Tsitaadid raamatust «Незримая жизнь Адди Ларю»
Время всегда заканчивается за секунду до того, как вам пора. Постоянно не хватает какого-то мгновения.
Март такой капризный – будто шов между весной и зимой. Однако слово «шов» предполагает, что тот должен быть ровным, а март похож на грубую линию стежков, выполненную нетвердой рукой. Он колеблется между январскими ветрами и июньской зеленью. Не знаешь, чего ждать, выходя за порог. Эстель называла это «беспокойные дни»: теплокровные боги в эту пору начинают ворочаться, а холоднокровные – готовиться к спячке. Время, когда мечтателей посещают дурные мысли, а странники сбиваются с пути.
Так ты исчезнешь, когда взойдет солнце? – Я просто уйду туда, где темно. Адди встает, подходит к окну и задергивает шторы, погружая комнату во мрак. – Ну вот, – говорит она, пробираясь к нему на ощупь. – Теперь снова темно! Люк смеется тихим чудесным смехом и опять притягивает ее на постель.
Что такое человек, как не оставленные им следы?
День проходит как оглашение приговора.
хватается за деревянное кольцо на своей шее, словно пытается обрести равновесие.
Адди иногда чувствует себя музеем, у которого лишь один посетитель – она сама.
вижу кого-то неравнодушного, – медленно говорит она. – Возможно, даже чересчур. Того, кто чувствует слишком много. Кого-то потерянного и изголодавшегося. Таким людям кажется, что они чахнут в мире, полном еды, потому что не могут решить, чего хотят.
идеи куда сильнее воспоминаний, они всегда стремятся прорасти и ищут способ пустить корни.
Если человек неспособен оставить след, существует ли он вообще?
