Loe raamatut: «Литературные страницы – 15. Группа ИСП ВКонтакте», lehekülg 3
– А придется. Смотри, Жень, – я поднял её голову и посмотрел прямо в глаза – Если я вернусь, начнутся скандалы и постоянные разбирательства. Простить ты меня не сможешь – в любом случае – и спустя время начнешь вспоминать о моем поступке
– Нет
– Да. И пойми другое – не получится у нас расжечь былую любовь. Будет небольшой костерок на лаве остывших чувств, который погаснет с копотью
– Смеешься? – в глазах Жени копились слёзы – Нет, правда смеешься. Издеваешься. Испытываешь
– Нет
– Значит, предательство, – полились слёзы – Кто она? Красивее меня, да? Умнее?
– Никого у меня нет, Жень. Никого, – я неловко вытирал слёзы, текущие по алым щекам – И никто не сможет с тобой сравниться
– Но почему уходишь?
Этот вопрос из дня в день повторял себе и я. Не было в нашей жизни крупных скандалов, ни большой беды, и даже нужды в деньгах особо не испытывали – но вот, после одного Нового Года я проснулся и понял, что внутри что-то перегорело. Женя лежала у меня на груди, мило сопела маленьким своим носиком, а я аккуратно отстранил её, переложив аккуратную головку с растрепанной в ночном пылу волосами на подушку, встал и закурил у окна.
Стало как-то пусто, тошно. Дым комом стал в горле, я закашлялся и выплюнул окурок в форточку. Налив чаю вернулся в спальню – а Женя так же безмятежно спала, обняв подушку руками. А я не смогу даже к ней прикоснуться.
С того дня всё пошло наперкосяк. Кофе потерял свой вкус, еда стала горькой и пресной, а любовь день за днем сгорала в непонятном раздражении. Пошли скандалы, и признаюсь честно – я сам искал повода для ссоры, даже когда его не было. Слёзы, споры, попытки выяснить «в чём дело», и попытки отвести меня к психологу (безуспешные), и… мой уход. Без истерик и угроз – собрал вещи и ушёл в утренний туман, оставив ключи на полочке у зеркала.
– Паш, ну не молчи, – Женя трясла меня за руки – Скажи, что-нибудь, но скажи!
– Любовь прошла
– И всё?
– Увы. В мире множество несчастных людей, обреченных на муки любви, – я вытер её глаза, медленно, стараясь касаться нежно и аккуратно – Так зачем нам с тобою оставаться в рядах этих мучеников? Всё было красиво и весело, но пора заканчивать. Тем более, ты сама постоянно говорила, что я безответственный
– Бред… Ты бредишь, Паша
Нет, она ошибалась. Бредил я в Афинах, когда наша очередная поездка закончилась, не начавшись, а я свалился с лихорадкой прямо в номере очередной гостиницы эконом-класса. Женя выхаживала меня, как больного котенка, а в ответ слышала потрясающую шизофазию из обрывков «Фауста» Гёте, курсовых по сопротивлению материалов, исторических статей и многого другого. Как она только выдержала это безумие?
Греческие врачи душевно и с энтузиазмом распотрошили наши кошельки. Болезнь загнали в глубины моего проспиртованного организма, где она и затихла. А Женя еще долго вспоминала мне эту историю, как до, так и после возвращения домой.
– Нет, дорогая моя, славная Евгения, – я поднял упавшую с парапета сумочку – Я не сбрендил, просто настал тот момент, когда следует остановится. Повторяю тебе, честно, и глядя в лицо – всё было прекрасно. Ни словом, ни делом я не могу обвинять тебя, и годы, проведенный нами вместе – лучшие в моей жизни. Но… – тут я замолчал, собирая в кулак последние слова – Финиш
Женя заплакала – в полный голос, навзрыд, а я вдруг захотел умереть. Здесь и сейчас своими руками разрушал счастье, самое настоящее счастье. Разрушал до самого фундамента, уничтожая всё, что было с таким трудом построено за прошедшие годы, без жалости к ни в чём не повинной девочке и попыток обдумать свои действия.
– Ненавижу тебя, – прошептала Женя – Не-на-вижу. За предательство без предательства.
Ответить было нечего. Она права – права во всём, абсолютно – и мне теперь с этим жить. Ей придется жить без меня, умирая каждую весну. И не будет выхода, как не будет и прощения.
