Loe raamatut: «Ученик Дракона», lehekülg 12
Глава 15. Церемония
– Братья! – громко произнес Аль-Галим. – Настала долгожданная минута. Мы собрались, чтобы воззвать к Свапти! Я надеюсь… Нет, я уверен! Свапти откликнется на наш зов, зов любящих сердец. Давайте, братья, выпьем этот напиток гармонии, который послал нам Свапти. Соединим наши сердца в едином порыве.
Он достал из кармана мантии небольшую бутылочку и демонстративно выпил из нее. Послушники на площади последовали его примеру. Но пили не все. Последние ряды, скрестив руки на груди, с некоторой подозрительностью смотрели на происходящее.
Аль-Галим подождал немного, пока подействует зелье, и, вознеся руки к небесам, воскликнул:
– Свапти!
Толпа повторила его жест, и над площадью гулко раскатилось:
– Свапти-и-и…
Аль-Галим повторял снова и снова, пока нестройный крик толпы не слился в единый глас. Он чувствовал, как одно за другим открывались сердца послушников, как тончайшие нити любви и доверия исходили из них, соединялись между собой и тянулись к нему. Нити переплетались сложным узором и постепенно отдельные сознания слились в единое целое. Этот процесс сродни процессу кристаллизации, когда внесенная в перенасыщенный раствор затравка вдруг становится центром нарастания нового кристалла. Таким центром в данном случае был Аль-Галим, вернее, его сознание. Он чутко руководил его построением: искусно плел свою паутину, пока не почувствовал, что все ее части вибрируют, согласуясь с одним ритмом, установленным им. Оно, как настроенный камертон, отзывалось на его прикосновения.
На этом прелюдия церемонии заканчивалась. Теперь Аль-Галим чувствовал себя всемогущим. Но у него было мало времени. Меньше чем через час действие зелья прекратится и таким трудом объединенное сознание снова распадется на десятки индивидуальностей. Нужно было спешить. Пришло время нанести удар по тем, кто стоит за Ю’Винтином.
В том, что за ним кто-то стоит, Аль-Галим не сомневался, и догадывался кто. Конечно, глупо надеяться причинить хотя бы какой-то вред Странникам. Их мощь вне досягаемости Аль-Галима и даже его наставника. Но устранить их проводник, попросту сжечь его, когда через него хлынет поток магической силы, противоборствующий силе объединенного сознания, на такой именно исход и надеялся Аль-Галим.
Он величественно повернул голову к стоящему рядом Ю’Винтину и спросил:
– Начнем?
– Начнем, – спокойно ответил тот.
Вандер, почувствовав кульминационную точку в церемонии, вызвал в памяти образ Натали. «Пора!» – мысленно передал он ей. Представив ее за пультом, увидел, как Натали одной рукой повернула переключатель, а другой начала вращать рукоять регулятора частоты.
Вершина кристалла едва заметно блеснула голубоватым сиянием, а может быть, в его гранях отразилась зарница магического разряда, сверкнувшая в стороне за эвкалиптами.
Ю’Винтин и Аль-Галим замерли в немом противоборстве. Накопитель начал окрашиваться в разные цвета, вокруг него вспыхнуло пламя. Пламя было красного, желтого, лилового цвета.
Это было неправильно! Аль-Галим никак не мог подстроиться под сумасшедшие скачки вибрации. Его попытки овладеть ситуацией вызывали бурную реакцию кристалла, отчего происходили неконтролируемые выбросы магической силы.
Каким-то нечеловеческим усилием Аль-Галиму удалось обуздать кристалл – заставить его биться в требуемом ритме. Для этого пришлось подчинить своей воле каждый атом кристалла, что потребовало основательного расхода сил.
Наконец накопитель засветился неярким белым светом, из его вершины вырвался ослепительно белый луч и уперся в небосвод. Постепенно луч стал расширяться, образовав прямоугольный конус, лежащий на вершине кристалла.
В конусе образовался темный провал, а в нем медленно проявилась картина с внутренним убранством какого-то храма. Судя по колоннам и барельефу на стенах, храм был древний.
