Связующий

Глава первая
Побег раков

– Вперед!

Момент напряженный. Необходимо атаковать противника немедленно. Все четверо союзников находятся поблизости. Несколько противников совершили непростительную ошибку и показались в области действия варда.

– Вы что, тупые…

Губы сжимаются в приступе ярости, но звук не вырывается. Кто-нибудь из домашних может услышать, потому нужно сдерживаться.

– Идиоты, блин! Вперед! Ну! Прыгай!

Танк – плотный, хорошо защищенный персонаж, – внезапно отступает в сторону, а после в чате появляется строка, озаглавленная его игровым ником:

«DiAReya: пошол ты в жопу казел сам играй дебил придурок

DiAReya: булка сам ты рак»

Переносицу наполняет боль. Словно изнутри, будто сейчас разорвется. От злобы давление поднимается так резко, что ощущается физически. Хочется бросить все, достать, вытащить этого урода прямо из экрана и плюнуть ему в лицо, а затем растоптать. От осознания собственного бессилия такие мысли появляются легко. Все равно ведь им не грозит воплотиться в жизнь, а потому можно не сдерживаться. Кроме того, упустить нужный момент слишком уж легко. Приходится оторваться от клавиатуры, оставить в покое мышку и обеими руками схватиться за микрофон наушников, чтобы хоть как-то выплеснуть эмоции.

– Да прыгни же ты вперед! – кричит Петр во весь голос. – Их всего трое! Рачина ты гребаная! Ты выиграть хочешь?! Прыгай!

Танк молчит. Сапорт и роумер бегают вокруг керри, а время идет и нужно что-то делать, иначе матч будет проигран сейчас. И в этом не может быть сомнений.

– Да идите вы!

Остается самому навязывать драку. Выхода нет. Трое противников, едва завидев героя центральной линии, показавшегося из-за деревьев, мгновенно двигаются в его сторону.

– Уроды, блин… НА!

Прыжок, нюк, ульта. Пальцы скользят по клавиатуре, нажимая на нужные кнопки так резво, что этого почти не заметить. Глядя из-за спины, рассмотреть и вовсе ничего нельзя. Можно только догадаться.

Один из героев противника быстро теряет всю полоску жизней. Остается сделать всего пару ударов «с руки», потому как все способности ушли на перезарядку. На союзников надежды нет. Выбора нет. Нет времени подумать, можно ли поступить как-нибудь иначе. Если дать ему уйти сейчас, то догнать уже не получится, а стоит остаться, то можно умереть самому и тогда уже вернуться в игру не выйдет. Разве что соперники встанут на базе, приняв свое поражение. Только вот ни один идиот такого не сделает.

– Да сдохни уже!

Стоит лишь нажать на правильные клавиши, и персонаж, подчиняясь алгоритмам управления, бросается вперед, пускает из ладоней сгустки магических энергий, успевает отправить за убегающим противником два таких выстрела, разворачивается, чтобы успеть скрыться, но здесь его настигают враги.

– Да бл!.. Блин! – срывается с уст, но лишь после включается микрофон. – Помощь где?! Помощь!

Кажется, что все уже пропало. В игре все происходит быстро. Секунда – и все кончено. Победа или поражение. Наступает момент, когда это решается за одно мгновение.

Взгляд еще не успевает дернуться, как вдруг на экране мелькает фигура танка. Мощный, почти неубиваемый персонаж влетает в самую гущу сражения, использовав мгновенную телепортацию. И в тот же миг все становится с ног на голову и снова появляется шанс.

– Стан! Стан!

Жизни еще остались, еще можно побороться. Союзник отвлекает на себя внимание, стягивает врагов. В это же время к сражению подключаются еще трое товарищей по команде. Если только добить всего лишь одного, а затем отойти… Плевое дело. Казалось бы… Мгновение. Всего одно мгновение.

Из зоны, недоступной обзору, выпрыгивает один из двух героев противника, телепортировавшихся с другой части карты. И это обстоятельство мгновенно склоняет чашу весов в пользу соперника.

