Эту книгу я посвящаю моему отцу – боевому летчику морской авиации Иванову Александру Семеновичу, моим сослуживцам – ветеранам Байконура и моему сыну Антону, в надежде на неразрывность связи времён и поколений.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Оглядываясь на прожитые годы, я вспоминаю самые значимые и яркие для меня события. Одним из наиболее важных этапов моей жизни была служба военного моряка в уникальной 31-й отдельной инженерно-испытательной части на космодроме Байконур. Когда я рассказываю об этой службе, мне часто задают вопрос: «Как оказались в степях Казахстана, на забытой богом станции Тюра-Там военные моряки?»

Осенью 1967 года я тоже сам себе задавал этот вопрос, когда меня с моими товарищами только что призванными на службу в военно-морской флот выгрузили ночью на неизвестной железнодорожной станции с малоизвестным названием Тюра-Там. Перед нами в абсолютной темноте расстилался океан безбрежной и казалось безжизненной степи и огромное звездное небо. И вдруг, сначала где-то далеко, потом все ближе и ближе показалась сияющая в огнях прожекторов красавица ракета.

Ракета на стартовом столе ночью.

Позже я неоднократно в составе аварийно-спасательной группы присутствовал при запусках ракет, но чувства, волнения, гордость и ожидание чуда всегда охватывали меня. Еще мгновение и старт. На ум приходили стихи Александра Блока:

«И вечный бой! Покой нам только снится.

Сквозь кровь и пыль… Летит, летит степная («стальная») кобылица. И мнет ковыль… Закат в крови! Покоя нет!

Степная кобылица несется вскачь!

Так я, матрос, оказался в Кзыл-Ординской области, городе Ленинск-7, Туркестанского военного округа в воинской части №46180. Что делали военные моряки на полигоне Байконур? Ответ на этот вопрос надо искать в сложной международной обстановке. Еще не успела закончиться Вторая мировая война, как началась новая – «холодная война». США воспользовались тем, что СССР понес тяжелейшие людские и материальные потери в борьбе с фашизмом, а европейские страны лежали в руинах, поэтому Штаты строили планы мирового господства и уничтожения Советского Союза, как основного геополитического противника.

США имели огромный военно-промышленный и экономический потенциал. Они пользовались тем, что находились за океаном и считали себя недосягаемыми, имели в Европе и на Дальнем Востоке военные базы, обладали атомным оружием, имели огромный военно-морской флот с авианосными ударными соединениями с размещенными на них ядерными средствами наступательных вооружений, которые представляли грозную опасность для СССР.

Американская авианосная ударная группа.

В этих условиях Советский Союз был вынужден искать средства, чтобы оградить себя от агрессивных планов США на земле, воде, воздухе и в космосе, создать свой ракетно-ядерный щит. Военное руководство страны должно было знать, где находятся американские военные корабли и иметь возможность дать указание советским кораблям и подводным лодкам для уничтожения вероятного противника. Для этого нужны были «глаза и уши» постоянно следящие за военной обстановкой на морях и океанах. Создать такую глобальную систему морской космической разведки и целеуказаний можно было только из космоса. Именно так в 60-е годы советские моряки и стали осваивать новый океан – космический, запускать космические корабли и иметь возможность уничтожать военные спутники противника, пролетающие над территорией СССР.

С той поры прошло более пятидесяти лет. Уходит время и уходят из жизни ветераны, которые были организаторами и участниками этих исторических событий. Поэтому будет совершенно справедливо попытаться вспомнить и восполнить пробелы в истории службы военных моряков на космодроме.

Раньше обстановка строгой секретности не позволяла участникам этих событий достаточно полно воспринимать картину происходящего. И хотя многое из тех событий нашло отражение в статьях и воспоминаниях участников создания космических систем, однако, к сожалению, нет полной, целостной картины истории образования, становления и выполнения боевых задач уникальной 31-й отдельной инженерно-испытательной части, в которой я имел честь служить. Мне хотелось бы не только представить политические и военно-технические проблемы, но и личности людей, которые решали эти вопросы. Говоря о достижениях советской военной космонавтики, нельзя не отметить тот факт, что многое зависело от конкретных людей. Выдающиеся достижения получились благодаря уму и воли сильных личностей на разных уровнях: руководителей государства, ученых, конструкторов, директоров заводов, командиров воинских частей, офицеров, простых солдат и матросов. Без их труда и службы не возможно было в кратчайшие сроки организовать военно-промышленный комплекс и построить космический полигон. И всё же мы это сделали!