Внезапно кто-то или что-то заслонило собой обзор. Видны были чьи-то космы. И когда это медленно повернулось, вся площадь в едином порыве охнула. На людей с высоты смотрела громадная отвратительная морда дравида. Морда ухмыльнулась и растаяла в ночном воздухе. Белый конус померк. Накопитель больше не светился.
Аль-Галим стоял в немом оцепенении. Безмолвствовала и площадь. Увиденное настолько подействовало на всех, что объединенное сознание вмиг распалось на десятки составляющих. Каждое тут же юркнуло в свою раковину и оттуда растерянно и недоуменно взирало на окружающий мир.
Когда шок от увиденного стал проходить, по площади пронесся легкий шорох. То тут, то там слышались запоздалые возгласы удивления. Эти возгласы вывели Аль-Галима из оцепенения, в которое он впал, увидев явление храма и дравида. Явление, которым он вовсе не управлял.
Теперь он ясно осознал, что проиграл. Не знал почему, но проиграл. И ему было досадно. Что-то пошло не так. Где-то точно выверенный план дал сбой, не сработал.
Аль-Галим медленно оглянулся. Возле него стоял в золотисто-коричневой мантии непобежденный Ю’Винтин, хотя он был бледен как плотно – ему явно крепко досталось, но держался на ногах.
Чуть позади возвышалась колоритная фигура Атиллы. Не нужно было обладать особой чувствительностью, чтобы понять, что только молчание Ю’Винтина удерживало начальника стражи от клокотавшего в нем желания испробовать на Аль-Галиме если не свой меч, то кулаки точно.
Стражи хмуро смотрели исподлобья.
В тени дверного проема храма кто-то стоял. Лица не было видно, фигура едва угадывалась, за спиной поблескивал золотой узор рукояти меча. От этой фигуры исходила тщательно скрываемая угроза. Аль-Галим обостренно это чувствовал.
Он не стал искушать судьбу, развернулся и сбежал вниз по лестнице. Его никто не задерживал. Стражи расступились, пропуская его.
Он приблизился к вышедшему из забытья Псу и что-то сказал. Тот рявкнул на своих питомцев. Те, сбиваясь в кучу и перестраиваясь на ходу в колонну, направились к выходу из монастыря, за ними последовала элитная стража. Сам Аль-Галим замыкал эту процессию.
Неожиданно он почувствовал чей-то взгляд. Нет, это был не тяжелый взгляд Ангара, а другой – пронзающий материальную оболочку и проникающий в потаенные уголки души. Он помнил этот взгляд. Взгляд человека с небесной синевой в глазах. Взгляд его давно забытого Учителя. Но его не могло быть здесь! Если только…
Аль-Галим внимательно посмотрел на паперть, напрягая зрение. Там стоял храмовый послушник Вандер, в общем-то ничего особенного собой не представляющий…
Их взгляды встретились, на мгновение скрестились в немом поединке и разошлись. Аль-Галим вздрогнул от пронзившей его мысли: образы моментального калейдоскопа промелькнули в его памяти. Все сразу стало ясным – он увидел причину своего поражения.
– Какой же я кретин! – с нарастающей досадой подумал Аль-Галим. – Так купиться! Вандер, Вандер… или как тебя там величают в действительности? Обвел вокруг пальца. Хорошо тебя обучили Странники… Но встретимся еще. Чувствую, скоро встретимся.
Толпа подельников Аль-Галима ускоренным шагом проследовала мимо Леслава. Он решил последить за ними. Прячась то за стволами деревьев, то за камнями, прошел их путь до моста через ущелье.
На каменистом плато Леслав заметил группу дравидов. Они никак реагировали на Аль-Галима и его послушников, но при их приближении расступились и пропустили.
Леслав вернулся. Он и так достаточно увидел, чтобы понять, куда направился Аль-Галим. Каменистое плато вело к подземному храму, другого пути там не было. С одной стороны плато высились скалы, другая заканчивалась крутым обрывом, у подножия которого тянулись непроходимые нагромождения скал.
Подойдя к Храмовой площади, Леслав обнаружил на ней по-прежнему много народу. Послушники что-то обсуждали. Из разнобоя голосов он понял, что в его отсутствие произошло еще нечто серьезное. Но что? Площадка паперти была пуста, только стражи с непроницаемыми лицами стояли на местах.