Хотя, даже и так еще не все потеряно. Это просто мираж, заметный лишь тому, кому незрима полная картина. Второй основной вражеский персонаж в это же время успевает обступить и напасть слева. И теперь уже спасения нет. Справа непроходимый лес, текстуры, огородившие пути отступления, с другой стороны и вверху противник. Бежать можно только вниз, но и там не скрыться от вражеского преследования.

Даже ругательства не срываются с уст. Пальцы бьют по клавишам. Жажда чуда движет ими, вынуждая давить на кнопки. Рука бросает мышь в сторону, чтобы увести указатель, но все слишком быстро. Ударяет молния, падает один, сваливается второй, третий застывает под эффектом оглушения. Противник хладнокровно и точно добивает одного за другим. Остается лишь живучий танк, который плетется, замедленный магией вражеской способности, но и он спустя несколько секунд теряет всю полоску жизни и сваливается на землю.

Лишь тогда Петр опускает руки и отклоняется. Вздохнув, он даже почти успокаивается, но затем приступ злобы вновь накатывает. Больше не нужно управлять героем. На выкуп и моментальное возрождение не хватает золота, а значит, можно выплеснуть все свои эмоции.

Открыв окно чата, Петр быстро набирает текст, пропуская второпях буквы и знаки препинания. В доступной форме, не скупясь на оскорбления, он искренне пытается объяснить союзникам их проблему, но воспринимать такую критику никто не собирается.

Наконец, вволю постучав по клавишам, юноша встает с кресла. Дожидаться окончания матча бессмысленно. Выходить нельзя, чтобы не получить бан, но поиграть уже все равно не придется. Все закончится раньше, чем герой возродится для очередного столкновения с противником.

Поднявшись, юноша застывает. Злобу сменяет неловкость.

– Ты давно тут стоишь?

Старший брат отступает от стены и подходит ближе. Он улыбается и присаживается на кровать.

– Несколько минут, – отвечает он. – Все играешь?

– Да нет, – оживляется Петр. – Зашел разок. На одну катку. Меня к каким-то нубам кинуло. Они вообще играть не умеют!

Брат молчит. Улыбается. Ругать, очевидно, не собирается, но все и так понятно. И невольно появляется желание объясниться.

– Я на центре три раза их мидера убил, – рассказывает юноша. – Потом ко мне еще и на ганг пришли, и я снова два убийства сделал, хотя и сам умер. Я вышел с линии со счетом 5:1. Как вообще проиграть можно?! Они тупо все слили. Все!

Старший быстро устает, вздыхает и кивает.

– Ладно-ладно, – говорит он, пока юноша не разошелся сильнее. – Я всего на полчаса заехал. По делу. Выслушаешь?

Интерес ослабляет чувства. Становится немного легче. Какое может быть у него дело? Мысли об этом заглушают горечь поражения.

Петр садится рядом, ничего не отвечает, но глядит с любопытством.

– Мать сказала, ты еще работу не нашел. Не хочешь пойти в наш клуб помощником тренера?

– Шутишь? Какой из меня помощник?

Игра почти сразу улетучивается из головы.

– Почему нет? – удивляется брат. – Образование тебе позволяет. Физруком ты работать не хочешь, а для спортсмена ты уже… староват. Да и работа несложная. Мячи подавать, следить за расписанием, иногда делать звонки, тренеру помогать – всякая ерунда. Нам бы твоя помощь пригодилась.

Петр корчится и отворачивается.

– Да тут любой идиот справится. Здесь и образование не нужно.

Старший улыбается, фыркает, качает головой, но не отвечает на это, а подсаживается ближе.

– Ты же не только это умеешь, – быстро завоевывает он внимание Петра. – Ты на паре игр тогда хорошо команду настраивал, еще когда сидел на скамье запасных. Будешь готовить им речи перед играми. Мы тогда благодаря тебе…

– Да фигня это все, – отмахивается Петр, встает и отворачивается. – Лучше кого-то найти, кому это интересно. Я сам разберусь.

