Композиция сердец

Трек-лист

Король и Шут – Марионетки

Freddie Stroma – Possibilities

Limp Bizkit – Behind Blue Eyes

Lx24 – Птица

Торба-на-Круче – С Тобой

Zivert – Еще хочу

Bruno Mars – Just The Way You Are

Асия – По Уши

John MacLaughlin – So Close

Twenty One Pilots – Can’t Help Falling in Love With You

Пролог

30 декабря 2023 года

Говорят, что на самом деле ни одна любовная история не бывает красивой. Однако никто из удачливых возлюбленных не станет рассказывать о тех неурядицах, что стояли на пути к счастью. Прошлое остается в прошлом, и пара смело шагает вперед, в заслуженный хэппи энд. Увы, мне сравнить не с чем – со мной такие еще не случались.

Пока белый снег трепетно укутывал украшенный город, мое лицо заливали слезы. Внутри словно прорвало плотину, поток безостановочно несся вперед, снося любовно возведенные постройки, смывая сады и унося целые пласты плодородной почвы. Вода, которая уничтожает жизнь. Нонсенс, казалось бы. Но с каждой пролитой каплей ощущение опустошенности становилось все острее. Взгляд блуждал по едва заметным потолочным трещинам, а мне оставалось лишь вспоминать.

Как такое могло случиться?

Эта сказка ворвалась без стука и растоптала все то немногое, что из себя представляла моя жизнь. Лишила мечты, дела всей жизни, самоуважения, репутации. Оставила вместо однажды разбитого сердца не просто осколки, но раскрошила его в пыль. Стоило ли оно того?..

Даже сейчас, когда ставки были известны, страшнее всего был ответ.

Да. Стоило.

Глава 1

29 августа 2023

Курсор на пустом листе открытого документа насмешливо мигал, точно издеваясь. Я, в целом, вполне понимала почему – ведь за добрых три четверти часа я не продвинулась ни на один шаг. Каждое введенное слово казалось недостаточно подходящим и безжалостно вымарывалось агрессивными ударами по клавише бэкспейса.

– Непроходимая тупица, – простонала я, пряча лицо в ладонях. – Ну соберись же!

Ноутбук зашумел с такой силой, точно собирался взлетать.

– Ой, молчи. Как будто ты так сильно нагрелся от работы практически вхолостую. Стыдно обманывать, старик. Стыдно.

Покосившись на обличающе белый фон, на который так и не удалось перенести ни единой буквы, я тяжело вздохнула. Защита проекта была только в декабре, но зная, как легко отложить дела на потом, я решила приступить пораньше. Весной документы прошли согласование, отгремели напутственные слова декана, и вдохновленная грядущим успехом я приступила к оформлению. Точнее, пыталась приступить. Плашка панели пуск присоединилась к буллингу курсора, напомнив, что на дворе конец августа, а я не сдвинулась ни на один шаг.

Мрачные мысли развеяла вибрация телефонного звонка. На высветившемся фото была красивая стройная девушка, позирующая профессиональному фотографу. Её черные волосы того же оттенка, что и мои, темной волной спадали на плечо, карие глаза смотрели вдаль, обрамленные золотыми стрелками, как будто съемки застали её в момент озарения.

– Привет, Белла. Чем обязана?

– Доброго вечера! – прощебетали из трубки. – И так ты приветствуешь любимую старшую сестру, бука? Крошка Ли-Ли, меня это обижает.

“Если не перевести её на конкретику, мы точно поссоримся”, – подумала я.

– Не называй меня детским прозвищем, пожалуйста. Что-то случилось?

– О нет, никаких трагедий. Соскучилась, моя дорогая!

Чай попал не в то горло, вызвав приступ кашля.

– Приболела? – заботливо осведомилась сестра.

– Нет, – удалось просипеть.

– А чем занимаешься? Дай угадаю: ты сидишь в своей берлоге, гипнотизируешь несчастный ноут и страдаешь? Так?

К сожалению, мы друг друга неплохо знаем.

– Угу.

