Loe raamatut: «Грани Безумия», lehekülg 4

Нога ушла под пол почти полностью. Боль в лодыжке стала невыносимой, и Артур уже не чувствовал схватившего. Из-за угла показался Валера.

– Ты чего здесь прохлаждаешься? Ох ты ж ёптиль твою через забор, держись!

Бородач подскочил в попавшему в ловушку товарищу, вцепившись в него, что пират в тонущий сундук с сокровищами. Благодаря помощи, Островский открыл в себе вторую жилу и, собрав оставшиеся силы, стал тянуть захваченную ногу обратно. Послышался хруст, чавканье и он, наконец, высвободился из плена.

Артур сразу же встал. Точнее попытался встать, но не почувствовав опоры под ногами, упал. Оперевшись на локти, он взглянул вниз и обомлел, увидев вместо привычного ботинка обезображенную культю. Мир в глазах заволокло туманом, к горлу поступила тошнота. Что-то кричал Валера, но видимо поняв, что ответа не будет, бородач стал нещадно лупить его по щекам. Как ни странно – это помогло, сознание немного прояснилось.

– Хватит разлёживаться, неженка! – кричал Валера. – За этим поворотом твоя часть маршрута.

– Моя нога…

– Что нога? Что нога! Главное бошка на месте!

С этими словами Валера стащил с себя ремень, и ловко стянул его немного выше обрубка. Убедившись, что кровь остановилась, бородач схватил Артура за грудки и поднял. Островский принял помощь и, обняв напарника за шею, поскакал вперёд.

– Налево, прямо, – Артур сглотнул и затараторил, словно мантру, – две двери прямо, направо, три двери прямо, направо, одна дверь, налево, четвёртая дверь справа.

Коридор, комнаты, двери – всё слилось в единую мешанину ритмичных прыжков. Кажется, он несколько раз всё же терял сознание, однако крики и встряхивания Валеры неизменно возвращали Островского из блаженного забытья. Видимо это проклятое место приняло его жертву, так как до нужной двери союзники добрались относительно легко. Войдя на станцию, бородач ослабил хватку и Артур мешком рухнул на пол.

– Кроватка, – сквозь шум в ушах донёсся довольный голос Валеры.

Островский повернул голову и вся усталость мгновенно испарилась. Кровать. На первый взгляд обычная детская кроватка, но он узнал её: эти грубо сколоченные доски, эта старая перина, укутанная чистым одеялом с запахом хлорки, эта аккуратно сложенная подушка, горой возвышающаяся над хлипкой спинкой. Без сомнения – это была его кровать. Та, на которой маленькому Артуру снились кошмары, та, под которой жил он – самый жуткий страх детства.

– Стой! – закричал Островский, но было поздно. Валера уже собрался завалиться на кровать, однако отдохнуть бородачу было не суждено. Из под кровати к нему молниями метнулись длинные, покрытые слипшейся шерстью клешни. Извиваясь, ломанными змеями на куче сочленений, они схватили воющего от ужаса Валеру. Секунда, и союзник Артура был нашинкован на кучу кровавых кусков. Еще секунда, и показалась жуткая морда, напоминающая смесь человеческого черепа с насекомым. Под звуки гортанного клокотания, каких-то щелчков и скрежета паучьих лап, тварь стала поглощать свою жертву. Не прошло и минуты, как монстр, насытившись, скрылся обратно в логове, и лишь бурое пятно напоминало о разыгравшейся здесь недавно трагедии.

Артур продолжал смотреть на кровать, словно парализованная хищником жертва. Как могло столь отвратительное существо, этот безымянный ужас детства, прятаться под этой невинной детской мебелью? Может он сходит с ума и всё вокруг – плод его воображения? Отец всегда говорил, что взрослый мужчина никогда не станет прятаться за своими страхами, он взглянет им в глаза. Взглянет и победит. Детские страхи – только ширма бездеятельности, под их маской мы прячем свою нерешительность. «Ну конечно! Страх – лишь иллюзия!», – Островский захохотал.

Смеялся он от души. Смеялся до тех пор, пока не скрутило живот, а из горла не вырвался хриплый кашель. Артур сплюнул кровь. «Кровь! Да, надо пустить кровь!» Островский нащупал в кармане небольшой нож. Яростно разодрав рукав рубашки, он с усердием маньяка полоснул им по руке, затем ещё раз… и ещё… и ещё… Алые полоски отозвались жжением и теплотой. «Я ещё живой», – пронеслось в голове.

Из под кровати послышалось хлюпанье и чавканье, будто щенок учуял мозговую косточку.

– Ты хочешь кушать? – ласково спросил Артур. – Погоди, маленький, я сейчас. Он пополз в сторону щенка. Голос из под кровати уже скулил и завывал от нетерпения. – Сейчас, малыш, сейчас я тебя накормлю.

Что-то больно уперлось в грудь. Островский недовольно пощупал нагрудный карман и с удивлением достал брегет – отцовский подарок. Артур замер, уставившись на часы. Отец всегда верил в него. Даже когда врачи не могли справиться с его ночными страхами, когда предлагали отправить ребёнка в пансионат на лечение, когда все вокруг уже потеряли надежду – отец продолжал верить. Помог случай. В тот день маленький Артур смотрел передачу про великих гипнотизёров. Эти маги разума настолько поразили его воображение, что всё свободное время Островский проводил за изучением соответствующей литературы. Тогда-то отец и подарил ему эти часы. «Сынок, раз ты не можешь победить свои кошмары, то обмани их! Это не просто часы, это брегет твоего дедушки, который был сильнейшим медиумом. Они обладают таинственной силой и помогут тебе в самый отчаянный момент». И они помогли: в тот же вечер Артур одолел свой страх.