Брат вздыхает тяжелей, но остается спокоен и теперь. Он тоже поднимается и не отступает.

– Петь, нам помощь нужна, – говорит он совершенно искренне.

Обычно молчаливый, Антон смотрит пронзительно, честно, без хитростей и уговоров открывая свои мысли брату. Трудно удержать взгляд и не отвести глаза. Трудно отказать. Удивительно, но хочется согласиться уже только потому, что он просит. Он ведь никогда почти ничего не просит, говорит «ладно», да и все. А в этот раз, похоже, все совсем по-другому.

– Нет, – отворачивается юноша. – Извини. Ничем не могу помочь.

Уговаривать бесполезно. Антон хорошо это понимает. Если не удалось сейчас, значит, брат не согласится.

– Как знаешь. Я на тебя рассчитывал, но… ладно.

В этот раз его «ладно» будто острием скользит по груди. Даже не попрощаться теперь. В такие моменты кажется, что лишнее слово только дразнит. А затем дверь в комнату закрывается.

Игра окончена. Герой Петра возрождается, а через полсекунды на экране появляется заставка. Поражение и конец игры были предугаданы точно, но злость уже прошла.

Едва кулер в системном блоке перестает издавать шум, как из-за двери доносятся голоса. Брат разговаривает о чем-то с матерью, а вскоре уходит. Вечер неожиданно становится осенним, тяжелым и серым, хотя лето еще только прошло и теплые дни не закончились. От этого сон укутывает быстрее, чем обычно.

«В игре все было бы по-другому, – навязывается мысль, стоит закрыть глаза. Потоком фантазий пробуждаются сонные видения, поднимаясь из тьмы живыми образами и настолько четкими, настолько яркими красками, что чувства обретают насыщенность вместе с ними. – Если, конечно, владеть магией. Это не по клавишам долбить. Колдуешь стан, бросаешь второй… там и одному можно было бы… без всяких уродов… магия, да… в руках…».

Все размыто и нечетко, но в то же время ясно. Сонные иллюзии так успокаивают, так насыщают чувствами и бодростью. Все подвластно. Никто не нужен. Лишь один должен быть достаточно хорош. Один.

Вдруг, образы резко становятся четкими, а затем внезапно пропадают за ширмой беспросветного мрака. Тьма скрывает видения от глаз, но не прячет их от чувств. Вокруг становится шумно, кто-то переговаривается. Слышны голоса. Много. Некоторые выделяются. А затем Петр резко открывает глаза.

То, что уже наступил день, нисколько не тревожит ум. Такая резкая перемена времени даже не замечается. Кругом цветут деревья, справа и слева высятся неприступные горные вершины, далеко впереди город и позади тоже.

– Какого?..

Не успевает юноша ничего сказать, как замечает рядом громадное существо, не похожее на человека. Это антропоморфное чудище с руками и ногами, с огромными мускулами, с уродливым, жутким лицом выше головы на три. И это при росте Петра в метр восемьдесят пять.

Юноша открывает рот, поворачивает голову, но лишь сильнее удивляется. С другой стороны рядом с ним стоит мужчина огромного размера. Человек, высокий, стройный, и еще на две головы выше, чем чудище слева. Он тоже замечает Петра, оборачивается, брезгливо осматривает юношу и даже отступает на шаг, но там его рукой отталкивает девушка, восседающая на огромном волке.

– Убери от меня свои руки, девчонка, – сразу реагирует неестественно высокий, длинноволосый мужчина.

Где-то слева раздается усмешка. Петр оборачивается и видит низенького, почти своего роста уродливого человечка.

Длинный нос, громадные уши, мелкие глаза, тонкий, острый подбородок, огромный рот и противная гоблинская ухмылка напоминают персонажа из игры. Такой же карикатурный, но хорошо продуманный образ. Как и у каждого. Кроме, разве что, самого Петра.

– Да какого?..

– Герои! – вдруг раздается насыщенный бас, и все одновременно взглядывают на мужчину в длинном, украшенном серебром и камнями облачении. – Как главный призыватель бессмертного светлого короля, я приветствую вас во владениях империи!