– У меня к тебе отличное предложение!

В голосе сестры звучал энтузиазм, что было дурным знаком. Когда Белле что-то втемяшивается в голову, из фотомодели она превращается в изящный бульдозер, который сметает все преграды на пути к избранной цели. А вот оставшиеся позади обломки вынуждены будут разгребать те глупцы, которые имели неосторожность согласиться участвовать в ее затее. Поэтому я подсознательно напряглась, ожидая продолжения.

– Наклевывается потрясающая вечеринка! – радостно возвестила сестра. – Люди искусства, медиа, локация просто шик! И конечно же, знойные красавчики! В общем, мы с тобой идем туда завтра.

– Завтра?! Я не смогу, прости, – я судорожно пыталась придумать удобоваримую причину. – У меня подготовка к важному событию…

– Вот и чудно! Я заеду к тебе около семи. Чао! – перебив меня, возвестила Белла, и повесила трубку.

Телефон жалобно скрипнул в ладони, но порыв бросить его в стену удалось успешно погасить. Взгляд упал на деревянную рамку с фото на стене: две темноволосые девочки, крепко обнявшись, сидели на песчаном пляже. В ту пору мы были похожи точно близняшки, да и разница была смешной – я была младше всего на два года. Но чем больше мы взрослели, тем существеннее становились наши различия, как внешние, так и внутренние.

Раздумывая над приглашением, от которого отвертеться не удалось, я побрела на кухню. Славная двухкомнатная квартирка досталась мне от щедрот двоюродной бабушки, которая так и не обзавелась собственными детьми. Белле досталась похожая, но в соседнем районе: наша шустрая София Федосеевна промышляла понятными каждому инвестициями. Наши родители считали сестру дедушки слегка чудаковатой, но привечали её. На вопросы о своем стиле жизни интеллигентная дама неизменно хмыкала, одергивая жемчужную нить на шее, и поправив пышно взбитые седые волосы, выдавала какую-нибудь несусветную историю. Однако, порой от нее можно было услышать и ценные советы, и искренние воспоминания.

– Лиечка, детка, – говорила она, бывало. – Эти квартирки – моя страховка. Случись чего на старости лет, не пропаду. Приятная прибавка к пенсии.

Однако, на пенсии она прожила недолго. Мирно и тихо смерть превратила её сон в вечное пристанище. Было сложно в это поверить, на поминках молодящиеся подруги Софии Федосеевны казались потерянными. Спустя несколько дней мы всей семьей наводили порядок в ее квартире, выбрасывая испортившиеся продукты и впуская свежий воздух сквозь настежь распахнутые окна. Тогда мы и нашли непогашенный билет в Мариинку с истекшей датой представления. В тот миг и пришло осознание, что чудная старушка больше не вернется. Порой казалось, что она незримо находится рядом со мной, и это согревало теплом, но наполняло печалью.

Как бы то ни было, благодаря ей я не нуждалась. Моей скромной зарплаты преподавателя и нечастых фриланс проектов не хватило бы на выплату ипотеки. Уютная светлая кухня была пока что пустовата, но и этого мне было довольно. В запасах был чай с листьями смородины, от которого всегда чудился успокаивающий эффект. Заварив себе небольшой чайничек напитка, я вдыхала его аромат, стараясь изгнать лишнее волнение. Желудок протестующе заурчал.

Полупустой холодильник уныло вытаращился своими полками, и мне, скрепя сердце, пришлось признать, что пора выползти до ближайшего магазина. Высунув нос из окна и скептически оценив свой наряд из простой футболки и джинсов-клеш, я напялила объемное черное худи с эмблемой Короля и Шута и светлые кеды. Вечерами начало становиться немного зябко, но ближайший супермаркет был в соседнем здании, так что я быстро одолела путь, от скуки позвякивая ключами. Двери разъехались в стороны, пропуская меня в мир слишком ярких ламп дневного света.