– Что тут случилось? – спросил Леслав у первого попавшегося послушника.
– Ты что, не знаешь? – удивился тот.
– Меня не было некоторое время.
– Ю’Винтин потерял сознание. Если бы не Атилла, упал бы. Тот успел подхватить, затем с Вандером отнес его в храм.
– Ну и?
– Не знаю. Недавно выходил Вандер. Просил не волноваться и не расходиться по возможности. Еще просил найти Леля. Вон видишь, около стражников на нижней ступени стоит? Ждет.
Леслав протиснулся к Лелю.
– Что произошло? – спросил он.
– Знаю не больше твоего, – ответил тот. – Вандер просил принести снотворного зелья. Принес. Вот жду, что будет дальше.
На паперти показалась Натали. Поискала кого-то глазами в толпе. Увидев Леля, быстро сбежала по ступенькам.
– Принес зелья? Давай скорей!
Забрав флаконы, так же стремительно поднялась наверх и скрылась в воротах храма.
– Ты видел у нее доспех? – спросил с завистью Лель.
Леслав кивнул в ответ.
– Кстати, и у Вандера такой же, заметил? Вот что значит быть близко к Ю’Винтину, – вздохнул Лель.
– Эта близость не только красивый доспех дает, но, как я понимаю, и немалые хлопоты, уж поверь мне.
– Да я понимаю, – молвил травник.
Когда Натали спустилась в подвальное помещение, Ю’Винтин, уже полностью раздетый, лежал на вибрационном накопителе, в воздухе стоял резкий запах спирта. Вандер старательно протирал тело настоятеля тканью, смоченной в спирте. Чуть в стороне расположился Атилла. Он держал в руках кружку и с интересом следил за происходящим.
Услышав шаги, Вандер обернулся:
– Принесла? – спросил он у Натали и, заметив в ее руках флаконы, добавил: – Молодец! Отдай Атилле. Иди помоги Кларе. Крутить придется долго.
Закончив обтирать тело, Вандер отдал остро пахнущий кусок ткани Атилле и крикнул:
– Ну что? Начали!
Зажужжал, набирая обороты, маховик. Раскатисто ударил разряд. В воздухе запахло грозой. Вандер щелкнул переключателями на пульте накопителя, и сразу же тело Ю’Винтина охватило сине-голубое пламя.
Язычки пламени теснились тончайшими световыми нитями по всей поверхности кожи, вырывались из всех пор. На первый взгляд казалось, что пламя равномерно покрывает все тело. Но приглядевшись, можно было заметить, что это не так. В одних местах языки пламени были длиннее, в других короче или совсем едва обозначались, оставляя в общей картине синего пламени темную плешь, да и цветом язычки были разные. Снизу одинаково бледно-голубые, к концу приобретали разноцветье – от синего до сине-лилового, местами с красно-желтыми вкраплениями.
Вандер наклонил голову и, внимательно всматриваясь в пламя, охватившее неподвижное тело настоятеля, обошел тумбу.
– Он потерял много жизненной силы, – проговорил он, ни к кому не обращаясь. – Эти проплешины в районе сердца и солнечного сплетения мне совсем не нравятся, да и активность мозга неравномерна. Самостоятельно он может и не выкарабкаться.
– Ю’Винтин умрет? – спросил Атилла.
– Не сегодня. Сейчас напитаю его тело маной, а там посмотрим.
Вандер набрал на пульте нужные кнопки и плавно повернул рукоять. В районе проплешин вспыхнули зеленые язычки. Они быстро перекрасились в лиловые и стали увеличиваться в размере. Когда они начали превышать величину остального пламени, Вандер отошел от пульта.
Через полчаса он сменил режим накопителя на первоначальный, еще раз осмотрел конфигурацию пламени, охватившего тело Ю’Винтина, и остался доволен увиденным. На этот раз свечение было равномерным.
– Ну, вот и все, – сказал Вандер, выключая накопитель. – Ю’Винтин теперь вне опасности. Укутайте и отнесите наверх. Когда придет в себя, дайте выпить эликсира. Думаю, трех дней сна ему будет достаточно.