«Да что, черт возьми, тут творится?!».

Впрочем, уже все становится ясно. Мозг еще не может поверить в случившееся, но глаза видят четко. Этот пейзаж, эта обстановка, эта атмосфера…

Кругом собрались самые разные люди, но перед героями стоят лишь немногие из них. Его величество король, правитель империи, гигантских размеров мужчина, ростом метра в четыре, бородатый, с огромным молотом – это невероятное зрелище только сейчас открывается взгляду.

Застывают все. На приближенных короля никто не обращает внимания. Призыватель, маги, помощники, дворяне, князья – кем бы они ни были, никто не в силах заставить отвести глаза от его величества, вселяющего страх одними своими размерами.

Нет никаких сомнений. Ни единого. Последние из них улетучиваются, когда Петр, решив, что спит, поднимает руку и сосредотачивает на ней свой взгляд. Пальцы видно четко. Не так, как во сне. Именно этим приемом он пользовался однажды, по глупости и в ногу с модными веяниями отправившись бродить по бескрайним просторам собственных сновидений. И этот прием всегда срабатывал. Всегда. И сейчас не исключение. Это не сон. Неосторожно мелькнувшее в голове желание сбылось, и юноша оказался здесь.

– Я, Светлый король, приветствую вас, герои, – громоподобным, мощным голосом заговаривает его величество. – Как и гласит пророчество, вы призваны на наши земли, чтобы победить врага, желающего нашей гибели. Воители чужих миров, для меня честь принять вашу помощь. От имени жителей империи, я приветствую вас!

Светлый король вскидывает руку, и немедленно поднимается радостный гул простых жителей, воинов, князей, стражников – всех, кого это великое событие собрало у призывных колонн. А Петр оглядывается, видит спутников, но искренне не понимает, каким образом, какого же черта судьба решила занести его в это проклятое королевство. Никак не выходит поверить в то, что это на самом деле произошло, что удалось оказаться там, куда стремились мечты, но не в облике мага, а в своем жалком, слабом человеческом теле.

«Какого черта я делаю в этой гребаной игре?!».

Король, вынуждая своих верноподданных ахнуть в голос и застыть, не смущаясь, опускает голову, как это делают все прочие перед ним. Затем он поднимает глаза, хотя и смотрит все так же сверху вниз, после чего вдруг заговаривает изменившимся, тихим, но по-прежнему громовым и мощным голосом:

– А теперь оставим любезности, герои. Ваше сражение уже началось.

Глава вторая
Гонг

Взгляд постоянно самовольно опускается на ладонь. Каждый раз хочется увидеть, что пальцы расплываются, чтобы можно было сказать, что все это лишь видение, но этого не происходит. Эти минуты тянутся, как целая вечность. Еще даже шагу сделать не пришлось, а ноги уже дрожат от бессилия.

Петр так сосредотачивается на собственных мыслях, что не замечает, как его величество, нахмурившись, поднимает руку. Что-то изменилось. Один только гоблин настораживается, но все происходит слишком быстро, и даже он, проворный убийца, не успевает среагировать.

– Приготовиться! – восклицает король.

А затем он резко бросает вниз огромную руку, и даже удается почувствовать, как от этого взмаха ударяет в лицо поток воздуха.

Взгляд уходит влево. Туда его влечет движение. Гоблин с длинным носом, усмехавшийся над чем-то почти все время, теперь хмур. Он хочет посмотреть за спину, но не успевает двинуться, и Петр вынужден наблюдать, как одним мастерским ударом мечник срубает остробородому голову. А затем взгляд наблюдает, как меч опускается и на шею стоящего рядом воина, но повернуть голову сильнее уже не выходит. В это же самое время острие меча проскальзывает где-то возле шеи, там начинает жечь, но чувства быстро тают.

Равновесие удержать невозможно. Весь мир переворачивается. Пошевелить ногой, рукой или даже моргнуть уже не выходит. Еще только получается осознать, что голова пролетает мимо собственной же груди, но затем все окутывает мрак. Ни боли, ни чувств, ни мыслей. Просто темнота.

