Loe raamatut: «Судьба Иннокентия», lehekülg 6

– Извините, в церкви с телефонами нельзя. – сказал бородатый священник, подошедший к нам.

Мы перечить не стали, живо вышли из храма. Договорившись списаться дома, мы разошлись, как ни странно, по домам. Примерно через 10 минут я вернулся, хотя мне казалось, что я шёл максимум минуту, обо всём произошедшем сегодня позабыв.

Я начал переписку.

VII

– Марин, я дома. Что делаешь? – написал я.

– Привет, Кеша. Я только пришла домой. У тебя какой оператор?

– Tele-2.

– У меня тоже. Ты, кстати, пошёл в другую сторону, а мы живем с тобой в одной стороне.

– Я просто на выходных решил переночевать у мамы, потому что давно её не видел, да и ощущаю себя так, будто я её бросил. – я нахмурился от самого себя, зачем-то посмотрев в сторону, когда писал это. Мы не соблюдали правил орфографии и пунктуации, когда переписывались. Знаков препинания почти не было.

– А я живу вместе с мамой.

– А я один. Раньше у меня была жена, но из-за скандалов мы развелись. Даже детей нет. – написал я, осознавая, что я, оказывается, полный баран. Некоторые люди одиноки и в 40 лет. Подростки 13-ти лет всё ноют, что они никому не нужны, потому что они расстались со второй половинкой. Когда они вспомнят, что есть одинокие люди, которые в 3-4 раза старше их, и поймут, что их жизнь только начинается, – они сразу перестанут считать, что их жизнь в дерьме. Конечно, есть такие семьи, в которых действительно всё в дерьме, но я говорю именно о тех, кто зажрался. У которых есть хотя бы один настоящий друг, благополучная семья и всё, чего они только желают. Это просто, что называется, "шалят гормоны", а не то, чего они себе навыдумывали.

Мы переписывались ещё очень долго, я даже не заметил, как на улице пошёл сильный дождь. Я решил открыть окно. Когда идёт дождь, в воздухе царит стопроцентная влажность. Такой воздух кажется чистейшим, и даже вкусно пахнущим. Ну признайтесь, все же любят воздух после дождя? Во время дождя он такой же, и ничем не хуже. Капли настолько редко попадали в окно, что мне было всё равно на то, что подоконник будет слишком мокрым, ибо станет таковым минут через 20 минимум. Через час он закончился, и я даже не заметил того, как уснул.

Мне снилось, что я иду по пещере, в которой я неизвестным образом оказался. Она выглядела, как червоточина, но тут были голубые светящиеся кристаллы. их было не так много, чтобы я мог видеть дорогу очень чётко, но этого хватало, чтобы ориентироваться. Я шёл вглубь пещеры, и там были те же кристаллы. Но спустя некоторое время я начал замечать на них кровь, судя по расположению, оставленную брызгами. И на каменных стенах была кровь, и на плоскости, где иду я. У меня началось плохое предчувствие.

Я иду всё дальше, чувствуя всё более сильный металлический запах. Пещера сужалась, я всё больше чувствовал резкий запах крови, кровавые кристаллы всё ещё наполняли пещеру, но вскоре и они пропали. В конце виднелся огонь, слабенький такой, похожий на свет светлячка. Кровавые светящиеся кристаллы попадались всё реже и реже, настолько, что скоро мне будет трудно ориентироваться. Что вскоре и произошло – я запнулся о камень. Но свет был близко… Это были две свечи, и икона Иисуса, стоящая посреди них. На иконе кровь, и располагалась она, как порез на руке, от левого глаза до конца его волос. Это странно… Но дело стало обстоять ещё страннее, когда я обнаружил кровавый кинжал в руке… А когда я взглянул на него, у Иисуса почернели глаза, а позже меня поглотила тьма. Я проснулся.

– Марин, прости, я уснул. – написал я.

– Ничего страшного, я всё равно была занята всё это время. Не волнуйся, просто дела по дому. – в конце сообщения был хихикающий смайлик. – Как спалось?

– О, да нормально. Снова приснилось какое-то дерьмище.

– Ну-ка расскажи. – написала она, и я начал рассказывать ей о сне. Она читала эти сообщения и, наверно, была в шоке. Поскольку я её не вижу и не могу залезть ей в голову, я не могу точно сказать, что она чувствовала.

– Что это может значить? – спросила она.

– Я не знаю, но это явно не предвещает ничего хорошего. Откуда у меня взялся нож в руке, и моих ли рук дело вся эта кровь?

– Странно всё это. Меня в принципе настораживает вся эта ситуация, а тут ещё кровавые сны. Причем, общие кровавые сны…

– Хочешь сказать, что ты тоже это видела? – задал я тупой вопрос, зная, что она не спала.

– Нет, я ведь не спала сейчас… Но, судя по тому, что мы с тобой практически во сне познакомились, и нас обоих распяли в прошлый раз, это и меня коснётся.

– Прости, я не хотел тебя впутывать в это.

– Эй, я с тобой в огонь и воду пойду! Не извиняйся. – смайлик сердечка. Я тоже отправил сердечко, после чего заколотилось моё собственное. На моем лице засияла улыбка.

– Слушай, может, прогуляемся? – пригласила она.

– Конечно. Тебе когда удобно? – это сообщение совсем затмило мои воспоминания о том странном сне.

– Да хоть сейчас. Я скоро выйду. Удобно прийти к зданию библиотеки?

– Да, полчаса ходьбы. Мы с мамой на разных концах города живем, а библиотека в центре. В общем, не сложно. – написал я, поняв, что я зря разглагольствовал. Мог сразу сказать, что мне удобно. – Я скоро выйду.

Я встал с дивана и пошёл за своими носками. Когда одел носки, я понял, что у меня нет обуви кроме туфлей с работы. Пришлось одевать джинсы, надеясь, что на улице не слишком жарко.

Я шёл по улице, полной луж, и думал, что мой приезд к маме похож на одолжение, но при этом говорю, что я помогаю ей. Лицемер… Лицемер! Как же я себя ненавижу…

На улице до сих пор пасмурно, настроения почти нет, но успокаивало то, что я иду навстречу к Марине. Я ускорился в шаге, не обращая внимания на лужи, в некоторых из которых плавал всякий мелкий мусор. Шел я так около 20 минут, пришёл я на место быстрее, чем предполагал. Марины на месте ещё не было, но ничего страшного. Я подожду.

Она пришла спустя пару минут. Она была одета в юбку малинового цвета, которая была чуть выше колен, и черную футболку. Мы обнялись, и обнимались долго. Я снова был счастлив. Как же плевать на эту разницу в возрасте… Я ожидаю шквал критики за такие слова, однако, любви все возрасты покорны. Когда той есть 18, или даже больше, а ты в два раза старше, то уже всё равно абсолютно. Другое дело, когда ей 11, а ему 22. Стоит, всё-таки, либо подождать 7 лет, либо забыть. Или же стать долбо… Дураком на всю голову, чтобы потом отбывать 8 лет.

Мы разнялись, она достала телефон, и я тоже.

– Я хотела признаться попозже, когда у нас всё это кончится… Но я не могу ждать. За этим я тебя и позвала, потому что признаваться в таких вещах надо лицом к лицу. Я влюблена в тебя, и мне плевать вообще на разницу в возрасте и то, что мы знакомы от силы 2 дня. В общем, я сказала, что хотела. – на её лице было явное выражение смущения. Я тоже засмущался, ибо… Не ожидал. Я ответил взаимностью, после чего оба засветились от счастья.

– Честно тебе сказать, я тоже влюблён в тебя. И влюбился с первого взгляда. Мне тоже абсолютно плевать на нашу разницу в возрасте. Пошли, что ли, прогуляемся?

– Пошли. А куда?

– Просто походим по городу. Согласна?

– Хорошо.

И мы пошли гулять, обнявшись.

Мы посидели на набережной и прошли вдоль неё. Я всё ещё пытался сказать ей хоть одно слово, но не вышло. Понимая, что у меня это не получится, я пошёл провожать Марину домой.

Как только я её проводил, я вернулся в мамину квартиру. Ближайшие несколько часов ничего интересного не происходило.

11 часов вечера. Мы с Мариной договорились лечь спать именно в это время. Она, видимо, уже спала, а я думал о том, почему мы до сих пор не можем разговаривать без помощи СМС. От этой мысли у меня вскоре закрылись глаза, я заснул. Я снова во сне…

Оглядевшись, я понял, что нахожусь в саду Эдема. Рядом стояла Марина без какой-либо одежды… Собственно, как и я. Мы стояли по противоположным сторонам того фонтана, в центре которого росло ветвистое дерево. Напоминает мне это, будто мы новые Адам и Ева. Перед нами явился Иисус, вставший так, что если бы нас соединили прямыми линиями, получился бы равнобедренный треугольник. Он выставил руки перед собой, направив одну руку ко мне, а другую к Марине.

– Идём же со мной. Я с вами ещё не закончил. – он повернулся к нам спиной и направился ко входу в пещеру. Кажется, я знаю, в какую пещеру он пошёл.

Та самая пещера, которая была в моем сне. Честно сказать, я совсем не удивлён в силу того, что подобная чертовщина со мной происходит ещё с пятницы.

– Знаешь, что это за пещера? – спросил я у Марины. – Она мне приснилась, пока ты делами по дому была занята.

– Так… А что произошло в пещере? – спросила она.

– Что-то странное. Сам ничего не понял. – сказал я, разводя руками.

Мы прошли в пещеру. Я видел те же кристаллы и те же горочки, об которые запинался во сне. Сияние в руке Иисуса освещало дорогу. Повсюду были камни, оно и не удивительно. Все их очертания казались мне до боли знакомыми. Скоро мы были близко к концу пещеры…

Там я вдруг понял, что все страдания, все мои неудачи, вся моя херовая жизнь – результат деятельности этого человекоподобного существа. Ощутив в своей руке чудесным образом появившийся кинжал, я выбрал момент, чтобы вспороть ему всё тело. Я был счастлив, когда ощущал его кровь на своем теле. Господь был убит. Марина стояла в шоке, хотя я уверен, что она хотела его убить не меньше, чем я.

Я проснулся и сразу позвонил Марине, чтобы проверить результат его смерти. Она ответила, и мы славно поговорили. В обед мы встретились и смогли уже разговаривать, как все нормальные люди – вживую. Всё теперь будет прекрасно!