Прихватив маленькую ручную корзинку, я осознала, что немного поторопилась и залезла в старые заметки: один из списков покупок в любом случае подойдет. Ряды разнообразных отделов многоцветной шумной лентой разворачивались, сбивая сосредоточение. То и дело приходилось сверяться с собственной заметкой, благо добрую половину пунктов удалось отметить быстро. Но стоило мне порадоваться обнаруженной бутылке любимой апельсиновой газировки, и наклониться, чтобы ее взять, как я во что-то врезалась головой. Ойкнув, я потерла место ушиба, в нескольких санметрах от меня это движение повторял какой-то незнакомый парень. Запустив ладонь в растрепанные русые волосы, он поморщился от неприятных ощущений.

– Простите, я не хотел вас задеть, – пробормотал он. – Думал, что успею.

– Ничего, будьте осторожнее в следующий раз, – ответила я.

Все же схватив желанную бутыль с оранжевым напитком, я побрела к кассам.

– Девушка, постойте! – раздался голос позади.

Я обернулась. Парень приблизился на пару шагов, и я смогла рассмотреть, какие у него яркие глаза, светлые точно небо в полдень. Да и сам по себе он не казался каким-то неприятным или отталкивающим, скорее уж молодым байкером, который не успел обзавестись бородой и банданой – спасибо распахнутой косухе за впечатление. Не приближаясь слишком близко, невольный коллега по несчастному случаю замер и протянул руку к моей корзинке.

– Давайте я вам помогу, не слишком легкий груз, – предложил он.

– Спасибо, я справлюсь, – отказалась я.

Глаза парня скользнули по рисунку на худи.

– О, фанат КиШа? Выглядишь, будто ты прямо сейчас с их концерта. рок-звезда.

– Мне подарили, понятия не имею, о чем ты, – обрубила я. – Пока.

Не слушая, что он еще говорил за моей спиной, я быстрым шагом двинулась к кассе. Что-что, а случайные знакомства не входили в круг моих интересов. Пока кассир пробивала мои покупки под монотонный писк, парень вновь возник на горизонте, успев встать в очередь через два человека.

– Мой мир огромен, а я так скромен, вся жизнь – спектакль, я в нем актер. Актер, лицедей, добряк и злодей…¹ – красиво потянулось сзади.

– Не ради людей, а ради искусства, – невольно подхватила я знакомый мотив.

Парень расплылся в довольной улыбке, которая, по всей видимости, была заразна. Я по-детски показала ему язык, и быстро приложила карту к терминалу оплаты, подхватывая пакет со своими покупками. До дома было рукой подать, что меня в очередной раз порадовало. Хоть я и не чувствовала какой-либо опасности от любителя петь в магазине, я не чувствовала в себе готовности на какой-либо флирт, а дело начинало пахнуть именно чем-то подобным.

Через пять минут я выгружала продукты, точно скармливая их вечно голодному белому монстру. Отпив чай, невольно поморщилась – почти остыл. Пискнувший смартфон просигнализировал о новом сообщении в мессенджере. Пропущенный видеозвонок от абонента “Мама”. Со вздохом поставив чашку на стол, выбрала миниатюрный значок камеры.

– Привет, мам, ты звонила?

На фронтальной камере видна только забранная вверх прическа да тонкая полоска лба, как обычно. Госпожа Романовская частенько забывала поправлять телефон, предпочитая видеть собеседника, а не отслеживать положение собственных рук.

– Лия, почему ты не отвечаешь? – строгий голос вызвал желание закатить глаза.

– Потому что это дурацкое приложение время от времени не выводит оповещения на экран вовремя.

– Не выражайся, девочка!

– Да разве ж я начинала? – удивилась я.

По ту сторону повисло молчание, которое наверняка сопровождалось легкой укоризной во взгляде. Выдержав паузу, мама переключилась на другую тему.

– Дочь, мы ждем тебя на выходные, – категорично произнесла она. – Ты давно не приезжала, так что никакие отговорки про работу и проекты не принимаются.