Я до сих пор удивляюсь, как наша часть могла в кратчайший период подготовить и осуществить запуски истребителей спутников и спутников морской разведки. Когда я смотрю как формировались 4, 5 НИУ и наша 31-я ОИИЧ, на постоянные перемещения из одной воинской части в другую, на то, что направленные на службу офицеры на полигон Байконур не имели специального образования в области ракетной техники, не говоря уже о солдатах и матросах, то создается впечатление, что это какой-то конгломерат абсолютно разных людей. Однако в реальности в кратчайшие сроки получилось создать сплоченный коллектив из офицеров прошедших Великую Отечественную войну, молодых офицеров и солдат, чьи отцы тоже воевали.

Нашей движущей силой была идеология любви к Родине и осознание того, что несмотря на все трудности будет создан «щит и меч» и мы не допустим новой войны.

На космодром, или как говорили тогда – «полигон», я пришел простым матросом-электриком, затем стал старшиной второй, а потом и первой статьи, главным старшиной, членом команды специалистов по жидко-металлическому контуру и дистилляции металлов ядерной энергетической установки. Неоднократно был в составе аварийно-спасательной группы при запусках ракет-носителей. Также я был секретарем первичной комсомольской организации 4-й группы, членом комитета Комсомола части.

Возможно, моя тогдашняя служба и должность не давали мне полной информации о том, чем занимается наша часть, но мы хорошо знали свою боевую задачу и с честью служили своей Родине, неся тяжелую службу в невероятно сложных условиях на заре начала космической эры человечества. В своих воспоминаниях я опишу многие события, из которых складывалась наша жизнь, опишу людей – матросов и офицеров, с которыми я служил. Я опишу свои эмоции и чувства, которые испытывал тогда и которые сберег в своей памяти по сей день. На страницах этой книги я хочу рассказать о взаимоотношениях офицеров и матросов, их отношении к своему долгу и великому делу освоения космоса.

Также я хотел бы пояснить, что описываемое мною время – это тяжелый период напряженного труда Советского народа и его правительства. Дело в том, что во —первых это были послевоенные годы, когда мы как страна потеряли десятки миллионов людей и понесли огромные материальные затраты. В противоположность американцам, которые за время войны наоборот хорошо обогатились, захватили немецкие ресурсы и окончательно решились на всемирное господство.

Во-вторых, именно в этот момент американцы собирались нанести ядерный удар по Советскому Союзу и в 60-е годы это была абсолютная реальность, к которой готовилось наше правительство.

Первый план нападения появился у США уже в 1945 году

Стратегические ядерные силы США по расчетам самого министра обороны Роберта Макнамары превосходили в те годы силы СССР в 20 раз. Поэтому обеспечив себе такой перевес в ядерной программе, американцы смогли кинуть огромные средства в «лунную гонку», в то время как наша страна наоборот постоянно разрывалась между созданием ядерного щита и попыткой удержать с таким трудом завоеванное превосходство в космической программе. Но космические проекты после смерти С. П. Королева финансировались плохо и поэтому то, что происходило на полигоне обеспечивалось не деньгами, а простым героизмом. Героизм – это ведь не только кто дальше гранату кинет. Это способность людей выжить в пустыне и степи без еды, воды и тепла, и при этом ежедневно строить и развивать площадки космодрома.

Вот почему молодые ребята, служившие вместе со мной в те годы, оказались в таких суровых условиях и прошли жесточайшую школу выживания. Вот почему так много воспоминаний про нехватку еды, голод и искреннюю радость лишнему кусочку сахара. Вот почему «день Нептуна» – по сути маленький праздник на фоне суровых будней, так сильно врезался в память мне, молодому матросу.

Я опишу нашу жизнь изнутри, такой какой она виделась глазами двадцатилетнего парня из Ленинграда. Может быть мои воспоминания будут не всегда точными и полными, ведь тогда я был простым матросом и мог не знать какие именно сверхзадачи решались с помощью нашей воинской части. Но это моя жизнь, мои воспоминания и мой Байконур. Это мой космодром. Моя первая книга воспоминаний так и называлась «Мой космодром».

Книга «Мой космодром», автор В. А. Иванов

По просьбе моих боевых товарищей однополчан, я решил сделать второе издание, дополнив его новыми материалами и фотографиями.

