вне своего дома. Они строят замки, замыкают себя в тесных квартирах, они думают, что стены из железа и бетона спасут их, укроют от беды. Но приходит беда и не спрашивает разрешения, что бы войти. Она просто входит и разрушает всё, что мы строили. И мы чувствуем, что беззащитны перед ней. Мы как щепка, выброшенная на каменистый берег. Волны будут бить её о камни, пока не разобьют совсем. Но если мы поймём, где наш настоящий дом. Если мы найдём дорогу к нему, то никакая беда нам не будет страшна.

– Ну, ты прям Махатма Ганди. Этот психотерапевт не зря получает свои деньги.

– Как ты думаешь, они не устали? – Показывает на зрителей.

– Не знаю, если, что можно сделать антракт.

– Нет, давай лучше выкинем всё лишнее со второй части.

– Но там каждая буква на месте.

– Давай сожмём события, сделаем действие более динамичным.

– Ты представляешь, сколько на это нужно энергии?

– Если у меня не хватит энергии, то ты поделишься со мной.

– А если не хватит мне?

– То я, отдам тебе свою.

– Хорошо. Тогда вторая часть.

Берёт гитару.

– Зачем тебе гитара?

– Я хочу, что бы ты тут пела.

– Зачем? Этого нет в пьесе.

– Теперь будет.

– А если я откажусь?

– Тогда придётся петь мне.

– Нет, я не выдержу твоего вокала. В прошлый раз, когда ты вздумал спеть итальянскую тарантеллу. Я думала, что не дотяну до её конца. Хорошо, что сработала пожарная сигнализация. А то бы зрителей хватил столбняк от твоего вокала.

– Знаешь, когда я слышу подобную оценку от своих партнёров по сцене, то я понимаю, что действительно, что то стою.

– Блажен, кто верует. Ладно, давай, а что будем петь?

– Реши сама.

– Это твоя идея.

– Но петь тебе.

– Хорошо. Какая у нас следующая сцена?

– Наполеон и Жозефина.

– Причём тут Наполеон.

– А ты когда играла Офелию, тоже спрашивала, причём тут Гамлет?

– Ладно, пусть будут Наполеон и Жозефина. В любом случае это история великой любви.

– Или история странной любви.

И так, Жозефина поёт.

– Почему ты так смотришь на меня.

– Потому, что я не могу смотреть на тебя по-другому.

– А, что во мне тебя так привлекает?

– Твои волосы – шёлк. Твоя кожа – бархат. Твой голос – родник. Твои глаза – небо.

– А мои губы?

– Нет ничего в мире, что могло бы так манить к себе, как твои губы. Как ребёнок льнёт к груди матери, что бы пить жизнь её, так мужчина припадает к губам женщины, что бы пить любовь её.

Сливаются в поцелуе.

– Минуты, проведённые с тобой, это минуты обронённые вечностью. Но вечность рядом с тобой очень коротка. Слышишь, там за рекой над белой полосой тумана растекается по небу красное море зари. Оно спешит сюда, что бы разлучить нас. Оно ведёт за собой твоего огненного коня. Я слышу его ржанье. И стук копыт. Скоро мой любимый, он унесёт тебя далеко, далеко. Туда где рядом с тобой не будет меня. И только золотые слёзы колосьев прольются в чёрную землю, там, где оставит свой след, твой огненный конь.

– Крепись любимая. Ветер заполнит, опустевший двор. Он высушит твои слёзы. И разгладит морщины оставленные разлукой. Он будет ласкать твою кожу, жаждущую любви и ласки. Сжимать тебя, в своих объятиях, и петь тебе песню наполненную страстью и пленёнными внизу живота желаниями. Но ты не слушай его. Стань одиноким деревом, высохшим под палящими лучами солнца. Изрезанной, острыми волнами, скалой, что стоит окружённая её, синими водами, но не побеждённая ими. И тогда, когда небо снова окрасится в красное море и мой конь принесёт меня к тебе, с первыми лучами восходящего солнца. Я смогу прикоснуться к чистоте, твоих вод, что покоились в недрах твоей верности.

– Тебе не кажется, что слишком много поэзии?

– Это любовь. А любовь можно выразить только поэтическим языком. Проза тут бессильна.