Я едва удержалась от постыдного стона. Прекрасно. Завтра среда, которую можно вычеркнуть благодаря Белле, четверг я потрачу, восстанавливаясь от активности сестры, в пятницу начинается учебный год, а теперь еще и выходные улетают в трубу. Прекрасное расписание. Общение с родственниками не было наказанием, разумеется, но для моей работоспособности это очередной жирный минус. С другой стороны, мама права, мы давно не собирались все вместе.

– Хорошо, мам. Я приеду, – выдохнула я, потирая лоб. – Как вы с папой?

Я была вознаграждена новой паузой, во время которой осознала свою ошибку. Судя по всему, родители вновь вступили на тропу войны. Живя вместе без малого тридцать лет, они регулярно ссорились так, что сотрясалась земля: шумно, театрально громко, с трагическими высокопарными фразами. Чаще всего по какому-то глупому поводу, вроде непонравившегося тона в общении или невовремя вымытой кружки. Мирились они тоже со спецэффектами, широкими жестами и пылкими фразами. Я думала, что в их размеренной жизни недоставало именно этой доли драмы. Стоило восполнить её и они опять становились идеальной до зубовного скрежета парой.

– Этот человек совершенно не ценит моих усилий, дорогая! – звенящим голосом подтвердила мать. – Не понимаю, как я прожила с этим эгоистом так долго!

– Я думаю, папа осознает свою ошибку, дай ему немного времени, – вздохнула я.

– Разумеется, он осознает, – со зловещей ноткой согласилась она. – Но как бы то ни было, чтобы в субботу ты оказалась в родных стенах! Мне так нужна поддержка моих дочурок…

Мама громко всхлипнула, но, осознав, что несколько переигрывает, быстро попрощалась уже более спокойным тоном.

Ноутбук мигнул, погружаясь в спящий режим. На черной поверхности экрана едва заметно отразилось мое лицо, обрамленное прядями, выбившимися из неаккуратного пучка. Стоит сказать спасибо маме, что она проигнорировала мой внешний вид, и не стала спрашивать о личной жизни.

– Может быть, небольшая передышка как раз то, что нужно, чтобы нащупать направление работы? – пробормотала я. – Попробуем найти позитив.

Глава 2

Утро тридцатого августа началось куда раньше, чем мне бы того хотелось. Ошалевший от летнего зноя город выживал под благодатными дуновениями кондиционеров и вентиляторов, либо приоткрытых окон. Оставаясь адептом последнего варианта, я, не зная того, приговорила себя к раннему подъему. Бешеный визг покрышек, удар, воющая сигнализация – и сна как не бывало. На часах красовалась отметка 07:15. Подскочив к подоконнику, я выглянула наружу.

Внизу на дорожном полотне виднелась тройка замерших машин. В сонную голову пришло глупое сравнение с попсовой группой, от которого вырвался смешок: рыженькая, черненькая и блондинка. Водитель “рыженькой”, подмятой с обеих сторон, активно жестикулировал, и орал на своих товарищей по беде, не прекращая щелкать телефоном и кому-то звонить. Светловолосая девушка, сидевшая за рулем белого матисса, в которого и влетел ругающийся мужик, явно побаивалась его реакции и закрылась внутри. Габаритный мужик из внедорожника, оказавшегося последним, возвышался образчиком невозмутимости, смоля сигаретку, отчего “рыженький” начинал брызгать слюной все сильнее.

Высунувшись из окна, я помахала рукой, привлекая внимание.

– Здравствуйте! Вызвать сотрудников полиции или скорую? Никто не ранен?

Шкафообразный водитель покачал головой, неожиданно светло улыбнувшись.

– Спасибо, девушка, ничего страшного не случилось! – крикнул он.

– Как ничего? Ты, мать твою, в своем уме? – заорал рыжий, потрясая кулаком. – У меня авто всмятку из-за этой овцы!

– Это всего лишь машина, дурья голова, – прогудел шкаф. – Радуйся, что обошлось без травм. И девушку не обзывай, нехорошо это.

Покрасневший мужчина казалось вот-вот был готов поймать сердечный приступ.