Матросы и старшины, офицеры и генералы, мы все – солдаты своей Родины! Я помню и люблю вас всех. Я благодарен вам за годы совместной службы на полигоне. Мои воспоминания – это мой долг памяти перед боевыми товарищами – живыми и ушедшими, их семьями и перед моим сыном.

Степь вокруг космодрома.

Тюра-Там – это моя первая незабываемая любовь. Когда я закрываю глаза, то отчетливо вижу бескрайнюю степь, покрытую тысячами тюльпанов, яркое солнце в небе, необыкновенно красивые закаты и рассветы, темную до черноты ночь, небо усеянное звездами и ярко освещенную прожекторами ракету-носитель на стартовой площадке. Проходит минута и ослепительная вспышка от запуска двигателей озаряет пространство вокруг, а затем ракета взмывает в бескрайнее звездное небо, слышится отдаленный рев её двигателей и спустя короткое время ракета сама превращается в одну из таких звездочек. Это и есть мой космодром – место, где молодой парень прошел важный этап своей жизни. Я благодарен своей судьбе, что он был в моей жизни, и с искренними теплыми чувствами до сих пор вспоминаю те суровые годы 1967—1969 гг., которые я провел на полигоне Тюра-Там – Байконур.

Памятный вымпел.

ЧАСТЬ 1. Геополитические предпосылки создания ракетно-ядерного щита СССР

Военно-политическая обстановка в мире после окончания 2-й мировой войны

Создание ракетно-ядерного щита СССР

Победа Советского Союза над гитлеровской Германией плавно перешла в начало новой «холодной» войны между еще недавно вместе воевавшими союзниками. С первых дней оккупации Берлина и Германии СССР и США начинают борьбу за немецкие технологии. Потому что всем было ясно, что это оружие будущего.

Еще до окончания Второй мировой войны американское разведывательное управление приняло решение о создании нескольких десятков секретных баз, в которые должны были свозится лучшие нацистские ученые, обладавшие знаниями о военных разработках Гитлера. Поскольку мировая общественность всячески осуждала подобные методы, то родились сразу несколько секретных программ ЦРУ, одной из которых стала операция «Канцелярская скрепка». В рамках этой программы немецким ученым подделывали биографию, обеляя их нацистское прошлое. Тысячи немцев прошли через специально созданные центры допросов, в которых определялась ценность имевшихся у них военно-технических знаний. Если она была невелика, то такого человека отправляли назад в Германию и предавали справедливому суду. Однако если выяснялось, что ученый обладает уникальными знаниями, то с помощью канцелярской скрепки к его личному делу подшивалась очищенная от позорных фактов биография и давалось разрешение на экстрадицию в одну из секретных тюрем США. Особое внимание в этой программе уделялось немецким ядерщикам и конструкторам летательной и космической техники. Надо признать, что в этом смысле американцы преуспели в гораздо большей степени, чем русские.

Руководитель немецкого ракетного центра Вернер фон Браун в США.

В частности одним из таких ученых стал руководитель немецкого ракетного центра Вернер фон Браун, который спустя почти после десяти лет проведенных в американских секретных тюрьмах стал впоследствии знаменитым на весь мир руководителем американской программы НАСА. Он не был единственным. В 1945—50 гг. сотни немецких ученых вместе с уцелевшими ракетами и оборудованием американцы эвакуировали к себе за океан и в кратчайшие сроки создали все условия для продолжения работы над ракетным оружием. Одновременно с этим США начали разрабатывать первые планы нападения на СССР в основном с применением ядерного оружия, размещенного на стратегических бомбардировщикам и кораблях ВМФ. Основой наступательного плана должен был стать специально созданный в 1949 году военный блок НАТО.

Зная об этой угрозе, Советскому Союзу предстояло срочно создавать технологии по производству баллистических ракет и по средствам борьбы с этим оружием будущего. Без ракетно-ядерного оружия положение СССР в противостоянии с США и НАТО было катастрофическим.

Сергей Павлович Королев

В своей оккупационной зоне СССР создает советско-германский ракетный институт «Нордхаузен». Уже осенью 1945 года в Германию был отправлен Сергей Павлович Королев. Его специально освободили из специального для инженеров лагеря, присвоили воинское звание полковник и поставили конкретную задачу: создать баллистическую ракету в фантастически короткий срок. Критики советского прошлого утверждают, что без немецкой ФАУ-2 мы бы никогда не создали своих ракет. Данное утверждение одинаково справедливо и в отношении американского подхода, потому что немцы имели гораздо больший практический опыт в этом вопросе. Мы бы тоже могли наработать его, но получение документации, чертежей и остатков немецкой ракеты ФАУ-2 существенно ускорило этот процесс и этого не нужно стесняться. На войне скорость имеет решающее значение.