Затем появляется странное ощущение. Трудно представить, что такое возможно, но мысль жива. Значит, есть все-таки жизнь после смерти?

И тут же вспышка. Она не дает ответить на вопрос, спокойно подумать. Так же быстро, как была совершена казнь, юноша возрождается на том же самом месте, среди камней призыва, оглядывается и видит, как пятеро мечников изо всех сил молотят лежащего на земле воина.

Руки слабнут. Вмешаться, кажется, нужно, но… это слишком трудно. Не станет ли хуже? В голову лезут посторонние мысли, лишь мешая разобраться. Впрочем, этот здоровяк уже все равно мертв, ему не помочь. А с другой стороны, до сих пор он еще не потерял голову. И пока юноша размышляет об этом, воин испускает дух.

Едва голова отделяется от тела, как оно распадается мелкими искрами прямо у всех на глазах. Эту невесомую пыль разносит ветер. Мечники отступают, бросают оружие, падают на землю, пытаются отдышаться.

Петр оглядывается. Рядом осматривает себя удивленный гоблин. С другой стороны высокий, худощавый, высокомерный и недовольный, длинноволосый мужчина, а рядом с ним прелестная девушка в легком серебряном шлеме. И эти двое тоже удивленно осматриваются, не понимая, как остались живы.

Спустя несколько мгновений совершенно неожиданно рядом из ничего появляется воин. Целый и невредимый. Вспышка слепит, но почти никто не отводит глаз. Наконец, когда все пятеро снова оказываются перед королем, он вновь поклоняется, удостаивая призванных гостей империи той чести, какой еще не заслуживали многие короли, бывавшие здесь.

– Благородные герои, – поднимает он хмурый и серьезный взор, – как и гласит писание, смерть для вас – лишь мгновение в небытии. Умерев, вы спешите вернуться в мир, чтобы продолжить битву. И теперь мы это знаем.

Он снова поклоняется. А Петр уже готов цыкнуть и ляпнуть что-нибудь, но замечает, что даже высокомерный, остроухий мужчина справа молчит, даже воин, которого мечники долго и упорно забивали толпой, в лице ни капли не изменился. Так что и юноша решает не подавать голоса.

– Пусть вас успокоит то, что вера моя в ваши силы непоколебима. Я ни на миг не сомневался в том, что вы восстанете…

– Пкхе… – срывается недовольный шепоток.

Все четверо союзников оборачиваются к Петру и пронзают его такими холодными взглядами, что юноша застывает, выпучив глаза. Внутри просыпается забытое чувство, как когда приходилось стоять в детстве у доски и смущаться тому, что учительница пытается стыдить перед другими учениками. Только теперь еще хуже. Теперь все так, будто у нее получилось.

«Да и пес с ним. Пускай болтает. Какого черта вообще?..».

Ладонь такая четкая. Как это может быть? До сих пор не удается поверить, сколько ни проверяй. И ведь пальцы так точно видно…

Засмотревшись на собственную руку, Петр вздрагивает от неожиданности, когда на ладонь вдруг опускается мешочек со звякнувшими внутри монетками. Он немедленно поднимает глаза.

Седобородый призыватель его величества с поклонами раздает героям еще и деньги. Остальные недоумевают, а ум юноши теперь уже начинает работать все быстрее.

– Стартовое золото? – шепчет он мысль вслух, а затем широко раскрывает глаза.

«Значит, придется фармить слоты. То есть, все как обычно, так что ли? Если так…».

– Его величество! – выпаливает он торопливо.

Король оборачивается, но глядит с недоумением.

– Его величество?.. Что? – презрительно фыркает худощавый, тряхнув длинными локонами.

– Его величество! Разрешите обратиться?! – договаривает Петр, но уже через секунду опускает глаза, чтобы нахмуриться и мысленно себя поругать. – Ваше величество. Я хотел сказать ваше величество.

Гоблин посмеивается, раздражает. А вот король держит себя в руках.