– Знаешь, я пойду. Завтра мне на работу, следует отдохнуть, – в ход пошли спасительные казенные фразы – И тебе тоже следует успокоиться
– Да… – взгляд Жени медленно пустел – Отдохнуть и успокоиться. И забыть обо всём
Она молча забрала у меня сумочку, и медленно пошла по аллее, ведущей в город. Я пошёл следом – сам не знаю, зачем.
Все наши друзья были шокированы. Некоторые вызывали меня на «откровенный мужской разговор», другие отпускали сальные шуточки. Родители Жени повели себя достаточно спокойной, а вот моя мать не стеснялась в выражениях.
Но это ничего не изменило. Я удалил её из друзей «Вконтакте», сменил номер телефона (но она узнала мой новый номер от друзей), и отправился во внутреннюю эмиграци. Работа-дом-пиво по выходным. Никакой активности, никакого поиска, пустота в голове и душе.
И вот, наступил момент решительного разговора, который закончился, по-сути, ничем. Для Жени я стал вечным врагом, тем самым ненавистным бывшим, которым мечтал никогда не быть. Для себя я остался идиотом, который лишил себя счастья и разрушил чужую жизнь.
Так мы и шли – впереди Женя, беспечно размахивая сумочка, а следом брёл я. Следовал что-то сказать, и слова вырвались сами собой.
– Дорогая, – я догнал её – Женечка… Послушай!
– Ты же всё сказал
– Не всё. Да, я, наверное, сошёл с ума – слова полились сами собой, без лишних усилий – И поступаю мерзко. Более того, нормальные люди так не поступают
– Слова, слова, слова…
– Но я не могу описать то, что произошло! – крикнул так, что проходившие мимо люди с удивлением посмотрели на нас – Прошла любовь, Жень. Прошла. Не злись, ведь я выбрал путь наименьшего сопротивления
– Для себя
– Для нас обоих. Я уже говорил – начнутся ссоры, скандалы, мы возненавидим друг друга. Зачем? Я хотел уйти тихо, по английски
– Это так теперь называется?
– Да, так. И пойми, лучшего выхода нет
– Совсем? – обреченно спросила Женя
Последний раз такую обреченность я видел лишь прошлой осенью, когда мы хоронили её брата. Это было самое страшное, ведь молодой парень просто сгорел в считанные месяцы от рака. И я был рядом – постоянно, держа за руку, и никуда не отлучаясь.
И снова трудно дышать. Память начала услужливо прокручивать ленту воспоминаний: первый поцелуй, первая ночь любви, первая совместна поездка, первое, первое, первое… Всё окончательно смешалось в моей бедной голове.
– Нет, я понимаю. Всё проходит, как написано было на кольце царя Соломона. Но ведь любил?
– А разве давал тебе повод сомневаться?
– Вечная привычка отвечать вопросом на вопрос, – улыбнулась Женя сквозь слёзы – Всегда так
Эти слёзы я уже не вытирал. Не смог.
– Иди, – Женя оттолкнула меня – Иди, Паша. Тебя ждет долгая счастливая жизнь, и мне в ней места нет. Ты решил – и решила я
– Что решила?
– Нет тебя больше. Чужой человек. Пустота. Был – и нет, исчез, пропал. И так будет лучше для всех
– Да, именно так
– И не вспомню о тебе. И думать не буду
– Правильно
– Вычеркну из жизни. Все вещи тебе верну. Все упоминания сотру, начисто
– И это справедливо
– Прощай, Паша. Иди, живи, дыши свободно. Может быть, найдешь ту, что намного лучше меня, и будешь счастлив
– Не найду. Таких как ты больше нет
– Но уходишь
– Навсегда. И больше не буду тебя беспокоить
Женя отвернулась и пошла – быстро-быстро, как только могла. А я стоял и смотрел ей вслед, не в силах предпринять что-либо разумное.
Я стоял еще долго, наблюдая за тем, как её тень исчезала за деревьями, вспоминая то, что когда-то прочитал в одной старой книге:
«Всему свое время, и время всякой вещи под небом: время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное; время убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить; время плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать; время разбрасывать камни, и время собирать камни; время обнимать, и время уклоняться от объятий; время искать, и время терять; время сберегать, и время бросать; время раздирать, и время сшивать; время молчать, и время говорить…»
Город чёрной пеленой накрыла
Дмитрий Петров
Город чёрной пеленой накрыла
Беззаботная подруга – ночь.
Слеза счастья по щеке скатилась,
Наконец-то, он пришёл домой!
Нет, не бросил и не ушёл к другой,
Ему больше никто не нужен,
Он просто так купил букет цветов,
Чтоб ей сегодня стало лучше.