Свой опыт у нас тоже был. Можно вспомнить некоторые факты из истории советского ракетостроения:

17 августа 1933 года состоялся полет первой советской жидкостной ракеты ГИРД-09 конструкции М. К. Тихонравова с двигателем на гибридном топливе. Ракета за 13 секунд поднялась на высоту 400 метров, позже – на 1500 метров.

И уже 21 сентября 1933 года приказом Реввоенсовета СССР в Москве на базе Группы изучения реактивного движения (ГИРД), где начальником был Королев С. П. и Газодинамической лаборатории (начальник – Клейменов И. Т.) был создан Реактивный научно-исследовательский институт (РНИИ). К сожалению известные события 1937 года и война затормозили работу над ракетостроением, но уже в конце Великой Отечественной войны работы советских ученых и конструкторов были продолжены.

В создании ракетно-ядерного щита, то есть атомных и водородных бомб, стратегических бомбардировщиков, межконтинентальных, противокорабельных и зенитных ракет участвовали сотни различных НИИ и заводов, на которых трудились миллионы рабочих и инженеров. Советское правительство поручило руководство созданием «щита» наиболее талантливым конструкторам – Королеву, Мишину, Янгелю, Челомею, Макееву, Туполеву, Лавочкину, Расплетину, Савину, Глушко и десяткам других талантливых инженеров.

До 1953 года общее руководство созданием ракетно-ядерного щита осуществлял Иосиф Виссарионович Сталин, в то время как конкретные работы по управляемым ракетам и ядерному оружию курировал Лаврентий Павлович Берия. Именно они руководили строительством сотен заводов и НИИ, а также развитием добывающей промышленности, в том числе по добыче урана, никеля, молибдена и т. п.

И.В.Сталин и Л.П.Берия

13 мая 1946 года И.В.Сталин подписал Постановление №1017—419, которым определялись основные направления работ в нашей стране по вопросам создания ракетной техники, а 13 февраля 1953 года, буквально за несколько дней до своей кончины, тов. Сталин подписал Постановление Совета Министров СССР №443—213 «О плане научно-исследовательских работ по ракетам дальнего действия на 1953—1955 гг.», где указывается: «Головной исполнитель темы – НИИ-88 Министерства вооружения,, главный конструктор т. Королев С. П., заместитель главного конструктора т. Мишин В. П., директор НИИ-88 т. Янгель М. К.»

Постановление №1017—419

Кроме того 14 апреля 1947 года состоялась первая и наверное единственная личная встреча Сергея Павловича Королева со Сталиным, где Королев докладывал о состоянии дел в ракетостроении. Вот что рассказывает он сам об этой встрече:

«Много спрашивал и много пришлось говорить… Чувствовалось, что он (Сталин) имеет полное представление о ракетах. Его интересовали скорость, дальность и высота полета, полезный груз, который ракета может нести. Особенно с пристрастием он расспрашивал о точности попадания в цель…»

Когда стали обсуждать доклад, возник вопрос о сроках. Королев на несколько секунд задумался и выдал: «Не меньше полугода». Сталин полушутя парировал: «Сергей Павлович, вы подумайте над сроками, а то Берия вас не простит». На что Королев настойчиво ответил: «Не меньше полугода». Потом он сам иногда подшучивал: «…Не дай Бог, сорви эти сроки, пришлось бы нам шагать босичком по шпалам до самого Магадана…»

Именно при Сталине была заложена основа будущей советской космонавтики, а затем продолжена другими руководителями страны. Недаром сын Л.П.Берии – Серго Берия стал конструктором ракет (при его участии были созданы первые в мире противокорабельные ракеты «Комета» и ракетный зенитный комплекс «Беркут» 30 лет прикрывавший Москву). А сын первого секретаря ЦК КПСС Н.С.Хрущева – Сергей Хрущев успешно работал в ОКБ-52 под руководством В.Н.Челомея, где создавались ракеты УР-100, УР-200 и знаменитая УР-500 РН «Протон».