– Да представь, какие бабки на ремонт! Да она ж кредитная! Я сейчас своих людей подниму, и ты, ты! – он заколотил в стекло водительской двери матисса. – Ты мне все оплатишь, ты дура водить не умеешь, и другим людям гадишь!

Девушка в “беленькой” едва не заплакала, судорожно вцепляясь в руль. Рыжий, потеряв терпение, замахнулся локтем, чтобы ударить посильнее, как вдруг на него упала тень. Мрачный мужчина сгреб его за шиворот, отодвигая подальше от крошечного авто.

– Рот свой поганый закрой. Сам виноват, а спихнуть на девчонку решил? Я пересмотрел, что в регистраторе, так что это у тебя большие проблемы, дружочек.

Пока рыжий багровел, мужчина стоял между ним и чуть воспрявшей духом девицей. Смелости нападать на более сильного физически противника у скандалиста, похоже, не хватало.

– А, и ДПС скоро приедут, не переживай, – ласково добавил шкаф, и рыжий сдулся точно шарик, и уселся на бордюр.

Я оторвалась от зрелища и побрела умываться. К моменту, когда я успела сварить себе свежий кофе, картинка внизу приобрела дополнительные мазки в виде патрульной машины со включенными маячками и пары дюжих ребят в форме. Шкаф спокойно пожал им руки в качестве приветствия, сверкнув на миг алыми корочками удостоверения. Девушка нерешительно выбралась из салона, и неосознанно держалась поближе к рослому мужчине.

– А теперь он пригласит ее выпить кофе, у них завяжется роман, и они будут жить долго и счастливо, – пробормотала я. – И будет у них что рассказать детям…

Горячий кофе обжег язык, сделав настроение еще на пару делений хуже. Омлет, выдерживая традиции неудачного утра, подгорел и отправился в мусорку. Злобно хрумкая свежим огурцом, я решила потратить оставшиеся у меня часы личного времени на отдых и мало-мальский уход за собой, чтобы восстановить душевное равновесие.

Ванна, щедро наполненная пеной, маска на лицо, и ненавязчивая музыка унесли меня прочь в мир ежедневно довольных собой девушек. Выбравшись наружу, я замоталась в мягкий халат, дав волосам сохнуть без фена. Лениво прошаркав тапки в виде забавных зайцев доставили расслабленное тело в объятия диванных подушек.

– Время для удовольствий, за которые стыдно, – щелкая пультом, я остановилась на разделе с мелодрамами.

Удобно устроившись, я приготовилась всласть порыдать на знакомой до последнего слова историей “Дневника памяти”, посвященной любви Ноя и Элли. Преданность, пронесенная ими сквозь годы, вопреки всем бедам и болезням, всегда заставляла мое сердце сбрасывать наросшую ледяную корку, и пропитывала надеждой. К моменту, когда на экране появились финальные титры, поверхность журнального столика успела пополниться приличным количеством скомканных бумажных платков. Шмыгнув носом, я начала прибираться. Зеркало в ванной продемонстрировало оглушительный крах уходовых процедур – опухшее от слез лицо.

Настойчиво запищал звонок. В поле зрения глазка стояла энергичная до безобразия Белла.

– Я слышу, как ты гневно пыхтишь, Ли-Ли, – пропела она. – Открывай уже.

Тяжело вздохнув, я дважды провернула ключ, и потянула ручку на себя, распахивая дверь. Первым в квартиру проник аромат дорогих духов, активно звучащих сандалом и розой. Следом показалась ладонь с идеальным маникюром классического алого цвета, которая подтолкнула створку, делая проход пошире. И лишь потом вплыла, иначе не скажешь, моя старшая сестра.

– Привет. Почему ты так рано, едва обед прошел?

Белла с неким недоумением осмотрела меня, задержавших на заплаканных глазах и покрасневшем кончике носа.

– И тебе привет. Я подумала, что тебе не помешает помощь с подготовкой и решила заехать пораньше, – нахмурилась она. – Что-то случилось?

– Нет. Просто грустное кино, – ответила я. – Проходи, не стой на пороге.

Замок щелкнул, на коврике осталась пара кремовых туфель на высоченном каблуке. Сестрица успела оказаться на кухне, изучая содержимое холодильника, и барабаня пальцами по белой дверце. Темные глаза пробежали по полочкам, блестя легким недовольством.

– Какой-то неширокий продуктовый портфель получается. Решила сбросить несколько килограмм? – бросила она. – Или проблемы с финансами?

– Ни то, ни другое, – опустилась я на стул.

– Так, все понятно.

Белла вытащила из клатча новенький смартфон, быстро исследуя какое-то приложение. Пару минут спустя, она опустила его на стол экраном вниз, и бросила на меня очередной недоуменный взгляд.

– Иногда мне кажется, что ты специально саботируешь все наши совместные начинания. Что было в прошлый раз? Неожиданно начавшийся грипп? Конференция в Москве? Я, право, не помню.

– Вообще-то я действительно ездила на конференцию по урбанистике, – оскорбленно отозвалась я. – И обвинять меня в том, что я специально заболела, это уже чересчур.

– Я бы хотела видеться чаще, – протянула сестра.

– Думаю, это невозможно, учитывая твою занятость. Но мы же всегда на связи, верно?

– Я не понимаю, почему ты отдаляешься, – тихо произнесла Белла. – Просто хочу напомнить, что я с тобой рядом, и всегда готова помочь.

Мои губы непроизвольно сжались в черту. Белла, конечно же, заметила, мое напряжение и завела ни к чему не обязывающий разговор, живописуя подробности будущей вечеринки. Понемногу я отвлеклась, слушая мелодичный голос сестры. Вдруг раздался стук в дверь, и она вспорхнув, бросилась открывать.

– Это еще кто?

– Доставка. Не могу позволить тебе умереть от голода, – ответила она.

Пока я возмущенно приоткрыла рот, чтобы поспорить, Белла приняла пакеты у курьера. Застывший паренек смотрел на нее округлившимися глазами, и это было неудивительно. Нечасто встречаешь в жизни человека, чье лицо регулярно мелькает в рекламе на центральных каналах и красуется на баннерах. Но даже без этого она никогда не оставалась незаметной. Еще в свои шестнадцать от восторженных ухажеров ей едва ли не приходилось отбиваться, признания в любви ровным слоем покрывали не только родной двор, но и все подъездные пути, а полученные валентинки не помещались в карманы школьной сумки. Случай свел её с агентом из модельного агентства, и с той поры он ежедневно поминал Изабеллу Романовскую в самых горячих молитвах. Её комиссионные обеспечили мужчине безбедную жизнь на Кипре.

Дежурно улыбнувшись, Белла захлопнула дверь.

– К сожалению, нормально приготовить я не успею. Учитывая, что надо еще и привести тебя в порядок, – обратилась она ко мне.

От её пронизывающего взгляда хотелось превратиться в кокон внутри злополучного махрового халата. На фоне безупречной одежды сестры – как и всегда – я выглядела крайне невыразительно. На кухонном столе, как по волшебству, выстроились коробочки с роллами. В маленьких креманках – где она их вообще раскопала? – поблескивал соевый соус, васаби и маринованный имбирь. Содержимое остальных пакетов заполняло собой нутро довольно урчащего холодильника, который обычно не страдал перегрузом.

– Ешь давай, – кивнула на наборы Белла. – Увлеченная натура, сама не вспомнишь уже, когда ты последний раз ела по-человечески.

– Я нормально питаюсь! – пробурчала я.

Сестра со скепсисом посмотрела на то, как филадельфия исчезает со стола, и я исправилась.

– Утром сожгла омлет, а снова готовить не хотелось. Все равно ближайшие дни меня не будет дома.

– Неожиданное признание для такой затворницы, – хмыкнула Белла. – Планируешь уйти в загул?

Я закатила глаза, вызвав у нее короткий смешок.

– Мама поставила ультиматум, так что завтра отойду от этой твоей гулянки, и еду к ним.

– Папа забыл про их годовщину и запланировал рыбалку, – понизив голос произнесла Белла, ловко обмакнув в соусе “калифорнию”.

– Ого, я думала, там снова какая-то мелочь. Как папа мог так прогадать? У него же все даты записаны.

– Кажется, во время прошлого эпизода, мама сожгла его блокнот, – проговорила Белла.

– Дурдом.

Роллы неожиданно быстро исчезли. Сыто отвалившись на спинку стула, я буквально ощутила, как желание идти куда-либо иссякает.

– Но-но, не спать! – ворвался в уши голос Беллы. – Так, бегом в душ. У нас всего три часа.

– В смысле три? Ты же говорила, нам к семи вечера? – встрепенулась я.

– К семи будем там, значит, выехать надо в шесть, а в пять тридцать ты должна быть готова. Бегом, контрастный душ. И не вздумай жульничать, иначе я буду тебя там держать.

Смирившись, я последовала указаниям сестры. Белла вертелась точно юла, направляя мои движения, подсовывала маски и патчи, вытащив пакетик с гелеобразным веществом из холодильника, размяла его и поместила на прикрытые глаза. Стоит признаться, ее толковая забота была приятна. Я превращалась в воск, из которого успешная модель лепила что-то более интересное и ухоженное.

Мы успели. К семнадцати тридцати Белла отступила от меня, довольно оглядев результат своих усилий.

– У тебя есть годные платья, надеюсь? – спросила она, открыв шкаф. – Или нет. Боже, Лия, ну хоть одно-то должно быть? Хоть какое-то. Хоть черное, чтобы прийти на похороны к сестре, которая рискует умереть от вида этого гардероба прямо сейчас.

– Не наговаривай. Судя по моему выжатому состоянию, ты успела обратиться в вампира, а лишний деревянный кол у меня не завалялся, знаешь ли.

Белла весело усмехнулась, вытаскивая из дальнего угла закрытый чехол. Довольно встряхнув его, она приоткрыла молнию.

– Хорошо, что ты такая сентиментальная барахольщица, крошка Ли-Ли. У тебя есть отличное платье, о котором ты успела позабыть. Помнишь, я привезла эту прекрасную вещицу от Valentino после своей первой недели моды в Париже?

– Помню, – соврала я.

– Хорошая попытка. Так, мне кажется, оно и сейчас прекрасно сядет на тебя.

Черное платье обволокло меня. Нижний слой из плотного материала прикрывал от груди и до середины бедра, а вот верхний слой был насквозь воздушным: черный шифон едва держался на плечах, формируя декольте глубокой лодочкой, собирался на плотно подшитые складки на талии, а затем спускаясь до земли. Край этих широких полупрозрачных лент цеплялся за все подряд, пока я не обула ступни в серебристые босоножки – тоже подарок Беллы.

– Вот, другое дело, – довольно заключила она, выправив завитые в крупные локоны пряди. – Машина подъедет через пять минут, так что пока можешь подкрасить губы. Я сейчас.

Платье ощущалось странно, я поймала себя на том, что все время пытаюсь поправить его. При поворотах и ходьбе шифоновые ленты распахивались, приоткрывая вид на ноги. Все это вместе казалось мне слишком откровенным и вызывающим, так что от идеи красить губы любезно подброшенным сестрой тюбиком алой помады я отказалась. Белла появилась через минуту, сменив свободное оверсайз платье, в котором появилась сегодня, на высокохудожественный материал из мира высокой моды, ей удивительным образом подходил этот золотистый оттенок. Вырезы возле ребер показывали загорелую кожу.

– Все, идем, нас уже ждут, – бросила она, подхватывая край своего шлейфа.

Возле подъезда гудел мотор внедорожника, светловолосый щуплый водитель скучающе барабанил пальцами по рулю. Бабушки, принявшие вечернюю смену на лавочке, недовольно шептались. Нас они проводили неприязненными взглядами.

– Ишь ты, а это что за фифы завелись? – крикнула Марковна, их негласный предводитель, дергая за концы повязанного платка. – Не уж бордель открыли в нашем подъезде, а?

– Здравствуйте, Августина Марковна, – помахала я рукой.

Нацепив на кончик носа очки, та осмотрела меня пристальным взглядом.

– Ах, это ты, девонька, – куда ласковее продолжила она. – Не признала, богатой будешь. Куда это так надухманились?

Белла схватила меня за локоть, утягивая внутрь машины.

– На благотворительное мероприятие. Хорошего вечера, дамы, – сообщила она. – Будем надеяться, что притон в вашем подъезде не откроется.

Оставив старушкам новый повод для обсуждения, они выехали из двора. Светлое небо еще и не начало окрашиваться багрянцем заката, пока машина на высокой скорости преодолевала километр за километром.

– А где будет вечеринка?

– Вот это ты вовремя спохватилась, – Белла рассмеялась. – Есть отличное место на Глинке, что-то вроде загородного отеля. Мероприятие с размахом, так что будь готова к толпе.

– Надеюсь, туда можно вызвать такси, – пробормотала я себе под нос.

– И напомню, что эта вечеринка полезна не только мне. Не забывай, что связи решают многое. Намного легче найти финансирование на очередную твою дизайнерскую задумку, когда ты лично знакома с теми, кто в состоянии спонсировать это. Или подписать разрешение на изменение исторического облика, например.

Я лишь вздохнула, признавая ее правоту. Если природа и выделяла на детей равное количество деловой хватки, то с нами вышла ошибочка, и моя порция перешла сестре. В окне мимо нас проплыли огоньки Южного моста, монолиты многоэтажных жилых домов стали перемежаться историческими зданиями, парками и церквушками. Центральная часть города была наводнена людьми: стоило дневной жаре пойти на убыль, как город оживал. Белла молчала, так же уставившись в окно: из-за частых разъездов она каждый раз вглядывалась в родной город, следя за изменениями. Вдалеке переливалась гладь Волги, а наш водитель спокойно мурчал что-то под нос, ловко руля к выезду из города параллельно течению реки.

Глинка, о которой упомянула Белла, а точнее Красная Глинка, была километрах в двадцати от основной части города, совсем рядом, но я впервые ехала туда целенаправленно. Небольшой микрорайон считался самой северной частью миллионника, растянувшись вдоль берега. Рядом располагались крутые склоны и горнолыжный курорт, который в это время года по понятным причинам был практически пуст: даже на дальних трассах было ничтожно мало снега.

Вскоре машина свернула налево, замерев возле шлагбаума. Охранник в строгом черном костюме проверил номера и пропуск водителя, после чего чуть расслабился, нажимая кнопку на пульте. Бело-красная преграда взлетела вверх, пропуская их на внутреннюю территорию, прячущуюся за густыми декоративными кустарниками. Красивое трехэтажное здание под террактовой черепичной крышей стояло в глубине парка, начинавшегося сразу после просторной парковки.

– Спасибо, Олег, – хлопнула водителя по плечу Белла. – Сможешь нас забрать около полуночи?

– Само собой, Беллс, – отозвался он, посмотрев на нее через зеркало заднего вида. – Жаль, что в этот раз ты не опаздывала. Люблю, когда ты переодеваешься в салоне.

– Фу, извращенец, – девушка преувеличенно скривилась, пригрозив ему кулаком. – Однажды, так и знай, пожалуюсь на тебя Ларке.

– Воу, стоп, красотка! Запрещенный прием! – капитулировал он. – Таки я верный муж, я на тебя смотрю, как на скульптуру в музее – чисто экстатический интерес.

– Эстетический, балбес, – не выдержав, рассмеялась Белла. – Ну все, я напишу, если что-то изменится.

Олег хихикнул и сделал вид, что отдает честь, резко двинув руку ото лба. Белла распахнула дверь, выпорхнув наружу, и выжидающе воззрилась на меня. Набрав побольше воздуха в легкие, точно перед прыжком в воду, я последовала за ней в мир, который был близок и привычен ей, но совершенно чужд мне.