Слишком шикарна
Наталия Варская
Моя подруга Ирина нашла мне жениха. Нет, я её об этом не просила, да и сама никаких женихов не искала, но Ирина была подозрительно озабочена моей личной жизнью. Иногда у меня складывалось впечатление, что Ирка в глубине души мне завидует. Сама она была замужем, и на мой взгляд, особого счастья от этого не испытывала. У мужа Ирины был отвратительный характер, он был жадноват, эгоистичен, придирчив к мелочам. Ирина сама часто мне жаловалась:
– Мой сегодня скандал закатил на ровном месте, видите ли луковицу из супа я не вытащила. Аж тарелку перевернул.
Ужас! Да я бы ему эту тарелку на голову надела. Ирка, как пчёлка: с работы с сумками прибежала, быстренько в квартире прибралась, ужин приготовила, рубашки погладила. И так каждый день. И это ещё ничего, сейчас они с мужем вдвоём живут, двоих дочерей вырастили, замуж выдали и, конечно же, все хлопоты с детьми всегда лежали на Ирине. Я замужем тоже была, сына вырастили и разошлись. Сейчас я «ягодка опять», свободная и довольная жизнью. Хочу готовлю – хочу нет. Хожу куда хочу, общаюсь с кем хочу. Живу для себя. Но Ирка не унималась и вот, жениха нашла.
– Настя, это находка! Я машину поймала и с водителем разговорилась. Симпатичный дядечка, подтянутый, не старый, 51 год всего, бывший военный, с юмором, в разводе.
Интересно, а что это от такого золотого жена ушла? Нет, что-то здесь не так. Но спорить с подругой было бесполезно и в субботу она должна была приехать ко мне на дачу с женихом. Благо муж Ирнины в командировке находился.
Готовить я ничего не стала, чаю попьём и достаточно.
В назначенное время Ирина и «жених» были у меня.
С первого взгляда я всё поняла, но не выгонять же гостей. Дядечку звали Алексеем и ему очень подходило это определение – дядечка. Высокий, подтянутый, седовласый Алексей сразу показал свою коммуникабельность, вёл себя так, будто мы знакомы много лет. Он по хозяйски окинул взглядом участок, сказал:
– Надо бы баньку поставить, ну это для меня не проблема. Сделаем!
Ха-ха! То есть он жить у меня вознамерился? На соседнем участке показался сосед Гриша. Алексей тут же бросился с ним знакомиться.
Сели чай пить. Надо отметить, что гость не привёз с собой даже пачку печенья. Правда он спросил, не надо ли съездить за шампанским и тортиком, хотя, по моему, можно было всё это привезти не спрашивая.
За чаем я мало говорила и много слушала. Ирина тоже помалкивала. А гость заливался соловьём, только рассказы его были больно туманными. Он намекал на свою принадлежность к секретным службам, на большие связи чуть не правительственном уровне. А я возьми и обратись с делом, не сложным, но требующем, так сказать, блата. Алексей среагировал оперативно, кому-то позвонил, описал ситуацию, в разговоре часто произносил, «так точно» и тому подобные специфические словообороты.
А вот на выходе был пшик. Алексей бодро объяснил мне, почему его высокопоставленный друг ничем не может помочь. Честно говоря, я так и думала, да и с просьбой обратилась скорее в тестовом режиме, чем ожидая реального решения вопроса.
Кроме того оказалось, что проживает Алексей в двушке с бывшей женой и взрослой дочерью. Не смог за долгие годы обеспечить себя жильём. Не подумайте, я не корыстна, но ради какой великой цели стала бы селить у себя мужчину! А Алексей намекал на необходимость хозяйской мужской руки, описывал свои многочисленные навыки в строительстве, электрике. Вспомнился анекдот, который я несколько перефразировала: " Зачем ради кружки молока покупать целую корову?» Строителя, электрика, ремонтника всегда можно нанять, а не жить с ним изо дня в день.
Часа через четыре я сказала:
– Очень жаль, но вынуждена с вами распрощаться, у меня дела.
Ирина даже не протестовала, она тоже всё поняла.
Алексей уезжал с приговорками:
– Скоро ждите! Банька-то нужна! Общение надо продолжить! В следующий раз ждите с шампанским!
Правда номер моего телефона он не попросил.
А вечером позвонила Ирка и сказала:
– Да, типичное не то!
Он и сам всё понял. Так и сказал:
– Анастасия для меня слишком шикарна.