Девушки укутали настоятеля в одеяло. Атилла сходил за подмогой, привел двух стражников. Они вместе подняли Ю’Винтина наверх, уложили в постель. Натали с Кларой остались хлопотать возле больного, а Атилла и Вандер вышли на паперть к ждущим новостей послушникам. Атилла подошел к алтарю и произнес:
– Ю’Винтин вне опасности! Сейчас ему дали эликсира и он спит. Спасибо вам за беспокойство. Доброй всем ночи!
Послушники облегченно загудели и стали расходиться. Вскоре площадь опустела. Ушел и Атилла.
Вандер остался один. Он сел на краю паперти, свесил ноги. Было тихо. Факельные фонари роняли на камень площади свой неяркий оранжево-желтый свет. Из хижин доносился слабый гомон укладывающихся на ночь послушников. Прибоем шумели кроны эвкалиптов. Туманным призраком светила восходящая полная луна. Тихим шуршанием то тут, то там по поверхности купола вспыхивали голубоватые всполохи магических разрядов. От болота несло каким-то пряным запахом. На душе было легко и спокойно. Тревоги ушли в ночь. Мысль о завтрашнем дне притихла, ее место заняли воспоминания…
– Лану, – проговорил Учитель, кладя руку на плечо Вандера, – твой выбор меня порадовал. Став магом, ты ступил на дорогу Странника. Должен предупредить тебя, что этот путь полон опасностей. Но в нем наша радость. Ибо преградами растем! Вот твое первое поручение: доставь это письмо королю Этрувии Родану.
Учитель взял со стола незапечатанный конверт и протянул его Вандеру.
– Я вижу, ты удивлен, что конверт не запечатан. Это сделано специально, чтобы подчеркнуть нашу степень доверия к тебе в глазах короля. Обязательно прочти его. Король в своих действиях сильно отклонился в сторону, и наша обязанность предупредить его о последствиях опрометчивых шагов.
Конечной целью твоего путешествия будет Арьян. Оттуда поступают нехорошие известия. Постарайся разобраться, что там происходит, определи степень опасности и по возможности восстанови нарушенное равновесие.
В столице Этрувии помощь тебе окажет придворный маг Орей. В Арьяне обратись к магу Ведану.
Столица встретила героя базарным разноголосием и пестротой одеяний, величественными зданиями и лачугами, роскошью и нищетой. Как и всякий портовый город, она служила прибежищем для всевозможного люда – от богатых торговцев до профессиональных нищих, просящих подаяние хорошо поставленными голосами.
На ее запруженных толпами улицах постоянно мелькали яркие мантии неторопливых магов и поблескивали в лучах солнца доспехи куда-то спешащих паладинов, среди окружающих ярко выделялись черно-красные одеяния стражников.
Вандеру поначалу такое скопление народа было непривычно после звенящей тиши горных отрогов, где прошла большая часть его жизни, но понемногу он освоился. Добравшись до дворца, чувствовал себя в реке людских тел как рыба в воде. Сказалось тренируемое годами умение быстро приспосабливаться к любым условиям.
Недалеко от дворцовых ворот находился рынок. Десятки торговцев зазывали покупателей звучными голосами, стараясь перекричать друг друга. Торговали всем, что только можно произвести, найти или украсть, – от кованых сундуков до различных безделушек. Товары лежали на прилавках или были незатейливо разложены на рогожах прямо на земле.
Вандер нашел торговый ряд с одеждой. Не торопясь прошелся по нему, внимательно присматриваясь к товару. Один подозрительный субъект, больше похожий на бандита, нежели на торговца, продавал коричневую мантию странствующего монаха. Вандер подошел к нему:
– Сколько просишь?
Торговец, польщенный, что обратились к нему, засуетился.
– Немного прошу, дорогой! Совсем немного. Буквально от сердца отрываю, – торопливо заговорил тот с гортанным акцентом жителя пустыни. – Пять золотых.
– За три не уступишь?
– Нет, дорогой. Не могу за три. Сам за два покупал!
– Ну, не можешь, так не можешь, – проговорил Вандер, делая вид, что собирается уходить.
– Эй! Постой! Давай за четыре! Уступлю хорошему человеку.
Вандер улыбнулся:
– Идет.
Отойдя в сторонку, Вандер облачился в приобретенную мантию и направился к дворцовым воротам.
У края арки ворот, оперевшись на рукоять алебарды, дремал закованный в железо стражник. Еще один стражник, у другого края арки, тупо пялил глаза на снующий мимо народ. Прямо на проходе, широко расставив ноги и насупившись, стоял паладин. Длинная рукоять меча выглядывала из-за плеча.
Едва Вандер подошел, как первый стражник неожиданно проснулся и, вскинув голову, громко и грубо буркнул:
– Куда пре… – но увидев перед собой смиренную фигуру странствующего монаха, сменил тон.
– Куда изволите идти, ваша милость?
– Хочу увидеться с придворным магом Ореем, – тихо, но твердо ответил тот.
– Тогда вам, ваше святейшество, в другие ворота надо. Пройдите вон туда, до конца ограды, и поверните налево. Там увидите колоннаду и вход в приемную мага Орея. Он принимает посетителей после обеда.
– Благодарю тебя, сын мой. Да хранит тебя Арий! – все так же тихо произнес Вандер и не спеша направился в указанном направлении.
Минут через пять он вошел в приемную мага.
Придворный маг Орей был круглолицым и совсем не худеньким, но эта комплекция не мешала ему быть подвижным. Он вставал, садился, встречая очередного посетителя, без суетливых движений. Все было выверено с предельной точностью. Речь его была неторопливой. Голос глубокий, но без басистости. Глаза лучились вниманием и глубоким умом.
Выслушав Вандера, Орей без всякого предисловия перешел к делу.
– Я очень ценю доверие Страников. Родан примет их посланца завтра утром. – Орей на мгновение задумался. – Вас устроит часов в десять?
– Вполне, – проговорил Вандер, поднимаясь с кресла, куда услужливо предложил ему сесть придворный маг.
– Значит, жду вас ровно в десять у главного входа, – Орей тоже поднялся и проводил гостя до выхода…
Сзади послышались тихие шаги. Звякнул металл – это зашевелилась стража у входа в храм. Вандер оглянулся. Он знал и так, кого увидит, но тем не менее посмотрел.
Вышла Натали, села рядом. От нее пахнуло розовым маслом и пряным запахом рассыпавшихся по плечам волос. Это Вандеру нравилось, как и ее мягкий профиль, нежно высвечивающийся в полупрозрачной темноте.
Натали медленно вдохнула ночную прохладу и улыбнулась по-детски широко.
– Как тихо, – проговорила она.
– Ю’Винтин спит?
– Да. А что это за пятно над деревьями?
– Луна. Сегодня полнолуние.
– Луна? Как давно я ее не видела.
Натали запрокинула голову и посмотрела вверх:
– Здесь никогда не видно звезд. Я так люблю смотреть на них.
– Как ты попала сюда?
– Как все. По приговору королевского судьи.
– Это ясно. А что было до того?
– Мой отец был дружен с генералом Воиславом. Когда того обвинили в измене, он поехал в столицу на суд, где должен был выступить свидетелем. Но отца подло убили. Потом заочно обвинили в пособничестве опальному генералу. Мама не пережила такого горя. Меня судили и как дочь врага отправили сюда на исправление.
– Исправление, – повторила она и задумалась. – Хорошо, что отец воспитывал меня как мальчика. Он мечтал о мальчике, а родилась я. Вот он и воспитывал из меня воина. И был искренне удивлен, когда у меня стало все получаться. Отдал в кадеты. Сначала не принимали. Разве может девушка сражаться наравне с юношами? Помог генерал Воислав. Меня приняли. Правда, в казармы не пустили. Но все занятия я посещала исправно.
– И как успехи?
Натали пожала плечами.
– Всяко бывало… Генерал Воислав говорил, что после присвоения мне воинского звания возьмет к себе в армию… но, по всей видимости, придется мне здесь с дравидами сражаться.
– Видимо, придется, – тихо ответил Вандер.
Глава 16. Столкновение
Завтрак протекал вяло. Разговаривать не было желания. Сказывалась усталость после напряженных дней, предшествовавших церемонии. Место рядом с Вандером пустовало. Клара украдкой бросала в ту сторону взгляды и тихонько вздыхала.
За время, что она провела в храме, Клара привязалась к Ю’Винтину. Он был для нее как отец, настоящего отца она не знала.
С малых лет, насколько себя помнила, с ней была только мать. Вечно сварливая и пьяная, с новым ухажером чуть ли не каждый день. Затрещины и оплеухи вместо материнской ласки.
Полуголодная и оборванная, бродила она целыми днями по улицам, чтобы лишний раз не попадаться матери на глаза. Когда подросла, убежала из дому и связалась с бандой. Не успев натворить чего-либо серьезного, угодила в очередную облаву и уже через несколько дней плыла в душном трюме большого корабля, направлявшегося в Арьян. Королю нужна была руда, Гордону – юные наложницы.
Клара наложила бы на себя руки, если б не Натали. Та, убив охранника его же мечом и воспользовавшись его ключами, бежала из замка, прихватив с собой Клару. Ночью они спустились по стене крепости, но не хватило длины веревки и пришлось прыгать, что изрядно наделало шуму.
Выбежали стражники, стали преследовать. Их было двое. Они не рассчитывали, что девушки могут оказать сопротивление, и поплатились за свою беспечность. Бой длился ровно столько, сколько времени хватило Натали нанести одному смертельное ранение в бок и повредить руку и ногу другому.
Натали, держа меч в левой руке, сделала ложный выпад. Страж, чувствуя свое полное превосходство над девушкой, неуклюже парировал его. Натали неожиданно перехватила меч в правую руку и нанесла удар в открывшийся бок. Тень удивления и боли легла на чело стражника.
Второй оказался расторопнее и учел, по всей видимости, опыт напарника, но это не помогло ему. Натали всякий раз была на шаг впереди, каким-то неведомым образом угадывала его намерения…
Первым справиться о здоровье Ю’Винтина пришел Атилла. Его пригласили присоединиться к завтраку, но он отказался, сославшись на занятость. Услышав, что ночь прошла без происшествий, ушел вполне довольным.
Следом за ним пожаловал Леслав. От завтрака он тоже попробовал отказаться, но Вандер усадил его за стол и попросил Клару налить кружку травяного отвара.
– Пей, Леслав, пей, пока угощают. Набирайся сил. Ой, чует мое сердце, что скоро они нам понадобятся, – говорил Вандер, подвигая кружку ближе к приятелю и кладя поверх нее рисовую лепешку. – Так что тебя привело к нам в столь ранний час? Или опять спозаранку в Старый лагерь ходил?
– Никуда я не ходил, – сказал Леслав, беря горячую кружку обеими руками. – Заскочил узнать насчет здоровья Ю’Винтина и рассказать о вчерашнем приключении.
– Приключении?
– Ну, не совсем приключении, хотя как на это посмотреть…
– Не томи душу, выкладывай!
– Хорошо. Вчера, когда Аль-Галим вместе со своими полоумными двинулся из лагеря, я решил проследить за ним. И знаешь, куда он направился? В пещерный храм, что за мостом через ущелье. Туда, где ты встретил собак.
– Собак? Каких собак? – насторожилась Натали и с тревогой взглянула на Вандера. – Ты ничего не рассказывал… Если это собаки дравидов, то они очень опасные хищники.
– Собаки дравидов не хищники, – улыбнулся Вандер. – В диком виде они встречаются крайне редко. Дравиды выводят их для охраны, охоты и разведки. Одним словом, эдакая домашняя живность.
– Живность не живность, но, как я поняла, эти псы всегда предшествуют появлению дравидов?
– Не знаю, как насчет собак, не видел, – вклинился в разговор Леслав, – вот дравиды на плато перед храмом были, навскидку – около десяти. У меня создалось такое впечатление, что они ждали Аль-Галима. Когда тот приблизился, дравиды расступились и пропустили его с прислужниками к храму. Дальше, как понимаете, я не ходил. Предпочел вернуться обратно.
– Ну и на том спасибо, – сказал Вандер. – Во всяком случае, теперь известно, куда делся Аль-Галим со своим воинством, а это уже полдела.
– Аль-Галим связан с дравидами? – лицо Натали заострилось.
– А что тут удивительного? – Леслав одним глотком допил отвар, поставил кружку на стол. – Даром, что ли, Свапти Аль-Галима оказался дравидом. Об этом весь лагерь с утра судачит. И что он нашел в дравидах, не пойму.
– Дравиды очень древний народ. Они намного старше нас, людей. Думаю, Аль-Галим работает на них. Вернее, не на них, а на их покровителя.
– Чернобога? – спросил Леслав. – Я подозревал что-то в этом роде.
– Нет. Боги тут ни при чем. Все гораздо проще. Кто-то хочет воскресить древнее противостояние. Во время него некогда один из прекраснейших и плодороднейших островов архипелага в одночасье превратился в нынешнее безобразие.
– Ты о Датии? – Натали бросила взгляд на Вандера.
– Да.
– Значит, миф о битве титанов не миф?
– Не миф. Дравиды многие тысячелетия назад были самым могущественным народом. Настолько могущественным, что их шаманы бросили вызов Странникам. Результатом этого противостояния стало уничтожение столицы дравидов и полный упадок их цивилизации. Столица была разрушена проснувшимися вулканами и вместе с материком погружена на морское дно. Оставшиеся дравиды были вытеснены на окраины нашего мира, а их место заняли мы, люди. Вот примерно такая история.
– Шаманы, которые бросили вызов Странникам, все погибли?
– Думаю, нет. Иначе кому служил бы Аль-Галим? И чей лик мы видели на церемонии? Помните, как ухмылялся тот дравид.
– Гм, – Леслав задумался, – я так понимаю, неудача в возведения магического купола каким-то образом связана с Аль-Галимом. А Аль-Галим ушел в подземный храм. Значит, разгадку нужно искать тоже там. Надо бы туда наведаться. Ты как считаешь, Вандер?
– Почему не наведаться, наведаемся. Только сначала поставим Ю’Винтина на ноги. Нельзя оставлять обитель без присмотра. А ты, – Вандер взглянул на Леслава, – сходи во второй половине дня в Старую крепость и проверь обстановку. А я завтра, если все будет хорошо, проведаю магов Свободного.
На том и порешили. Леслав ушел к себе, а Вандер – к Атилле, чтобы рассказать тому последние новости.
– Сможем мы удержать лагерь, если Аль-Галим укрепит свою армию дравидами? – спросил он у Атиллы.
Начальник стражи в задумчивости потер подбородок и ответил:
– Единственное место, где можно войти в лагерь, – это протока. Через болото они не пойдут. Слишком опасно. Топь. Троп они не знают. Нет, через болото они не пойдут. Слишком хорошие мишени для стрелков.
– Что касается стрелков, почему бы не посадить их на деревья у входных ворот? Сделать там дощатые укрытия.
– Хорошая идея, но где я возьму доски?
– Разберите хотя бы площадку у лаборатории Аль-Галима, она больше ему не понадобится. А я сейчас пойду к Ярону: узнаю, сколько послушников он может выставить в качестве боевых магов.
Ярон не очень удивился, узнав о связи Аль-Галима с дравидами. Он недолюбливал его с первой встречи, все время ждал какого-нибудь подвоха. На площадь Ярон не ходил. Выполняя указания Ю’Винтина, укрылся с верными послушниками в тени эвкалиптов и был готов нанести удар воинству Аль-Галима в тыл.
На вопрос, сколько послушников он сможет выставить в случае нападения дравидов, ответил, что можно рассчитывать на пятерых.
Вандер предложил созвать оставшихся в монастыре гуру на совет. Обсудить создавшееся положение и определиться, какими людскими ресурсами реально обитель в настоящее время располагает. Выяснить, кто примкнул к Аль-Галиму, а кто остался верен Ю’Винтину, ибо по лагерю пополз слух, что часть гуру со своими послушниками ушли из лагеря. Встречу решили провести на тренировочном помосте у Атиллы. Роль гонца взял на себя Ярон.
Через час гуру собрались на помосте, отсутствовал только асур Тион. Как сказал Атилла, стражники доложили, что он с группой своих послушников рано утром ушел из лагеря и пока не возвращался.
Асур Тион был странным человеком даже по понятиям братства. Он все дни и порою даже ночи проводил на площади перед храмом. Стоя на небольшом возвышении, он нес послушникам волю Свапти, одаривая их основами его мудрости.
Он искренне верил в Свапти. Верил до глубины души и мечтал лишь о том, чтобы получить частицу божественных откровений. Ему часто, почти столь же часто, как и Ю’Винтину, приходили видения, в них говорилось о будущем, далеком или близком, но всегда неизбежном. Пожалуй, даже слишком часто…
Любой послушник был счастлив, если асур Тион видел его в своих видениях – это означало некую избранность. Асур Тион, в свою очередь, проникался уважением к этому необычному, по его мнению, человеку, которого сам Свапти избрал для несения своей воли.
По всей видимости, случилось так и на этот раз. Только в видении ему предстал не простой послушник, а Аль-Галим собственной персоной. И что тот ему вещал, осталось тайной, ибо через три дня Вандер наткнулся в залах подземного храма на тела послушников, а тело асура Тиона обнаружил в полузасыпанной галерее.
Выслушав Вандера и Ярона, гуру, посовещавшись, решили согласиться с их мнением: подготовленным Яроном послушникам расположиться на деревьях, главной их задачей будет нейтрализация шаманов дравидов, если возникнет необходимость. Сам же Ярон будет там, где сочтет нужным.
Решили выставить дозорных на холме и на прилегающих скалах из числа охотников, которые в случае появления неприятеля дали бы знак стражам, охраняющим ворота. Общее руководство обороны возлагалось на Атиллу. Совет пока решил собираться каждый день.
Вандер предложил завтра же отправить в Свободный носильщиков с запасом вытяжки, который выменять на оружие. Надеяться, что местный кузнец со своими помощниками обеспечит всех нуждающихся клинками, было просто наивно, даже если он будет суткамии не разгибать спины над наковальней. Чтобы сражаться с дравидами, нужны хорошие длинные мечи, а не дубинки, которыми вооружено подавляющее число послушников, да и арбалеты не помешали бы.
– Если совет примет решение, то завтра я отправлюсь с караваном в Новый лагерь и сам проведу переговоры с Воиславом и магами. Надеюсь, смогу убедить их оказать нам помощь, к тому же эту помощь мы оплатим сторицей.
– А под чьей охраной останется Ю’Винтин? – спросил асур Оран.
– Натали и Клара будут в мое отсутствие охранять и ухаживать за Ю’Винтином.
– Девушки?
Вандер улыбнулся:
– Одна из этих девушек окончила школу королевских кадетов. Думаю, не стоит объяснять, что это значит.
– Амазонок у нас еще не… – начал было асур Набиб, но Атилла так взглянул на него, что тот сразу умолк.
– Если возражений нет, – продолжил Вандер, – то попрошу идола Орана подготовить партию вытяжки.
Вечером в храм пришел Леслав. Вандера он нашел в библиотеке, тот рылся в манускриптах, пытаясь отыскать что-нибудь по истории острова. Его интересовал период до противостояния. Наличие храмов, их расположение и кому они принадлежали. Но без Ю’Винтина в этих кладезях мудрости разобраться было непросто.
Увидев друга, он предложил тому сесть на лавку. Сам сел рядом.
– Ну, выкладывай, с чем пришел. Вид у тебя какой-то озабоченный.
– Я прямо из Старой крепости, – проговорил Леслав. – Есть новость. И думаю, очень важная. Хорошо, что я задержался потрепаться немного с Томасом.
– Что за новость?
– Обрушилась Старая шахта.
– Интересно, – проговорил задумчиво Вандер. – Вот так взяла и обрушилась?
– Никто не знает почему. А те, кто мог рассказать, остались под обломками. Правда, стражники, что были на верхнем уровне, утверждают, будто слышали перед обрушением сильный хлопок внизу, похожий на взрыв порохового заряда, но характерного запаха не было. Об этом говорят лишь в узком кругу. Для всех сказано, что шахта обрушилась из-за прорыва водного горизонта.
