Loe raamatut: «Ученик его величества. Научная фантастика»

Font:

ISBN 978-5-0059-2652-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

УЧЕНИК ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА

Александр покачивался на волнах. Ему казалось, что весь мир тонет в липком тумане, в котором не понимаешь даже собственных мыслей. В тумане нет ни времени, ни расстояний, нет даже эмоций, а есть только далекая дымка горизонта, за которую уходит край океана. Нет никого, он совершенно один, и в этом состоянии блаженной тишины ему казалось, что так было всегда. Он покачивался на волнах посреди бесконечного океана и слушал тишину. Ведь тишина является главной формой высшей магии. Он знал, что далеко в океане движется шторм, но здесь было спокойно. Здесь он все еще наслаждался одиночеством и тишиной. Здесь не кричали чайки, потому что не могли сюда долететь. Вот появилась первая волна, и слегка качнула. Александр еле сдержался, чтобы не открыть глаза и нервно задвигал веками. Вторая волна уже была больше. Вторая волна сделала так, что весь мир сдвинулся и стал заваливаться влево. Дышать стало нечем, и тело Александра с животным страхом рвануло к воздуху.

Он открыл глаза. Он сидел на кресле, обводя безумными глазами темную кабину, в которой щелкала электроника. Ему показалось, что своим криком он всех разбудил, но вокруг было спокойно. Вздор, понятно же, что никто не видел, как ему было страшно.

– Тошнит? – спросил из угла ученик.

Александр с трудом сдержался чтобы не обернуться и ответил, – it’s OK, – и почувствовал как голос дрогнул, подумал, – вроде в замочную скважину подсмотрели, ну и черт с ним, ученика в счет можно не принимать. Одно хорошо, чужих не было.

– You sure? – так же перешел на английский, ученик.

– Hope so, inchalah, – раздраженно ответил Александр на арабский манер, и закрыл глаза.

Ученик отстал. Понятливый попался ему ученик. Нехорошо это, как-то не так все идет, нужно бы по-другому. А как по-другому? Он снова закинул голову и полетел спиной в пропасть. Перехватило дух, но он знал, что плохого не случится и поэтому не открыл глаза, а спокойно лег на качающие волны. По телу растеклась легкость, несравнимая ни с каким наркотиком, но это было лучше, чем наркотик.

Над океаном висели тучи. Почему всегда вода, почему не пески? – подумал Александр, – пески, та же вода, в них те же шорохи, и те же волны.

Яркий луч ударил сквозь окна и высветил стол, за которым сидел бородатый паломник и одетая в простое платье, женщина. Бородач пил из глиняной чаши вино, вытирал усы и икал, а женщина грустно улыбалась. Свет бросал на пол крестом тень от окна, и упирался в стену над ее головой, очерчивая ореолом волосы.

– Это знак свыше, – сказал Александр, мучительно вспоминая, где он мог видеть паломника. Ему пришло на ум, что он сомневается в правдивости этого мира. Но ведь вот же он, перед его глазами. Нет, и тот мир где он спит, и этот мир где он плывет в сумраке, существует как единое целое, просто он научился прятаться в темном месте, о котором никто не знает, и это отлично, что у него есть такое место, но главное, что никто не знает о страхе, который можно позволить в этом одиночестве. Александр шевелил губами, подбирал слова, и вдруг вспомнил лицо паломника, – ведь это его учитель, только постаревший. В голове зазвенело. Александр почувствовал, будто небо обрушивает ему в мозг невыносимый звон, и задергал щекой.

В углу заерзал ученик и пробормотал:

– Нет, не видно ничего. Не получится все это. Глупость одна.

Александр поднялся, разминая спину, и сказал:

– Не суетись, от тебя одно раздражение.

– Не понимаю, к чему вам это понадобилось? Зачем?

– Иди к черту, надоел, – лениво процедил Александр.

– Вам надо, месс’ир, вы и идите.

– Поговори мне еще.

– Тише. Взлетает что-то.

– Где?

– Чуть левее большого кратера, темная точка движется.

– Дай увеличение.

– Уже дал.

– Сканирование.

– Сделал.

– Проведи на инфракрасном.

– Да сделал уже, что вы в самом деле, так нервничаете?

– А кто здесь еще будет нервничать?

– Прошли мимо, значит не заметили.

– Может защитный экран включить?

– Месс’ир, ну вы точно кабиной поломались, они же нас сразу срисуют.

– Хм, действительно.

– Да и не патруль это. По всему видать, они уходят с поверхности. Вряд ли у них здесь выставлено патрулирование. Не от кого.

– Ну, что будем брать?

– Кого брать? Месс’ир, вам что, чаю горячего принести?

– Уши надрать? Стыдно ведь потом будет.

– Надирали уже.

– Что предлагаешь?

– Этих пропускаем. Незаметно выбрасываемся, ищем вход, а дальше по обстановке.

– Логично.

– А что, опять кроме нас сделать некому?

– В том то и дело, что некому.

– И зачем это все?

– Дело государственное!

– Стоило две недели мотаться по системе, чтоб нарыть мумию в катакомбах.

– Ты и про святыню знаешь?

– Да у вас же в кармане фотография лежит.

– Что?

– Да не в этом, а в левом.

– Ты что себе позволяешь?

– Все улетели. Чисто.

– Ладно. Учти, идти придется вдвоем.

– Не понимаю, почему вы все сами должны? Зачем такое?

– Говорю, дело государственное. Некому больше.

Александр откинулся на кресло, – как дети, в самом деле. Он не спал и не ел почти две недели. Он даже не умывался, опасаясь, что охрана обнаружит под сильно подведенными глазами синяки, а это первый признак слабеющего организма. Александр бросил взгляд на румянец ученика и приказал:

– Распорядись, чтобы привели колдуна. И оставь нас.

Ученик ладонью вытер рот, будто имел привычку носить усы, затем повернулся к двери и щелкнул пальцами. Через секунду дверь открылась и два охранника втолкнули закованного в кандалы, старика. Александр, проводил взглядом ученика, и не предлагая сесть старику, коротко бросил:

– Подумал?

Тот прокашлялся:

– Вели подать чаю.

Дверь открылась и мордоворот моджахед, с огромными, как лопата руками, неуклюже поставил поднос с двумя стаканами.

Александр посмотрел на поднос и дернул головой:

– И даже горячий?

Моджахед быстро исчез. Старик, звеня кандалами, обхватил стакан и уселся на пол.

– Подумал? – повторил Александр.

– Не гляди так страшно, конца земли святой не увидишь, – ответил старик и осторожно стал ловить губами край стакана.

– С огнем хочешь поиграть?

– А не с чем играть. И тайны более никакой нет.

– And?