– Я слушаю тебя, герой, – отвечает он с пафосом, достойным существа таких размеров и статуса.

Петр выступает на шаг.

– Ваше величество, я так понимаю, что это стартовое золото, то есть…

Голова забита игровыми понятиями, но осознание, что тут они могут быть никому не известны, приходит лишь сейчас. И оказывается тяжело правильно сформулировать мысль. Не потому, что нужных слов юноша не знает, а только из-за того, что привык оперировать одними и теми же понятиями, а теперь вынужден искать им замену.

– Это… деньги на начальные расходы. Верно? Тогда… не сочтите за дерзость, но вместо золота можем ли мы попросить у торговца… эм, кузнеца, или кто у вас тут этим занимается?.. Мы можем получить у него полную экипировку? Нужные предметы? Оружие, одежду… понимаете?

Король смотрит несколько секунд и молчит.

– Да, юноша, – отвечает он странным тоном, – я знаю, что такое экипировка, что такое одежда и оружие.

Гоблин опять хихикает. Теперь к нему присоединяются еще и остальные, но этот неловкий момент неожиданно прерывает седой мужчина в облачении призывателя.

– Ваше величество! – зовет он и тут же низко кланяется, едва завидев, что король еще только начал оборачивать к нему голову. – Дозвольте мне сказать. Юноша не так глуп, как кажется. Полагаю, что он говорит о предметах душ, изготовить которые способен лишь один кузнец, получивший священное благословение. Изволите ли разрешить мне объяснить героям то, о чем они желают знать?

Его величество кивает, и седобородый мудрец обращается к тем, кого недавно призвал в этот мир силой магии.

– Герои! – начинает он с пафосом. – Вы, призванные из иных миров, чтобы решить исход сражения, способны получить ту силу, какая недоступна простым смертным и даже самому́ Светлому королю! Только вы способны накапливать в себе души сраженных вами противников, из которых лишь один человек во всей империи способен выковать оружие и броню, наделенную магической силой! Золота он с вас не возьмет, но вам придется скопить достаточно душ, чтобы получить то, что вы желаете.

– Интересно, – заговаривает девушка, и Петр мгновенно обращает к ней взор. – Так мы можем получить больше силы?

– О, да! – улыбается ей в ответ юноша. – И еще как! Эти арты… предметы нам дадут такой буст… да что б…

Король вздыхает и отвлекает от беседы.

– Что за странные должны быть нравы в мире, откуда ты пришел, если твоя речь так бессвязна и своевольна, – поворачивается он в сторону мрачного царства темного короля, в сторону города, который Петр и заметил вдали, когда еще только оказался здесь. – Но времени говорить у нас нет. Призыв был долог. Теперь уже нам пора готовиться к сражению…

Его величество оборачивается. Стоит ему подвинуть ногу, как начинает казаться, будто бы землю тряхнуло.

– Эстурис! – зовет он.

В человеке, вышедшем к королю, легко угадать военачальника. Его броня расписана узорами и позолотой. Ему король велит объяснить героям, где и что находится, по каким направлениям будет идти атака и другие подробности. Его величество требует поспешить с этим, а так же показать, где найти кузнеца и почему именно героям предстоит решить исход этого сражения.

Военачальник бросается к героям бегом, спеша как можно быстрее исполнить поручение его величества. Король же оставляет их, велит всем разойтись и готовиться к битве, спускается ниже по холму, где и усаживается на огромный трон, с которого видно все поле предстоящей битвы.

Всего десять шагов отделяют военачальника, но Петру достаточно времени, чтобы окинуть взглядом карту и все понять.

«Как обычно. По сторонам горы, там не пройдешь. Три очень широкие дороги, между ними лес. Даже река есть! Ха! Черт, плагиаторы несчастные».

– Дайте-ка угадаю, – заговаривает он свободнее, – вы планируете отправлять войска небольшими группами по всем трем направлениям, чтобы постепенно задавить врага. А нам остается делать то, что мы сами считаем нужным. И чтобы победить, нам придется уничтожить вражеский трон, так?

Даже король не удерживается от желания обернуться, но затем все же находит в себе силы промолчать. А полководец его величества теряется на миг, не понимая, откуда юноша может все знать, но тут же его ум находит, за что зацепиться.

– И чем тебя так обидел вражеский трон? – спрашивает полководец. Гоблин, да и остальные союзники Петра сразу же начинают посмеиваться над ним, а военачальник поклоняется, стараясь исправиться. – Разумеется, я говорю это, вовсе не желая обидеть ни одного из героев. Раз так, и вам известно достаточно, то мне остается лишь передать вас призывателю. Он покажет, как найти кузнеца. Больше мне нечем с вами поделиться, герои. Разве что… вы должны окончить это сражение, убив темного короля, извечного врага нашей великой империи. И тогда вы сможете вернуться домой. Так гласит священное писание.

Еще раз поклонившись, он немедленно уходит готовиться к сражению. Вслед за ним уходят и другие, и атмосфера мгновенно тяжелеет. Больше не до шуток и не до смеха. Похоже, что выбора никакого нет, и придется сражаться.

– Скорее, – подступает к героям призыватель. – Уже скоро начнется наступление. Вы услышите звук боевых труб. А теперь идемте. Быстрей. Вам нужно успеть получить снаряжение, которое вы пожелаете выбрать. Я покажу дорогу.

Следуя примеру остальных, Петр отправляется за стариком-призывателем.

Взгляд немедленно увлекается живописным видом. Здесь, наяву все выглядит удивительно. Высокие горы и мощный, непроходимый лес окружает поле боя. Река пересекает местность, протянувшись четкой разделительной линией между королевствами. И, ко всему прочему, она такая же мелкая, как и в игре. Пожалуй, что ходить по реке не составит никакого труда.

Лес, который находится на территории будущего сражения, изрезан маленькими тропинками.

– Нельзя что ли там пройти? – шепчет юноша.

Мысль сама вырывается из сознания и немедленно достигает слуха внимательного гоблина.

– Слишком узко, – отвечает он Петру. – Войско там не пройдет. Только небольшой отряд, но таким числом форты не возьмешь.

– Форты?

– Такие большие укрепленные домики с кучей лучников и…

– Да знаю я, что такое форт! – обижается юноша. – Вышки, значит. Да, тут все по-другому.

– Какое прозрение! – присоединяется к беседе высокий, длинноволосый мужчина, о роли которого Петр уже догадывается, как, впрочем, и о позициях всех остальных. – В ином мире, оказывается, все по-другому! Удивительная проницательность.

Юноша хмурится, но не отвечает.

«Тот еще ублюдок. Самовлюбленный придурок. Наверняка думает, что сам справится, а на остальных смотрит, как на говно. Сто процентов мидер. – Эта мысль неожиданно больно укалывает самого Петра, но он быстро оправдывает себя в собственных же рассуждениях: – Я хоть и сам мидер, но на других не смотрю, как на говно».

Внезапно ноги встают на месте. Ум приказывает им остановиться. Глаза открываются шире, на лице появляется недоумение и возмущение.

– И что, никого не волнует, что нас всех только что обезглавливали?! – сам удивляется юноша тому, что сообразил так поздно. – Они ж нас убили!

На него оглядываются, но не обращают внимания. Только гоблин решается ответить, но и то лишь тогда, когда Петр, смутившись, проглатывает свое недовольство и решается догнать спутников.

– А если бы среди нас оказался простолюдин? – спрашивает он невозмутимым тоном. – Как бы они это поняли?

Юноша чуть не застывает, подумав, что он и есть этот простолюдин. В каком-то смысле. Наконец, магией он не обладает, драться не умеет, играл раньше в футбол, но вряд ли Темный король согласится провести матч вместо сражения.

– Ну и что? Убить его тогда? – робко отстаивает Петр свою точку зрения.

– А что? Война же у них начинается. Это мы сразимся и вернемся обратно в… к себе домой, но для них эта битва может оказаться последней.