Многие ставят в заслугу Никите Сергеевичу Хрущеву то, что при нем был запущен первый искусственный спутник Земли и человек полетел в космос. Однако, Н.С.Хрущев лишь продолжил начатое и заложенное в предыдущие годы. Он, обладая незаурядной энергией и большим природным умом, в сложнейшей социально-политической обстановке после смерти т. Сталина, при всех проблемах того времени четко понимал, что освоение космоса – это прежде всего политический престиж и научно-технический прогресс всей страны. Кроме того поставленная им сверхзадача – освоение космоса – должна была позволить решать и военно-оборонные задачи страны, что должно было резко повысить роль СССР в международной политике. Заслуга Н. С.Хрущева – создание ракетно-ядерного потенциала страны. Можно по разному относиться к этой личности, но именно Хрущев поверил в ракеты и дал возможность и условия плодотворно работать Королеву, Глушко, Челомею и другим ученым-конструкторам над космической техникой. Хрущев принимал заметное участие в разработке советских космических программ. Он лично курировал строительство ракетного полигона Байконур и неоднократно посещал его, присутствуя при запуске ракет.

Хрущев Н. С. Макеев В. П., Янгель М. К.

Создание полигона Тюра-Там (космодром Байконур)

12 февраля 1955 года Совет Министров СССР своим постановлением утвердил создание Научно-исследовательского испытательного полигона Министерства обороны для испытаний межконтинентальных баллистических ракет (МБР). Для его размещения был отведен значительный участок пустынной местности между двумя райцентрами Кзыл-Ординской области Казахской ССР – Казалинском и Джусалы около разъезда Тюра-Там Среднеазиатской железной дороги.

Районом падения головных частей изделий документ устанавливал местность в Камчатской области РСФСР у мыса Озерный. Район падения первых ступеней МБР Р-7 планировался на территории Акмолинской области Казахстана вблизи озера Тенгиз. Ответственные лица обязывались в трехнедельный срок представить в Совмин СССР «мероприятия по обеспечению организации и строительства указанного полигона». Документ подписал председатель Совмина Николай Булганин. Проект утвердил Президиум ЦК КПСС.

Так началась история Научно-исследовательского испытательного полигона №5 Министерства обороны СССР (НИИП №5 МО СССР), впоследствии получившего широкую известность как космодром Байконур.

Дислокация полигона Байконур.

Необходимо было создать новую площадку для испытаний МБР Р-7, разработанной для доставки водородной бомбы и использовавшаяся в дальнейшем как прототип для создания ракет-носителей для осуществления пилотируемых космических аппаратов. Прежний полигон Капустин Яр в Астраханской области уже не мог удовлетворить всех нужд динамично развивавшейся ракетно-космической промышленности. В качестве мест расположения будущего объекта рассматривались и другие территории, в частности в Марийской АССР, Дагестане, Астраханской области РСФСР и Кзыл-Ординской области Казахской ССР. Однако только последний вариант отвечал сразу всем необходимым критериям.

Условия предполагаемого обширного и малонаселенного района восточнее Аральского моря позволяли разместить три наземных пункта подачи радиокоманд на требуемой удаленности от места старта. Здесь имелись источники пресной воды для обеспечения полигона в больших объемах и железная дорога Москва-Ташкент для доставки различных грузов.

Случайности в выборе места не было, так как это был район наиболее близкий к экватору, который позволял максимально использовать скорость вращения Земли, что снижало расход тяги двигателей на единицу полезного груза. Выбранное место расположения полигона обеспечивало сравнительно большую дальность стрельбы на суше – 6200 км, полную дальность стрельбы – 8000 км в воды Тихого океана и позволяло разместить наземные средства радиоуправления полетом.

В начале 1950-х железнодорожная станция Тюра-Там представляла собой небольшой разъезд, где поезда останавливались очень редко. Он включал в себя несколько юрт и три кирпичных здания, одну водонапорную башню и несколько глинобитных домиков принадлежавших железнодорожникам.

Академик Борис Черток, ближайший сподвижник Сергея Королева, оказавшийся впервые на станции Тюра-Там в начале 1957 года, в своих мемуарах «Ракеты и люди» так описывал впечатления от будущего космодрома: «Первое впечатление – грусть и тоска от вида облупленных мазанок и грязных улочек пристанционного поселка. Но сразу же за этим первым неприглядным пейзажем открывалась панорама с характерными признаками великой стройки. Дорога шла прямо по плотному грунту действительно бескрайней, голой, еще зимней степи. Зимняя влага мешала истолченной почве превращаться в дисперсную всепроникающую пыль. Можно было дышать полной грудью чистым степным воздухом. Слева велась прокладка бетонной трассы ко второй и первой площадкам. К стройкам шли вереницы самосвалов с бетоном».

Первые постройки Тюра-Тама.

Свое название НИИП-5 полигон получил 2 июня 1955 года после ратификации документа Министерством обороны – эта дата считается официальным рождением космодрома. Для обеспечения секретности объекту было присвоено название небольшого города Байконур, который в реальности находился в другом месте, в 350 км от полигона. По одной из версий, в целях дезинформации иностранных разведок в этих местах, на северных отрогах хребта Алатау в Карагандинской области был возведен космодром-муляж. Стартовые установки, монтажно-испытательные корпуса и прочая инфраструктура там были выполнены из дерева и должны были обмануть разведку и агентов США. Истинное местоположение советского ракетного полигона стало известно американцам лишь 5 августа 1957 года в результате полета над территорией СССР самолета-разведчика Lockheed U-2. При этом после запуска космического корабля «Восток» с Юрием Гагариным 12 апреля 1961 года в международные организации были сообщены координаты именно ложного космодрома у Байконура. Впоследствии это название было подхвачено советскими газетами и прочно вошло в обиход применительно к НИИП-5.

Военные строители Полигона.

На заре своего появления, в первой половине 1955 года район формирования полигона имел условное наименование «Тайга». К концу года на сооружении объекта трудились 2,5 тыс. военных и вольнонаемных рабочих и до 20 тыс. стройбатовцев. Им приходилось выдерживать летнюю жару (до +40 градусов в тени) и жестокие зимние морозы (до -40). Первые строители жили в палатках и землянках, питались посредством походных кухонь и пили воду Сырдарьи.

Разметка будущего космодрома.

Большинство участников проекта имели боевой опыт на фронтах Великой Отечественной войны. В том числе, ветеранами являлись руководитель стройки Георгий Максимович Шубников и первый начальник НИИП-5 Алексей Иванович Нестеренко, занимавшийся отводом земельных участков для полигона, согласованием проектных документов и графиков строительства, подбором кадров, формированием частей и подразделений. Грандиозную стройку начинали на голом месте. Строительные материалы и все необходимое оборудование приходилось завозить. С географической и технической точек зрения выбранное место для полигона было оптимальным, то же касалось и климатических условий: небольшое количество осадков, около 300 солнечных дней в году позволяли эксплуатировать полигон круглый год. Однако для жизни людей первоначально там не было никаких условий.

Строительство первой стартовой площадки началось 20 июля 1955 года, а уже 15 мая 1957 года состоялся запуск первой ракеты Р-7.

Фото строительства стартового комплекса под ракету Р-7 ("гагаринский старт")

Он оказался неудачным: после прохождения команды на запуск двигательной установки в хвостовом отсеке одного из боковых блоков возник пожар. Первый успешный запуск датирован 21 августа того же года. Стартовавшая ракета выполнила намеченный план полета, доставив условный боеприпас на Камчатку. А всего, за все годы существования полигона, было произведено более тысячи пятисот (1500) запусков ракет различных типов.

Установка Р-7 на стартовый стол.

Параллельно с техническими сооружениями космодрома в нескольких километрах южнее постепенно рос жилой городок для будущих ракетчиков. Начавшись с кварталов с деревянными бараками, впоследствии он застраивался типичными для СССР многоэтажками. Поселок, а затем город сменил несколько названий – Ленинский, Ленинск, Звездоград. В 1995 году его переименовали в город Байконур.

Стелла на въезде в город.

После распада СССР, город и космодром были арендованы Россией у Казахстана до 2050 года.

Здравствуй город на карте не меченный,

Здравствуй Ленинский Звездоград.

Я вернулся, и каждому встречному

Улыбнуться сегодня я рад…

(Из песни о космодроме Байконур)

С космодромом и городом Байконур меня связывает моя юность, служба и судьба. Я возвращаюсь в своей памяти в далекие 60-е годы, когда проходил свою военную службу. В те годы не говорили громких слов: космодром Байконур называли просто – полигон Тюра-Там, город называли также просто – площадка №10 или еще проще «десятка», на почтовых конвертах писали обратный адрес «г. Ленинск 7, Кзыл-Ординской области». Некоторое время на въезде в город было установлено панно с надписью «Звездоград» (я думаю это было сделано к приезду каких-то высоких гостей). Ракету, спутник, космический аппарат также называли условным словом «изделие №…”, возможно это все было из-за режима секретности.

В г. Ленинске или на «десятке» я бывал по разным обстоятельствам много раз. Знакомство с городом у меня произошло в чрезвычайных обстоятельствах. Я уже писал о суровом климате казахстанской степи, но зима с 1967 на 1968 год выдалось необыкновенно холодной: морозы доходили до -50 градусов. В помещении казармы, где мы располагались на 95-й площадке, лопнули трубы отопления, вытекшая вода растеклась по полу и превратилась в лед. Был сплошной каток, и утром на построение мы лихо катались по центральному проходу. А потом резко стало не до смеха. На ночь, в кровать мы ложились во всей одежде, в ботинках и шапках, поверх одеяла дополнительно набрасывали шинель. Утром к подушке у меня примерзали усы и щека. В городе Ленинске объявили чрезвычайное положение – там лопнули трубы и стали размораживаться дома, где проживали офицерские семьи. Дело грозило обернуться серьезной катастрофой. Тогда меня с группой матросов отправили спасать город.

День и ночь мы отогревали дома, меняли батареи и трубы. Поэтому я хорошо знаю улицы старого Ленинска: ул. Шубникова, пр. Космонавтов, ул.8 марта, Театральная площадь и др. Я знаю все чердаки и подвалы, так как исползал их вдоль и поперек со сварочным аппаратом на коленках. Сами мы тогда спали в подвалах, прижавшись к теплой магистральной трубе. Это было невероятно трудно, но в короткое время, благодаря усилиям всех служб город ожил, получил тепло. Я до сих пор вспоминаю благодарные лица жен и детей офицеров, когда в их квартирах наконец-то появилось тепло. А сами офицеры и инженеры продолжали трудиться на своих площадках, на боевых постах. В следующие годы службы я приезжал в ставший мне родным город по служебным делам. Я неоднократно нес караульную и патрульную службу в самых разных местах города: в гарнизонной гауптвахте, на железнодорожной станции Тюра-Там, в городском банке и даже на пляже р. Сыр-Дарьи. Следует заметить, что река Сыр-Дарья отличалась коварным нравом, постоянно меняло свое русло, было быстрое течение, водовороты. Поэтому в темное время суток купаться было запрещено, а всем после жаркого дня и службы так хотелось окунуться в воду! Вот я и исполнял должность спасателя на пляже. Рядом с пляжем находилась ажурная, легендарная «Гагаринская беседка», где 10 апреля 1961 года состоялась знаменитая встреча Королева, Москаленко, Руднева, Каманина с космонавтами Гагариным, Титовым, Нелюбиным, Поповичем и Быковским. В этой беседке члены государственной комиссии объявили, что первым полетит в космос Юрий Гагарин.

Гагаринская беседка.

А вообще быть в гарнизонной патрульной службе мне доставляло большое удовольствие. Нас, моряков, на полигоне было немного: идешь по улицам города, в белоснежной форменке с золотыми погонами главного старшины из под которой видна тельняшка, черные брюки клеш, начищенные до зеркального блеска ботинки и на белой бескозырке черные ленты с якорями. Все встречные военнослужащие отдают тебе «честь» (воинское приветствие), а девушки приветливо улыбаются. Наконец-то в городе можно было увидеть зеленые деревья, заботливо посаженными жителями, превратившими город в зеленый оазис, а не голую степь. Несколько раз я бывал в Доме офицеров на комсомольских конференциях и семинарах, как комсорг части. А самое большое счастье я испытывал во время праздничных парадов, которые проводились в те годы на 1 Мая и 7 ноября, в честь Великой Октябрьской социалистической революции. К парадам мы готовились очень серьезно и тщательно, проводя многочисленные репетиции на плацу своей 95-й площадки. Несмотря на изнуряющую жару, мы часами отрабатывали прохождение парадным строем. Это было нелегко, зато жители г. Ленинска аплодисментами и улыбками встречали нашу военно-морскую «коробку». которая печатала звонкий шаг под оркестр исполняющий знаменитый «Варяг». А потом, проходя по улицам города, мы сами пели хором строевые морские песни, среди которых особенно любимой была песня «Бескозырка»: