– Не надо кушать буженину!
– Вот еще! – пожал мощным плечом инвестор и проглотил буженину без хлеба.
– Я уже позвонил Поздняковой, – сказал молодой шатен, – она врач, тоже слушатель. Сейчас придет.
– Прекратите кушать буженину!
Трубников встал между столиком и Варламовым. Разве вы не видите? Люди отравились!
– Кажется, я тоже отравился, – скривился Варламов и вытер со лба пот. Прислонился к стене. Шатен подбежал к нему со стулом, он грузно опустился, развязал галстук.
Прибежала Позднякова, осмотрела троих пострадавших от буженины, у нее задрожали руки и голос:
– Отравление! Скорее в больницу! Промывание! Что вы кушали?
– Стойте! Тихо, но властно сказал Трубников шатену, который шел к выходу, – никто не должен выходить отсюда до прихода полиции.
– Вы в своем уме? – возмутился шатен, – я под подозрением? Вы кто?
– Частный детектив. Мы все под подозрением. Прошу назвать ваши имена. Вас Тамара Яковлевна, я знаю, Варламова тоже.
– Лозин Евгений Иванович, – сказал шатен, – главный бухгалтер Страховой компании, не могу сказать, что рад знакомству! Москвич.
– Батяев Валентин Петрович, – простонал пожилой мужчина, сидящий на стуле, – голова болит и кружится! Тошнит! Помираю! У меня цех по производству керамики.
Трубников повернулся к девушке.
– Наташа Карпова, журналистка, проживаю в Москве, кстати, Батяев из Московской области. Помогите же им! Вы же врач!
– Я стоматолог! – ответила Позднякова, – немедленно всех в больницу!
«Скорая» увезла Варламова, Федорову и Батяева. Приехала полиция и следователь Никаноров Сергей Анатольевич. Долго беседовал с каждым. Бутерброды с бужениной и все яства забрали на экспертизу. Трубников уже не курил, молча наблюдал, слушал. Его удивил говор Наташи Карповой. Она из Москвы, но говор ростовский.