– Убить?! – подходит юноша вплотную. – А если бы мы не возродились?! А если бы… да мало ли! Тебе вообще по боку?!

Волчий рык мгновенно охлаждает пыл.

– Тише, Альмес, – успокаивает своего волка наездница, – хныксы никому не нравятся, но не откусывать же им за это голову.

Высокий, тот, которого юноша уже окрестил мидером, рассмеивается в голос. С ним и гоблин. Девушка не оборачивается, крепыш тоже, но затем длинноволосый заговаривает.

– Хотя, должен признать, ты прав. Здесь все не так. Я чувствую, что мои силы будто отняли…

Петр сразу понимает, о чем речь, и отвечает практически на автомате.

– Не парься. Убьешь парочку крипов, и силы начнут возвращаться.

Едва сказав это, он застывает. В игре крипы – просто пушечное мясо. А здесь? Люди? Настоящие, живые люди?

Задумавшись, юноша врезается в длинноволосого, даже не заметив, что тот остановился и повернулся к нему. Однако это не вызывает у остроухого неприятия. Вернее, он глядит на Петра брезгливо, но уже ясно, что он смотрит так на всех, кроме, наверное, своего отражения.

– Чью жизнь я должен забрать? – переспрашивает он.

Юноша на миг теряется.

Ответить нетрудно, даже рот открывается, а с губ уже готово сорваться объяснение, но язык немеет. Чтобы получить опыт и души, убивать нужно не просто крипов, не набор алгоритмов и пикселей, а вполне себе живых существ.

Все здесь живое. Стоит всего лишь оглянуться, чтобы это понять. Не одни только пальцы взгляду предстают четкими. Такое здесь все.

– Э… противников, в общем… людей…

– Отнюдь не люди жаждут очернить своими темными душами святые земли империи, – вмешивается в разговор призыватель, не замедливший шага, и приходится его нагонять, чтобы все расслышать. – Воины Темного короля, черны, как их души…

Петр невольно улыбается.

«Хех, сказал бы ты это в нашем двадцать первом веке…».

– Они не люди. С рождения они никогда не были людьми. Это отвратительные, злобные существа, что приносят с собой лишь смерть…

И становится даже легче на душе.

– Вообще, да, – оживляется юноша. – Крипы должны быть равными по силе, но разными. Наверное, герои тьмы тоже не люди.

Раздумывая о своем, он выдает нечаянно то, чего никто не ожидал услышать.

Призыватель замирает на месте и оборачивается так резко, что от старика такого ожидать трудно. Остальные четверо союзников, распознав его беспокойство, тоже встают, и все уставляются с недоумением на Петра.

Юноша же застывает, не ждав такого внимания. Седоволосый призыватель сразу же выходит к нему из-за спин крепыша и длинноволосого, встает чуть ли ни впритык и сильно нахмуривается.

– Ты не знаешь, о чем говоришь, герой, – заявляет старик больше из страха, чем из-за недоверия. – Призывные колонны, магия призыва – великая тайна империи. Лишь избранным доступны знания этой великой силы. Ты ошибаешься. Это не может быть правдой.

Поначалу даже хочется промолчать. Да и мало ли, может, все совсем не так, может, это вовсе и не игра. Все это вообще какая-то чертовщина. И все же, затем Петр задумывается, нахмуривается и тогда уже оставить старика без ответа попросту не может. Если он прав, то будет лишь хуже, когда придется столкнуться с героями противника.

– Может и так, – отвечает юноша таким серьезным тоном, что никому и на ум не приходит сомневаться в его искренности. – Но нас здесь пятеро. Три линии, магазин, лес, река – да тут все указывает на то, что я прав. Я уже видел такое. И, если так, то нам придется сражаться не только с воинами Темного короля и с ним самим, а еще и с героями, призванными, чтобы сражаться на стороне тьмы.

Повисает молчание. Тягостное в основном только потому, что призыватель, больше всех знающий об этом мире, внезапно становится очень хмур, молчит, долго не решается что-нибудь сделать, а потом тихо говорит: